Самое лучшее, будучи уже уволенным, это понять, что больше ходить на работу не надо. Когда меня подозвали к кассе, то я уже знал, о чем пойдет разговор. Девочка-кассирша протянула мне трубку.
- Здравствуйте, Игорь.
- Здравствуйте, Марина.
- Извините, что я конечно говорю вам это по телефону, но так получается. Так вот мы посоветовались коллективом и решили, что вы нам Игорь не подходите. Ира выдаст вам на кассе зарплату за стажировку. Большое спасибо, что попробовали, возможно у вас получится в другом месте.(Пауза)
- До свидания.
- До свидания.
Очень трудно, будучи уволенным с третьей работы, смотреть людям в глаза. Впрочем, все и так их отводят. Ну не получилось у меня – не срослось. А с другой стороны, так даже и лучше.
Только на улице я посмотрел, сколько мне денег заплатили. Оказывается даже больше, чем я ожидал, но что совершенно не подняло настроения.
Лучший способ избавиться от стресса это долго ходить или ездить. Зашел в маршрутку и сел на ближайшее к водителю место. Именно так я любил садится в детстве, чтобы чувствовать себя водителем. В дестве я думал, что когда выросту, то стану водителем. Когда мне было шесть лет я бегал по дорогам поселка, где жила моя бабушка с вытянутыми руками и жужжал, показывая встречным кто я такой. Мой тягач возил дрова и уголь. Наездившись я залетал в летнюю кухню и останавливаясь у высокого стола выходил из машины. Бабушка наливала мне грушевый сок и я стоя за столом, чувствовал себя в настоящей водительской столовой. Бабушка считала, что профессия шофера для меня не подходит. Чтобы подтвердить свое мнение она мне рассказывала как часто машины попадают в ДТП, как часто переворачиваются тягачи и размазывают прохожих по асфальту. Потом я перехотел быть водителем и даже теперь, слушая визг тормозов, я вздрагиваю, представляя себя раздавленным.
Но ехать рядом с водителем это другое дело – я как будто и водитель, но если что-то произойдет, то я не причем.
Я настроился расслабиться, но мое блаженство нарушила женщина лет сорока, зашедшая со скрипкой в потертом футляре. Приготовился уступить место, но она, подойдя ко мне, попросила только подержать ее хрупкий инструмент.
Футляр мне напомнил огромную грушу, но, взяв его в руки, я неожиданно вспомнил давно позабытое чувство. На моем лице непроизвольно появилась улыбка. Я вспомнил другие десять минут, когда я чувствовал себя музыкантом. Это было в то время, когда мои родители еще искали ответ на вопрос, имею ли я какие-либо музыкальные способности. Правда, в музыкальной школе мне не дали никаких инструментов, там был просто учитель, который хлопал в ладоши. Я внимательно следил за тем, как он это делает и даже что-то повторял.
Больше всего в школе мне нравилась огромная арка, которая была в холле. Потолки были там высокие и, шагая по коридорам, я чувствовал себя попеременно то Моцартом, то Бетховеном, чьи важные лица я успел разглядеть на стенах. Это был последний случай когда я чувствовал себя музыкантом. Мне не верилось, что такое чувство нарушалось отсутствием слуха.
На следующей остановке я осторожно вынырнул из маршрутки, пока там была небольшая неразбериха с заходящими пассажирами и побежал с футляром прочь. Когда я приду домой, думал я то, раздевшись, обязательно сяду на кухне со скрипкой. Какая кому разница, что у меня нет слуха.
Пожалуйста укажите то что, вам покажется в тексте неудачным!