Анита хотела многое сказать; раньше она представляла, много раз прокручивала в голове мысленно свой разговор со Слепым Пророком… Слепой Пророк! Так хотелось произвести на него хорошее впечатление, поразить его своей пылкостью, умом, и показать – я не зря, не зря Сильфида Жизни, я оправдаю доверие, я..! Хотелось вызвать его улыбку и услыхать доброе слово – просто чтобы исчезли все сомнения, затаившиеся где-то в глубине души, чтобы почувствовать поддержку и новые силы.
Никакого разговора не потребовалось; Пророк – его лицо так надежно укрывал туман, что нельзя было даже понять, мужчина это или женщина, - просто положил свою ладонь на руку Аниты, и она поняла, что он знает о ней все-все, и не надо просить ничего…
Зато Зед – Анита даже засмеялась от его неугомонности – тут же плюхнулся рядом, ничуть не благоговея перед легендарным Пророком («Подумаешь! Я и сам – легенда!»), и, задрав свой веселый курносый нос, выпалил:
- Ну, рассказывай.
Пророк засмеялся; все-таки он был прародителем целого мира, и задиристость Зеда его забавляла. Кроме того – Анита через Пророка почувствовала, отчего так беспардонно непочтителен Зед: Зед был чужероден, и далеким эхом всплыл древний спор между ними – давними знакомыми, наверное, почти равными..?
«Ты не мой Бог; не ты меня создал».
«Да; но я могу сделать все, что ты просишь, и чего не можешь сделать ты».
- А что говорить? – казалось, Пророк был очень занят тем, что разглядывал руку Аниты. – Ты мог бы и сам догадаться, ты же такой опытный, - в голосе Пророка почти послышался легкий ласковый смех. Так смеются бабушки и дедушки над своим еще совсем крохотным внуком, старающимся уже воевать. Зеда насмешка не смутила; на миг Аните показалось, что её рядом с ними нет. Тела своего она не чувствовала, оно словно улетело в темнеющее небо, к тусклым еще, едва загорающимся на бледном, застиранном синем бархате звездам, а эти двое – один яркий и молодой, а другой неприметный, серый и древний-древний (его почти не было, то ли камень, то ли столб тумана, то ли морок, то ли тень в сочной молодой траве) просто пришли в назначенное время поговорить, поспорить по только их одних касающемуся поводу.
- Ну, вот не догадался, - напористо, вызывающе ответил Зед. – Хоть и опытный. Короче: Сильфида Вод не желает брать Посох. Более того – она влюблена в Назира. Она не знает, что человек, которого она любит – Назир.
Слепой Пророк вздохнул:
- Значит, не желает… А может, она не знает, что она Сильфида? Не видит?
- Ну, и как показать?
- Со стороны. Лучше всего видно со стороны. В зеркале.
- В каком зеркале? – упрямо продолжал Зед; кажется, он был намерен получить четкие инструкции от божества, и это насмешило Пророка.
- Никак не даешь мне сделать все, как полагается – таинственно и торжественно, - весело сказал он.
- От этих церемоний потом слишком много неразберихи, - отмахнулся Зед. – Так какое зеркало, говоришь? Обычное? С золотой амальгамой? Серо-буро-малиновое?
- Равновес, - неожиданно подала голос Анита; лицо её было спокойно, безмятежно и мечтательно. – Человек-равновес есть зеркало для любого Сильфа. Он, и только он может сделать из человека Сильфа.
- И кто он? – терпеливо и дотошно продолжал допрос Зед. – Мне нужно имя.
Анита было раскрыла рот, но Пророк мягко сжал ей руку.
- Нет, не сейчас. Не произноси его. Знание – это ваше преимущество. Ваша сила. Не здесь – и не сейчас - ты назовешь его; чтобы ваши враги не знали, и не могли использовать его против вас. На чьей стороне Равновес – тот и прав.
- А дальше что? – не отставал настырный Зед. Пророк улыбнулся:
- Я не знаю; знаю лишь, что вам придется биться за Равновеса, но не знаю – победите или проиграете. Знаю, что ты соберешь свои духи – но не знаю, будут ли им рады.
Зед снова сурово набычился.
- А это уж е не твое дело. Да и вообще – духи с кровью Люберплятта не могут не быть полезными!
- Эти – да, - охотно согласился Пророк, пристально вглядываясь в Зеда. – Да-а… мир, окрашенный таким количеством их крови, родит много, много героев! А другие – я говорю про другие духи; тебе говорили, что отвой подарок будет тяжким испытанием?
- Отцепись от моего подарка, - окрысился Зед, - ты себе даже не представляешь, какие испытания переживают без него! Так не все ли равно?
- Тоже верно, - Пророк покачал головой.- Ах, какая крохотная нежная рука! Неужели она сможет удержать оружие и поразить врагов? Даже странно…
- Ну, началось! – Зед даже сморщился, как от жуткой горечи. – Сможет, уж ты мне поверь. Надо будет – и сможет. Человек вообще много чего может.
- Практически все, - печально подтвердил Пророк, и Анита вздохнула, словно просыпаясь от долгого сна. – А теперь иди, недоверчивый, я должен сказать кое-что моему чаду.
- Только давай без твоих туманностей, как ты любишь, - сварливо отозвался Зед, поднимаясь. – А то потом будет девчонка голову ломать да мучиться. Моя бы воля, и я бы вас, богов сумасшедших, вместе с вашими испытаниями…
Пророк засмеялся; Зед нехотя, несколько раз обернувшись, ушел на берег – оттуда он честно ничего не слышал, ропот Мертвой Реки заглушал разговор.
- Он нравится тебе? – спросил Прок у Аниты. Та кивнула; на темнеющем небе разгорался серп молодой луны, только-только народившейся. – Это хорошо. Он – хороший; не смотри на то, что он спорит со мной; он не со зла, а по молодости. Он многого не понимает, и хочет сделать как лучше по-своему. Мы не ссоримся, нет! – Прок снова засмеялся, вспоминая взъерошенного Зеда. – На него невозможно сердиться, он так искренен и пылок… мне нравится, что он так горячится. И я не сержусь на него. Он верный и добрый, и если вы будете вместе, он сумеет позаботиться о тебе.
- Если? – переспросила Анита удивленно.
- Ну да, - улыбнулся Пророк. – Забыла? Я могу сказать, как надо сделать, но не знаю, сделаешь ли ты так. Может, завтра тебе встретится ветреный красавец, и ты потеряешь голову.
- О, нет!
- Ну, будем надеяться. Теперь вот что… кончается февраль, ему надо торопиться. Пусть свой подарок он покажет этому месяцу – видишь, какой молодой? И пусть пожертвует три капли (не жалей, глупый мальчишка!) своих духов. Одну капнет в свою походную Сильфиаду. Другую – в маленькое золотое кольцо. Третью – на это камень. И все – пусть считает, что его подарок вручен.
- Но он же не полон, - робко заикнулась Анита. Пророк рассмеялся:
- Благословение Пресветлого Торна не хватает? О, это никогда не поздно! Зато будет мое благословение – это ведь кое-что да значит, не так ли?
Костер догорел; тонкая струйка дыма, почти не колышась, серой нежной иглой уходила в небо и там таяла.
- Отсюда уходите скорее. На том берегу вас ожидает Тавината и Пред - они хотят сделать исправления в Книге Судеб, вот на этом самом месте. Если они его сделают, духи Зеда могут натворить бед. Их может взять не та рука, которой он их предназначает. Всё; мне пора – свежеет, - Пророк встал, оправляя серые складки своего одеяния, надвинул на лицо капюшон. – Не бойся Люберплятта, дитя, но и жизни им больше не дари: все, кто был достоин прощения, прощены. Прочие… прочие - нет. Прощай.
Сильфиада. Духи принца Зеда.
«…В последний день зимы, когда месяц был нов и тонок. Зед получил благословение Слепого Пророка, сказавшего: твой дар есть великое благо. Но может стать он и великим злом. Это выберет человек.
Благословение Пророка прозрачным тонким лунным светом влилось в сосуд, и Зед произнес:
- Прошу блага!
И воздух наполнился ароматом волшебных духов.
И первую каплю – а пахла она резким запахом розового масла, так, что кружилась голова, - капнул он в священную Книгу Судеб, не глядя, на какую страницу. Так записывал он благословение в судьбу.
Вторую каплю – пахла она свежо и остро, как разрезанный арбуз, - капнул он на серебряное маленькое кольцо, что носила (она) обычно на пальце, испрашивая удачи в руки её.
Сие кольцо – талисман; хочешь ли удачи в руки твои? Может, перейдет оно к тебе по наследству?
И третью каплю, пахнущую просто и неприметно – как хлеб? Как тело, живое и теплое? Как ладони любящей матери? – капнул он на камень, в самое его подножие, испрашивая покоя и любви для сердца. И расцвел цветок, белый и простой, отвечая согласием на просьбу Зеда…
**************************
О, маленькая Лиза! Видишь, как все просто.
Можно найти и розового масла, и духов с запахом арбуза, и каплю пота – только где найти камень в виде сердца? В твоем мире не знают Трапезных, где можно было бы испросить благословения таким простым ритуалом.
Но люди могут многое. Практически – все…
**********************
Когда расцвел бледный цветок – его тонкие нежные лепестки, казалось, состояли из полупрозрачных блестящих крупинок, - была глубокая ночь. Дул холодный ветер, волнами перекатывалась, бушевала трава.
- Пора, - сказал Зед, поднимаясь. Он был очень доволен и спокоен, и остатки своих духов спрятал надежно во внутренний карман. – Извини, тебе не предлагаю. Не знаю, можно ли. И этот пень ничего не сказал насчет этого!
Аните показалось, что она слышит смех Пророка, этакое хихиканье, не солидное для бога.
- Почему ты его… называешь так? Он может и обидеться.
Зед торопливо запихивал в кожаную походную суму свою Сильфиаду, до омерзения остро пахнущую розами.
- Обидеться! – хымкнул он. – Бог истинный никогда не обидится на человека. Подумай сама: сравним ли разум Бога и человека? Нет, конечно. Кроме того ему ведь смешно; разве ты сама не видела, что его забавляет мое поведение? И я знаю, что его забавляет; и он знает, что я знаю, что его забавляет… У нас давний спор. Он хочет, чтобы я понял что-то.
- Что?
- Когда пойму – узнаю.