Рубеж в 50 шедевров был обозначен сразу. 50 шедевров всегда открыты взору читателя. А раскрывать нераскрытую книгу, как правило, ленятся. Уж и гениальнее меня множество авторов, а полугодовалые наблюдения показали, что и у них картина та же. Пока торчишь в сети, ты читаем. Ушёл в запой или уехал в командировку – забыт. Таков удел гения на этом сайте. Но моё мнение (спорное, конечно): шедевру лучше быть забытым в виртуальном пространстве, нежели пылиться одинокой брошюрой в книжном шкафу. Из книжного шкафа недалёк путь до мусорного ведра. Или, например, что будет, если забурлит кишечник, а у счастливого обладателя вашей брошюрки закончилась туалетная бумага? И в этом случае предсказуем путь этой брошюры. Нет, как ни крути, преимущества сети налицо.
Хорошо помню своё плодотворное сотрудничество с газетой «Задуваевская правда» (сегодня – «Задуваевский вестник»). Да, когда-то была своя правда в Задуваевске. Не сермяжная, конечно, не кондовая и даже не голая. Зато своя. Нынче разве найдёшь правду в Задуваевске? Да и не только в Задуваевске. Правда нынче в дефиците. То ли дело раньше? «Северная правда», «Приокская правда», «Курская правда», «Воронежская правда», «Тамбовская правда», «Мордовская правда», «Биробиджанская звезда»… Стоп! Это что же получается? Выходит, в Биробиджане не было своей правды?
Хочу отметить следующее. «Задуваевский вестник», в отличие от центральных газет, по-прежнему, иногда печатает правду. Правда и то, что меня уже редко печатает. И это одна из причин, почему я подался в виртуальное пространство, о чём нисколько не жалею. Сколько здесь авторов, несомненно, талантливых и даже гениальных! Многие, правда, сайт покинули. Уж больно много склочных. Вернее, их немного, но они агрессивны. Они ругают всех дураками, публикуют почти неприкрытую порнографию и всякую дребедень. Есть даже такие, что тиражируют измышления ваххабистских сайтов. Они-то и кляузничают. Дескать, их обижают. Ну скажите, если я лошадь назвал лошадью, это обижает лошадь? А если я пошляка назвал пошляком, а бездаря - бездарью? Утверждают, что обижают! А как лошадь называть? Козлом, что ли? А бездарь - гением?
Некоторые не выдерживают, покидают сайт. А жаль. Есть, конечно, на сайте и разные пошляки. Но борща без пены не бывает. Тем не менее, есть и на сайте правда!
Как показывает жизненный опыт, удел гения – запреты и гонения. Из отечественных лауреатов Нобелевской премии по литературе, так вообще, ни одного не запретного автора нет. Начиная с Бунина. Учитывая, что треть моих шедевров вымарана по кляузам убогих, я уверенной поступью шагаю к заветной премии.
Кто же решился зажать рот гению, похерить труд его бессонных ночей и напряжённых дней? Перечислю категории кляузников: пидорки, импотенты, юдофобы, ксенофобы, половые извращенцы, сексуальные маньяки.
Вкратце расскажу сюжет одного из вымаранных шедевров.
«--В славном городе Задуваевске два соседа, два кореша, Ахмет и Семён шибко востры были по женской части. За что были любимы женским населением городка и не сильно любимы некоторыми рогатыми мужиками. И был ещё третий сосед, пидорок Феликс. Весь город его не любил, независимо от пола».—
А в каком городе, скажите мне, любят пидорков?
И вот этот рассказ вымарали. Кто нажаловался? Ясно, что пидорок.
Другой сюжет. Написал я в одном из шедевров буквально следующее:
«-- Что отличает еврея? Добросовестность в работе. Хороший уровень образования. Высокий уровень интеллекта. Чувство юмора, наконец».—
Кто нажаловался, почему вымарали эти строки? Ясно, что юдофоб. Какой-нибудь ваххабит под маской онаниста.
Помнится, был у нас в классе Феликс Криворучко. Разобьёт из рогатки лампочку и бежит жаловаться классному руководителю: «Меня Ваня Шишкин толкнул под руку, из-за него я в лампочку попал, лампочка и разбилась». Вот так и тутошние убогие. Жалуются: достоинство моё ущемили. Откуда же у них, убогих, достоинству взяться? Достоинство не триппер. Его позаимствовать невозможно.
Незачем перечислять сюжет остальных вымаранных шедевров. И так ясно, кому сюжеты не по нраву. Но мне это только на руку. Верной дорогой запрещённого гения – в лауреаты!
О чём же мой последний шедевр? О трудной дороге гения.
Вспоминаю презентацию своей первой робкой брошюры, изданной за свой счёт тысячным тиражом. В Задуваевском муниципальном культурном центре (бывший клуб завода «Красная политура») собралось более стони человек. К концу презентации охрипло горло. Нестерпимо болела кисть правой руки, уставшей от сотни подписей на титульной странице. Каково транспортировщику выходить завтра на работу с травмированной рукой! За каждый экземпляр брошюры из тысячи было уплочено (транскрипция верна!) типографии по сто рублей из заначки. Полгода копил. В командировку, в прежде дружественную, а ныне партнёрскую страну ездил. 70 уе в день суточные, плюс друг Патрицио (он у нас на заводе стажировался) каждый день поил местным кофе и завозным хенеси. Дерьмо, надо сказать, этот хенеси. Один мой кореш палёный хенеси делает у себя в подвале, не в пример лучше. Хотя, по этикетке не отличишь. Одним словом, дерьмо, оно и в Африке дерьмо. Да и в Мичигане. И на Реюньоне.
С этим хенеси примерно такая же ситуация, как, например, с «фирменными» шмотками. Я имею в виду не те «адидасы», которые шьют китайцы в подвалах подмосковных жилых домов. А те высококачественные изделия, которые производили в советское время «цеховики». И которые они продолжают производить, ибо их «цеха» не развалили никакие реформы. Под разными фирменными лейблами этот товар и поступает в магазины, намного превосходя по качеству товар «от производителя». И это логично. Что вы выберете: товар Зарайской обувной фабрики или «из Парижу»? Париж здесь же, в Зарайске, господа. Это давно когда-то Париж располагался на Малой Арнаутской. Но: этот зарайский Париж делает вещи, как минимум, не хуже, а чаще, гораздо качественнее Парижа настоящего.
Какой, скажите, хенеси сравнится с настоящим армянским коньяком? Да и с хорошей русской водкой? Только наш, отечественный, поддельный хенеси. Против Смита не попрёшь. На кой хрен мне продавать внеакцизную водку, если можно в десять раз дороже продать внеакцизный «хенеси»? Этикет мне помешает прилепить красивый лейбл? Не помешает. А где им в африках водку взять? Вот и пьют бурду всякую, которая называется Хенеси от производителя. Нет, конечно, у нас никогда не будет хороших вин. Не растёт виноград на Чукотке. Но в части крепких напитков… сведения про всякие ихние бренди – просто бредни. Самый лучший хенеси это наш, из соседнего подвала, из нашей, русской пшенички.
Скопил, брошюру напечатал. Сто штук продал, по 150 рублей штука. Сто штук автографов. Всю руку отмотал. Одну брошюру выслал почтой другу Патрицио в прежде дружественную, а ныне партнёрскую страну. Одну – в задуваевскую общину в Вермонте. Одну – в городскую библиотеку. Нетрудно посчитать, что убытков вышло, в итоге, немного. Ещё разок к Патрицио в гости съезжу, убытки покрою. Зато целых сто человек на крестинах между делом показывают гостям брошюру с подписью автора. Наш, говорят, задуваевский. Свой…
Свой… как много в этом слове… Вот написал: задуваевская община в Вермонте. А ведь неправильно написал: в Вермонте задуваевская диаспора, а не община. Потому что не общаются там между собой задуваевцы.
Так вот, в сети в отношении творчества полегче. На бумагу тратиться не надо. Автографов давать не надо. Ещё и темы подбрасывают коллеги. Конечно, остаются и бессонные ночи и трепетные переживания. И кляузы убогих, иногда результативные. Зато не надо ломать голову, куда пристроить оставшиеся 897 неподписанных экземпляров.
А ведь начиналось всё с обыкновенного серого забора…
Да уж… Двадцать пять лет моему первому литературному шедевру. Четверть века назад написано было масяляной краской на заборе моё первое творение. Короткое, афористичное. Всего-то три буквы: Икс, Игрек, И краткое…
А ведь его прочли суммарно больше ста миллионов человек. Каждый день по двадцать тысяч, идущих вдоль моего любимого забора на свой любимый завод.
Какими только плакатами не заклеивали мой шедевр недоброжелатели! "Жириновский – голова!", "Явлинский – две головы!", "Справедливо, но не едино!", "Гайдар шагает впереди!". Поклонники моего таланта неизменно сдирали всю эту макулатуру.
Нет, что бы вы там ни говорили, классиками не рождаются, классиками становятся. Когда? А вот когда начинают автора цитировать, значит, начинает он потихонечку (а иные и враз, как говорится, "проснулся знаменитым") становиться классиком. А иные ломятся в классики, как в кассу, безо всяких на то оснований. Хочется им.
Вот создал я некогда гениальное, а ныне запрещённое произведение. "Мечта импотента" называлась. Когда твоё произведение запрещают, конечно, с одной стороны лестно. Это прямая дорога в классики. И у Булгакова многое запрещали. И у Платонова. А у Ленина, вспомните, чего только не запрещали. Лестно, лестно находиться в такой компании. А в последние лет пятьдесят и вовсе, как запретят чего, так жди, скоро автору Нобелевскую премию дадут. Вспомните: Пастернак, Солженицын, Бродский. Приятно ощущать себя примазавшимся к мировым гениям. А с другой стороны, пока премию не дали, оно как-то не очень приятно. Как сказал лучший поэт эпохи, "ну, если я кого ругал…"
Как рождаются шедевры? Почему красавицы у Пикассо с треугольными грудями? Почему с рыбьим лицом? Да поглядите вдумчиво на портрет любительницы абсента. И каждому станет ясно, что Пикассо – такой же реалист, как Левитан или Репин. Только нажевавшийся абсента. Пробовали абсент? С чем бы сравнить… Ну, два ведра вермута если выпить, может, ощутите нечто подобное тому, что Дали с коллегами ощущали. Да ещё после этого косячком затянуться… Пробовали? Что видели? Ах, вы видели вовсе не треугольные, а ромбообразные груди?..
А из книг Хемингуэя всем известно, что испанские революционеры, в том числе, революционеры в искусстве, были сильными любителями абсента. Напитка вкусного, завораживающего, вызывающего галлюцинации.
Вспоминаю мудрого задуваевского деда Евсея, давшего мне путёвку в жизнь. Бывало, спросишь:
«Отчего ты, дед Евсей, говоришь не женщины, а бабы?»
«Мне ли, сопляк ты этакий, бабу от женщины не отличить?» - сердится дед Евсей.
«Да как же ты их отличаешь, дед?»
«Женщины, сопля ты этакая, никогда не матерятся!»
Надо сказать, наш Задуваевск (до 1961 года – деревня Задуваевка) как раз и отличался тем, что такие вот деды в глаза правду-матку резали. Наверное, поэтому и газету назвали «задуваевской правдой». Хотя, с другой стороны, если так рассуждать, то и везде правды было, хоть отбавляй? Хм… Есть тема для шедевра.
А не отвлёкся ли я?
Пора заканчивать.
Что сказать в заключение? Вновь обращусь к самому любимому своему читателю:
Как у всякого гениального автора, у меня, разумеется, есть свой фанат. Человек, для которого я самый любимый писатель. Который мои шедевры не променяет даже на порнуху. Не говоря уж о какой-нибудь капитанской дочке.
И любовь наша взаимна. А как же иначе?
Ходит этот мой любимый читатель на мою страничку по два – три раза на дню. Под разными Никами. Иной шедевр по шесть-семь раз прочтёт. Выискивает, не найдётся ли какое словечко, на которое можно накляузничать, накопать, что оно кого-то обижает и чего-то нарушает. Ищет, ищет. Семь раз зайдёт – семь баллов принесёт в копилку будущего лауреата. Семь раз прочтёт – ещё семь баллов. Как такого читателя не любить? Эти баллы я хорошему человеку перечислю. Для раскрутки. Пусть раскручивается.
Ищи-ищи, дорогой читатель. Кто ищет, тот найдёт. Кляузничай на здоровье! Вот этот шедевр, мне кажется, надо повнимательнее прочесть. Ты ещё завтра почитай. И послезавтра.
Копай, любимый! Кляузничай! Жду тебя на своей новой странице!
На этом заключаю. Будущий всевозможный лауреат и проч.
Антоша Робкий.