"Кавказская республика 1999 год..."
Карандаш вывалился из рук, склонившегося над картой человека, когда внезапно распахнулась дверь и в комнату влетел бледный, запыхавшийся парень. Арби. В глазах его был ужас.
-Засада провалилась... Руслан убит. Двое ушли в горы, - произнёс он с усилием.
Рука седого, бородатого мужчины, лежавшая на столе, дрогнула. Он отшвырнул карандаш и смял в комок край карты, так и не рассчитав на ней чего-то.
- А что с колонной? - спросил он, хотя прекрасно понимал, что вопрос излишен и колонна федералов прошла дальше.
- С колонной?! - взволнованно проговорил Арби. - Клянусь Аллахом, мы их всё равно достанем и умоем кровью! Не долго им ходить по нашей земле!
- Кто сопровождал колонну? - спросил хозяин дома, поднимаясь из-за стола.
- Военная разведка, - ответил парень, - они и засекли засаду.
- Ах, старая моя голова, - буркнул седой, - надо было усилить группу. Теперь нам ничто не поможет! Тебя кто-нибудь видел?
- Нет. Не собираюсь же я попадаться им на глаза! Если наших сейчас преследуют и возьмут в горах, то меня по-любому выдадут.
- Вот мерзкие твари! И кто снарядил в колонну разведку?! - возмутился бородач.
Он выпрямился, оказавшись на целую голову выше своего племянника.
- Мы тоже должны уйти в горы! - убеждённо произнёс Арби. - Нужно бежать и спасаться! Времени у нас мало! Если разведка сейчас разберётся, то они пойдут прочёсывать село и мы окажемся в ловушке.
- Это было бы открытым признанием своего бессилия, - покачал головой старик. - Давай-ка лучше прогуляемся по селу, - добавил он, взяв АКСУ-74 и куртку.
- Прогуливаться? Сейчас? Когда всё решают минуты? - удивлённо воскликнул парень. - Дядя, это же разведка, а не внутренние войска! И они очень проворны!
- Ты меня не так понял! Разве я сказал, что мы останемся в селе? Нам просто надо выбраться отсюда! Если ты боишься, то иди вперёд один, - усмехнулся старик.
- Если ты не возражаешь, я так и сделаю. Искать-то начнут меня. Хотя, - тут глаза парня сверкнули кровавыми искрами, которые не ускользнули от внимания дяди, - если они уже вошли в село, то тебе тоже уже не успеть скрыться. Они не посмотрят на твою седую бороду. Им плевать, что ты старейшина. Давай-ка лучше вместе выходить.
- Нельзя быть таким трусом, - буркнул через плечо старик. - Мне надо ещё кое-что сделать, - пояснил он.
- Тебе виднее, дядя! Тогда я пошёл.
Старик хотел что-то добавить, но племянник уже скрылся за воротами. Он решил не кричать ему в след и не связывать свою судьбу с этим помешанным, фанатичным юнцом. Как только племянник исчез, старик схватил ключи от железного ящика, стоявшего у углу комнаты и спокойно открыл его. Вытряхнув все бумаги, он целой кипой стал бросать их в печь. Это были серьёзные улики его тёмных дел.
- "Что ж, теперь всё придётся оставить, - думал он. - Надолго ли?"
"Бросить всё! Дом, имущество, семью, детей. Теперь это неизбежно. И зачем он тогда, на старости лет, полез в это вонючее дело?! Сколько мне предложили денег? Увидел ли я, хоть половину из обещанного?"
Заслышав вдали приближающийся гул боевой техники, он заторопился. Если слышно технику, то и люди по-близости. Прав был полоумный наркоман-племянник - это разведка, а она работает быстро и чётко.
Он снял с плеча автомат, переключил переводчик на стрельбу одиночными и выбежал во двор. По улице уже шли бойцы для зачистки селения. Бежать было поздно. Отбросив автомат в куст, он пошёл навстречу опасности и стал отпирать ворота дома.
- Кто есть в доме? - спросил человек в маске, направив ствол ему в грудь.
- Я один, - ответил старик, - жена на рынке с внуками.
- Открывай все двери и иди вперёд, - приказал боец.
Старик послушно поплёлся к дому. Несколько бойцов, окружив дом, взяли на прицел окна и наружные двери. Другие стали метр за метром обследовать сад.
- Нашёл! - крикнул разведчик, обходивший кусты.
Он вытащил автомат из кустов и осмотрел его.
- Почему снят с предохранителя? - спросил старший, взглянув на оружие. - Ты что, вечно готов к бою, старик?
- Так взрыв слышал и стрельбу у дороги, вот и достал его, - попытался оправдаться хозяин дома.
- А зачем в кусты закинул? - продолжил старший группы. - Или передумал дом защищать? - усмехнувшись глазами сквозь прорези в маске спросил офицер.
- Я ничего дурного не сделал, - вспыхнул дед. - Ты ещё мал, чтобы говорить мне, как я должен защищать свой дом! Если хочешь что-то сделать - делай! Сила на твоей стороне!
- Пойдём в дом, старик, там всё расскажешь и покажешь, - сказал офицер, когда из дома вышли бойцы и доложили, что всё чисто. - Ты старейшина села и должен знать кто, где находится. Это не допрос, а просьба помочь. Сейчас посмотрим твои документы, узнаем, кто твои родственники и где они находятся. Ты не волнуйся.
Старик и офицер сидели за столом и пили чай. Сколько бы старик не рассказывал, глаза офицера не переставали наблюдать за его реакцией, пока два бойца осматривали дом тщательнее. Когда один стал открывать люк в полу, ведущий в подвал, старик заёрзал на стуле и нервно хрустнул пальцами. Офицер заметил эти движения, крикнул ещё двух бойцов с улицы и они стали спускаться вниз. Старик послушно шёл впереди, освещая дорогу своим фонарём, а за ним двигались двое. Спустившись в подвал они зажгли свет и стали прощупывать почву под ногами.
- Есть мягкое. - сказал один из них. - Готовь карманы.
В бетонном полу подвала был обнаружен большой схрон оружия и боеприпасов, достаточный для полного вооружения целой роты.
- Передавай его в комендатуру и доложи в штаб, что есть один участник нападения, - поморщившись приказал офицер одному из бойцов.
- Ну что дед? Дети-то твои где? В горы небось ушли! А ты чего же тормоз такой, не успел?
Старик молча глядел из-под густых, сросшихся бровей. Он знал, что с ним будет за участие в попытке нападения, но назад пути не было.
- Племянник у меня на северо-востоке, в горах. - тусклым голосом произнёс он, - С ним ещё двенадцать или тринадцать человек. Все хорошо вооружены и ... Они наркоманы, - предупредил старейшина.
- Они стоят лагерем или пойдут на соединение к своим? - спросил офицер
- Не знаю, - ответил дед, - Я же говорю, они наркоманы и непредсказуемы.
- Думай, дед! Сейчас не время отпираться. Говори, какое оружие, сколько боезапаса у них и куда они направляются?
- Мне это неизвестно, - отпирался старейшина.
- Если скажешь всё, то они могут остаться в живых, - предпринял последнюю попытку офицер.
- Мне больше нечего добавить, - отрезал дед и замолчал.
* * *
Арби успел выйти из села и добраться до реки. На другом берегу его ждал Далгат с парой лошадей. Они сели на коней и направились в сторону гор. Спустя четверть часа Арби оглянулся с холма и увидел, как его окружённое федералами село, стало бурлить оживившимся народом. Он ещё раз взглянул на речку, на которой вырос. Сейчас она переливалась белыми искрами, в свете солнца.
"Не манит, скорее, прощается", - подумал Арби с горечью.
Он не успел додумать дальше, как Далгат указал рукой на группу разведчиков, выдвинувшихся из села в сторону гор.
- Они двигаются сюда, - проговорил он.
- Будем надеяться, что это не за нами, - буркнул Арби и подал знак продолжать путь.
Однако надежда его не оправдалась.
Когда они приблизились к лесу, то заметили, что с недавно покинутого ими холма теперь двигается цепочка вооружённых бойцов.
- Что это, преследование? За нами? - растерянно спросил Далгат, только сейчас начиная отходить от "кайфа" и соображать, почему Арби так гонит лошадей.
Арби не стал тратить время на объяснения.
- Быстрее! Ещё быстрее! - торопил он подельника.
Начинался подъём в горы, а преследователи устрашающе приближались.
- К отряду Дукаева! - и Арби повернул на вьющуюся тропинку.
Тут и случилась проблема: лошадка Далгата, круто повернувшись, споткнулась на камнях. Упав, подмяла ногу джигита.
- Вставай! - яростно заорал Арби.
Увидев, как его спутник тщетно пытается высвободиться из-под лошади, он спешился и подбежал к нему. Лошадь с громким ржанием барахталась на земле.
- Она ногу сломала, - простонал Далгат.
- А с тобой что? - Арби попытался поставить его на ноги, но неудачно. Бедро, у пришедшего в себя наркомана, было вывернуто. Возможно и кость повреждена.
- Да-а, ты, я смотрю, совсем отупел от наркоты, что на коне не удержаться! - закричал Арби.
Цепь разведчиков уже приблизилась на расстояние выстрела. Раненый Далгат, с трудом приподнявшись, потянулся за автоматом.
"Драгоценные минуты потрачены на возню с этим дебилом. От разведки теперь не оторваться. Ну что же, лягу здесь", - мелькнуло у Арби в голове и он стал выбирать позицию. - "А кто же выдал направление отхода?"
Терзаясь сомнениями, он вдруг вспомнил внимательный взгляд дяди и его открытую неприязнь к нему, родному племяннику. Кроме старика, никто не мог отдать его федералам. Сомнений не было - это он. Ах, если бы он мог сейчас спуститься вниз, то уж отрезал бы этому старому барану его глупую голову. Жажда мести так накачала его энергией, что он вскочил в седло и помчался по тропе в горы, бросив Далгата умирать, за пока ещё живым укрытием, в виде лошади.
Отъехав на приличное расстояние, Арби услышал выстрелы, которые быстро затихли. Не долго думая, он свернул у одного из поворотов с тропинки и обогнув заросли, повернул на север, взяв курс прямо на базовый лагерь Дукаева. В горы! Ясно, что уйти от разведки он сможет только через родные горы. "Ну и что? Я спрячусь у Дукаева, расскажу о предательстве дяди, потом найду его и убью", - размышлял Арби, когда понял, что находится вне досягаемости, - "Сам Шамиль жил в изгнании, пока за ним шла охота". От души отлегло и Арби стал спокойно взбираться по склону. Затем, у края зарослей он обнаружил тропинку, ведущую в лагерь Дукаева, и по ней продолжил путь вверх. Теперь он был вне опасности, а через несколько часов вольётся в ряды дукаевских наёмников. Жаль, что своих родичей там почти нет. Только арабы, да негры.
Вскоре, базовый лагерь Дукаева был обнаружен разведкой и уничтожен десантниками. Бой был долгим и кровавым. Погибшие были и со стороны десантников. Арби был убит во время попытки прорыва. Точнее, застрелился сам, будучи раненным в обе ноги и не имея возможности скрыться в очередной раз. Несколько человек из группы Дукаева смогли уйти, но спустя полгода и они были взяты в кольцо в горном селении, и уничтожены.
* * *
За длинным, обильно накрытым столом молча сидели собравшиеся люди. Они были угрюмы, несмотря на то, что в стаканы лились хорошие домашние вина. Эти вина обычно бодрят, будят игривость, рождают весёлые шутки и добродушную насмешку. Но в этот вечер даже вино потеряло свою чудодейственную силу. Лица у собравшихся мрачные и сосредоточенные. Среди присутствующих находился брат того самого старейшины и отец погибшего Арби, Икрам Горгаев. Завтра многое должно измениться. Завтра должен состояться акт возмездия. Это закон. За столом сидели и другие главы кланов-тейпов, а также гости из арабского мира и представители очень могущественной международной группы. Они беседовали вполголоса, ибо план операции уже чётко разработан и все делились своими впечатлениями. Отец Арби весьма далёк от деятельности своего сына, но кого это касается? А по другим данным, у него уже имелся кое-какой опыт проведения таких операций.
Здесь же, за столом, присутствал отличившийся в боях полевой командир Хасан Мулдаев, надёжное доверенное лицо самого Аль-Хадида. Мулдаев и вызвался помочь организовать этот план.
К чему при таком раскладе заботиться о чём-то? Долой тревожные мысли!
Хозяин дома, Икрам Горгаев, поднял наполненный до краёв стакан. В эту минуту дверь под сильным напором распахнулась, отчего стоявший возле неё боевик чуть не упал. В комнату ворвался человек со смуглым лицом. Его здесь совсем не ждали и все присутствующие, замолчав уставились на него.
- Разведка что-то знает! - задыхающимся от быстрого бега голосом, сказал он.
- Что? Что именно? Как? - послышались со всех сторон удивлённые возгласы.
Разведка на самом деле вышла на некоторые подробности будущей операции боевиков и успела предпринять контрмеры.
Хасан Мулдаев мрачно оглядел присутствующих.
- Можете начинать стряпать новый план! - ехидно оскалил зубы опытный боевик.
- Что ты мелешь, собака?! - крикнул один из собравшихся и потянулся за оружием. - Перемени-ка тон!
- И я тебе то же самое советую, сынок, - сказал другой глава тейпа. - Могли бы сказать спасибо человеку, который принёс такую информацию. Говори же брат, мы слушаем.
- Завтра на параде не будет присутствовать основная часть командного состава федералов. Они оцепят всю площадь и проверят подходы к ней. Так же будут проведены дополнительные меры безопасности, о которых мне неизвестно.
Присутствующие несколько тревожно переглянулись. Прав этот наглец Мулдаев: план сорван! Как теперь быть?
Первым пришёл в себя Тагир Джабраилов, самый старый и уважаемый глава тейпа.
- А что, если до парада? - предложил он. - Ведь должны же они добраться до площади?
- Да, именно там мы и должны их прикончить! - заявил Мулдаев. Он пристально посмотрел на всех старейшин, а те согласно кивнули ему.
- С благословения Аллаха или без него, но это очень опасно и я не возьмусь за один день подготовить своих людей! - воздев руки, произнёс Горгаев. - Вы забыли, как я потерял сына и брата? Если кто другой возьмётся, я ничего не имею против. Но что до меня, то я... я...
Старик, не окончив фразы тяжело опустился на стул. Схватил полный стакан и единым духом выпил его содержимое, смочив пересохшее от волнения горло. Затем набрал в грудь воздуха и решительно повторил:
- Нет!
- Ну так как же? - спросил Джабраилов. - Может ты, Хасан?
Хасан закусил губу и весь напрягся. К такому повороту событий он был не готов.
- Получишь сто тысяч долларов! - продолжил Тагир.
- Сложно, за сутки решить такую задачу и потом...
- Хватит! - прикрикнул на него старик.
Но Хасан отрицательно мотнул головой. Губы его скривились в усмешке, а глаза стали похожи на два тлеющих угля.
- Данные не точны, маршруты теперь неизвестны, как я должен организовать операцию?! - захрипев, крикнул Мулдаев.
- Ты должен попробовать! Аллах благословит тебя и твоих людей! Это святое дело! - наперебой, заголосили старейшины.
Хасан отречённо помотал головой. Он-то уж понимал, насколько сложную задачу перед ним поставили эти седые старики. Чего это будет стоить и удастся ли вообще.
- Итак, завтра - кровь, - шепнул старый Джабраилов, но по спине Хасана побежали капли холодного пота.
* * *
Трубы военного оркестра в этот воскресный день, 9 мая, гудели очень громко. Ведь нынче праздник Победы и приехать должны были все, кто пошёл на соглашение с федералами и признал их власть. По замыслу должен появиться сам глава республики, Хамид Кахиров со свитой.
"Неужели он не приедет?" - с тревогой думал Хасан, но тут же брал себя в руки.
Из-за угла показалась колонна федеральных войск в парадной форме, двигавшихся на построение. Во главе шли офицеры. Некоторые о чём-то оживлённо разговаривали. Перед площадью они остановились и к ним подошли несколько офицеров разведки, с масками на лицах.
- Да, мы знаем, - говорят войсковые офицеры. - Нас инструктировали. И зачем было затевать парад, если возможен такой риск?
- Это государственный праздник, - ответил один из бойцов масках.
- И правда! Но я знаю, кавказцы - народ ушлый! - ухмыльнулся армеец. - Вы уж постарайтесь прикрыть нас, если что!
Парадные колонны войск начали выходить строиться для торжественного построения. Вот на площади появились приглашённые лица. Во главе процессии, Хамид Кахиров... Его тревожный взгляд говорил о том, что ему эта церемония нужна меньше всех. Свита расположилась вокруг него вперемешку с вооружённой охраной. Он вышел к трибуне и громко начал читать торжественную речь:
- Дорогие земляки! Братья! Солдаты и офицеры! Сегодня годовщина Победы наших народов в Великой Отечественной войне!
На площади царила полная тишина. Речь Кахирова было слышно далеко за пределами места проведения парада. Торжественное и тревожное затишье чувствовали многие присутствующие. Хасан Мулдаев осмотрел своих людей. Они были готовы действовать по его сигналу.
Глава республики закончил приветственную речь и оркестр заиграл торжественный марш.
В то же мгновение сверкнула первая вспышка, затем раздался оглушительный грохот, который усилился благодаря акустике площади. Потом вторая вспышка и снова грохот, с продолжительным эхом. Третья вспышка. Гражданское население в панике стало ломать оцепление. Среди парадных расчётов лежали раненые и убитые, солдаты и офицеры. Погибшие оказались и среди гражданских. Хасан смотрел только на правительственную трибуну и ничего не мог разобрать в этой суматохе. Он искал глазами Кахирова и его людей. Видел раненых, но не видел среди них президента. Из-за трибуны всё ещё выбегали люди, кто-то лежал в собственной крови, кто-то катался по земле. Вдруг он заметил раненого помощника Кахирова.
- Сдохни, собака! - словно обезумев прокричал он, выстрелив в него из-под куртки.
Его люди старались теперь пробиться к выходу с площади, чтобы успеть скрыться. Все они уже поняли, что основная цель не поражена. Самые тупые стояли и смотрели на Хасана, ожидая его приказов. Но он начал прорываться вместе с толпой, не обращая внимания на своих боевиков. Кто-то бежал впереди, кто-то дышал сзади. Враг? Друг? Кто кругом - было уже не понятно. За ним успевал только один человек. Молодой парень, Гапур. Впереди маячил заслон из солдат внутренних войск, милиции и разведчиков, которые отсеивали бегущих профессиональным взглядом. Он состроил жуткую гримасу ужаса на лице, чуть присел при беге и проскочил кордон. А Гапура повалили на землю. Хасан бежал по улицам, сколько мог, пока не почувствовал, что задыхается. В голове крутились слова: Ещё! Ещё! Ещё несколько домов надо пробежать! Сейчас начнутся облавы!
Вбежав в заветный дом, он подскочил к окну. Вдалеке виднелась площадь. Снаружи слышался гул, разбегающейся толпы. Удастся ли остальным участникам группы разбежаться? Но какое ему теперь до всего этого дело? Здесь, здесь он в безопасности на ближайшие полчаса! Это теперь главное! Голоса стали затихать. Но загудела техника и послышались отрывистые команды. Стёкла зазвенели от грохота боевых машин. Этот был грохот похож на небесный гром. Аллах не помог ему и его людям. Оглохнуть, так оглохнуть, лишь бы жить! Жить! Здесь его пока не будут искать. Голова раскалывается на части. Он натянул шапку глубже на уши и пошёл к выходу. Как и было условлено, его должны забрать на машине и перевезти в другой район. Теперь все блокпосты перекрыты и из самого города не выбраться. Остаётся ждать и скрываться. Несколько человек из его группы точно схвачены. Хамид Кахиров как-будто чувствовал, где именно лежат фугасы. Он успел укрыться.
* * *
Хасан решил не дожидаться в квартире дома и вышел на лестницу. Почуяв недоброе, он спустился вниз и открыл дверь на улицу. В мгновение ока перед ним вырос боец в маске, а сзади ещё двое.
- В чём дело? Что это значит? - спросил он, пытаясь справиться с нервной дрожью.
Стоящие сзади скрутили ему руки. Человек в маске быстрыми и выверенными движениями обыскал и разоружил его.
- Он ещё спрашивает! - цикнула маска. - Кто убил Сафарова? - продолжил офицер и ткнул его пальцами под рёбра.
- Я ничего не знаю! Он лежал убитым возле трибуны! - кхекнув отпирался Мулдаев, понимая, что ничего не выигрывает таким ответом. Пороховые газы на его руках и одежде, оружие изъятое у него и пуля в теле помощника президента, не дадут ему ни единого шанса.
Его упаковали в подъехавшую машину с тонированными стёклами и привезли в комендатуру.
Когда он шёл по коридорам, снаружи, на улице гудела толпа народа.
- Убийцы! Убийцы! Будьте прокляты! - кричала возмущённая толпа, узнавшая, что именно сюда доставляют пойманных боевиков.
- Можешь считать себя покойником, - сказал офицер комендатуры, усаживая его на стул.
- Сколько человек было в группе? - без разминки спросил офицер, кладя руку ему на плечо.
- Не смей прикасаться ко мне! - зарычал Мулдаев.
- Конечно, не буду! Прости, дорогой! - усмехнулся следователь. - А хочешь я сейчас выведу тебя на улицу и мы спишем всё на местные обычаи?
Хасан молча опустил голову. Возмущённая толпа людей вокруг здания требовала расправы.
Офицер рывком поставил его на ноги и подвёл к окну. В пуленепробиваемое стекло полетели камни и палки. Гул толпы превратился в рёв. Хасан понимал, что с ним не шутят и легко отдадут его народу. Он даже представил, как на его шею набрасывают верёвку и он виснет на столбе.
В ходе оперативных мероприятий федералы схватили и причастных к теракту старейшин. Изловили почти всех и очень быстро. Некоторые были убиты при попытке сопротивления. В том числе и Тагир Джабраилов. Часть боевиков-исполнителей тоже была уничтожена, другие усиленно давали показания. С двумя боевиками расправилась толпа, когда они пытались выбраться с площади. И только Икраму Горгаеву удалось скрыться. В городе был объявлен комендантский час и повсюду ходили и ездили усиленные патрули. Всех подозрительных останавливали и тщательно проверяли. Подозреваемым считался всякий, кто принимал у себя посторонних или показывался в их обществе вне дома.
Перед следователем сидел Хасан.
- Кто он? Сын старого пастуха из горного селения? - спрашивал его офицер.
- Чего он хотел? Чего добивался? Ах, он боролся за независимость? От жизни что ли?
- Он не любит федералов? А кого он любит?
- На площади погибли твои соотечественники! - говорил следователь, понимая, что перед ним фанатик.
- Ах, это не его вина? А чья? Его боевиков?
- Я, например, не люблю тех, кто убивает людей! И вас! И любых других убийц! - заключил офицер и передал его конвою.
В ночь на четвёртые сутки Хасан и остальные участники спланированного теракта были этапированы в тюрьму. Икрама Горгаева задержали на границе с сопредельным государством. Все боевики получили пожизненные сроки заключения. Хасан Мулдаев повесился в камере, до вынесения приговора.