Говорят, что песня – здоровье нации. А еще говорят – душа народа. Трудно с этим не согласиться.
Как же эта душа народа выражалась в песнях в разные годы жизни России?
Возьмем близкий к нам 20-й век.
При самодержавии, перед революцией пели «Отречемся от старого мира», «Замучен тяжелой неволей», «Вихри враждебные» и, наконец, «Эх, дубинушка, ухнем».
И ухнули. Да так ухнули, что «мир насилья» разрушили «до основания» и с восторгом запели: «Мы наш мы новый мир построим», в котором «кто был ничем, тот станет всем».
Но те, которые не захотели в новый мир, стали, естественно, сопротивляться. Они стали называться «белые», а те, которые очень хотели новый мир построить, стали называться «красные». И между белыми и красными «завязалась кровавая битва, и боец молодой, вдруг поник головой, комсомольское сердце пробито».
Белые пели:
Вот показались красные цепи,
С ними мы будем драться до смерти.
Смело мы в бой пойдем за Русь Святую,
И как один прольем кровь молодую.
Красные тоже не уступали:
Вот показались белые цепи,
С ними мы будем драться до смерти.
Смело мы в бой пойдем за власть советов,
И как один умрем в борьбе за это.
На помощь белым пришли Англия, Франция, Япония и другие страны, надеясь в мутной воде выловить крупную рыбку. Но оказалось, что «от тайги до британских морей, красная армия всех сильней». Разгромили и Корнилова, и Краснова, и Каледина, и Врангеля, и Деникина, и верховного адмирала Колчака, про которого пели:
«Мундир английский,
Погон французский,
Табак японский,
Правитель омский.
Мундир сносился,
Погон свалился,
Табак скурился,
Правитель смылся.
А Маяковский так написал:
Батюшки!!!
Аж Юденич с Деникиным подняли вой
на зависть всяческим операм,
когда адмирала в Байкал головой
ввинтили красные штопором.
В разгар жуткого тоталитаризма 30-х годов пели, как это ни странно, о сердце, которому «не хочется покоя». Возводили быстрыми темпами новые заводы и фабрики и пели:
Нам песня строить и жить помогает,
Она, как друг, и зовет и ведет,
И тот, кто с песней по жизни шагает,
Тот никогда и нигде не пропадет.
И не пропали, пройдя через страшные испытания.
А как пели в войну!
Вставай страна огромная,
Вставай на смертный бой,
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой.
Пели наперекор страданиям и невзгодам и про «темную ночь», и про «смуглянку-молдаванку», и «Прощай любимый город»… Да разве все песни, рожденные в годы войны, перечислишь!
Во время войны даже появился новый гимн:
Союз нерушимый республик свободных
Сплотила навеки великая Русь.
Да здравствует созданный волей народов
Единый могучий Советский Союз!
Была одна страна, одна победа, один народ - хозяин этой страны. Даже чукча пел: "Балалайка - три струна, я хозяин вся страна"
И в той стране была «дорогая моя столица,золотая моя Москва».
Сегодня столица дорогая только в денежном выражении. Чтобы только переночевать в гостинице, рабочему человеку надо половину зарплаты отвалить, и за рубль, как раньше, там уже не пообедаешь. Она золотая в прямом смысле стала для разных шоуменов, безголосых певцов, чиновников, банкиров и сутенеров. Правдиво о сегодняшней столице написала поэтесса Людмила Щипахина:
Тебе ли пристало, столица,
С державной дороги свернуть?
В фальшивые храмы рядиться,
Рекламы повесив на грудь?
Насмешливо ахать и охать
Над горем великой страны?
Коль топчется грязная похоть
У самой кремлевской стены?
Твои ли посланцы, столица,
Урвав криминальный кусок,
На пляжах Ривьеры и Ниццы
Вальяжно плюют на песок?
Зачем подлецам потакаешь?
Пивной разливаешь коктейль?
Зачем ты, столица, толкаешь
Своих дочерей на панель?
… Чужая обглодана пицца,
Бродяга приник к фонарю,
Прости, дорогая столица,
Я больше тебя не люблю.
Во времена хрущевской «оттепели» пели «Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет мама, пусть всегда буду я». Пели о том, «как мне дороги подмосковные вечера» и как «луна в реке купается». Но когда в результате бездарных хрущевских преобразований и реформ стало все дорожать, в том числе и водка (с21р.20коп стала стоить 27р.), а мясо и масло совсем исчезли, народ запел такие частушки:
Водка стоит двадцать семь,
Мяса, масла нет совсем.
Дорогой Ильич проснись
И с Никитой разберись.
Ты, Гагарин, ты могуч,
Ты летаешь выше туч.
Забери с собой Никиту,
И оставь там за орбитой
В брежневский застой пели разное. О том, что «все девчонки с парнями, только я одна». А почему «одна»? Да «потому что на десять девчонок по статистике девять ребят» и потому, наверное, «на тебе сошелся клином белый свет». Пели о том, «как провожают пароходы», и оказалось, что провожали их «совсем не так, как поезда». Очень популярен был Высоцкий. Из квартир через открытые форточки и окна, из салонов автомобилей часто звучал его надрывной, с хрипотцой голос: "Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!". Особенно мне нравилась его песня "Я не люблю"
Я не люблю уверенности сытой -
уж лучше пусть откажут тормоза,-
Досадно мне, коль слово "честь" забыто
И коль в чести наветы за глаза.
Я тоже тогда пел Высоцкого. Пел и другие песни: «Стою на полустаночке» и не думаю «о секундах свысока», а так же пел про морзянку, березовый сок, соловьиную рощу, яблони в цвету, голубые города и голубой вагон. А когда служил в 70-е годы в ГДР, мы там вместе с немецкими друзьями с энтузиазмом, вдохновенно пели:
Нас ведут одни пути дороги,
Так народы наши говорят.
Лишь звенит от Одера до Волги:
Дай мне руку, друг мой камарад.
Припев
Дружба фройндшафт, дружба фройндшафт!
Единство помыслов и чувств
И нерушимость братских уз.
Навеки
Дружба, фройндшафт, дружба фройндшафт!
Всегда мы вместе, всегда мы вместе
ГДР и Советский Союз!
Нам и в страшном сне тогда не могло присниться, что через каких-то 15 лет совершится неслыханное предательство, и исчезнут с карты планеты и ГДР и, что самое невероятное, - СССР.
А сколько песен и кинофильмов было создано для детей!
На одну только школьную тему написано было более десятка песен.
"Не повторяется такое никогда"
"Первоклашка"
"Давно друзья веселые"
"Однокласники"
"Когда уйдем со школьного двора"
"Последний звонок"
"Школьная пора"
"Чему учат в школе"
"Твои ученики"
"Школьный корабль" и др.
После криминальной революции, совершенной манкуртами и клептоманами в 1991 году, я не слышал ни одной новой песни для детей и школьников. Да и народ перестал петь. Ну не поется народу при «рыночно-демократических» реформах – хоть тресни, «крокодил не ловится, не растет кокос». Да и о чем петь? Разве что о том, что все «реформы» эти, как понедельники, - «взять и отменить, вроде не бездельники и могли бы жить»?
Зато мы видели и краснели от стыда, когда главный реформатор Ельцин дирижировал оркестром, импровизировал на деревянных ложках, танцевал буги-вуги… Петь на людях, правда, не пытался. За него другие пели:
Рецидивисты, Ельцин дал указ:
Все – в бизнесмены, «рынок» - он для нас,
Обогатиться б поскорей,
Ограбить тысячи людей –
За президента мы и в воду и в огонь,
Огонь!
И открыли огонь по своему народу, по стране, беспощадный огонь.
Но самое страшное - убивать стали песню, а значит душу народа. И сегодня продолжают убивать. Хорошо об этом написал поэт Владимир Каризна:
По нашей песне «томогавки» бьют –
Рок-музыки жестокие налеты.
Той песне, что была для нас оплотом,
Опомниться громилы не дают.
Они отлично знают мой народ:
Его не сокрушить бедой-невзгодой
В годину смут, не разобьешь, как лед,
Лихою, ошалевшею свободой,
Но отберите песню у народа –
И можно покорить тогда народ.
Многое из того, что сегодня сочиняют, петь могут, и поют уже, только покоренные, те, у кого душу уже отобрали. Человек с душой петь такие песни не будет, ибо понимает, что это ниже человеческого достоинства.
Когда-то мы пели:
На закате ходит парень
Возле дома моего
Поморгает мне глазами
И не скажет ничего
И кто его знает,
Чего он моргает.
Сегодня поют уже по другому:
Лучше сразу скажи, че те надо, че те надо?
Я те дам, я те дам, че ты хошь.
Или:
Пошлю его на... небо, за звездочкой, конечно...
В советское время никогда бы не попали в эфир песни с такими словами:
«Комары в меня вонзили волдыри»; «Вот только, как заноза в горле, на шее цепочка твоя»;
А вот песенка о любви:
«Ты меня любишь?» - «Ага» - «Ты со мной будешь?» - «Ага».
Или вот еще одна песня влюбленного:
Я увяз, как пчела в сиропе,
И не выбраться мне уже.
Тонкий шрам на твоей круглой попе –
Рваная рана в моей душе.
А как вам вот это?
Ху, ху, ху-е
Я скучаю по тебе.
Современная песня демонстрирует всю степень убожества современной культуры.
Экзюпери сказал: «Достаточно услышать песню шестнадцатого века, чтобы понять, как низко мы пали».
Зачем ходить так далеко? Достаточно услышать песни двадцатого века, кроме его последнего десятилетия.
А ведь песня – здоровье нации.