Ванька глава 4

               
                Ванька  Глава 4

      По плану учений, дивизия Михеева от активной обороны должна была перейти в наступление.
  Направление удара обороняющихся "синих" пришлось немного изменить вследствии действий артдивизиона,
  одного из батальонов и разведроты полка Ростовцева.

  - Примерно здесь должен находиться дивизион тактических ракет. Ваша задача, Слепнёв, уточнить их ко-
  ординаты, передать в штаб и если будет возможность, вывести из строя топопривязчики. Сами установ-
  ки наверняка охраняются, к ним не соваться.
      На карте, тремя бледными голубыми черточками была указана болотистая низменность. Слепнёв две
  группы отправил в обход, а сам с шестью бойцами пошёл напрямую. Одна из ушедших в обход групп вскоре
  вышла к ракетчикам. Без бинокля виден был зелёный карандаш ракеты на направляющей. Передав данные,
  затаились, определяя как подобраться вплотную.
      Низменность оказалась небольшим, но серьёзным болотом. Прямо за ним, близко к его краю стояло
  несколько, явно штабных машин (КУНГов) с поднятыми телескопическими антеннами. У Слепнёва от азарта
  задрожали ноздри. Как хорошая охотничья собака он только, что поводок не натягивал. Кузькин тоже во-
  дил носом, только чуть правее, там где подымался дымок, видимо походной кухни.
  - Ну что, коршуны, вперёд, ползком. Оружие не терять и стараться не пачкать.
      Кузькин переполз через кочку и не найдя свободной от автомата рукой опоры, под сдавленный хохот
  с головой погрузился в болотную жижу. Приглушённо отплевавшись, он почувствовал, что ползти стало
  гораздо легче. Тяжёлая переносная рация накрылась медным тазом. Утонула. Слепнёв матерился недолго,
  хрен с ней, всё равно бы уже не работала. Убедившись, что у кухни охранения нет, туда и выбрались.
  Кроме общего котла, повар отдельно готовил котлеты для генерала Паламарчука, комдива "красных" и ом-
  лет для начальника штаба - у него гастрит. Там ещё в "будке" наблюдающий за ученьями, какой-то под-
  полковник. Чем его кормить - незнаю, никто ничего не сказал. Слепнёв, оставив солдат у кухни, попро-
  сил повара проводить к штабной будке.

  - Товарищ генерал, командир роты старший лейтенант Слепнёв. Извините, но Вы выведены из строя.
  - Вы кто такой? Почему в таком виде?
  - Одну минуту. Наблюдающий за учениями подполковник Иноземцев. Вы из дивизии Михеева?
  - Так точно.
  - Леонид Капитоныч, тут действительно, какая-то самодеятельность, но раз так..  Детали уточним позже,
  но только связь, кроме моей, придётся отключить.
  Паламарчук бросил на стол очки.
      В будку, весь в болотной грязи, ввалился жующий Кузькин.
  - Тощ сташ льнант, там машины какие-то едут. Не видно ещё, но гудят.
      Из пристегнутого к поясу, ведром болтавшегося стального шлема на разложенные карты выпрыгнула
  большая грязная лягушка.
  - Вот падла, а я думаю, чё каска такая тяжелая.
  - Всё, уходим. Кузькин, быстро, все назад, бегом, через болото! Я догоню.
  Слепнёв сворачивал выдернутые из-под лягушки карты. Да, ещё, вот, высыпали в котёл...
  Он поставил на освободившийся стол пустой, тёмного стекла пузырёк с черепом на наклейке. (Он и был
  пустым. Увидел его где-то, сунул в карман, не думая зачем. Вот, надо же, пригодился). Импровизация
  конечно. ну так ведь и учения - не война.
       Перебежав болото, соединились с группой обнаружившей ракетчиков. Там был только один расчёт.
  К самой установке подобраться не смогли. Нейтрализовали топопривязчик, вполне реально разбив его ги-
  рокомпас. Пуски конечно, делать можно, но это уж как на охоте в полной темноте на звук стрелять. Мо-
  жет куда и попадёшь...
       Вторая группа вышла на расчёт, где находился командир дивизиона. Не придумав ничего лучше, они
  оставили ему полевой телефон, а конец провода подтянули к позициям второго батальона. Комбат-2, майор
  Степанян, человек тоже не лишённый чувства юмора, представившись, назвав свою фамилию, звание и долж-
  ность передал распоряжение передислоцировать дивизион в полном составе в точку с координатами ...
  И тот ... выполнил! приказ, выведя всю технику в указанное место, прямо под "огонь" михеевской артил-
  лерии! Почти всю, кроме одного расчёта за болотистой низменностью, с которым почему-то не было связи.
            Конечно, всё-таки это учения, так ведь и на войне говорят, всякое бывало...

       Совещание у командующего подходило к концу. Уже и отсмеялись, и перестали краснеть и ёрзать те
  кому досталось.
  - Ну, что ж, молодцы твои бойцы, Василь Иваныч! Готовьте представления. Вы тоже, Леонид Капитоныч, и
  у Вас есть достойные награды.
  - Роберт Станиславович, особист в важных случаях отчество командующего не укорачивал, - у "синих"
  были боевые патроны...
  Михеев стиснул зубы - "Не утерпел всё-таки стервец!". Всё время он мрачно молчал. Говорил, вернее от-
  вечал, если спрашивали, односложно и тихо.
  - Тогда понятно, почему они победили.
  ... Скулы командующего начали каменеть. В кабинете повисла гнетущая тишина. Похолодевшему, побеждён-
  ному Паламарчуку стало жалко победившего его Михеева.
  - Товарищ генерал-полковник, боеприпасы были розданы только в одном полку.
  - В каком одном? Хотя, не трудитесь, можете не отвечать, я догадываюсь в каком.
  Голос командующего был подавленно тих. Никаких чувств: недовольства, угрозы, удивления в нём не было.
  - Товарищ командующий, майор Гребнев. Разрешите?
  Командующий даже не кивнул головой. Он растерянно молчал, собираясь с мыслями.
  - Да, при объявлении боевой тревоги в части подполковника Ростовцева, солдатам были розданы боевые
  патроны. После завершения учений все боеприпасы, повторяю, все боеприпасы были возвращены в оружейные
  комнаты подразделений. Позволю себе напомнить, тревога была объявлена не учебная, а боевая.
  - Данные по несчастным случаям, - он сказал это вошедшему адьютанту так тихо, что привычный ко всему
  тот не сразу понял, - данные готовы?
  - Так точно. Вынул из папки нужный листок.
  - Все не надо. За период учений, и по 93-ей дивизии. Читайте.
  - Госпиталь - один. Разбиты средний и указательный пальцы верхним люком танка. Ампутации фаланг не
     требуется.
  - Сан.часть - двадцать три. Повреждения нижних конечностей. Потёртости. Госпитализации не требуется.
  - Вывих один, ушибов четыре. Помощь оказана на месте.
  - Это всё?
  - Так точно. Папка закрылась.
  - Можете идти.
  - Совещание закончено. Василий Иваныч, прошу остаться. И Вас, Виктор Михалыч. Остался и особист и на-
  чальник политуправления.
  Еле дождавшись пока все выйдут, он первым накинулся на Михеева.
  - Вы хоть понимаете, что могло случиться?  Хотя бы из-за простого элементарного разгильдяйства.
  А если б кто-то из молодых решил бы отомстить "старикам"?  Лучшего случая и не придумаешь.
  - В этом полку нет "дедовщины",- Гребнев вмешался в разговор без спроса.
  - Да бросьте Вы, майор. Везде, во всей армии есть, а... Осёкся. Бороться с этим явлением как раз и бы-
  ла его прямая обязанность.
       Командующий окончательно пришел в себя.
  - Всё. Победителей не судят. А по поводу раздачи слонов, надо ещё подумать. Все свободны. Василий
  Иванович, ещё на одну минуту.

  - Я так полагаю, что Вы и сами недавно узнали?
  - Утром, можно сказать перед самым совещанием.
  - Ну и как по-Вашему, это мальчишество, полнейшая безответственность или этот Ваш полководец так в
  себе уверен?
  - Думаю, пора мне на пенсию.
  - Хм, это не ответ.
  - Да, пора на пенсию.
  - Ну что Вы заладили? Почему?
  - Потому что если б знал, ни за что бы не разрешил. Побоялся бы.
  - А он выходит, не побоялся?
  - Выходит так. За полгода, за один призыв полк не потерял, наоборот повысил боеспособность. Там знае-
  те, много чему можно поучиться. Только тот опыт распространению не подлежит. Там столько нарушено
  общепринятого. Если всё это в другом месте и с другим командиром, то будет бардак. Слишком там всё
  самородно и конкретно-индивидуально. Не вовремя он родился. Была бы та война сейчас, наверняка бы
  маршалом стал, если б ... если б раньше не сгинул...
  - Что же нам теперь блоку НАТО войну объявить из-за него?

  Гребнев ждал Михеева в машине. Разговор у командующего почти дословно повторил разговор его, Гребнева
  с комдивом, когда он утром доложил о "выходке" Ростовцева.
  Михеев тоже сначала не понял, потом разозлился так, что хотел немедленно, телефонограммой отстранить
  Ростовцева от должности. Он и сейчас всё ещё не мог успокоиться.
  В солдатики ему играть! Наполеон! Маршал Жуков! Он еле сдерживался,чтоб не материться.

  - Да пойми Василий Иванович, это мы в солдатики играем. Мы своих солдат боимся, как бы они друг друга
  не перестреляли. А почему они такие? Вот то-то и оно. А он вот не боится и ответственности ни на кого
  не перекладывает. Потому и разрешения у тебя спрашивать не стал. Он хорошо делает своё дело - учит
  этих пацанов воевать. Не пригодится им это - ну и слава Богу, а если ... Опять шапками забрасывать?
  Да, сейчас не война, но тогда распустить надо армию совсем, а не маяться дурью, не поражать условного
  противника глиняной пулей из деревянного ружья.
  - Ладно, всё, Виктор Михалыч. Это уж ты хватил. Не надо его выгораживать. Он своё получит сполна.

      Гребневу было за шестьдесят. Фронтовик, он дружил с отцом Михеева. Не осталось у него никого из
  родных после войны, а сам он никак не мог найти себя на гражданке. В один из редких приездов сына,
  отец, уже сильно болевший, попросил пристроить своего друга хоть кем-нибудь, но в армии. Со временем
  наблюдательный, дальновидный по-житейски мудрый Виктор Михайлович Гребнев, числясь на незначительной
  хозяйственной  должности, стал фактически советником начальника штаба, а вскоре и командира дивизии,
  Михеева. Он часто бывал в разных проверяющих комиссиях, не входя в их состав, ездил по частям. Ему
  нравился казарменный дух, нехитрые и привычные воинские команды, чёткий лязг орудийного замка. Правду
  говорят,- со стороны видней... Не обременённый конкретным заданием, он сразу примечал например, как
  несут службу наряды. Если плохо, то кто виноват, сам солдат или обстановка такая. И из разговоров с
  солдатами узнавал больше не из их ответов, а скорее из того как они отвечают, как себя ведут. Он не
  был "оком государевым". Своё мнение, когда спрашивали, высказывал в форме совета. Это с его подачи
  И.О. командира роты Ростовцев стал командиром отдельного батальона. Нет, никак он тогда себя ещё не
  проявил. А вот его отношения с подчинёнными, вернее отношение подчинённых к нему... Приказы командира
  выполняются, так и должно быть, но обычно по принципу, мол, куда деваться? Хочешь, не хочешь надо де-
  лать. А тут и приказывал-то чуть ли не как просил, а выполнять солдаты кидались, действительно бегом.
  Но не это главное. Ротный никого не "давил" своей властью. Всё, построения, занятия, всё шло как бы
  само собой. Везде командовали сержанты. Много должен сделать офицер, чтобы стать "ненужным", да не
  каждому такое и дано, не каждый способен.
      
      Ростовцева не было и Гребнев просто ходил по гарнизону. Берёзки вокруг пруда недавно посажены. Но
  посажены не как в армии принято - на одной линии, на равном расстоянии. На берегу с удочками сидели
  трое мальчишек. Погоди, а пруд-то откуда взялся? Он не был в городке с прошлого года. Здесь же была
  "полоса препятствий" или ещё чего-то? А забор куда делся? Он, что, ворота оставил, а забор снёс? Чушь
  какая-то. Нет, действительно кажется парень зарвался. Начиная злиться, Виктор Михайлович сделал нес-
  колько быстрых шагов и в буквальном смысле врезался лбом в забор. Тьфу ты, ... мать, белёный известью
  он ярко выделялся на зелёной траве. Мистика какая-то. Да, как не хитри, как сам себя не обманывай, а
  придётся скоро увольняться. Грустно стало и горько. Не заметил как прошёл мимо автопарка,полузарытого
  ангара ГСМ и остановился только у склада артвооружения. Склад стоял на удалении, особняком. Подожди,
  а часовой-то где? И дорожки нет. Гребнев потряс головой, поморгал. Ничего не изменилось. Или крыша
  едет или ..? Да нет, это точно склад. Издали видно опечатанную дверь. Но почему не охраняется-то?
  Ладно, сейчас я ему устрою.

     ... Часового у немецкого блиндажа почему-то не было. Витька Гребнев тенью скользнул в траншею. Он,
  приготовив гранату, уже взялся за скобу двери ...

     Клац автоматного затвора оглушил Гребнева как сорок лет назад. Во рту высохло, в висках застучало.
  Он ещё успел заметить звёздочку на пилотке и автомат совсем не немецкий ...

  - Лежите, лежите. Голова не кружится? Кажется обошлось только спазмом, но в госпиталь всё равно надо
  будет съездить. Полежите, сейчас командир придёт.

  - Слушай, Ростовцев, у тебя водка есть? Саша вопросительно посмотрел на врача.
  - Немного можно. Спирт. Сейчас принесу.
  - Сколько время? Сейчас что? Утро? Вечер? Сколько я уже здесь? Я что, всё время без сознания был?
  - Виктор Михалыч, вы здесь четыре часа. Да не волнуйтесь, в сознании, Вам вон док укол сделал, Вы и
  спали. Сейчас-то как? Нормально?
  - Нормально, нормально, только ничего не соображаю.
  Была сухая тёплая осень. Можно было идти в любую сторону не боясь испачкать даже подошвы.
  - Слушай полковник, или я совсем сбрендил  или у тебя правда, чудеса кругом. Вот этого пруда не было?
  - Не было. В прошлом году выкопали. Учебная площадка была - окопы рыли, потом танкисты по пересечёнке
  тренировались, вобщем изрыли всё и изъездили, прямо марсианский пейзаж.
  - Ясно, дальше пошли. Стало быть окопов больше не копаете?
  - Почему? С северной стороны полгектара бурьяном заросло. Там и похабствуем. Кстати, тут рядом и там
  занятия кажется. Давайте сходим туда, Виктор Михалыч, мне интересно Ваше мнение.
  - Саш, а откуда у склада солдат взялся? Да ещё с оружием?
  - Какой солдат? А-а. Так то ж часовой. Ну Вы тоже хороши, к оружейному складу, без начкара..
  - Так ведь не было же никого! Ей-богу, не было часового, как из-под земли вырос. Я шел, ещё удивился
  даже дорожка, где он ходить должен, не обозначена.
  - Я на сборах был в сергейцевской "учебке". Официально считается образцовая учебная часть. Так вот там
  окоп выложен кафельной плиткой. В секторе метания гранат торчит лист фанеры и на нём написано "танк".
  Дорожка часового, как Вы выразились, обозначена очень чётко - кирпичом и кирпич белой краской покрашен
  Мало этого, она и освещена хорошо. Ночевать там довелось. Всё в темноте, а часовой как на ладони! Да
  он и сам из света в темноту ни хрена не видит. И это образец?  То есть вот так и должно быть?
  - Так, одно радует, крыша у меня кажется на месте. А с часовым всё в порядке?
  - Ну а как-же? Заменён, снят с наряда, на десять суток не считая ...
  - Как? За что? Он ничего не сделал!
  - Хм, если б ничего не сделал, тогда бы сейчас на "губе" отдыхал.
  - Так .. он.. его.. в отпуск?
  - Конечно. Согласитесь, ситуация не рядовая, а он не растерялся, действовал как положено. Всякий пос-
  тупок должен быть оценен. А Вы уж меня извините, надо было Вас хоть предупредить.
  - Ростовцев ... , ты мне нравишься всё больше.
  Они подошли к пустырю, где солдаты копали щели, ячейки. Из готового окопа бросали "гранаты". Перед
  бруствером, ревя двигателем, вихлял и дёргался лёгкий танк.
  - Саш, не пойму, чем это они кидают?
  - Да кто-то придумал, ручку к банке с краской. Банка разбивается. Если попал в наиболее уязвимое место
  значит танк моет танкист, а нет, тогда "метатель". Взаимный интерес.

  - Моё мнение, какое на ... моё мнение. Мне, тогдашнему, с твоими пацанами "как школьнику драться с
  отборной шпаной". Да если б нас тогда хоть десятой доле этого учили ... Кинули как ...
  - Виктор Михалыч, Вы ...
  - Вот что, ты мне больше не "Выкай", прошу тебя.

  - Слушай, а жена как тебя зовёт?
  - По разному, от настроения наверное.
  - Неужели и Шуриком?
  - И Шуриком тоже, а что?
  - Ничего, просто, думаю и тут тебе повезло.
  - Саш, вот здесь в гарнизоне тяжелее, чем тогда в батальоне было?
  - Да нет, скорее наоборот. Там я ещё один был, без опыта, получится ли? А здесь офицеров три сотни.
  Сейчас я можно сказать и не нужен. Меня тут три дня не было, так Вы..ты поверишь, никто и не хватился.
  - Так уж прямо никто и не заметил?
  - Если не все, хотя бы большинство знают свои права и обязанности и умеют ими пользоваться, им в обыч-
  ной жизни начальство не нужно. И мне мудрено было это понять, хотя вроде бы всё просто.
  - Ладно, я уж ничему не удивляюсь и всё-таки ты же войны не застал?
  - Нет конечно, я с 53-го года. Но ведь ума-то великого не надо. Они должны уметь воевать, для этого их
  и призвали. Это должно быть главным в учебных планах. По крайней мере в строевых частях. Не умение пе-
  чатать шаг и щёлкать каблуками. Строевая часть это не почётный караул.
 
  - Тарищ полковник, Вас жена ищет, просила, если не придёте, позвонить ей.
  - Хорошо, спасибо. Вот что, пойдёмте-ка Виктор Михалыч, пообедаем.
  - Как пообедаем? А время-то сколько?
  - Ах да. Тогда поужинаем.