Последнее неотправленное письмо

 
(неотправленное письмо)

Здравствуй, любимая, здравствуй!
Здравствуй во все годы, грустные и радостные, великие и спокойные!
Здравствуй!

И вновь пишу тебе без всякой надежды на то, что когда-нибудь ты прочитаешь эти строки.
Но не безнадёга меня томит, а бессилие что-либо исправить. Как хочу тебя увидеть – до ломоты в зубах, до слёз из глаз!И ведь знаю, что это невозможно, и всё же… Я каждый день готовлюсь к чуду, каждое утро говорю себе, что оно вот-вот произойдёт, ворвётся в мою комнату, в мой дом, в мой воздух –лёгким ветром бросится мне на шею, восхищённое моим терпением и верой, разворошит мои волосы…Но пока чуда нет – и я переношу «миг сладкого свидания» на следующий день, на завтра, на послезавтра, на послепослезавтра… А сегодня я бреду по улицам и в такт их поворотам читаю на память строчки из твоего первого и единственного письма. Лёгкие, простые, наивные, они крутятся во мне, как граммофонная пластинка, не надоедая, а наоборот, втягивая меня в каждую букву полудетских-полувзрослых слов.

Я так по тебе соскучился, что вдруг стал замечать в вещах, в рисунках, людях твои черты, повадки, голос. На днях в автобусе услышал смех – меня аж в жар бросило: я боялся оглянуться и в обладателе смеха признать тебя. Но нет, это была другая девушка…

Чуть раньше я шёл по городу, и перед светофором впереди идущая женщина остановилась точно так же,как это делала ты при встрече со мной.И хотя в ней не было ничего похожего на тебя, но короткий шаг ногой перед тем,как остановиться, и сведённые назад руки – выбили меня из равновесного состояния духа на добрую неделю. Мелочи, пылинки, запахи, цвет пальто, похожая причёска… - никогда всё вместе, но часто в отдельности, как фигурки в пражских часах, рождаются из ничего, напоминая тебя, тебя и тебя.

Вот и сегодня (то, что заставило меня уйти в свою комнату и наброситься на письмо) я опять увидел тебя. И где!? В фильме «Анна и король». Наверное, ты видела этот красивый фильм…Он захватил меня удивительным сочетанием природы, истории и любви. Любви яркой, но без будущего. И незадолго до конца событий, когда король Сиама с семьёй бежит в монастырь и молится перед статуей Будды, - я увидел тебя! Сначала я не поверил, но через минуту кадр повторился. Будда, огромный и каменный, с закрытыми глазами, сидящий в позе лотоса среди цветов и голубого неба – будто с тебя вытесан! Возможно, сходство с тобою я выдумал. Возможно, оно лишь в наклоне головы или в рисунке лба, в мочках ушей, в форме плеч… Может быть, приглядевшись, через 10 минут я вообще ничего общего бы не нашёл между мужчиной-богом и тобою -женщиной. Но… Я не знаю, чем закончился фильм, ибо сижу, прислонившись к холодной стене, и с дрожью пишу эти строки, и понимаю, что не могу выразить чувство потери чего-то для меня намного более ценного, чем все остальные радости мира.

Когда-то с тобою спорили о «Докторе Живаго».
Все писатели мира пишут романы с принятыми нормами языка и прозы. Ничего поэтического я не увидел даже в гоголевской поэме «Мёртвые души». У Пастернака же, если убрать диалоги, что ни строчка – стихотворение. Даже разрывы в повествовании логичны, когда представишь себе, что этот роман не роман, а большая поэма…

Но мы не доспорили с тобой. Ты оставила меня наедине с моими мыслями, ты оставила меня с Набоковым, Рюноскэ, Мильтоном, Пастернаком, Ахматовой и другими. А ведь эти люди уже не существуют. Ты знаешь, как разговаривают с мёртвыми, пусть даже и невероятно мудрыми? Кто-то и с ума сходит с непривычки. Я, как хронический сумасшедший, однажды услышал от древних греков, что в мире существует лишь три вида благодеяний: дать, принять, и вернуть.

Я отдал тебе своё сердце, принял твою короткую любовь и вернул её тебе в виде нескольких десятков стихотворений, некоторые из которых – дай, Боже! – переживут нас с тобой. Облагодетельствуй и ты меня:
Дай мне увидеть тебя, сделай чудо!
Прими хотя бы дольку моей любви!
Верни мне успокоение от тебя!
Впрочем, от последнего дара я, наверное, откажусь, ибо верю, что:
«Если и ненависть нам и любовь причиняют страданья,
Лучше пусть буду страдать от уязвлённой любви!»

И поэтому, здравствуй, любимая, здравствуй!
Здравствуй во счастье и горе, в боли и неволе, свете и тьме, в холоде и в жару, в подвигах и случайностях! Живи и чувствуй. Это так прекрасно – сходить с ума от любви, даже безнадёжной…

Здравствуй!

Всегда твой С. С.