Люмэ немного нервничал перед приходом мастера Фика. Не то, чтобы Фик был строже остальных учителей, просто от мнения этого человека, по предположению Люмэ, многое зависело в конкретно его жизни. Как выяснилось, именно благодаря мастеру Фику, он всё ещё был в стенах Академии, и вообще был, так как мальчик плохо представлял себе, как можно быть где-то в другом месте – за пределами этого величественного сооружения, занимающего примерно четверть Айкру-Кана. Здесь помимо таких, как он, обучались ещё и магики, лекари, химики, силоведы и, конечно, воины. Если бы во время прошлогоднего Обхода Слышащего мастер Фик не высказался в его пользу перед самим Тиалом Фалмом, то спасённая жизнь щенка диа могла бы обойтись очень дорого такому жалостливому сопляку, как Люмэ, – «Кто же знал, что это тоже было испытанием? – размышлял он, поправляя форму, – хотя, за эти пять лет, что я здесь, пора бы и привыкнуть, что испытания не прекращаются, как только прозвенит звонок с урока…»
Наконец дверь отворилась и в комнату, на полу которой были расстелены порядком потрёпанные, но аккуратно зашитые маты со стоящими на них кожаными, набитыми песком манекенами, напоминающими людей, зашёл высокий и подтянутый человек средних лет с туго собранными сзади волосами, одетый в белую форму монахов Толкователей с зелёной эмблемой раскрытого ока на груди. Люмэ вытянулся в струну, после чего почтительно наклонил голову. Мастер Фик поприветствовал ученика:
– Наш долг – служить Высшему.
– Истинно так, да не иссякнет Его милость, – отозвался мальчик.
– Сегодня ты должен будешь пройти пятую ступень закалки, – мужчина внимательно следил за реакцией своего подопечного, тот не дрогнул, – вряд ли можно эту процедуру отнести к приятным…
Подойдя к стене, из которой торчали два металлических поручня, Фик отворил едва заметную дверцу над ними. В небольшой нише находился пульт, состоящий из нескольких кнопок и круглого переключателя с делениями. Стараясь ничем не выдать своего волнения, Люмэ подошёл к стене, обеими руками взялся за поручни и выжидательно посмотрел на учителя, тот кивнул, нажал на одну из кнопок и немного повернул колёсико. Мальчик даже не поморщился, будто ничего не произошло, хотя электричество мгновенно растеклось от пальцев, сжимающих поручни, по всему телу.
– Неплохо, – оценил его терпение Фик, – это была третья ступень. Теперь, как всегда, я буду постепенно увеличивать силу, а ты должен быстро и верно отвечать на мои вопросы. Готов?
– Да, мастер.
– Твоё имя?
– Люмэ Тог.
– Сколько тебе лет?
– Десять полных, мастер.
– Кто ты?
– Ученик при Академии Айкру-Кана.
Чуть заметно нахмурившись, Фик покрутил колёсико.
– Точнее.
– Я будущий профи, мастер.
– Так.., – он опять пощёлкал пультом, – хорошо. Какова твоя цель?
– Моя цель – стать лучшим.
– Зачем?
– Только лучшие ученики достойны выполнять свой долг перед Высшим, – пальцы Люмэ начали неметь, но он то знал, что это ещё не настоящая боль. Что такую боль можно терпеть ещё очень долго. И если он действительно хочет стать лучшим, то вытерпит и не такую боль. И когда он станет таким же бесстрастным как камни Саак-Олья, его сделают профи и разрешать выполнять поручения профсоюза.
– Неплохо, – мастер Фик отключил электричество, – ты выдерживаешь нагрузки четвёртой ступени… Однако, ты соврал мне, Тог. Отдыхай минуту, и мы продолжим, как только я скажу.
Мальчик разжал пальцы, волосы прилипли ко лбу, и пот бисеренками блестел над верхней губой. Лицо его было сосредоточенно – он пытался понять, какой из ответов мог не понравиться учителю, когда тот кивнул на поручни. Подавив вздох, Люмэ взялся за холодный металл.
– Твоё имя? – начал Фик.
– Люмэ Тог, – он увидел, как учитель, качая головой, поднёс руку к пульту. Значит, ответ был неверным. Фикс нажал на одну из кнопок, и мальчик чуть заметно напрягся, почувствовав повышение силы.
– Твоё имя?
– Я не помню своего имени, – внутренне сжавшись в ожидании очередного повышения, ответил Люмэ. Однако удара не последовало, сейчас он отвечал верно.
– Чьё имя ты носишь?
– Имя, данное мне Высшим, приобретённое во время Великого Обхода пять лет назад, озвученное Слышащим.
– Так лучше. Что ты скажешь о своём возрасте, Тог?
– Я не знаю даты своего рождения. Для профи не важен день его появления на свет. Датой рождения профи станет день первого задания.
– Почему ты решил, что тебе десять лет?
– Пять лет назад мой возраст определил Слышащий.., – мальчик скривился, ощущая, как сильный заряд пробежался от пальцев по рукам, распространился по всему телу острой болью отозвавшись в позвоночнике, – …Высший, Высший определил устами Слышащего, – поправился он.
– Прервёмся. Будь внимателен, Тог, – мастер пощёлкал колёсиком переключателя, – Ты же знаешь, что к двенадцати годам в Академии остаётся только каждый третий будущий профи, и только один из десяти, таких как ты, в шестнадцать получают своё первое задание.
Эту угрожающую статистику Люмэ уже не раз слышал от различных учителей, поэтому он очень старался, чтобы очутиться в избранной десятой части к такому невероятно далёкому совершеннолетию. Он никогда не задумывался о том, куда деваются оставшиеся девять, тем более, что практически никогда не видел их. Мифические соученики объявлялись только раз в год, на Обходе Слышащего. Ещё он не понимал, зачем ждать целых шесть лет, когда и сейчас ему были доступны знания и умения, предполагающие большую, по мнению Люмэ, возможность для успешного выполнения задания любой сложности. Например, он знал (и умел применять эти знания) четырнадцать болевых точек на теле кру и восемнадцать на теле айкру, умел парировать массу ударов холодного оружия, был силён (подтягивался тридцать четыре раза), ловок (перепрыгивал большущую канаву с водой во время пробежек) и меток (шесть стрел из десяти посылал в яблочко…). Мысленно проигнорировав тот факт, что три из тех же десяти улетали в молоко, и что его тренировочный лук был детским, а тетиву настоящего лука он и вовсе не мог натянуть, он уверил себя в том, что убить запросто можно и из детского лука, если, конечно, пользоваться стрелами с острыми наконечниками. Возможно… возможно он не был готов к заданию прямо сейчас – ему не достовало бесстрастия. Ведь он так и не смог задушить того мохнатого и смешного щенка. Но ждать больше года он не видел смысла. Теперь Люмэ был не намерен допускать таких слабостей. Он будет твёрд и несгибаем.
Из мечтаний его вырвал голос учителя:
– Продолжим, – подождав, когда мальчик приготовится, он снова приступил к закалке, – ты хочешь стать профи?
– Да, мастер.
– Почему?
– Члены профсоюза – это руки Высшего. Я хочу оберегать Высшего.
Мастер Фик едва заметно улыбнулся:
– Разве Высший нуждается в твоей защите?
Вопрос поставил мальчика в тупик, замешкавшись с ответом, он почувствовал, как нарастающая сила скручивает и выворачивает его мышцы болью.
– Я ошибся! Высший не нуждается в моей защите, – облегчённо выдохнув от отступившей боли, он продолжил, – профсоюз привносит порядок и следит за исполнением законов Высшего на земле. Я хочу лишь помогать поддерживать порядок.
– Так, – удовлетворённо кивнув мастер Фик решил резко поменять тему вопросов, – у тебя есть семья?
Этот вопрос был обязателен на пятой ступени и предпологал два верных ответа. Первый «нет», и второй «да – моя семья – это профсоюз». Каково же было его удивление, когда его подопечный ответил «да» ничем его не продолжив. Он даже немного растерялся и забыл тут же увеличить силу, но, опомнившись, и повернув переключатель, решил дать Тогу последний шанс:
– Кто твоя семья?
Мальчик разрывался между ответом, который, как он чувствовал, от него ждал Фик, и правдой. На лице учителя явственно читалось, что времени на колебания у него не было.
– Я плохо помню, – начал Люмэ, – мужчина и женщина… город у озера.., я купаюсь в нём…
Всё возрастающее изумление перебило всегдашнюю маску бесстрастия Фика, – «Пять лет мзявке под лапки! И в каких таких уголках мозга он берёг это? А я ещё доказывал Фалму, что из мальчонки выйдет толк… Сентиментальный сопляк – ни диа задушить, ни мамочку забыть! И всё таки жаль…», – он резко повернул переключатель величины силы на максимум.
_______
На этом этаже оставалось ещё три помещения – комната для письма, счёта и тренировочный зал в конце коридора. Поменяв воду в ведре, женщина бросила в него тряпку и открыла дверь в тренировочный зал. На матах валялся мальчишка кру лет одиннадцати - двенадцати. На нём была форма ученика профи, скрюченные руки и ноги неестественно застыли, светлые глаза, лишенные зрачка, уставились в потолок. Вздохнув, женщина наклонилась к нему и погладила абсолютно седые волосы…