По прибытии в Испанию Андрей и Жанна раздумывали, куда бы им пойти. Поющие Барселонские фонтаны, «Порт Авентура», аквапарки. Савельевы уже побывали в некоторых исторических местах Испании, но погода на удивление оказалась прохладной, поэтому хотелось съездить еще куда-нибудь. До их прибытия в Испанию жара была невероятная. Плюс пятьдесят. Как только они приехали, погода установилась дождливая. Довольно жарко. Где-то плюс тридцать и больше, но для курорта это оказалось недостаточно. Море холоднее, чем в Крыму. Это послужило поводом для посещения экскурсий. Наряду с различными интересными поездками по Испании, Антону и Жанне предложили посмотреть корриду. В Барселоне она бывает по воскресеньям летом. «Побывать в Испании и не увидеть корриды – это все равно, что побывать в России и не увидеть русского балета и не пройти по Красной площади», - подумала Жанна. Только она стала сомневаться, что выдержит такое зрелище.
По телевизору какие-то фрагменты корриды они все равно все видели. «Может быть, это не так и страшно, - подумала Жанна? - Но как же я пойду на корриду, если я не выношу крови? К тому же, быка будут убивать прямо на глазах у меня, что не сравнимо с изображением на телеэкране. Нет, это не для меня!»
Она так решила и успокоилась. Жалко, что испанская коррида такая кровожадная и на ней убивают быков. Например, в Португалии коррида бескровная. На нее бы Жанна непременно пошла посмотреть! А здесь все не так просто!
Но вот незадолго до воскресенья Жанна узнает, что в Испании именно благодаря корриде практически отсутствует мелкое хулиганство и меньше, чем в других странах, преступлений, связанных с убийствами. Психологически это вполне объяснимо: любители острых ощущений «отрываются» на этом зрелище, получают разрядку. Значит, это благое дело – коррида. Она стала представляться Жанне в другом свете. Ведь ест же она мясо. Как будто ей неизвестно, каким образом мясо попадает к ним на стол. Этих животных убивают, а все пользуются этим. Да и коррида не бойня. Постепенно в сознании Жанны стало появляться все больше положительных доводов в пользу корриды. Тем более что кто-то сказал, будто быка в прошлое воскресенье помиловали. Значит, это не такое уж и отвратительное зрелище. Двойственное чувство по отношению к корриде осталось, но все более побеждали любопытство и хороший интерес с чужим традициям. Поэтому Жанна сама предложила мужу поехать на корриду и посмотреть, что это такое.
- Андрей, - сказала она ему, - я решилась. Если мне не понравится, то я уйду. Но, думаю, что тысячи людей ходят на корриду и ничего с ними такого не происходит. Почему бы нам тоже не посмотреть?
Мужа не надо было долго уговаривать. Он сразу же согласился и тотчас же позвонил отельному гиду, чтобы забронировать для них билеты на корриду. Возможно, он боялся, что Жанна передумает. Когда по телевизору показывали какой-нибудь фильм ужасов или натуральные съемки из операционной, с места катастроф, ритуального убийства животного и т.п., она всегда отворачивалась от экрана, затыкала уши. Не могла вынести такое зрелище. Андрей хоть и с некоторым неприятием, но всегда выдерживал «натуру» до конца.
Жанна помнила, как однажды они смотрели по телевизору и корриду из Испании, которая начиналась с того, что быков прогоняли по улицам небольшого городка Памплона, а молодые люди дразнили животных и бежали прямо перед рогатыми мордами. Одного молодого человека бык догнал и начал его бодать. Его еле отбили. А другого парня бык поднял на рога. Жуткое мероприятие! "И такие страсти мы будем смотреть?" – сама себе задала вопрос Жанна. Но она уже не хотела отступать. Отельный гид перезвонил минут через пятнадцать и сообщил, что им нужно подойти за билетами, которые пока можно купить.
Коррида в Барселоне проходит в специальном здании типа цирка. У него круглая арена, где и происходит представление, если можно так сказать, то есть совершается действо – сражение пеших и конных бойцов с разъяренными быками. В таком круглом амфитеатре присутствует несколько тысяч зрителей. Андрея и Жанну привезли вместе с другими экскурсантами к зданию корриды и раздали билеты. Билеты стоили по 2600 песет (места оказались на галерке). Билеты в первых рядах можно было купить за 7000 песет. Не так уж и мало для такого зрелища, если учесть, что это более пятидесяти долларов США; и по летнему курсу – тысяча триста российских рублей. В Европе вообще цены другие, для россиян там все дорого. Но ведь коррида не обычный спектакль. В других странах ты ничего подобного не увидишь!
Перед корридой Андрей и их знакомая Лена выпили пива, а Жанна кофе. Они сидели в небольшом летнем кафе на улице недалеко от здания корриды. Их упорно не хотели обслуживать. Неизвестно почему, хотя они очень прилично выглядели. Может быть, дело было в том, что по старой советской традиции многие российские туристы не так часто дают чаевые за границей, как не любят их давать и в России. Ведь в Советском Союзе людей учили, что давать и брать мелочь за услуги – это неприлично как для дающего, так и для берущего. Нельзя унижать человека, даже ели он всего лишь официант или уборщик. Он должен гордо исполнять свои обязанности: «нынче всякий труд в почете».
Правда, те времена безвозвратно ушли. И теперь уже многие россияне наоборот очень щедры. Было непонятно, почему их так и не обслужили.
Андрей никак не мог заказать мороженое для Жанны и расплатиться. Их в упор «не видели». Наконец, принесли счет, и они ушли неудовлетворенные; но вскоре об этом забыли, так как им предстояло увидеть очень необычное действо.
Перед началом зрелища они узнали, что бычков специально откармливают на юге страны, в специально отведенных для этого местах. Выращивают шесть лет, отбирают самых сильных и способных к бою. Выбирают не спокойных по темпераменту, не флегматиков, а в основном холериков, которых можно бы было быстро разъярить. Их воспитывают в особых условиях. Они совсем не видят людей, чтобы на арене были более свирепыми.
Андрей, Жанна и Лена зашли в железные ворота здания корриды. Внизу перед входом на зрительские места продавали сувениры в виде игрушечных быков, тореадоров, открытки с фотографиями и красочными рисунками, изображающими победоносные действия тореадоров и различные безделушки. У этих лотков стояло всего несколько человек, а вот в очередь за какими-то красными, как им показалось, папками, было много народу. Это продавали подстилки на каменные сидения в зрительном зале. Поскольку они стоили не так дорого, по 200 песет за штуку, то их разбирали быстро. Так как у Андрея и Жанны была южная сторона, то они решили пока их не брать, и не ошиблись. Они поднялись на свои места. Погода была солнечной, сидения были теплыми, хотя и совсем не комфортными. Голые каменные ступени-сидения очень круто поднимались вверх. Те, кто сидели внизу, занимали место, на которое следовало бы поставить ноги. Как бы не учитывалось, что у людей есть нижние конечности, и неясно было, куда их девать. Но мало-помалу Андрей, Жанна и Лена кое-как расположились. Почти все места, кроме верхних, были заполнены, под небольшим навесом. Время шло, как ни странно, вперед, и началось представление. Арену полили обильно водой. Все захлопали.
Началась коррида с парада участников представления, разодетых ярко, как в цирке, в блестящие костюмы. На арену вышли тореадоры (вернее, «тореро», как их называют в современной Испании, а «тореадор» – это на французский манер) с малиновыми или красными плащами. Тореро было трое. Они прохаживались, как манекенщицы по подиуму, и все им аплодировали. Вместе с ними вышли и бандерилерос – еще несколько мужчин, которые должны вонзать в спину быка цветные палочки – гарпуны. Они тоже как бы исполняли специальный танец ходьбы под музыку аплодисментов. Мощные лошади с пикадорами довершали картину великолепного шествия всех участников действия по круглой арене амфитеатра корриды. С одного боку и пикадоры, и лошади были защищены. Нога пикадора с одной стороны была одета в деревянный сапог. Лошади накрыты черным «панцирем» с украшениями в виде золотой каймы. В этот деревянный щит разъяренный бык мог «вставлять» свои рога. Выводили также лошадей с какими-то приспособлениями типа плуга (на самом деле никакого плуга там не было), волочащимся за ними, предназначение которых было непосвященным неясно. На самом деле эти приспособления помогали утащить мертвого быка с арены после того, как он заканчивал играть свою роль на сцене амфитеатра. Вся торжественная процессия, наконец, удалилась. Начался настоящий бой.
Коррида в Барселоне не связана с прогоном быков по улочкам, где разъяренные животные могут подцепить смельчаков на свои рога, как в Памплоне. Поэтому, когда вывели быка прямо на арену, он оказался совсем не свирепым и не хотел ни на кого бросаться. Жанна смотрела на быка и думала, что ничего не получится, никакого боя, так как бык оказался очень добродушным и даже веселым. Он разгуливал по арене, как по пастбищу и явно был всем доволен. Его и так и сяк пытались рассердить, но бык проявлял относительное спокойствие и не хотел поддаваться на провокации. Для того чтоб бык «работал» (об этом Жанна читала в какой-то книжке об Испании), в корриде и принимают участие пикадоры. Эти вооруженные всадники, одетые почти как тореадоры, в яркие специфические для корриды костюмы, начали злить быка уколами своих пик.
С высоты просмотра наших героев не было видно, что глаза у лошадей были закрыты специальными чехлами, чтобы они не боялись быка. Лошадей направляют только поводья. В конце концов, пикадоры стали доставлять быку большие неприятности. С другой стороны, у самых его рогов тореро все время выбрасывал и прятал свой красный плащ. Бык бросался на яркую ткань, которой его дразнили. Вначале он как бы играл с тореро, как кошка или собака играет дома с человеком, бросаясь на какую-нибудь «дразнилку». Но постепенно животное стало раздражаться. Пикадоры снова кололи его пиками. У быка появилась кровь. Жанна отвернулась. Андрей и Лена смотрели во все глаза. Быка продолжали дразнить, а он начинал злиться все больше и больше. Жанна опять смотрела и отворачивалась. Так закончился первый акт (на самом деле, отдельные эпизоды назывались терцией). Да, для нее оказалось совсем непросто смотреть на все это, как она и предполагала.
Во втором акте бык оставался на сцене, тореро продолжал махать плащом и ловко увертываться от быка, пикадоры ранили быка все больше и больше. Вышли также бандерилерос. Теперь уже во время нападений быка на тореро они вонзали в хребет быка по две бандерильи – такие красивые гарпуны! Теперь кровь уже лилась целым широким ручьем со спины быка. Жанна почти не смотрела на арену и почти не видела, как грациозно, легко, проворно тореро в самую последнюю секунду удавалось уклоняться от сокрушительных ударов разъяренного быка. Как только Жанна поднимала голову, она видела только полосу крови.
В последнем акте должна была состояться жуткая схватка быка и тореро один на один. Почему-то бой не прекращался и никаких даже намеков на помилование быка (на что Жанна наивно рассчитывала) не было. Жанна изредка взглядывала на театральные жесты тореро. Он продолжал дразнить быка. Один раз он так долго стоял в красивой позе, а бык в это время пытался его поддеть на рога, что Жанна вздрогнула. Тореро ловко увернулся и снова поразил быка пикой. Видно было, что в этом поединке только одна жертва – бык.
Арена была, как на ладони. Андрей, Жанна и Лена сидели почти на самом верху. Билеты у них были самые дешевые или почти самые дешевые. Солнце еще было на небосклоне довольно высоко, но деревянные тенты над их трибунами загораживали раскаленное светило. Оно им не мешало. Воздуха хватало, но Жанна чувствовала, что ей становится нехорошо. Участь бедного быка, она это чувствовала, была предрешена, и Жанна уже не надеялась, что его помилуют, как помиловали быка в прошлое воскресенье. Само развитие событий становилось для нее просто невыносимым. Бедный бык совсем не расположен был враждовать с людьми, но над ним самым настоящим образом издевались. Перед носом быка махали разъяряющей его яркой тканью, между лопатками его вонзали острые пики. Кровь струилась широкой темно-вишневой полосой. Это было видно даже с того большого расстояния, на котором сидели Андрей, Жанна и Лена. Жанна осторожно спросила, знает ли кто-нибудь, долго ли еще до конца. Андрей и Лена следили за развитием событий с восторгом. По крайней мере, они преодолели первые неприятные ощущения. Лена сказала:
- Так это только первый бык, а их всего на троих тореро – шестеро.
Шесть? Жанна поняла, что выдержать все это свыше ее сил. То, что происходило на арене дальше, она старалась не видеть и не слышать. Но тщетно! Жанна постоянно закрывала глаза. Это ей не помогло. Ее начало мутить, будто она отравилась, и, наконец, стало темнеть в глазах. Мало того, что зрелище было совсем не из приятных для нее. Во время выступления публика неистово орала. Эти жуткие слаженные возгласы, как будто публика тренировалась перед спектаклем кричать одновременно, приводили ее в полуобморочное состояние. Жанна нормально воспринимала подобный крик на стадионе во время матча, да, наверное, и сама не менее всех возбуждалась и кричала. На музыкальных концертах она любила отбивать ритм, и чем ближе они стояли или сидели, тем лучше. Ей нравилась громкая музыка всегда, если она была приятна. Но участвовать в подобном зрелище было невмоготу. Жанна поняла, что находиться здесь дольше не сможет, и решительно встала. Бой был в самом разгаре. Медлить было нельзя. Она только прошептала Андрею, что ей надо выйти.
Жанна пробиралась к выходу очень быстро, так как боялась упасть. Когда она вышла к лестнице, то оказалось проблематично для нее спуститься вниз. К горлу подступил комок, в глазах кружились стены и потолок. Лестница, словно она выпила не кофе, а чего-то крепкого, так и плясала под ней. Тут опять все закричали, будто это им разрешили сделать в последний раз в жизни; и ей показалось, что намного громче и яростнее, чем прежде. Наверное, в этот момент тореро очень удачно избежал рогов разъяренного животного или нанес быку последний смертельный удар. Жанна ничего не хотела видеть и понимать. Важно было скорее спуститься вниз. Жанна боялась, что она упадет или ее начнет рвать прямо на глазах у людей. Ее состояние напоминало «горную болезнь», как будто она находилась где-то наверху, на пятикилометровой высоте, где низкое давление и трудно дышать. Тошнота, головокружение, слабость не покидали ее. Пройдя несколько метров, она решила присесть на ступеньки, потому что не могла идти дальше. Спустя какое-то время ей стало лучше. Наверное, воздуха на лестнице было больше, чем на том месте, где она только что сидела. Или сыграло роль то, что она уже не видела крови и предстоящего убийства бедного животного.
Так как Жанна держалась за перила, то потихоньку смогла спускаться. Когда, наконец, она сползла кое-как вниз, останавливаясь несколько раз, как столетняя бабушка, которая плохо ходит, пришла в себя. Публика периодически орала в упоении. У Жанны было такое впечатление, что она ушла со стадиона, где проходил увлекательный матч, и постоянно забивала голы любимая команда.
Жанна достала из сумочки кусочек туалетной бумаги (на всякий случай она всегда носила с собой салфетки) и сделала себе затычки в уши. Так она постепенно стала успокаиваться. Тошнота проходила. В коридоре амфитеатра корриды был прохладный воздух. Жанна решила не уходить совсем, а ждать внизу мужа и их знакомую, когда все закончится, чтобы вместе поехать домой. Зашла в туалет, где минут двадцать причесывалась и пудрилась. Потом подходила к лоткам, рассматривала товары. От нечего делать такое занятие оказалось весьма кстати.
Публика неистовствовала чуть меньше, почти не вовлекая Жанну в свой восторг, или она просто плохо слышала ее. Жанна прошлась вдоль длинного круглого коридора здания корриды, где останавливалась у каждого лотка. Обнаружила два выхода на улицу. Можно было уйти прямо сейчас, но она должна была дождаться своих. Почти без эмоций она слонялась из угла в угол, но уже здесь Жанна чувствовала себя как-то далеко от происходящего на арене и достаточно быстро почти совсем успокоилась.
У лотков, где Жанна остановилась, народу было мало и можно было спокойно поглазеть на иностранные побрякушки. Созерцая игрушечных плюшевых бычков, она отметила про себя то, что невинные игрушки, как и другие мишки и собачки, такие трогательные и мягкие, нисколько не похожи на истинные экземпляры. Глядя на них, и не подумаешь, какие страсти разгораются вокруг настоящего быка.
Когда Жанна в очередной раз остановилась у одного из лотков, то увидела молодую симпатичную девушку. Видно было, что она тоже не торопилась в «зрительный зал». Девушка, вероятно, почувствовала какое-то родство между ними. Сначала они обе разглядывали открытки, а потом девушка спросила у Жанны по-русски, где найти выход. Вероятно, она слышала, как та пыталась наполовину по-русски и наполовину жестами объясняться с продавщицей по поводу какого-то сувенира. Так как Жанна обошла уже два раза по окружности весь коридор вокруг арены со зрителями, где располагались туалеты, торговые точки, то она могла показать, куда ей идти. Они немного разговорились. Девушка была из России и училась в Москве на историческом факультете МГУ.
- Я думала, что смогу выдержать, но у меня не получилось, - сказала она. – Это просто невыносимо.
- Меня чуть не вырвало. Я тоже не смогла выдержать, - сказала Жанна, мучительно улыбаясь.
- Я вышла вниз, - ее новая знакомая тоже как-то страдальчески улыбнулась, - и стала возле выхода. Я не могла и предположить, что ожидает меня внизу. Вдруг открыли небольшие ворота с арены и потащили дохлого быка, я чуть на него не упала. От запаха у меня голова закружилась. Я просто сама не своя! Оказывается, я стала как раз напротив того выхода с арены, откуда волокут мертвых быков. Я, естественно, об этом не знала.
Они улыбались, радуясь, что каждая из них нашла кого-то похожего на себя. С арены по-прежнему продолжались крики «болельщиков». Недалеко от них у стойки с пивом расположился какой-то молодой мужчина. Жанна уже неоднократно видела его то тут то там. Может быть, тоже турист, так как волосы у него были не совсем черные, а глаза зеленые или серые. Волосы красивые, такие густые, отметила она про себя. А, может быть, он тоже из России? Да нет, вряд ли. По крайней мере, на испанца совсем не похож. Прохаживаясь недалеко от них, тот взял кружку пива. Рядом были стойки, и можно было выпить какого-нибудь напитка. Но здесь не хотелось ничего ни пить, ни есть. Жанне бы ничего не полезло в горло, даже если бы ей предложили любое из ее любимых блюд. Скорее наоборот.
- Здесь и мясной магазин есть. В нем после корриды тут же разделывают быков и продают их мясо. Оно имеет специфический вкус, так как во время боя у быка вырабатывается много адреналина, - сказала Жанне ее новая знакомая.
- И что в этом хорошего?
- Не знаю, наверное, есть любители такого мяса.
Они прошли до того места, где была открыта дверь магазина с «адреналиновым» мясом, откуда издали виднелись рога и подвешенные туши быков.
- Нет, - сказала Жанна. – Я туда не войду.
- Я тоже не хочу. Пойдемте отсюда.
- Жанна! Жанна!
Вдалеке показался Андрей. Он звал ее и махал ей рукой. Жанна еще раз улыбнулась своей новой знакомой и поспешила навстречу мужу.
- Всего доброго, - сказала она своей приятной собеседнице на прощание.
- Я пошел тебя искать, ты далеко от того выхода, где мы сидим, - сказал Андрей. - Пойдем посмотрим, может быть, у тебя уже все прошло?
- Да ты что! – отвечала Жанна. – Лучше вы спускайтесь вниз. Тут можно где-нибудь присесть, есть места в самом низу амфитеатра, а то я вас потеряю.
- Пойдем посмотрим на бой с быком, - стал уговаривать Жанну Андрей. – Надо немножко привыкнуть.
- Иди за Леной! - Жанна начинала сердиться.
- Мне тоже было сначала противно, но это проходит. Потом начинаешь следить за действиями людей. Сначала ничего не понятно. Как тореадор ловко обводит быка вокруг пальца! От тореадора очень многое зависит! Он прямо перед быком такие выделывает фигуры! В конце ему по традиции могут вручить уши или хвост побежденного быка, если заслужил. Один тореадор уже получил такой подарочек!
Андрей начал расписывать некоторые подробности увиденного.
- Я очень рада, что тебе нравится, но, прости, я ни за что не пойду. Только немного успокоилась, а ты хочешь, чтобы мне опять стало дурно? – Жанна решительно смотрела на Андрея.
Зная ее твердость в решении каких-то вопросов, муж еще некоторое время пытался ее уговорить посмотреть, как ловко управляются с быками тореадоры, но быстро понял, что это бесполезно. Ушел, махнув рукой.
Он отправился снова наверх. Ведь они пришли с их знакомой, и ее нельзя было бросать. Андрей быстро спустился по ступенькам с Еленой. Она не стала уговаривать Жанну пойти смотреть представление. Перекинулись парой фраз. Андрей и Лена поднялись уже с другой стороны на первые ряды, где арена была прямо перед глазами, смотреть дальше бой быков, расположившись совсем близко к одному из выходов из зрительного зала.
Жанна осталась в длиннющем коридоре одна. Изредка проходили люди, вероятно, в поисках выхода. Ревущая все время толпа Жанну уже не раздражала. Она успокоилась. Рассматривая стены здания корриды, которые были очень толстыми, мрачными, неоштукатуренными, она прохаживалась внизу недалеко от того места, где сидели Андрей и Лена.
Возможно, что эти стены когда-то были оштукатуренными, но уже почти везде требовался ремонт. Штукатурка обвалилась. Кирпичи торчали неровными рядами, еще более угнетающе действуя на глаз своим неопрятным видом. От нечего делать Жанна прошлась немного по коридору и снова подошла к небольшому лотку с всякими безделицами, стала их разглядывать. Стоя у стенда с открытками, она рассматривала сцены из фламенко. Фламенко – это очень темпераментный и красочный испанский танец или стиль танца. Flamenco – южно-испанское искусство. Этот танец Жанна с Андреем видели на специально устроенном для туристов шоу – средневековом рыцарском турнире – в замке небольшого городка Тордера на сцене банкетного зала. Они сидели очень близко и видели, какие гибкие девушки и стройные юноши выходили на сцену. Обычно испанки исполняют свои национальные танцы в таких широких юбках, как у цыганок, только с оборками. Очень грациозно они ими размахивают и шуршат. Тогда на представление девушки вышли в совсем коротких юбках. Танцуют и кричат в такт музыки. И что удивительно – это так увлекательно! В конце всех номеров два молодых человека необыкновенно темпераментно исполняли практически без музыки чечетку. Они так быстро отбивали ритм музыки стопой, что казалось, сцена провалится. Необыкновенное зрелище!
Интересные открытки давно привлекали внимание Жанны, в России таких нет. Целый ряд открыток с цветными фотографиями танцующих пар, не очень качественными, но зато необычно сделанными. Партнершу наряжал тряпочный наряд, пришитый или приклеенный очень искусно. С обратной стороны открытки ничего не было заметно. Такую открытку можно было послать в конверте, о чем и гласила надпись внизу на нескольких языках (Жанна не знала испанского, но перевела с французского на русский).
Вдруг Жанна увидела, как бегут два молодых человека в специальной форме с галунами и блестящими пуговицами на сюртуке. Глаза у обоих были полны тревоги, казалось, что они хотят сделать то, чего не могут сделать. Пробежав мимо нее, они пропали за дверью с красным крестом. Что-то явно случилось. Представить весь ужас происходящего Жанна была не в силах, так как в мыслях находилась далеко от происходящего на арене. Жанна просто не смогла сразу сообразить, догадаться о том, что на корриде убивают не только быков. Она была так далека от того, что происходило рядом с ней!
Потом кто-то побежал в другую сторону. Жанна стояла и тупо смотрела им вслед. Когда беготня прекратилась, она услышала возгласы, топот нескольких пар ног. Перед ней появились человек шесть или восемь, которые несли человека в большой спешке, громко отдувались, пыхтели. У молодого человека, шаркающего ногами, который был впереди других, струился пот из-под форменной фуражки. И тут Жанна увидела кровавый след, который тянулся за процессией. Молодой тореро был ранен. Лица его не было видно. Оно промелькнуло, как бледное пятно, напоминая Жанне белую маску, которую она видела в магазине «Детский мир» в Москве в отделе новогодних костюмов. Руки молодых людей были тоже испачканы кровью. Они их не вытирали. Они несли жуткую ношу, и нужно было как можно быстрее доставить раненого к врачу. Разве так должны были с поля боя уносить героя? Процессия в мгновение ока исчезла из поля зрения Жанны. «Да ведь он может умереть, – подумала Жанна про тореро. – И зачем только я сюда пришла?». Опять кровь! Теперь не быка, а человека. Какой ужас! Жанну опять начало подташнивать.
В это время все, кто слонялся по коридору здания корриды, помчались к медпункту, так как дверь была приоткрыта. Оттуда то выбегали какие-то люди, то забегали обратно. Можно было заглянуть в приоткрытую дверь. Но смотреть на раны для Жанны не представляло не только никакого интереса, но и никакой возможности. От вида и запаха крови, рваных ран ей опять становилось нехорошо. К тому же – это просто неприлично: любопытствовать по такому поводу. Жанна снова поспешила в туалет. Ее как будто бы выворачивало наизнанку. То к горлу подступала удушливая волна, то в глазах мелькали все цвета радуги. Голова гудела, как трансформатор. Давно Жанна не испытывала ничего подобного.
Она страдала физически. Теперь ей уже было жалко не столько ни в чем не повинных животных, сколько людей, которые рисковали собственной жизнью. Прибавилось чувство вины за то, что она пришла смотреть на это «убийство» и животных, и людей. Значит, взяла на свою душу грех за то, что этот молодой человек ранен, или уже... Страшно было подумать, что тореадор мертв. Прогоняя эти ужасные мысли, Жанна стала рассуждать, быть может, о том, чего не знала толком.
Она рассуждала сама с собой о тех, кому «море по колено». Например, тореадор. Зачем человеку такая работа? Разве на поле боя с быком следует заканчивать свою жизнь? Животные хоть ничего не понимают, но ведь люди сознательно подвергаются такой опасности. Ради чего: денег, славы или чего-то другого?
Да что там тореадоры! Есть такие удальцы, которые не могут нормально жить, если их не подхлестывает очередная порция адреналина. Полно людей, которые любят что-нибудь «остренькое». Говорят: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского!».
«По моему мнению, рисковать можно только в исключительных случаях, - думала Жанна. - Когда жизнь подвергается опасности, для меня такой риск непонятен».
Жанна, сколько себя помнила, была такая трусиха! Играть со смертью она не желала. Одна эта мысль приводила ее в ужас! Причем, она боялась не столько смерти, сколько уродства. Все видели калек. Для Жанны было невыносимо по собственному почину превратиться в уродину. Может быть, это было чисто женским чувством, она не знала. Неоправданный ненужный риск ей был неприятен. Она понимала, что свернуть шею можно в любое время и в любом месте. Зачем же торопить свою собственную погибель? И в Библии сказано: «Не искушай Господа Бога своего!» Нет, она себя лучше чувствовала в комфортной среде.
Жанна наслаждалась, когда светит солнце. Когда идет дождь и сверкает молния, она пряталась. Может быть, это и означало, что она боится смерти? Хоть она и была уверена, что на «том свете» гораздо лучше, чем на этом. "Но зачем раньше времени туда торопиться? Всему свое время!"
Жанна не была из числа тех, кто испытывает судьбу и готов прыгать с самолета без парашюта. Ей совсем ни к чему ни оргии, ни вакханалии. Она не играла в такие игры! Вот и коррида оказалась ей не по зубам. При этом нельзя сказать, что она - человек «робкого десятка». Жанна не боялась никаких больших горок, и даже любила всякие «крутые» аттракционы. В жизни приходилось и залезать высоко на дерево, когда она заблудилась в лесу, и прыгать в бурлящую реку, чтобы спасти собаку. Например, когда начался пожар, она быстро сориентировалась и загасила пламя. Все стояли, как вкопанные, растерялись, но у нее очень быстрая реакция. В момент угрозы чему-то или кому-то она не трусила. Это ведь вынужденная борьба с опасностью! Еще она могла рискнуть тогда, когда этот риск связан с какими-то благами. Например, когда Жанне предложили новую, но очень трудную работу, она согласилась и выиграла. Разве тореадор не делает то же самое? Нет. Рисковать можно только с умом. Желание «пощекотать нервы» и поиграть в прятки с жизнью – это совсем другое.
Наверное, если бы все были такие, как Жанна, то каскадеров бы не было. Корриды бы не было. Войн бы не было бы. И все бы жили бы в каменном веке?!…А что? Вместо каскадеров уже используют компьютерную графику.… Без корриды люди, вероятно, тоже проживут. Без войн было бы неплохо. Современная война нужна только политикам. Ведь в реальных военных действиях они не участвуют. В современных войнах погибают солдаты.… А каменный век? Никто не знает, может быть, в каменном веке было лучше, чем теперь!
А любители приключений (и не просто приключений, а смертельных приключений) всегда в поисках чего-нибудь сверхъестественного. Например, всем известная «Русская рулетка». Люди просто так играют в «кошки-мышки» со смертью. Появилась модная игра в пейнтбол. Жанна даже видела указатель на дороге, когда они с Андреем ехали на дачу. Ну что за глупость? Говорят, что уже многих застрелили. Такие люди устраивают всевозможные необычные ситуации: лезут «в огонь и в воду», идут напролом, устраивают «разборки» и что-нибудь в этом роде или еще хуже. Есть и новый вид борьбы: «Игра без правил».
Наверное, поэтому в кино на пьедестал поставили бандита и проститутку. Эти люди ведут двойную жизнь и тем счастливы. Им скучно жить нормально. Подавай им экстремальные условия! Бывают ли «хорошие интеллигентные» бандиты, как в кино? Да ведь и среди обычных людей не так уж много интеллигентных. Где уж искать их среди уголовников? Многое на экране происходит не так, как есть в действительности.
Преступники вызывали у Жанны не только страх, но и жалость. Они ущербны, а в кино выглядят героями. Конечно, любой человек может в любую минуту оказаться незаконно осужденным, но ведь в кино показывают и законно осужденных, но «милых» бандитов. Хотя на самом деле Жанна была далека от этого мира, но кое-что знала и не понаслышке. Основная масса этих людей – или больные люди, или просто неудачники! И живут они одним днем, и рано умирают, и дети их – неудачники. Но психологи этого не могут понять! И чем они только занимаются?
Те, кто не может жить без стимуляторов – алкоголя, наркотиков – разве они не больные люди? Раньше Жанне действительно было интересно узнать о мире вне закона, но теперь он ей надоел. Перевернутый мир, и его всем навязывают с экрана. Эти американские боевики! Для России – это все третьесортная кинопродукция. Такая, которую могут переварить только в третьесортной державе. Ведь ясно, что люди просто хотят заработать, показывая всем изнанку жизни.
Тореадор - человек, который тоже или не может жить без риска, или хочет денег и славы, но быстрее! На самом деле все получается по-другому! Его деньги пахнут кровью! А слава мимолетна.
Но, может быть, он просто любитель каждый раз рождаться заново? Например, «паук» Ален Робер? Он сам признается, что понимает: рано или поздно он допустит ошибку; но его натура игрока не может его остановить даже перед смертельной опасностью.
"Так кто же они, любители «пощекотать нервы», нормальные смелые люди или психически больные?"
Раздумывая так, Жанна не смогла ответить на этот вопрос, сколько ни пыталась. Наверное, как и среди обычных людей, в этой среде есть и те, и другие. И нечего голову ломать! Кто-то рискует, а кто-то нет…
Рассуждая об обоснованности и необоснованности риска, Жанна в своем сознании переносилась из Испании в Россию, из России – в Америку; от корриды к играм, от игр – к фильмам. Но ее мысли снова возвращались к раненому тореро.
Может быть, он уже умер? Жанна знала, что тореадоры очень мало живут. Ведь они получают столько ударов. Говорят, что их тела состоят сплошь из одних шрамов. А если он останется калекой? Вдруг он не сможет ходить? Как же он сможет жить, лежать без движения, если он привык двигаться. К тому же, познал славу, слышал аплодисменты?
Понемногу, несмотря на то, что Жанна не могла не думать о случившемся, тошнота снова прошла. «Холодная» теория ее немного успокоила. Холодная вода также была как нельзя кстати. Жанна то открывала, то закрывала кран над умывальником.
Жанна была вся мокрая, потому что долго держала руки под струей воды из крана, а потом просто брызгала на себя водой.
Когда же это все кончится? Рассудив трезво, она решила, что бесконечно представление продолжаться не может. Основная масса времени прошла. Значит, кончится весь этот кошмар довольно скоро. Жанна попробовала высушить платье под сушкой для рук. Как ни странно, поскольку платье было совсем легкое, оно быстро подсохло, и она вышла из туалета почти сухая и в полном здравии. Ее философские рассуждения привели ее психику в состояние, близкое к норме. К счастью, как быстро Жанне становилось плохо, так же быстро она и приходила в себя. Жалко было тореро, жалко быков, но ничего не поделаешь. Жизнь и смерть – две стороны одной медали. Все обречены на одну из этих сторон, и нечего мечтать о несбыточном!
Жанна опять нашла тот выход, где сидели Андрей и Лена. И тут же к ней спустился Андрей.
- Куда ты опять пропала? – возмутился он.
Но, видя изможденное лицо своей жены, не стал ее укорять. Жанна понимала, что он не столько смотрит представление, сколько бегает ее искать.
- Я видела раненого тореро. Как это случилось? – спросила Жанна, не отвечая на его вопрос. Любопытство оказывалось сильнее ее страданий.
- Тореадор очень долго стоял лицом к зрителям и не успел увернуться от быка. Бык боднул его прямо в копчик.
- Ладно. Иди смотри. Я больше отсюда никуда не уйду, – сказала Жанна, поморщившись.
Андрей снова поднялся и уселся на какое-то свободное место так, что они видели друг друга. Он помахал Жанне рукой и уставился на арену.
Жанна с тоской стояла у маленьких железных ворот, которые частично закрывали выход с огромной арены. Теперь нужно было только дождаться конца. Удивительно, но его невозможно было дождаться. Жанна переминалась с ноги на ногу, прохаживалась вдоль ступенек, облокачивалась на ворота. Время никогда не тянулось для нее так медленно! Жанна давно жила в другом ритме, всегда не хватало не только часов, даже минут, а тут в ее распоряжении бесконечное количество времени. Нет ни газеты, ни журнала, ни книги – никакого чтива! Это бесконечное стояние да плюс все ее переживания окончательно подкашивали Жанну. Ей хотелось куда-нибудь сесть, на что-нибудь облокотиться. Но ничего подобного не было под рукой, а сесть можно было только, войдя в «зрительный зал». Ну, спасибо!
Мимо Жанны прошелся молодой человек. Она сразу его узнала. Это тот красавчик, который давно мелькал у нее перед глазами. Он прошелся второй раз и, вероятно, увидев, что она пребывает в абсолютном одиночестве, тут же подошел.
- Regen beginnt! Obwohl das Wetter schlecht ist, aber eine gute Erholung!- - сказал он, улыбаясь во весь рот (1).
- Wie geht es dir? Wen Sie noch? - добавил он (2).
Жанна была ошарашена его речью и смотрела на него во все глаза. Ничего не поняла.
- Ich verstehe das nicht, - сказала она сердито, а про себя подумала: «Немец» (3).
"Что он говорит? Что я могу ему ответить? Ведь я знаю по-немецки два-три слова".
- Du siehst krank aus. Was ist los? (4).
Она не отвечала. Что ему надо? Только еще этого ей не хватало! Жанна настроилась его прогнать. Но как? Она видела, что он очень дружелюбно смотрит на нее. Мгновенно до нее дошло, что его мелькание у нее перед глазами было совсем не случайным. Он уже, наверное, раз пять попадался в поле ее зрения, но Жанна была занята своими мыслями. Наверняка, он хочет познакомиться с ней, но что он говорит? Он улыбался все больше. Видно было, что он смущен.
- Sonnenlicht und frische Luft - gute Arzte. Sprechen Sie deutsch? Sie sprechen Englisch? (5).
Ничего не разберешь, что он говорит. «Точно, немец», - подумала Жанна. Он улыбался, она тоже не смогла не улыбнуться.
- Нет, не говорю, - заявила Жанна. – По-французски.
- Tomas, - представился он и поклонился.
- Меня зовут Жанна. Я из России.
- Dort haben Sie! Schade! (6).
- Я из Петропавловска-на-Камчатке. Там я родилась и выросла, - сказала Жанна с гордостью.
- O! Petropawlowsk! – повторил он, коверкая название города, в котором жила Жанна. Наверное, он толком и не представлял, о чем говорит.
Что бы он ни говорил – а разобрать его гортанную речь было невозможно – у Жанны почему-то в голове вертелась только одна мысль. Ее она и озвучила.
- Вы из Германии! – сказала она почти утвердительно.
- Ich bin aus Osterreich… aus Osterreich. (7).
- Австрия? Венгрия?
- Ja, Ja. Ich bin aus Salzburg. Salzburg. Aber ... ... Mein Vater war ein Liebhaber des Reisens. First… Indien… Spater zogen wir nach Ungarn. Dann ... (8).
Как с ним разговаривать? Жанна не понимала и двух слов, которые, он говорил, а он, наверное, ничего не понимает по-русски. Но они почему-то продолжали разговор.
- Зальцбург … это ведь Германия? Ах, да, да! Это Австрия. Понятно… Венские вальсы…
- Mozart. Er wurde in Salzburg geboren. Mit funfzehn Jahren schrieb er seine erste Oper (9).
- Моцарт – великий композитор! Так он из Зальцбурга? А-а-а! Да, его произведения… - Жанна согласно кивала головой.
Все-таки ничего ей не было понятно! Повторяла только то, что сама знала. Но разговор продолжался.
- Вы тоже не хотите смотреть на это убийство? – спросила Жанна его, кивнув в сторону арены.
Он наверняка ничего не понял. Она это видела по его глазам.
- Ja, ja, - зачем-то опять сказал он, хотя Жанна видела, что никакого «Ja, ja» не было.
- Ich wartete auf seinen Freund, - он стал показывать ей тоже на арену (10).
Он с таким восхищением смотрел на Жанну. Она не знала, разговаривать с ним дальше или нет. И как с ним разговаривать? Оглянулась на мужа. Андрей не смотрел на них. Жанна вдруг поняла, что была рада любому человеку, потому что устала стоять в этом круглом коридоре корриды без дела, устала ждать, когда же все закончится. Может быть, они все-таки смогут поговорить? В школе Жанна изучала французский язык, хотя разговорный французский у них почти не практиковался.
- Parlez-vous francais? – в надежде спросила Жанна. Уж по-французски она как-нибудь смогла бы перевести то, что он говорит (11).
- Nicht genug. Kleinheit! - он счастливо улыбался. (12) .
Ну, как она могла его прогнать? Жанна не знала, что сказать.
- Мне плохо стало на трибуне. Я не могу смотреть на сцену, - сказала Жанна.
Видя, что он не понимает, она добавила:
- Je me sentais mal. J'ai un mal de tete. – показала на голову и застонала.(13).
Он закивал головой. Понимает ли он или нет по-французски? Все-таки французский, наверное, ближе к немецкому. По-русски было бесполезно с ним говорить. И они стали так дальше разговаривать: он по-немецки, а она по-русски или по-французски, добавляя жесты.
Как ни странно, кое-что из того, что они говорили друг другу, они понимали уже лучше. Хотя, наверное, в основном все равно именно за счет жестов. Недаром Алан Пиз писал об интернациональном их значении.
Иногда Жанна оглядывалась на Андрея. Тот уже заметил, что она беседовала с каким-то человеком, улыбался и грозил ей кулаком. Жанна тоже улыбалась, разводила руками; мол, она ничего не может поделать.
Ее собеседник ничего не замечал, он был увлечен их разговором.
- Вы еще долго будете в Испании? – спросила Жанна. - Когда Вы уезжаете? Lorsque vous quittez? (14).
- Am Anfang August, – он показал два пальца. - Und du? (15).
- Je, aussi, en ao;t, la cinqui;me ao;t,- Жанна показала пять пальцев. (16).
Он взял ее руку и поцеловал:
- Wo wohnen Sie? Hotel? (17).
Она поняла только слово “отель” и отвечала:
- Notre h;tel n'est pas tr;s grand. Il se trouve ; proximit; de Barcelone. Cette ville Blanese (18).
Жанна достала карту и показала ему то место, где они остановились.
Жанне так понравилось общаться на французском языке. Она старалась сказать как можно больше.
- Et vous? (19).
Если она не понимала, а он не мог объяснить, что говорит, Жанна пропускала его слова и говорила о своем. Он часто повторял ее имя (он его переиначивал на Жаннет) и одну и ту же фразу: «Ich mochte Sie einladen…», «Ausgezeichnet!» или «Du bist schon!» (20).
Жанна кивала головой в знак согласия и говорила: «Не понимаю».
Тогда он добавлял: «Was fur eine schone Stimme!». И еще он часто говорил: «Ach ja», «Wie, bitte?» (21).
Постепенно придвигался к Жанне все больше и больше. Он наступал на нее и пытался взять за руку. Жанна немного отстранялась.
- Wenn Sie noch Zeit ist, schlage ich vor, Sie gehen in ein Restaurant, - сказал он, когда они выяснили, что оба туристы и скоро уезжают. - Ich lade Sie ein (22).
Ich will Sie einladen! -
Ему пришлось повторить несколько раз. Жанна поняла слово ресторан и подумала, что он ее приглашает на ужин.
- Non, non. Je suis mari;. Je suis arriv; ; Barcelone avec son mari Andr;, -(23).
Она показала на то место, где сидел ее муж. "Немец" что-то понял.
- Verzeihung! Verzeihung! - он отступил от Жанны (24).
Она улыбнулась. Он опять попытался взять ее за руку.
- Ich habe auch geheiratet, – сказал он. (25). Он хотел еще что-то произнести…
Тут Жанна увидела, что ее муж, прыгая через две ступеньки, спускался к ним.
- Что тебе нужно от моей жены? – грубо спросил он улыбающегося мужчину. И стал наступать на него. Тот поднял обе руки вверх и, не совсем понимая что к чему, повторил несколько раз:
- Verzeihung! Verzeihung!
Наверное, он все-таки быстро оценил ситуацию и собрался уходить. На прощание протянул руку Андрею. Тот стоял разъяренный и подал ему руку с большой неохотой. Видно было, что с гораздо большим удовольствием он врезал бы ему по физиономии. «Немец» моментально исчез.
- Что ему от тебя надо было? – Андрей был в ярости.
- Да ничего. Мы разговаривали. Только он все пытался меня за руку взять.
- Уже все заканчивается. Подожди еще чуть-чуть. Тебя ни на минуту нельзя оставить одну!
Жанна смотрела на мужа, хлопая глазами. Ей было жалко, что Андрей прервал ее упражнения на французском языке. Ведь они все время стояли и разговаривали на его глазах.
- Да что же я такого сделала? Просто я устала здесь стоять одна…– защищалась она. – Ладно, иди. Я еще немного подожду.
Андрей смягчился, но Жанна видела, что он еще недоволен. Наконец, он снова поднялся наверх, уже улыбаясь.
- Никуда не уходи, - погрозил он Жанне пальцем.
- Ладно.
Через пятнадцать минут публика восторженно закричала своим диким голосом в тысячи глоток, наверное, действительно, в последний раз; и Андрей с Леной спустились к Жанне.
Когда они вышли на улицу, накрапывал небольшой дождь. В этом году стояла совершенно необычная для Каталонии погода. Чуть ли не каждый день громыхали грозы и шел дождик. Погода все время портилась. Поэтому, наверное, туристы ездили то туда, то сюда; то на одну экскурсию, то на другую. «Завтра поедем в Аква-парк, наверное», - сказал Андрей Жанне.
Все возвращались в отель перевозбужденными. Каждый думал о своем. Жанна за день надергалась предостаточно. Несмотря на то, что она не видела многого из того, что происходило на арене, «за кулисами» корриды шла своя жизнь.
На следующий день знакомая Жанны Ирина спросила у нее:
- Тебе понравилась коррида?
- Я не видела корриды, я только немножко постояла рядом с ареной.
- У Вас что, не было билетов?
- Билеты были. Но я ошивалась в коридоре!
- И что ты там делала?
- Говорила по-французски.
- Там что, французов много?
- Ни одного не видела.
- Так с кем же ты говорила по-французски? С быками?
- Нет, с немцем, наверное.
- Жанна, я что-то ничего не понимаю, что ты такое говоришь! – возмутилась Ирина.
- Сходи сама и узнаешь. Я только могу сказать, что бой быков – зрелище не для всех.
К О Н Е Ц
ПРИМЕЧАНИЕ.
1. - Начинается дождь! Если погода плохая, то можно хорошо отдохнуть…(нем.).
2. - Как дела? Кого Вы ждете? (нем.).
3. - Я не понимаю (нем.)
4. - У Вас больной вид. Как Вы? (нем.).
5. - Солнечный свет и свежий воздух – хорошие врачи. Вы говорите по-немецки? По-английски? (нем.).
6. - Вот тебе на! Жаль! (нем.).
7. - Я из Австрии… из Австрии…(нем.).
8. - ... Да, да. Я из Зальцбурга. Но… Мой отец …был любителем путешествовать. Сначала… Индия…Позднее мы переехали в Венгрию. Потом… . (нем.)
9 - Моцарт. Он родился в Зальцбурге. В пятнадцать лет он написал свою первую оперу (нем.).
10. - Я ждал своего друга (нем.).
11. - Вы говорите по-французски? . (фр.).
12. - Не вполне достаточно. Малость! (нем.)
13. - Я себя плохо чувствую. У меня болит голова. (фр.).
14. - Когда Вы уезжаете? (фр.).
15. - В начале августа. А Вы? (нем.)
16. - Где вы живете? В Отеле? (нем.).
18. - Наш отель не такой большой. Он расположен недалеко от Барселоны. Это город Blanese (фр.).
19. - А Вы? (нем.)
20. – «Я хотел бы Вам предложить…», «Отлично!» или «Ты красива!» (нем.)
21. - «Что за прекрасный голос!», «О, да», «Что?» (нем.).
22. - Если у вас есть свободное время, я предлагаю вам пойти в ресторан.. , Я Вас приглашаю (нем.).
23. – Нет, нет. Я замужем. Я приехала в Барселону вместе со своим мужем Андреем. Я замужем (фр.).
24. – Извините! Извините! (нем.)
25. - Я тоже женат (фр.).
ФОТО автора. Испания, Барселона. Бой быков. 2000 г.
P.S. В России в 2001 г. обществам защиты животных удалось добиться отмены введения корриды в Москве. В связи с планированием Русской академией развлечений устроения португальской корриды, был создан координационный антикорридный комитет во главе с Центром защиты прав животных «Вита». В отдел ГУВД и Министру культуры РФ были направлены письма с просьбой рассмотреть правоменрность введения корриды. Кроме того, Российское Правительство и СМИ получили ряд писем и петиций из различных городов России, православных храмов, а также из стран западной Европы и США (например, из Бельгии в московское правительство поступило около 16 тысяч писем). На улицах Москвы активисты обществ защиты животных устраивали рейды по раздаче листовок с призывом не посещать предстоящую корриду.
Под влиянием ряда аргументов, высказанных против распространения корриды в России, мэр Москвы Юрий Лужков запретил проведение корриды 27 августа 2001 года, на стадии, уже когда часть билетов на предполагаемое мероприятие была продана.
(Коррида, Википедия, http://ru.wikipedia.org/wiki/).