ГЛАВА 15
Зоя упрямо нарезала круги вокруг стоянки, в надежде по каким-нибудь меткам обнаружить новый тайник телефона. Вспомнив про танин ожог руки, сунулась в заросли крапивы. На грубое обращение с собой растения жгуче отвечали. Отпустив на волю слёзы, Зоя не сдерживала и слова: материла себя дуру, что согласилась участвовать в этой дурацкой лошадиной затее, доставалось и Люське и Борису, и всему мужскому племени. Краешком сознания, Зоя понимала, что у неё самая элементарная бабья истерика, но остановиться, взять себя в руки уже не было сил. Из-за истерики поначалу и ожоги крапивы игнорировала, однако вскоре они о себе заявили так, что и телефон и всё остальное ушло на второй, третий план. Мало того, что руки стали красными, покрылись волдырями, они ещё и запылали, точно ошпаренные кипятком. Жар постепенно растекался по всему телу, но в основном стремился в голову. Вскоре Зое казалось, что её голова пустой сосуд, в который налили крутой кипяток, он плещется, ударяясь о череп и обжигая область висков и темечко. Глаза стали сухими, под веки точно песок попал, а изнутри, будто кипяток норовил продавить глазные яблоки и вырваться наружу.
Поняв, что у неё подскочила температура, Зоя поспешила к палатке. Слишком быстро поспешила, забыв о внимании: в какой-то момент зацепилась за выступавший из почвы корень, и грохнулась так, словно её силой пихнули в спину. Головой и правым коленом пребольно ударилась о ствол дерева. Удар в голову выбил остатки истерики, а вот колено…По началу показалось, что под коленную чашечку грубо швырнули жидкий бетон, шекочуще-колючими языками "бетон" потёк вниз, обволакивая кость; достигнув ступни, "бетон" застыл, образовав пудовый башмак.
Колено не гнулось, отяжелевшая нога тянула и тянула к земле, а порой выстреливала такой болью, что тело отрекалось от разума. Голова превратилась в распаренный и разбухший бочонок, и в нём варёными мальками плавали неясные мысли.
Тщетно пыталась Зоя подняться, цепляясь за ствол: руки стали чужими, они отказывались исполнять её желания.
Осознав, что встать у неё не получится, Зоя поползла. И тут руки и онемевшая нога предательски отрешались от её тела, лишь здоровая нога и плечи преданно служили, выкладывались за троих, продвигая жаркое тело вперёд.
А потом хлынул дождь. Он не принёс облегчения, напротив, он словно явился, чтобы ещё больше помучить Зою: передвигаться стало много сложнее, жар увеличился, голова-бочонок наполнился влагой и влёк к земле, сознание то выключалось, то включалось, точно некто баловался, как с выключателем настольной лампы.
В какой-то момент и помощники сдались. Они ещё по инерции продолжали вяло отзываться на веление разума, но толку от них было с гулькин нос.
И Зоя с ужасом поняла, что это всё. Сейчас отключится сознание, и она сдохнет здесь под проливным дождём как старая дряхлая собака.
И вырвался крик-вопль, израсходовав остатки сил:
-Господи! За что?!?