Очень сложно отождествить «Миссис Дэллуоэй» В.Вулф и «Часы» Майкла Кэннингема. На мой взгляд, здесь две нетождественные структуры.
Структура Кэннингема, может, и опирается на пре-текст, но выстраивается по иным принципам. Единственный источник генерализации смыслов у В.Вулф – есть сам текст в бесконечных извивах индивидуального опыта. У Кэннингема гораздо более значимым остаётся пре-текст, а никак не собственный текст сам по себе. Отменить «пре-текст» в «Часах», это значит вышибить из под произведения структуру и оставить маловыразительные факты, разложенные на временной оси.
Начнём с формальных показателей, выявляющих различие между текстами. Текст Вулф монолитен, вся совокупность опыта воспринимается как нерушимое, отлаженное, слегка механистическое в своём сознании. Это поток, но с заданным руслом и направлением течения.
Текст Кэннингема (в чём и состоит его оригинальность) поделён на маленькие-блоки судьбы, разбросанные по временной оси. Равно как и в фильме, смена планов происходит без дополнительных заигрываний с читателем. Кэннингем отходит от техники потока сознания (если путь Клариссы до магазина цветов у В.Вулф составил 6 страниц, здесь он составляет полторы страницы). Герои Кэннингема практически не знают статики, они вечно куда-то движутся, меняют свои положения, что регулярно обыгрывается в тексте. Герои Вулф – статика, застывшие образы мысли, практически неподвижные. Каждое перемещение в системе координат Вулф означает смещение в сторону развития опыта. У Кэннингема этот процесс, более безболезнен, и в большей степени соответствует воспроизведению объективной действительности(исключение составляет Ричард, как писатель статичный, находящийся в замкнутом пространстве. Даже сцена самоубийства описана как «соскальзывание», т.е.малозаметное движение).
И Кэннингем и Вулф берут за точку отсчёта всего один день. Если день В.Вулф измеряют часы монументального Биг Бена(от части не равного Биг Бену Лондона, о чём писал П.Рикёр), то день персонажей Кэннингема измеряется вехами(некоторыми ступенями жизни, которые проходятся синхронно).
В.Вулф не знала такого состояния как трансляция опыта – происходящее внутри сознания индивидуально, неповторяемо и уникально. М.Кэннингем посредством художественных деталей, посредством триггеров, разворачивает единый композиционный план для трёх сюжетов (можно даже простроить временную ось: время, где романа «Миссис Дэллоуэй» нет (время героини В.Вулф) время, где роман становится центром (история Лоры), время, где роман уходит к периферии, вытесняясь реальным сознанием(Кларисса). Связь между временными планами заключена в повторяющихся действиях (умывание, поцелуй), жестах. позициях, предметах интерьера(розы).
Всем известно, что В.Вулф хотела назвать свой роман «Часы». Так вот М.Кэннингем как бы пишет этот несуществующий роман, воссоздаёт его из небытия, и поэтому здесь возможно то, что было невозможно для пре-текста. В силу своей номинации, «Часы», как они идут без В.Вулф, могут идти и без участия Клариссы, которая отказывается от имени «миссис Дэллоуэй».
Что же сделал автор часов, а вслед за ним и режиссёр фильма? Майкл Кэннингем как бы расставил фигурки на той же доске, переменив их местами. От этого герой-самоубийца не перестал падать из окна(хоть полубезумный Септимус, хоть умирающий Ричард), встречный прохожий не перестал встречаться Клариссе(хоть лицемерный Хью, хоть молодящийся Уолтер). а Кларисса не перестала любить Салли (только М.Кеннингэм, реализую потенцию текста предоставляет Салли Клариссе, уничтожая шекспировский миг протяженностью и предопределенностью). Наконец, происходит невозможное - слияние временных планов, герои одного настоящего становятся героями другого прошлого(хотя возникновение Лоры в мире Клариссы возможно только после смерти персонажа Ричарда и существовании этого Ричарда в другой реальности прошлого).
Сама Кларисса отказывается от номинации(от своей функции, от своего сознания. Здесь замирают «Часы», им больше некуда двигаться поскольку новый день начнется вне сознания Миссис Дэлоуэй – в сознании просто Клариссы).
Система персонажей и напоминает часы – неизбежно центрическая система, где движение происходит по одному кругу, и за одной часовой стрелкой – В.Вулф(вымышленный персонаж) следуют ещё Лора и Кларисса. Интрига фильма заключается в том, что В.Вулф как бы продуцирует совсем другой роман, его план и грандиозное содержание – о другом сознании, никогда не воплощенном и позже воссозданном другим автором.
Текст Кэннингема явно и безусловно вторичен, заявляя себя как вторичный. Однако структура пре-текста входит в противоречие со временем в романе. Роман «Миссис Дэлоуей» - роман монументального опыта здесь редуцирован, равно как свёрнут, намеренно иссушен поток сознания. Автор использует другую технику вместо внутреннего в чистом виде, фиксируемого только при пристальном внимании к малейшим колебаниям материи, М.Кэннингем обращается к более явным колебаниям – часовой, минутной и секундной стрелок на циферблате одного, убитого и воплощенного после смерти(подобно Ричарду) романе.