Уже стемнело, и зажегся желтый свет уличных фонарей. Изображения, отраженные в зеркале реки, слегка размывались холодным ветром, изо всех сил пытающейся задержаться хотя бы еще на сутки, осени.
Рукодельница-зима ткала тоненькое одеяло для уже продрогшей земли, с точностью ювелира выполняя сложные и замысловатые узоры из идеально белых снежинок. С каждым часом её стараний всё вокруг становилось более светлым. Деревья с остатками листьев, еще вчера угрюмо стоящие, превращались в огромные белые паутины. На заснеженных крышах городские птицы оставляли путаные строчки своих следов. Почти увядшая трава ласково прижималась к земле, как дитя прижимается к матери, и приготовилась ко сну.
Первому в этом году снегу радовался весь окружающий мир, укутываясь в это воздушное одеяло. Зима заботливо укрывала им всё: скучающие памятники, припаркованные на обочине дороги автомобили, пока еще безлюдные тротуары. Даже такая мелочь, как школьный проездной, некогда оброненный спешащим учеником, не оставалась без внимания.
Зима. Её ждали… Лишь осень всё еще не могла смириться со своим уходом. Она билась в истерике, раскачивая провода, гудела в них ветром, нервно раздувала снежный покров и шевелила, видевшиеся из образовавшихся дыр, опавшие листья, словно желая их поднять. Но все усилия были напрасны. Её уход был неизбежен, как впрочем, и приход следующего времени года. Местами обнаженная земля стыдливо прикрывалась рваным белым полотном, а зима тут же нашивала заплатки.
На рассвете всё созданное растопили первые лучи, почему-то еще греющего солнца… Вновь правила осень… В окнах загорался свет, и наливающие кофе люди даже не догадывались о её состоявшемся диалоге с зимой. Лишь один человек стал свидетелем этих событий – всю ночь молчаливо бродивший по скверу поэт.
07.12.09г.