Я не знаю как ваша, а наша ячейка любит шопиться. Мы так устроены внутренне, а наружно совершенно не скажешь. Потому что на мне штаны лыжные, а на Вовке джинсы с большой заплаткой на интересном месте. Он уверен, что, если ему не видно, то и все остальные с катарактой на органах зрения. Заплатку ставила я, поэтому и молчу в тряпочку. Не сознаваться же, в самом деле, что тряпочка села изнанкой наружу, поэтому при ходьбе открываются черные неизведанные глубины, в которые тянет заглянуть. Я-то привыкла, а народ в непонятках: как – де такой товарищ - импозантный сверху может сверкать заманухами снизу? Кругом же женщины и дети!
Тут несколько слов за жизнь.
Американская приятельница, соскучившись, решила посетить бердянскую родню, ставшую одномоментно московской. Едва сойдя с трапа и облобызав папенькины пейсы, она помчалась покупать шубу. Время тогда было лихое и обильное. Чтобы у криминального элемента не возникло подозрения на предмет большого кошелька, Соня оделась в рубище. По принципу: бедненько, но чистенько.
- Медам, - съязвила продавщица павильона, где были красиво развешены шубы – здесь не подают, извольте выметаться.
- Я дико извиняюсь – упёрлась подруга – мне бы норковую шубу.
- Ты не проснулась, убогая? Она, знаешь, каких деньжищ стоит?
- Я дико извиняюсь, - громко сосредоточилась Соня - Айм фром стэйт флорида энд хэв мэни мани фор кот пюшэйс.
- Из бывших, что ли, Маня? Вали, давай.
- Я еще раз извиняюсь, я гражданка Америки, если вы не поняли, хочу купить шубу.
- Лапшу вешай членистоногим, милая. В Америке в таком рванье не ходят, там всё в лэйблах.
Подруга еще раз сосредоточилась и стала раздеваться.
- Алё, алё! – завопила продавец – Я стриптиза не заказывала!
- Минуточку, вы тут шо-то говорили за лэйблы? Таки я вам их покажу.
Соня вывернула хламиду и положила на прилавок:
- Читайте, если умеете: Тommy Hilfiger. Андарстенд? – и резко сдвинула брови к переносице.
- Я дико извиняюсь – залебезила продавец – Я ж не знала, что в Америке такая мода! Вам какая шубка приглянулась?
Соня умолчала, что рубище, купленное специально для России, было из секондхэнда, где все бедненько, чистенько, но полно этикетками известных брендов.
Выбранную из десяти подобных, шубу упаковали и перевязали ленточкой. Соня решила добить продавца:
- Распакуйте шубу, плиз, я в ней поеду.
- Так жарко на улице!
- А я на нижнее белье. Одежду оставлю вам. В подарок. Такси найдёте? Андарстенд?
- Йес, йес – закивала продавец и помчалась ловить такси.
***
В выходные у нас созрела очередная идея пошопиться. И, как водится, я влезла в неизменное лыжное, а Вовка в джинсовое. Он так и стоял в центре магазина, элегантно отклячив попу и опираясь на тележку с какой-то мелочью на дне. А я бегала между стеллажами, сильно потея и выражаясь.
Выйдя из очередного пике, обнаружила молодую мамашу с ребенком наперевес, который мануально исследовал черные глубины вовкиной заплатки, а мамаша тщетно пыталась прикрыться ладошкой, чтобы не смущаться. Продавец, нарочито медленно выкладывавшая товар на полку, бросала недвусмысленные взгляды и прятала ухмылку во втором подбородке. Дама, сторожившая новенький унитаз с надписью синим фломастером «-30%», тоже не без интереса взирала на вовкину задницу.
Мне бросали вызов.
- Клёво, правда? – Я затормозила возле дамы и указала на откляченную попу своей половины.
- Вы о чём? – смутилась дама.
- О джинсах, конечно. Вон, на том мужчине.
- Да, вы что??? Там кошмарная заплатка, сам, что-ли, пришивал?
- Это Вы – что. Новый бренд! Новая мода! Тommy Hilfiger! Америка!
- Надо же. Я вообще-то жутко консервативна. Америка, правда?
- Честное слово! – поклялась я и ушла на другой вираж.
Я не обманывала, мамой клянусь. Заплатку я ставила из Сонькиных подарков, купленных в секондхэнде. Там везде был один и тот же лэйбл: Тommy Hilfiger.
Андарстенд ми?