Перевел с английского Александр Пахотин
Глава 27
Деревня была такой маленькой, что Кунте казалось, все
стены, крыши, чашки и горшки были проверены несколько раз. Но он не был этим разочарован, так как у него оставалось теперь больше времени на обработку своего небольшого участка земли, который ему выделил Совет Старейшин. Всякий молодой мужчина, хорошо ухаживающий за своим участком, выращивал достаточно зерна и орехов не только для собственного питания, но и на продажу.
В течение нескольких лун после возвращения Кунта вырастил так много и выторговал для своей хижины столько новых вещей, что Бинта начала открыто ворчать. У него появились плетёные половики, кувшины, чашки, и теперь он спал на отличной бамбуковой постели с пружинистой подкладкой. Кроме того, Кунта приобрёл несколько амулетов и других необходимых вещей, например, пахучий экстракт из растений и коры, которым он, как и все мужчины племени мандинго, натирал перед сном лоб, предплечья и бёдра. Считалось, что этот волшебный экстракт защищает человека во сне от злых духов. К тому же от тела хорошо пахло, а об этом, как и о внешности, Кунта уже начал заботиться.
Кунту и его сверстников злило ещё одно обстоятельство. Когда они уходили в лагерь, в деревне оставались их сверстники – тощие, хихикающие, глупые девчонки.
А всего через четыре луны, когда они вернулись мужчинами, эти же девчонки попадались всюду на глаза, выпячивая груди размером с плод манго, резко двигая головами и руками, чтобы обратить внимание на серьги, бусы и браслеты. Больше всего молодых мужчин раздражало не бессмысленное поведение девчонок, а то, что это они делали исключительно ради мужчин, которые по возрасту были старше их по крайней мере на десять дождей. А на таких, как Кунта, они даже не смотрели, разве что ради смеха. В конце концов, у ребят третьего кафо появилось такое отвращение к девочкам, что они решили не обращать никакого внимания ни на них, ни на старших мужчин, с удовольствием поддающихся на все эти девчоночьи штучки.
Теперь по утрам у Кунты случалась эрекция. Конечно, такое случалось и раньше, даже когда он был в возрасте Ламина, но сейчас она сопровождалась глубоким и сильным ощущением. Кунта засовывал руки под одеяло и крепко сжимал возбужденную плоть. Он не мог не думать о том, что слышали его сверстники и он сам - что делают мужчины с женщинами.
Однажды ночью ему приснилось, что во время праздника урожая одна из чёрных молодых красавиц бросила после танца свой головной убор к его ногам. А когда он поднял его, девушка закричала: «Я нравлюсь Кунте!» Хорошо подумав, её родители дали согласие на замужество. Оморо и Бинта обговорили размер выкупа. «Она красивая, - говорил Оморо. – Но меня интересуют её качества, как жены моего сына. Хорошая ли она работница? Умеет ли вести дом? Может ли вкусно готовить и ухаживать за детьми?
А прежде всего – действительно ли она девственница?» На все вопросы был дан положительный ответ, и отцы условились о дне свадьбы.
Кунта построил новую хижину, а обе матери приготовили много вкусных блюд, чтобы произвести на гостей самое лучшее впечатление.
В день свадьбы звучала музыка. Когда появилась процессия с невестой,
певец громко пропел о том, что соединяются две славные семьи. Крики усилились, когда подружка невесты грубо втолкнула её в хижину Кунты. Улыбаясь и помахав всем рукой, Кунта последовал за ней. Невеста села на кровать, а Кунта пропел ей древнюю песню любви: «твоя длинная шея очень красива...». Затем они улеглись на мягкие выделанные шкуры, и невеста поцеловала его. Они тесно прижались друг к другу. А потом произошло то, о чём Кунта слышал. Это было даже прекраснее, чем ему рассказывали, чувства росли и росли в нём с такой силой, что вдруг вырвались из тела.
Резко вздрогнув, Кунта проснулся и долго лежал, не шелохнувшись, пытаясь понять, что же произошло. Затем, протянув руку к низу живота, он почувствовал на себе и на постели тёплую влагу. Испугавшись, он потянулся за тряпкой и вытер себя и постель. Он сидел в темноте, а его страх сменился растерянностью, растерянность стыдом, стыд – радостью, а радость - гордостью. Интересно, случилось ли это с его сверстниками? Ему хотелось, чтобы с ним это случилось с первым, потому что такое происходит, когда мальчик по-настоящему становится мужчиной. Но Кунта понимал, что об этом ему никогда не узнать, поскольку о таком ни с кем не говорили. В конце концов, утомившись, он снова улёгся и погрузился в крепкий сон.
Глава 28
Однажды, обедая на своём участке, Кунта говорил сам себе, что знает в Джуффуре каждого мужчину, каждую женщину, ребёнка, собаку и козу, и что во время исполнения своих обязанностей он почти каждый день виделся или разговаривал с жителями своей деревни. Почему же он чувствовал себя одиноким? Разве он был сиротой? Разве у него не было отца и матери? Разве не смотрели на него братья, как на бога? Разве не дружил он с теми, с кем играл в детстве, пас коз, а потом вернулся в Джуффур мужчиной? Разве не заслужил он уважения старших и зависти сверстников тем, что в его хозяйстве уже было семь коз, три курицы и хорошо обставленная хижина?
И всё же он был одинок. Оморо был слишком занят и не мог уделять Кунте столько же времени, сколько уделял ему в детстве. Бинта тоже следила за тремя младшими братьями, хотя Кунте и матери всё равно нечего было сказать друг другу. Даже Ламин как-то отдалился от него, поскольку за время отсутствия Кунты Суваду сильно привязался к Ламину и теперь был всегда рядом с ним. Бинта теперь часто велела Ламину и Суваду забирать с собой Мади, и Кунта не мог сдержать улыбку, глядя на трёх своих братьев, идущих по деревне друг за другом.
Никто теперь не ходил за Кунтой, и никто не шёл рядом, так как его сверстники занимались устройством собственных хижин и уходом за участками и животными. Они, наверное, тоже часто задумывались о том, что же им дало их новое положение. Участки их были малы, работа тяжела, собственность не шла ни в какое сравнение с собственностью старших мужчин. Всю важную работу делали взрослые, а им оставалось следить за горшками, которые и без их проверок были всегда чистыми.
Чувствуя беспокойство и одиночество, Кунта в этот вечер вышел из хижины, чтобы пройтись. Ноги сами привели его к костру, где бабушки рассказывали истории детям первого кафо. Кунта остановился на достаточном расстоянии, чтобы слышать истории, но чтобы этого не было заметно окружающим и присел, делая вид, что рассматривает какой-то камень. Одна из бабушек рассказывала историю, которую Кунта слышал много раз, когда был маленьким, и теперь, глядя на широко раскрытые глаза Мади и Суваду, он почувствовал лёгкую грусть.
Вздохнув, он поднялся и пошёл дальше. У следующего костра Ламин со своими сверстниками пели песни из Корана. Бинта и другие женщины сидели у другого костра и сплетничали. Пройдя мимо этих костров, Кунта пошёл к большому баобабу, где у отдельного костра сидели взрослые мужчины и обсуждали серьёзные дела. Чувствуя себя слишком молодым, чтобы подойти близко к этому костру, Кунта услышал, как один из старейшин спросил: «Кто-нибудь может сказать, сколько пропадает наших людей?»
Некоторое время никто не отвечал, затем заговорил кинтанго. «Я слушал барабаны и считал пропавших. Мне кажется, каждую луну из нашей части реки пропадает 50-60 человек». «А почему мы считаем только тех, кого украли? Мы должны считать и тех, кого тубобы убили и сожгли в деревнях», - сказал арафанг. «Они бы ничего не смогли без помощи предателей с нашей стороны, - снова заговорил старейшина. – За деньги тубобов мы поворачиваемся против своих. Жадность и предательство дают нам тубобы взамен украденных людей».
И снова все замолчали. Затем кинтанго произнёс: «Самое плохое то, что тубобы спокойно лгут и пользуются нечестными приёмами. Это даёт им преимущество перед нами».
Через некоторое время один из молодых мужчин четвёртого кафо спросил: «А тубобы могут измениться?» «Это произойдет, - ответил один из старейшин, - когда река потечёт вспять».
Вскоре костёр догорел, и мужчины стали вставать и расходиться. Но пять молодых мужчин третьего кафо остались, чтобы засыпать все догоревшие костры пылью, а остальные, включая Кунту, пошли на свои места с обратной стороны деревенского забора, чтобы охранять Джуффур.
Выйдя вместе с другими за ворота, Кунта помахал товарищам и пошёл вдоль ограды мимо колючих кустов и спрятанных в них острых кольев к своему укрытию, их которого просматривалась большая территория, залитая лунным светом.
Продолжение на
http://www.proza.ru/2009/12/12/479