ЛЕТАЮЩАЯ ЖЕНЩИНА:
ПРОИСХОДЯЩЕЕ НАМ ТОЛЬКО СНИТСЯ
На что способна Маргарита без Воланда и Мастера
Вера Орловская. Темные силы электричества. – С-Пб.: Алетейя, 2010, 236 с.
А женский роман с оттенками мистики и потусторонней реальности мог бы получиться неплохим. Название сразу притягивает – отдает планом ГОЭЛРО, лампочкой Ильича и запахом недавней катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС. И пусть ничего этого на страницах вы не увидите. Потому что в основе лежат банальные вещи: разведенная женщина встречается с женатым мужчиной, а, забеременев, выбрасывается из окна. Зато какие признанные авторитеты в друзьях «у темных сил»: Альбер Камю, Кэролл Льюис, Карлос Кастанеда и, конечно же, наш Михаил Булгаков. Благодаря «подглядыванию» в их книжки и роман списать удалось, и героиню в живых оставить. И проживать она будет, как вы уже догадались, совсем по другому адресу – в другом измерении.
«Нехорошая квартира» Булгакова изменена совсем немного – теперь она называется «нехорошим заведением». И чертовщина – та же. Те же консультанты в костюмчиках. Только какие-то мелкие и невыразительные – как офисные работники. Зато много. В общем, ни Волонда, ни Мастера. Так, подмастерья какие-то. А Маргарита есть, и зовут ее тоже по-цветочному – Виолетта. То есть, фиалка. Хм… Маргаритка, Виолетка… И даже бал-маскарад ей уготован – а как же без бала? И на балу она – главная посвященная. И тайное общество есть, и звезда на рукаве… Гореть не перегореть.
Микс – не вреден для романа. Погубило книжку другое – полное отсутствие редакторской и корректорской правки. Неуклюжие обороты, неправильная пунктуация и откровенные орфографические ошибки, встречающиеся на каждой странице, создают временную путаницу и логические неувязки. А незнание технических дисциплин перечеркивает все притянутые в книжку чужие изыски. На первой же странице возникает вопрос: «Где редактор»? В выходных данных ни редактора, ни корректора нет. Понятное дело, кризис или непрофессионализм. Но зачем же на таких вещах экономить? Зачем швырять в лицо читателю «недоделанную» продукцию? Он ведь и обидеться может. И читать перестанет.
Что это мы все о грустном? В начале книжки автор и сама предлагает посмеяться: «Я боюсь, что перестану замечать как смешна, ибо тогда придется признать, что жизнь проиграна». Ну что, посмеемся? Вот они – изыски: «семь мужчин», «чашка с глянцевыми матовыми разводами» (оксюморон?), «оливково-зеленый цвет» (оливковый – уже оттенок зеленого!). Часты расхожие, ничего незначащие выражения: «практически никогда», «любой и каждый». А как вам такое изречение: «Любая энергия - беззащитна». Это ядерная-то? То же происходит, когда Орловская начинает разглагольствовать о тонких сущностях. Для нее что эмоции, что эманации кастанедовские – одно и то же. Получается, списывала, а так и не поняла сути.
Неграмотные авторы – всегда самопародийны. Но перед нами не просто автор, а выпускница литинститута (акцентировано на обложке). Над такими смеяться – грешно! Вот вам цитата: «со всей строгостью иррационального подхода к жизни». Может, это написано специально для юморески? Но, честное слово, не до смеха. Постоянные разрывы в логике - раздражают. Как и ничем не подтвержденные эпитеты: красивый, незабвенный, невыносимый, необычайный. Последний встречается необычайно часто. Что такое «трудовой прорыв» - никогда не пойму, но чудится один из рекордов ВДНХ, хотя автор имела в виду нечто противоположное.
Хочется задать вопрос словами автора: «Куда можно прийти, когда идти больше некуда»? А прийти все-таки можно – например, к красоте поэтической речи (не зря же училась на семинаре поэзии!), которая прорывается (вот он, трудовой прорыв!) сквозь неуклюжие технические конструкции. «Солнце опаздывало. Сырой воздух имел прогорклый вкус вчерашнего дождя». И в особенности это касается тех моментов, когда Орловская пишет о сексе. Тогда у нее и пол на дыбы встать может: «паркет сладко застонал под моей тяжестью», «и было такое чувство, что дерево растет из меня».
Воображаемый сад с розами – известная (из других книжек) медитация, но в сочетании со встроенной авторской поэтикой – тоже хорошо. За такие образы и технические ляпы простить можно. Писала бы себе стихи или короткие поэтические зарисовки. А то – романы! Небось, темные силы электричества попутали! Если выпороть чуждую ей чушь, наносные миксы, то и получился бы небольшой, но хороший рассказ про женское счастье-несчастье.
Закончим вопросом Чернышевского: что делать? Что, что – вносить правки, выбрасывать неувязки – и заново выпускать в печать. Поправленный-то, чай, вариант куда лучше черновика будет. А чтобы на корректоров и редакторов не раскошеливаться, можно и к читателям напрямую обратиться. Это раньше они все рекламации в редакции слали. А теперь могут и карандашиком по выпущенной «черновой» книжке пройтись – только попросите. И готовые правки пришлют: занятие-то куда интереснее, чем кроссворды разгадывать. Или даже такие книжки читать!