Обмануть королеву и умереть глава 8

Ила Опалова
Глава 8

Интересно то, что есть ошибки, которые нельзя исправить. Неосмотрительное замужество – и кривая повела Марию Стюарт к плахе.

Шотландия, век XVI

Нет в Шотландии для королевы безопасного места, везде ей чудится направленный на нее  пистолет. Из Эдинбургского дворца королева решила переехать в  замок  Крейгмиллер, который выглядел особо мрачным под насупленным ноябрьским небом. Затяжные дожди стучали в окна, расписывая их причудливо струящимися прозрачными узорами.
Марию мучили печальные предчувствия. Она была уверена, что муж, которого она физически перестала выносить, строит планы по организации нового заговора против ее власти и даже жизни.
Во всем Мария чувствовала его злобу, его желание отомстить за ее холодность. Дарнлей не явился на пышно устроенные крестины сына, и все истолковали это так: король отказывается считать его родным ребенком и законным наследником. Мария понимала, как опасно оставаться в такой ситуации ненависти, затягивая решение проблемы. Если Дарнлей ударит первым, пострадает не только она, но и ее сын. А это самое страшное.  Нужно искать выход из создавшегося положения.
Но у короля было много врагов, которые могли помочь Марии. Прежде всего, его остро ненавидели люди, которых он предал. Предательство Дарнлея не только похоронило их политические планы, но и заставило скрыться в изгнании. И они вынашивали планы мщения.
Когда–то лорды, чтобы убрать Риччо и королеву, заключили союз с Дарнлеем. Осенью 1566 года они ищут союзницу в лице Марии Стюарт  для  устранения с политической арены короля. Вернувшийся из изгнания Мейтленд, сославшись на лордов, дипломатично предложил королеве обсудить возможность избавления Ее Величества от неудачного брака на заседании в замке Крейгмиллер.
На совещании, названном конференцией, присутствовал граф Босуэл, лорд Мейтленд, граф Мортон, сэр Балфур и группа лордов во главе с ее братом графом Мерреем .
Воспаленными глазами смотрела королева на освещенные свечами лица своих вассалов, она уже знала, насколько вероломными они могут быть: граф Мортон, один из коноводов в заговоре против Риччо (Мария недавно разрешила ему вернуться в Шотландию), лис от дипломатии Мейтленд, брат Меррей, мечтающий об единоличной власти. Марию успокаивало то, что сейчас их цели совпадают: ее и лордов. Открыто попросила королева присутствующих  помочь ей с разводом.
Словно каменные изваяния, сидели лорды, только глаза каждого из них то цепко впивались в лицо королевы, то перехватывали взгляды сообщников, то убегали вниз, натыкаясь на сложенные руки. Лорд Мейтленд заговорил от имени всех:
– Ваше Величество, мы поддерживаем вас и поможем вам с разводом. Но будьте милосердны, простите тех, кто так неосторожно позволил втянуть себя в заговор против вашего секретаря Давида Риччо. Вспомните, что это ваш супруг замыслил кровавый план...
Даже тень не прошла по лицу королевы, она бесстрастно проговорила:
– Конечно, именно поэтому все участники заговора будут прощены и получат возможность вернуться в Шотландию, как вернулся граф Мортон и вы, лорд Мейтленд.
Лорды удовлетворенно закивали.
Мария и не сомневалась, что они согласятся избавить ее от Дарнлея, слишком велика была их ненависть к королю-предателю. 
И королева вслух высказала мучившие ее последнее время мысли:
– Мы настаиваем, чтобы повод для развода не ставил под сомнение права наследника на корону. В противном случае, мы откажемся поддерживать ваши действия...
Мейтленд в ответ на сомнения королевы весомо заявил:
– Ваше Величество, не беспокойтесь. Мы, собравшиеся здесь, главные представители вашего дворянства и государственного совета, придумаем, как избавить вас от супруга, не нанеся ущерба наследнику трона.
Но Марии этого было недостаточно, и она подчеркнула:
– Мы просим не предпринимать никаких действий, которые смогут запятнать честь и совесть вашей королевы.
– Ваше Величество, — сказал тот же Мейтленд, — предоставьте это дело нам, и вы узрите только благо, одобренное парламентом. Будьте спокойны.

Россия, век XXI

– Разве влюбленные могут быть н-ничтожны? – Елена даже заикнулась, пораженная словами Игоря.
– А разве зомбированные люди не ничтожны? Любовь зомбирует человека, и он становится жалок.
И Галахов так посмотрел на подругу детства, что ей стало стыдно: у нее появилось ощущение, что он знает о ее несчастной любви к Андрею. И она напугалась, что жестокие слова Игоря относятся именно к ней, Елене.
– А ты никогда не влюблялся? – защищаясь, с вызовом спросила она.
– Я влюблен, – спокойно кивнул, холодновато улыбнувшись, Галахов.– Я влюблен в единственно достойную даму – в Историю. И у меня есть для нее подарок.
И ошарашенной таким ответом Елене стало не по себе.
–  Ну что, идем пить чай? – совсем другим тоном, весело сказал он.
«Это он так шутил!» – с облегчением подумала она.
– Идем! – согласилась Елена и добавила: – Ну, у тебя и юмор! Странный...

Кухня в квартире Галахова была небогато обставлена: устаревший холодильник «Полюс», маленький стол с табуретами, подвесные шкафы, стены, наполовину выложенные белой плиткой, жалюзи кремового цвета. Чисто. Порядок.
Весело запел чайник, и Игорь достал из холодильника корзинку с фигурным печеньем и конфетами. Поставил на стол стаканы в черненых подстаканниках и заварил темный чай.
Елена отхлебнула горячий напиток и ощутила травяной вкус. Она вспомнила, как в баре пила горячий шоколад, безвкусный, как глиняная вода. И у девушки появилось чувство, что вместе со вкусовыми ощущениями к ней возвращается разноцветная, прекрасная, солнечная жизнь.
– Мария Стюарт убила... кого? –  кляня себя за невежество, решила продолжить Елена заинтересовавшую ее тему.
– Убила своего второго мужа Генриха Дарнлея.
– Это... точно?
– Что точно? – Игорь с недоумением уставился на девушку. – Что убила? Точнее некуда. Типичная бабская история: влюбилась в одного –  лорда Генриха Дарнлея, и вышла за него замуж, потом влюбилась в другого – графа Босуэла. Чтобы выйти замуж за Босуэла, согласилась убить супруга. Вдвоем и порешили. Правда, были еще помощники... Возможно, были. Из-за такого беспредела в стране началась война, королева бежала в Англию, там ее и казнили...
Вдруг раздался звонок домофона, и Елена съежилась. Словно угадав ее состояние, Игорь сказал:
– Без паники. Все будет нормально. – И пошел в прихожую.
А девушка забилась в угол возле раковины. До нее доносились звуки голоса, затем шум открываемой двери, потом топот бегущих  по лестнице ног, хлопанье двери, и, наконец, в дверном проеме показался задыхающийся Игорь Галахов. Он прижимал руку к груди, там, где солнечное сплетение.
Елена метнулась к нему:
– Что такое? – воскликнула она. – Кто это был?
– Не знаю, – еле разлепил он губы.
Отнял от груди руку, и девушка, побелев от ужаса, увидела кровь. Ей хотелось ринуться вон, куда глаза глядят, но бросить своего товарища, который пришел к ней на помощь, она не могла.
Она подскочила к нему. Положила его руку себе на плечо и  забормотала:
– Пойдем... ляжешь на диван. Держись. Сейчас я вызову врача. У тебя йод, бинт есть?
– В ящике, на кухне, – проговорил Игорь, кривя рот и кусая губы.
«Бедняжка! Как ему больно»! – мучилась этим сознанием Елена, почти таща его на себе.
– Я сам... дойду... – проговорил он.
– Ага! А я на что? Из-за меня тебя ранили, а я, думаешь, не могу сделать для тебя такой малости!?
И у девушки от жалости к другу детства, от отчаяния, от непонимания того, что происходит, полились слезы.
Она с трудом довела его до дивана. Он рухнул всей тяжестью туда, где недавно комфортно сидел, закинув ногу на ногу, и с жаром рассказывал про шотландскую королеву.
Елена схватилась за телефон.
– Сейчас я вызову «скорую»!
– Ты лучше перевяжи, пока врачи приедут, можно ласты загнуть, – слабеющим голосом посоветовал Игорь.
– И то правда! – воскликнула девушка, бросая трубку, и кинулась на кухню, крича: – Потерпи!
Она сразу нашла вату, бинт, лейкопластырь и йод и примчалась в комнату.
- Может, снимешь рубашку? - спросила нерешительно, и так как он молчал,  бережно трясущимися пальцами расстегнула мелкие пуговицы, а потом приподняла футболку, которая была под рубашкой.
Его ударили ножом в солнечное сплетение. Длина пореза была около полутора сантиметров. Елена осторожно, не задевая края раны, обработала все вокруг йодом.
«Рана небольшая, даже маленькая, но может задеты какие-нибудь важные нервные центры? Почему я так плохо учила анатомию?» – задним числом ругала себя девушка.
Обернула кусок ваты бинтом и закрепила лейкопластырем на груди, закрыв пораненное место.
– Ну, вот, все хорошо... Все будет хорошо, – приговаривала она. – Сейчас я вызову «скорую».
– Не надо, – качнул головой Игорь. – Врачи «неотложки» вызовут милицию, тебя арестуют... Вдруг я потеряю сознание?
Он говорил слабо, с трудом, покусывая губы, и казалось, что он вот-вот упадет в обморок.
– Ну и что!? – возмутилась Елена. – Пусть арестовывают! А если ты умрешь!?
– Не умру. Я знаю, он ударил в кость... Все обойдется. Немного посижу, и буду свеж, как огурец.
«Он» – значит, это мужчина», – подумала девушка и почувствовала, как на голове зашевелились волосы. Это была чудовищная реальность: ее хотят убить. И ничего она не сможет сделать. Что она, худенькая, невысокая девушка, может сделать с мужчиной, который сумел ранить высокого и сильного Галахова?
«А ведь Игорь ходил в секцию самбо», – подумала Елена.
Она сама когда-то занималась с ним в этой секции. Ей было тринадцать лет, когда она захотела научиться красиво драться.
Как-то вечером Лена задержалась в школе, потому что была дежурной и ей надо было помыть  пол в классе. Старая бабуля-вахтерша стала жаловаться девочке на жизнь: на дорогие лекарства, на маленькую пенсию, на сноху, которая с ней не считается. Бабуле просто не хотелось оставаться одной в пустой и темной школе, а Лена была вежливой девочкой, и ей было неудобно оборвать старую женщину. Она терпеливо ее слушала и поддакивала. А когда вышла из школы, было темно и безлюдно. Откуда-то из-за угла вышли четверо подростков.  Они стали кричать ей какие-то гнусности. Девочка побежала, подростки гогоча пустились за ней. Лена чувствовала, что не сможет убежать, что ее схватят. Что будет потом, она боялась думать, но знала, что помощи ей ждать неоткуда. Лена на ходу расстегнула пальто, сунула руку в карман джинсов и вытащила оттуда все, что там было: мелочь, купюры, какие-то бумажки, наверное, записки, которыми перекидывалась на уроках. Она повернулась лицом к своим преследователям и, размахнувшись, крикнула:
– Эй, пацаны, ловите деньги!
И со всей силы швырнула в них эту горсть мелочевки с бумажками. Монеты застучали по асфальту, бабочками полетели скомканные записки и купюры. Подростки резко остановились, и в следующее мгновение они уже ползали по тротуару.
– Черт!
– Хватай!
– Мое!
– Ты чо берешь!? Я первый!
Под эти крики Лена добежала до дома.
На следующий день она подошла к Игорю и попросила взять ее с собой в секцию. Она училась борьбе полгода. Тренером в секции был Гущин Илья Петрович, ученики его звали дядей Ильей или просто Дядей. Лена почувствовала к себе особое внимание дяди Ильи: показывая новый прием, он выбирал именно Лену и старался покрепче прижаться к девочке, положить руку на грудь. Иногда за Еленой на тренировку заходила Алла. Она тихо сидела на лавочке и наблюдала.
В конце концов, Алла сказала подруге:
– Как-то странно, что на одном занятии вместе с тобой  занимаются не только девочки, но и взрослые мужчины с синими наколками на теле. Мне, например, не по себе, когда они на меня смотрят и переговариваются между собой.
После этого Лена бросила занятия, но Игорь продолжал ходить в секцию. Правда, вскоре он уехал из Копейска, даже из школы забрал документы, но через год опять появился в их классе. А вот продолжал  ли он заниматься самбо, Лена не знала. Их детская дружба как-то разладилась.
И сейчас она кляла себя за то, что сдалась, бросив занятия борьбой. Подумаешь, приходили мужчины с татуировками! Вот и получай мужа-татуировщика. Не понравилось, как ведет себя тренер! Ханжа! Выпендреха! Как еще себя обругать?.. Елене припомнилось старое книжное выражение  «кисейная барышня». (Мимоходом мелькнула мысль: все-таки красиво раньше ругались...) Во – кисейная барышня!  А как бы еще дядя Илья учил их? Не на пальцах же ему показывать!
И вот сейчас она в беспомощном страхе дрожит, как заяц. Хотя... хотя и большой, и сильный Галахов не смог защититься.
Полулежащий на диване Игорь зашевелился. Елена всполошилась:
- Игоречек, лежи!
Но он стал подниматься, говоря:
- Я на улице поймаю такси и проеду в травмпункт. Это будет быстрее, чем «неотложка». Не волнуйся. И не бойся. Можешь спрятаться в погреб. На кухне под ковриком крышка. Открой – и спустись. Никто тебя не найдет.
– Это был Стас? – неожиданно даже для самой себя спросила девушка.
– Стас? Какой Стас? – недоуменно уставился на нее Игорь.
– Внук нашей учительницы Анастасии Андреевны. Она живет в моем подъезде... Помнишь?.. В Копейске.
– А, Стас... – Галахов удивленно посмотрел на Елену, потом криво улыбнулся и неуверенно пробормотал: – Может и Стас... Я тебя попрошу, не трогай ничего на моем столе, а то перепутаешь страницы, я не разберусь потом...
- Ну, что ты... Ну, как ты можешь? - обиженно заговорила Елена. ; Ты мне помогаешь, а я буду тебе мешать?
- Ладно, ладно... Но все-таки лучше побудь в своей комнате. Хотя... – Игорь чуть улыбнулся, и пояснил: – вспомнил сейчас сказку о Синей Бороде. «Не открывай маленькую комнатку!», – сказал Синяя Борода своей жене, но, как только уехал, так она ее и открыла... Дух противоречия – вот как это зовется... Поэтому чувствуй себя, как дома, и смотри все, что хочешь!
И нетвердым шагом Игорь вышел из квартиры, не забыв запереть за собой дверь.

Продолжение следует:
http://www.proza.ru/2009/12/04/397