Она стояла в храме. В пальцах грелась темно-желтая восковая свеча.
Икона тоже была написана в золотых тонах. Сегодня она не осмелилась подойти ни к Донской, ни к Казанской… Слишком мрачно было на душе. И она не могла просить о «правильном»: «Дай мне сил смириться, перенести…»
Она пошла к Ангелу-хранителю. Все-таки самый низкий чин в небесной иерархии, ему можно поплакаться на всё, как есть.
-Мне хреново, - сказала она мысленно Ангелу, - Я старая, усталая тетка…Я не хочу никакого Нового года. Я хочу залечь, как медведь в спячку и проспать до весны. А потом покидать вещи в сумку и уехать к морю. Навсегда.
Ангел был прекрасен. Печальное детское лицо, и приподнятая рука. Можно было представить, что эта рука невесомо лежит на ее голове.
-Знаешь, да? - спросила она, - Не нужна я ему совсем. Ему юную девочку, и жизнь с чистого листа… А разлюбить не смогу. И обидное ему сказать не смогу. Хотела. Даже пробовала. Поняла, что самой больнее будет…
И попросила:
-Ты пригляди за ним, ладно? Можешь даже не за мной а за ним. Мало ли куда я уеду, так что позаботься о нем… Пусть у него все будет хорошо… И помолись за него. Обязательно помолись. Ты ведь умеешь, не то, что я.
Она шла домой и про себя, тихо:
-Ну и пусть…какая-нибудь красивая, без проблем. Богатая…
Это было так банально, что напоминало слышанный от бабушки романс.
-Он любит деньги, любит карты, любит женщин и вино,
А тебя он, молодую, лишь загубит ни про что…
Конечно, она была не молодая, а он - не злодей. Напротив, его любили. Больные в больнице любили, мать, и вообще - женщины. И он любил – красивые вещи, саму красоту.
-А я уже никогда не буду такой, - думала она, - Только старой лохушкой. Так что не трать на меня силы, Ангел…Давай к нему…
Она шла, и тень летела за ней, и у этой тени были крылья.
У фонаря она остановилась. И обернулась.
Что-то призрачно засветилось, пошло переливами, засверкало. Она любила Новый год за это сверканье – мишуры, игрушек... Обещанье чуда.
Ангел смотрел на нее, и теперь он не был печальным. Он слегка улыбался. Наверное потому, что она все не верила, и приглядывалась к крыльям. Крылья были большие, изогнутые и напоминали лебединые.
-Я сделаю тебе подарок, - услышала она, - Потому что ты никогда его не проклинала. Даже в мыслях. И желала ему добра. Для него. Не для себя.
Ей показалось - это ее дыханье в морозном воздухе вдруг завихрилось, сгустилось и …
Между ними стояла девушка. Длинные темные волосы, густые брови, яркие зеленые глаза.
-Это?
-Твоя душа, - сказал ангел. – Она у тебя молодая.
Девушка была в модной короткой курточке и мини-юбке.
-Он сейчас здесь – сказал Ангел, указывая на светящиеся окна кафе. И велел девушке, - Иди.
Она увидела с улицы – все столики были заняты. Он сидел у барной стойки. Смуглые пальцы, бокал вина.
Девушка вошла и не торопясь направилась к бару. Его соседи в это время поднялись. Она села с ним рядом.
Он посмотрел на девушку. Удивительные глаза у нее … Он не мог подобрать слово… Ласковые…
-Будете коньяк?
Она улыбнулась и кивнула. Будто его внутренне желание кивнуло в ней. Это было тогда, когда говорят не «я», но «мы».
Она коснулась его руки, и это было как в том сне, который снится нам два-три раза в жизни.
Восторг соединяется с удивительным покоем: и смерти нет, и страха нет, и мы в земле обетованной. Просыпаясь, мы плачем как дети – нам жаль возвращаться.
…Они с Ангелом смотрели на эту пару с улицы.
-Что мне делать? – спросила она.
-Ступай, пусть сегодня она говорит с ним, - сказал Ангел.
…Он не помнил, сколько времени прошло. Никого не было рядом с ним. Но девушка… Она была? Да, и она была прекрасна, и только с нею он испытал ощущение: ему дано что-то высшее, ради чего человек приходит на землю.
Он вышел из кафе, и не знал - куда идти. Снег летел крупными хлопьями. Он шел туда, где часто бывал в последние месяцы.
Старый дом на темной улице. Но светилось окно. Он поднялся по лестнице, открыл дверь
В комнате горел ночник. Маленький человек с крыльями и фонариком – над земным шаром. В постели спала женщина.
У нее было такое усталое лицо, как будто она всю жизнь держала этот фонарик. Но… - он всмотрелся, узнавая… у нее были густые брови, и струящиеся темные волосы, и не было другой такой на земле. Потому что на земле – все кончается. А она обещала – вечное…