Мы продолжади совершенствовать своё боевое мастерство, что не мешало нам
получать маленькие радости даже в этой раскалённой каршинской степи на краю знаменитой пустыни Кара-кум.
Командование опять предложило желающим провести культурный отдых
«на природе». А это означало, что любители рыбной ловли могут поучаствовать в организованном выезде на рыбалку.
Единственное озеро расположенное в пределах нашей досягаемости, находилось в 60-70 километрах от гарнизона в предгорьях Гиссарского хребта там, куда стекают с гор небольшие ручейки и талые воды в короткую среднеазиатскую зиму.
Озеро не пересыхало и в жаркие месяцы, что давало возможность рыбе, да и всей остальной водной живности, пережить летний зной.
Низкие берега поросли камышом, вокруг озера было много растительности.
Как и везде вода давала стимул к жизни.
Из-за того, что озеро находилось в относительной близости от города Карши, много любителей на мотоциклах, ишаках и автомашинах часто наведывались сюда, чтобы поживиться рыбкой.
Берега были везде вытоптаны, и люди не заботясь об охране окружающей среды, оставляли после себя множество следов своей жизнедеятельности.
Следы костров, искалеченые деревья консервные банки и бутылки толстым слоем покрывали берег.
А озеро жило.
Прежде чем поставить куда-то ногу нужно быть внимательным, так как туалетов в ближайших десятках километров нигде не просматривалось.
Озеро было ничейным. Рыбу здесь никто не разводил и определить каким образом она сюда попадает не представлялось возможным.
Но она была и её ловили. Но только на удочку. Потому что сеткой промышлять здесь просто невозможно из-за коряг, ржавого металла и всевозможных проводов, колючей проволоки и всего прочего.
А озеро жило и рыба, непонятно почему, здесь была.
Итак, мы ехали активно отдыхать. Мы, это молодые здоровые ребята в количестве тридцати человек, одетых кто-во-что горазд, и поэтому больше всего похожих на какую-то криминальную группировку, чтобы не сказать «банду».
Это впечатление усиливало ещё и то, что часть банды была вооружена.
А это наши полковые охотники, увязавшись за рыболовами, взяли с собой ружья в надежде, что на единственном водоёме может оказаться какая-то водоплавающая птица.
Под тентом мощного трёхосного вездехода уместилась вся компания.
Каждый, не договариваясь, вёз с собой вещмешок с рыболовными принадлежнастями, едой и непременной бутылкой. Ведь завтра нам не на полёты.
Подпрыгивая на ухабах просёлочной дороги или на целине и оставляя за собой шлейф песка и пыли, к концу дня мы прибыли на заветное место.
Багровое солнце медленно опускалось к горизонту и уже было не в состоянии обжигать наши тела. Зной ещё не ушёл, но приближалась ночь с её предутренней прохладой.
«Специалисты» в таких делах предводимые капитаном Лёвкой Ивановым, поставили задачу: до наступления темноты всем забросить удочки и хоть что-нибудь поймать с тем, чтобы сварить совместную уху и хорошо поужинать.
Коллектив разделился на две части по количеству котлов для варки ухи.
Неорганизованные рыбаки приехавшие ещё до нас, тихо и мирно ловившие рыбу, были вынуждены освободить часть берега, так как наш приезд сопровождался сильным шумом.
А рыба шума не любит.
Мы, долгое время стеснённые воинскими объязанностями, дисциплиной, здесь вовсю давали волю своим чувствам.
Узбекскому базару было не сравниться с нами. Это даже просто невозможно.
В довершение всего, какой-то охотник из наших, увидев съедобную птицу, выпалил сразу из двух стволов, окончательно распугав остальных птиц, рыболовов и всю рыбу на озере.
Обстановка стала напоминать фронтовую.
Быстро темнело.
Так или иначе всё равно каждый успел поймать какую-то рыбку, а когда мы сложили весь наш улов, то стало ясно, что уха состоится.
В окружающих кустах и деревьях срочно добывался сушняк для костра и вскоре два костра запылали.
В отсветах этого пламени советские офицеры выглядели ешё страшнее.
«Специалисты» разделывали трепещущую рыбу, чешую приказанно было не чистить, так как после варки она всё-равно осядет на дно, да и смысл весь не в самой рыбе, а в ухе.
В дело пошёл и кеклик убитый охотником, а всё что было необходимо для ухи шло в котёл.
Лавровый лист, соль, перец, пару картофелин.
Каждый имел возможность попробовать кипящую уху и добавить туда всё, что считал ещё нужным по своему вкусу опыту и разумению.
На расстеленной плащ-палатке вместо стола, рядом с костром, всё лихорадочно готовилось к импровизированному ужину. Шум становился всё громче.
Вдруг кто-то крикнул:
- Готово!
И первые пустые бутылки покатились в кусты.
Каждый, толкаясь, стремился своей ложкой зачерпнуть «на закусь» хоть что-нибудь из котла. Обжигаясь, с большим аппетитом мы ели нашу объединённую уху.
Теоретически она должна была быть очень вкусной так, как варилась по всем законам из нескольких сортов рыб.
Кое-кто просил «не каламутить», чтобы не поднимать со дна котла осевшую туда чешую.
Мы все старались так делать, но не у всех это получалось.
В результате, последний из нас, аккуратно вытер хлебом внутренность котла и сплёвывая чешую, произнёс:
- До чего же вкусно!
Затем в отсветах костра мы доели и допили все наши запасы. Какие-то консервы, бутерброды, колбасу.
Взошла полная луна и охотники стали резвиться, стреляя из ружей по бытылкам, которые рыбаки подбрасывали в воздух напротив света луны.
Угомонились все поздно. (Или рано!?)
Короткая летняя ночь пролетела быстро.
С рассветом мы снова забросили удочки. Улов был ничтожный. Видно рыба, после бессонной ночи ушла отдыхать.
Всех почему-то мучала жажда. Не дожидаясь пока закипит чай, мы стали купаться и заплывать туда, где вода была почище. Пили там эту чистую (как нам казалось) водичку и набирали её в бутылки для тех, кто не умел плавать.
А когда доставили эту водичку нашим товарищам, то на солнечном свету увидели в бутылке такую бурную жизнь, что поняли, пили мы не воду а самую жизнь.
Неорганизованные рыболовы чертыхаясь в нашу сторону, стали покидать озеро.
Клёва почему-то не было.
А вскоре уехали и мы, довольные и отдохнувшие.
Мы были готовы к дальнейшей службе.
Лето. Отроги Гиссарского хребта.
Но начинать читать нужно было с "Гарнизон 1"