Постучали, как водится, ночью
и забрали, как есть, с потрохами.
Неспроста кукарекал наш кочет,
затесался чужой между нами.
Поболтали за рюмкой на кухне,
Что в парламент стреляли по пьяни.
Что дубинушка русская ухнет,
пропиликал чужой на баяне.
Методично в сортире мочили
и лечили в отдельной палате.
Мне казалось, что все было в Чили
и давно, при Понтийстем Пилате.
Я увидел там лучшего друга,
на меня он глазищами пялил.
Для объятий раскинулись руки,
а меня почему-то распяли.
Я кричал обезумевшей власти:
Что творите с собой, россияне?
Умереть за Отечество - счастье!
А меня ни за что расстреляли.
-Не виновен - сказали,- воскреснешь
в воскресенье, весной в идеале.
Звон будильника вовсе не мерзский...
Завернувшись, лежу в одеяле.