Фактор Фа. Доброе утро, озорники. Дыхание сатаны-4
Не хочу быть гадом.
Флаг поднимали: Овечкина и Бутырёв из первого отряда. Рядом стояли Севка барабанщик и Юрка горнист. Начальник объявил распорядок дня и представил нового зама, а Светлана Александровна стояла внизу трибуны.
Всё шло своим чередом. С утра и до обеда солнца не было. Купание отменили. Второй отряд пошел в лес за ягодами, в сторону Оки. Парни первого отряда играли в баскетбол. С ними были и вожатые четвёртого отряда, Олег и Юрий.
Девочки четвёртого отряда в пионерской комнате занимались шитьём, остальные разбежались по территории. Суворов вместе со вторым отрядом отпросился в лес.
За баскетбольной площадкой, на самых высоких качелях, качались Юра Фасолин и Миша Французов.
...
- Время есть, рассказывай, всё подробно, что про меня знаешь?
- Я тебе, уже говорил.
- Значит, повтори, - и Юрка стукнул свой край доски о землю.
Миша сидел на двух метровой высоте, держался двумя руками, боясь свалиться. Он боялся высоты. Эти толчки были самые страшные для него.
- Как, ты с Вихровым, я не видел… - А, как?
- Я лежал в это время у тебя под кроватью, и всё слышал, о чём вы шептались.
- Когда, ты туда залез?
- Тогда, когда, ты сам ушёл, подсматривать за ребятами, в ту ночь.
- Что же я, тебя не заметил?
- Я был во всём чёрном, и носок на голове и не дышал. Ждал, когда ты вернёшься. Ты пришёл первый, и притворился спящим, потом Вихров пришёл.
- Что ещё слышал? - Как, ты с Валькой. - Что с Валькой?
- Вы тихо разговаривали. На следующую ночь, я втихаря, под всеми кроватями проползал, никто не заметил. Когда, ты с Вихровым вернулся, я не видел, только слышал, и понял из разговора, что ты обманул всех парней первого отряда на десять рублей. Потом Олег и Юра восхищались, как ты из себя сделал девчонку. Вихров тебя трогал. Утром меня начальник вызывал. Я сказал, что ни чего не знаю.
- Ты сказал, что это была моя простыня.
- Я же не видел.
- Теперь, про записочки.
- Это я всё писал, я хотел, чтобы вы пришли в библиотеку, а залез под стол. Хотел напугать Алиску, а за этот стол сел ты. Я хотел, чтобы она вскочила, как истеричка, а это был ты. Я сидел и ждал, что будет. Вы всё молчали.
Я тебе руку на колено положил, ты мне кулак показал. Мне показалось, что ты знал, что я под столом сижу. Сиди, мол, и молчи, и не вылезай. Я от обиды и уколол тебя. А ты этот укол, воспринял по-своему.
Когда, я уколол тебя второй раз, я понял, ты намерен терпеть всё, но молчать. Я сидел, ждал, когда ты меня выкинешь из-под стола. Посмеяться хотел, а ты всё сидел.
- Зачем в штаны полез? - Хотел пошутить, как Верка, чтобы ты засмеялся, или закричал, а ты молчал. Разговаривал с Алисой.
- Зачем? Французик пожал плечами, и завис на высоте.
- Мне было интересно.
- Из-за тебя, дурак, я чуть не обос...ся.
- Я понял, когда ты заёрзал.
– Ты, ей записку подкинул на почту?
- Да.
- А те, про теннис-пенис? Про что ещё?
- Это я специально писал – отводил от себя подозрения. Не получилось.
- Нет, получилось. Ты здорово, меня с толку сбивал, всякими намёками. Зачем брал булавку у Олега, если колоть меня не собирался?
- У меня, правда в трусах резинка лопнула, и я просил булавку, я не хотел.
- Не хотел, а после захотелось?
- Нет, не хотел, честно. - А для чего, всё это?
- Мне интересно было за тобой наблюдать, как ты с ребятами балуешься. Мне до сих пор не понятно два момента.
- Какие? По-порядку. - Ты сказал, что не дружишь со мной до вчерашнего обеда, это было вчера, я тебе всю правду сказал, значит, ты дружишь со мной?
- Я не ожидал от тебя такого. Что с тобой поделаешь? Считай, что ничего между нами не было. Друзья по-старому. Что ещё не понятно?
- Я так и не понял, как ты с Вихровым баловался?
- Ты же сидел под кроватью. - Лежал.
- Ну, лежал, и всё слышал. - Всё равно, не понял. Когда, я тебя спросил про это, ты даже удивился. Неужели вы… и, ты продолжаешь с ним дружить?
- Значит ты, любитель чужих тайн?
- Так получилось. - Что ещё знаешь из тайного?
- Всё, о чём, ты говорил с тёзкой по ночам.
- Что всё? Я должен знать. - Ты, и так, всё знаешь.
- Я не знаю, что ты знаешь. - Что Вихров тебя трогал, как девочку.
- Что ещё? - настаивал Юрка.
- Как, ты, в баню ходил к девочкам. Как, ты с Суворовым…
- Что я с Сувориком? - Разговаривал.
- А с тобой я, случайно, не разговаривал у шалаша? Мишка, тебе, не стыдно передо мной? - Стыдно.
- Я честное слово, хотел с тобой перестать дружить, но я вчера ещё остыл. Мне тебя стало жалко. Я увидел на твоей руке, вот здесь белое пятнышко, хотел тебя с мотоцикла сбросить. Я в библиотеке, чуть не офонарел, и вчера для меня был стресс, я заикой мог остаться на всю жизнь…
- Тогда, слушай и меня. Мы с тобой друзья. Ты меня простил. Ты мне в глаза правду, и я тебе правду в глаза…
- У тебя голова не кружится, там наверху?
- Можешь меня сбросить вниз, но я тебе скажу всё, что я о тебе думаю.
- Говори, мне очень интересно.
- А тебе, Юрочка, не стыдно в глаза ребятам смотреть? Сидел за подушками, и подглядывал за Вихровым, та же ситуация.
- Нет, не та же. Я сразу признался, моя совесть чиста. Ты не признался, пока я тебя к стенке не прижал, не разоблачил. Если бы, сразу сказал, что, ты там сидел (вся нога исколота, в одно место колол, гад), я бы тебя простил.
- Нет, ты меня скорее убил бы. Ты, наглым образом, подставил Светлану Александровну, что ты, якобы от испуга обоссался. Я всё видел, я не спал. Видел, как, ты её поджидал у ведра.
Она ни в чём не виновата. Это ты ей подстроил, и сразу в окошко, в шалаш побежал. Ты на них смотрел, втихаря, и наяривал. Может, с ними участвовал?
- Мишка! Замолчи, ты дурак, - закричал Юрка, - это не твоё дело!
- Хватит меня, всё время, дураком обзывать. Я-то ладно, а как, ты, Олега и Вихрова называешь, унижаешь? Они старше тебя, если они так шутят, то тебе так нельзя шутить.
- Заткнись!!! - Не заткнусь! Ты… ты…
- Что я? Говори, трус!
- Ты… двуличный. Сю-Сю-Сю, Сю-Сю-Сю, а на самом деле, ты их презираешь, оскорбляешь.
- Куда ночью бегаешь? Я всё знаю. Ты - сексот, папенькин сыночек. Сынок начальника.
- Мишка, дурак, заткнись, прошу тебя. Ты, меня доведёшь. Я побью, тебя за такие слова. Так и знай, Мишка.
- А тебе можно ребят доводить? Ты, просил правду, получи! Меня не надо за мизинец дёргать, я её и так тебе скажу.
- Ты и это, гад, знаешь? - и Юрку затрясло от сказанного.
- Знаю! Я всё знаю. Знаю, что я гад паршивый, но я … я не хочу быть, больше гадом!!! - сидя наверху, Миша заплакал.
Юра опустил его наполовину.
– Миша, - и Юра проглотил, подступивший к горлу, комок, – Миша, тебе завидно, что у меня новые друзья. Раньше, я всё с тобой, а теперь с ними. Тебе обидно, что они со мной, так запросто, как со «своим»?
Мы можем играть, мы можем шутить, как нам угодно, и наши шутки и баловство могут заходить далеко, но мы по-настоящему дружим. Я их не предам, а они меня. А ты, Миша, не понял, не разобрался, и …. Обиделся, вдобавок ко всему ты …
Юра замолчал. Проглотил второй комок, - и стал пакости придумывать, и говно на меня льёшь. Ещё и дружить с тобой. Я с Юриком и Олежкой с полуслова друг друга понимаем, и не обижаемся, потому, что я и они, твёрдо верим в дружбу.
Все те слова, которые, ты подслушал из-под кровати – это шутка. Да, шутка. Мне, по большому счёту, насрать, что ты меня не понял, мне важно то, что они меня понимают. Мы доверяем, друг другу, а ты нет. Я хоть разочек, назвал Олега или Юру как-нибудь не достойно при всех? Вспоминай. - Я не слышал,
- И не услышишь. Наедине – это наше личное дело. Я принимаю твои доводы, ты видишь, если они настоящие, я с ними соглашаюсь. Ты меня голословно назвал сексотом. Ну и что, что я сын начальника? Но я, не сексот, и никогда, не стану им. Я тебя сколько раз дураком называл, а предателем никогда, а сексот – предатель. За дурака, извини.
- А гадом?
- Ты, сам себя гадом называешь. Они все ползают, они все противные.
- Я не хочу быть гадом. - Так не будь им.
- Я хочу дружить с тобой. - Мы, и так с тобой дружим.
- Я думал, что мы уже не друзья.
- И я хочу с тобой дружить, я только, сильно обиделся на тебя.
- Юра, ты меня простил?
- Конечно, только, опять не обвиняй меня в чём-либо под прикрытием правды и дружбы.
- А Светлану ты…
- Стоп! Миша! Ты не всё знаешь. Это за рамками нашей дружбы. По-моему, ей так и надо.
- Объясни. Ты, пошёл на это, чтобы насолить ей? Голым перед ней стоять и писать? Не пойму. - Я на это решился не из-за простого баловства, а ради моих друзей и тебя, ради папы, и всех. Иначе было бы… - Что?
- Начальником назначили Светлану Александровну, моего папку уволили, моих друзей Юру и Олега ни за что не про, что, не разобравшись, в колонию. Теперь, ты понял?
- Это из-за того, что вы баловались?
- Да. Видишь Миша, я тебя простил, и я тебе доверяю, я очень с тобой откровенен. Я, тёзка и Олег, мы на сто процентов доверяем друг другу. Это равносильно, голову в пасть ко льву положить. Я свою голову в пасть ко льву сую, потому, что я им доверяю. Если, ты видишь, как мы дурачимся, знай - мы дружим, и на подлость они не пойдут.
- Вы так шутите, что можно подумать…
- Мы знаем, когда можно шутить. Нас можно, только подлым, гнусным способом подслушать, и предать.
- Фа-Фа, мы дружим?
- Конечно, дружим. Ты мне правду, и я тебе правду, а то, что я треплюсь, я сам, порой, этого не хочу, не получается. Язык сам всякую чушь несёт, а все, почему-то верят.
- Не все.
- Конечно, не все.
– МИР?
- Конечно, МИР!
Новая идея.
Мишка соскочил вниз с доски, и Юрка с высоты полетел вниз, но, успел расставить ноги, не упал. Отскочившая от удара о землю, доска качелей сильно ударила мальчика меж ног.
- У, у… - взвыл Фасолин.
- Мишка, я тебя убью!
- А я тебя! Мальчишки рассмеялись.
Фа-Фа, правда, через силу. - Чего смеёшься? Если всмятку, берегись.
- Мы же помирились.
- Дружба, дружбой, а это дороже.
- Я нечаянно.
– Хотел нечаянно, ладно, я не сержусь.
- Я тоже не сержусь. Юра вопросительно посмотрел на друга.
- Ты мне, вчера в ухо горном дунул. У меня до ночи в ухе звенело.
Сейчас прошло.
- Ты мне отомстил, выходит? Извини. Я пошутил. Я тебе дунул в одно ухо, а получил доской по двум.
Мальчики сели на скамейку и смотрели, как старшие играли в баскетбол. Лучше всех бросал в корзину Антон.
- Мишка, ты, ради нашей дружбы, можешь пойти на нечто?
- Или куда?
- Не далеко.
- Когда?
- Сегодня.
- Надолго?
- Как получится.
- У кого?
- И у тебя, тоже.
- Надо подумать.
- Чего думать, соглашайся.
- На счёт чего?
- Всё на счёт того же.
- Детали?
- Ай, мелочи.
- Ты, всё продумал?
- Обижаешь.
- А они куда?
- Они сюда, мы туда.
- А эти?
- У них опять.
- Второй раз? Совпадение?
- Точно, собственными глазами слышал.
- У кого?
- У Костика.
- Анна Сергеевна?
- Это тебя не касается.
- Ради нашей дружбы, или твоей.
- Ты, мне сам Мишка, говорил и хотел. Забыл? Твоя идейка.
- Они, что сами не могут?
- Тебе жирный кусок отвалится, соглашайся.
- Гарантия есть?
- Никакой. Они все тупые, вся надежда на меня и тебя. Мы два мозговых центра.
– Меня смущает С.А.
- Она, в своей келье, будет время коротать.
– И плакать?
- Возможно.
- Меня, всё же, Анна Сергеевна интересует.
- Точно будет известно к обеду. Такое совпадение раз в сто лет.
- Комета «Галлея»?
- Она.
- Что за мелочь?
- На ходу дела решится.
- Это мы сообразим, а они?
- Юрку я беру на себя.
- Олег ещё не знает? - Это, ради Олега и Юрки, делается. Сейчас ему весь план расскажешь.
- Им пир, а нам крошки? - Хороши крошки?! Тебе такой кусман достанется.
- С Арамчиком когда? - Это потом, надо, чтобы всё утряслось.
- Я, так, наверно, не смогу.
– Элементарно, Ватсон. Твоя идея. Я же смог.
- Ты фокусник.
- Давай, сначала, это провернём, а ты уже потом подумаешь.
- Время?
- Потом уточним.
- В общем, ерунда, конечно, нужна точность.
- В тот раз было, то же самое, и всё хоккей.
- Обстоятельства были те же, а суть другая.
- Тебе, ещё и суть нужна? Хочешь? Вот, и двигай тележку.
- Лишних пассажиров не будет?
- Ты, сам пассажир, и я в том числе.
- Я про, «лишних».
– Тебя, «лишние» пугают, меня ни сколечко.
- Юрка, я, по честному, боюсь.
- Тогда, и я не лошадь за всех воз тащить. Хватит тебе бзд...ь. Всё, как по маслу пройдёт, наше мероприятие.
– Массовое? – спросил Французов.
- Почему я тебя прошу? Потому, что я тебе доверяю, как себе Я. Просто, не хочу, чтобы ты лежал под кроватью. Хочу, чтобы и тебе что-то перепало.
- Для нас крошки, а для кого-то кусок пирога.
- Ну, ты, батенька, и нахал. Идём с ними в теннис сыграем, заодно введём в курс дела.
- Они меня не испугаются?
- Не знаю. Потом, они тебя и не увидят.
- Так, не честно, ты с двумя, а я с четырьмя.
- Пойми, они не могут. Выручай, иначе я запутаюсь.
- Если я с четырьмя, а ты с двумя не сможешь, все мои труды коту под хвост.
- Не получится, и чёрт с ними, в тесноте, да не в обиде.
– Юрка, я так не смогу.
- Твоя идея – сможешь, а они пусть лапу сосут.
- Задний ход возможен?
- Настраивать себя на задний ход, не фиг, и вперёд идти.
- Юрка, я понял, риск благородное дело.
- Я тебя раскачал. Как заговорил, про риск?
- Рокировка возможна?
- В рокировке участвуют двое: король и ладья. Ты, что, турок?
- Я король.
- Ой, рассмешил. Мы с тобой пешки.
- Чего тогда, королевские планы строим?
- Такая наша участь, быть пешками.
- Плохо быть пешками.
- Это ещё почему? - Они назад ходить не могут.
– Так, это и хорошо.
- Чего хорошего?
- Значит, вперёд в «Ферзи». Ты, только подумай, если всё провернём, будет о чём вспомнить.
- Точно, сидя на нарах. Десять лет вспоминать.
- Мишка, ты чемпион, по глазам видишь, куда противник хочет нанести удар. Разгадай и опереди.
– Это не теннис.
- Идём, поиграем с ними с переходом, почасовой.
- Иди, зови, я за ракетками.
...
Этот диалог двух друзей мало кому был понятен, а вот друзья понимали друг друга с полуслова. Им было этого достаточно, сказать «А», чтобы строить королевские планы.
После первой атаки.
Радостный Мишка, довольный тем, что дружба восстановлена, побежал за ракетками. Фасолин Юра подошёл к левой стойке баскетбольного щита, подтянулся на трубе, взобрался на перекладину выше.
После первой атаки на это кольцо, Юрке пришлось слезть, так, как Антон, со всего маху налетел на его сандалету, и с минуту держался за нос. Буратино заменил Антона, и игра продолжилась.
Столицын и Вихров играли в одной команде, были хорошо сыграны. Олег делал резкие прорывы, Юра за ним, получал от него пас, оттягивая на себя двоих, и делал свой коронный трюк, в самое последнее мгновение, делал финт назад с разворотом, и задом умудрялся, с отскоком от земли, дать пас Олегу, а друг заканчивал атаку точным попаданием мяча в корзину.
Антон стал задираться к Фасолину.
– Развесил костыли…
Столицын и Вихров, сразу заступились за младшего, не дали разгореться большой перепалке. Парни загоношились, идти к бочке курить. Фасолин Юра отговорил своих друзей от этой вылазки за территорию лагеря.
- Други мои, Мишка пошёл за своей фирменной, корейской ракеткой, и нам принесёт, пойдёмте с переходом, стол свободный. Вы наши вожатые, уделите мне внимание и Мишке.
- Вы там песок со стола смахните, мы скоро, - ответил вожатый Олег.
Шизонуться, можно.
Фасолин играл с Вихровым, Французов со Столицыным. Бегали по «часовой». Мишке всё равно, остальным не с руки. Все французские, резаные удары приходились Олегу. Вскоре, надоело бегать за версту за шариком. Олег плохо брал резаные удары. Остались играть, только, профессионалы: Олег с Мишей.
Олег сопротивлялся, что было сил. Мишка, специально довёл счёт до 21-15. Столицын этим счётом был очень доволен. После они играли без счёта. Михаил отрабатывал кручёные, Олег пытался их брать. Тёзки сидели рядом, и крутили головами за прыгающим шариком.
- Юра, у меня идея. По нашим меркам, она не совсем оригинальна, а на вашем уровне, вполне, не глупая.
- Излагай. Мы из-за вас не покурили.
- Я понял так, что мы дружим со всеми, из этого факта обстоятельствами…
- по-русски излагай.
- Езз, сэр! Я дружу с вами и с Мишкой, поэтому вы, как вожатые, кое на что закроете глаза. Как, я излагаю мысли?
- Хуже не куда, - ответил Вихров.
- Какие вы тупые. Опускаюсь до вашего уровня, и объясняю ещё раз. По почти проверенным данным, сегодня в обед Анна Сергеевна отпросится в посёлок к матери. Вернётся завтра к завтраку. Она первый раз в эту смену отпрашивается.
Так вот, начальник в лице моего батьки, вызовет тебя на ковёр. Ты, раньше времени, не ссы. Он попросит тебя и Олега, сегодня ночевать в корпусе девочек нашего отряда, не в об-щей палате, разумеется. Рот закрой.
…А в её комнатке, со своим постельным бельём. Наверное, всё же будет просить тебя, чтобы с постелью, не таскаться, по десять раз. Усёк? Ты у девочек в комнатушке и Олег в комнатушке. Чуешь, чем пахнет?
- В чём радость?
- Радости будет, хоть отбавляй. К тебе придёт Лида, а к Олегу Юля. Понял? Не вижу улыбки на лице. Чем недоволен? Такое совпадение, никак, нельзя упустить. Завтра у Костика день рождение.
Поздравишь завтра. Весь персонал сегодня соберется в столовке после отбоя, и до 3-х часов, я так полагаю, если не перепьют. Заодно, отметят нового зама.
- Я с Олегом, тоже персонал. Забыл?
- Правильно думаешь, только в другом направлении. Вы малолетний персонал, вам спать положено. - Что я с Лидкой делать буду?
- Вот – это вопрос уже по существу. Такого случая в обозримом будущем, больше не просматривается. Что умеешь, то и делай. Меня это не касается, я с ней уже договорился.
- На что я должен глаза закрыть? На Олега с Юлей?
- Точно так же, как и он на вас. Я, конечно, мог и не говорить тебе об этом. Мы друзья, так и быть, скажу. Играю с тобой в «открытую». Чтобы ты был в курсе событий, и не паниковал в случае, если, тебе или Олегу взбредёт в голову, ночью проверить всех пацанов в наличии в спальне…
- Короче. Ночной массовый забег?
- Дай договорить, … то не удивляйся, две кровати будут пустые. Всего лишь.
Фа-Фа ткнул себя пальцем в грудь, и кивнул в сторону Французова.
- Ты с Мишкой???
- А чему, ты, собственно говоря, удивляешься? Смотри, какой он. Как прыгает, пострел, лучше Олега. Ты его в бане видел? Он, тоже мой друг. Мы не должны замечать друг у друга маленьких недостатков.
Мне, абсолютно всё равно – с кем ты, как ты? Лишь бы, ты, как Олег, сифилис не подцепил. Ты, меня понял? Тебе должно быть всё равно, с кем я ночь проведу. Главное как!
- Ты что, шкет?!
- Ну, час, полтора… и Мишка.
- Юрка! Ты, с Мишкой по бабам собрался? С малолеткой связался?
- Мы одногодки. Я старше Мишки на месяц. А, ты уже взрослый стал? Мы подрастающее поколение… Я не понял, что за вопросы? Я мог и не говорить. Я не собираюсь соваться к тебе в каморку, и интересоваться твоим провождением ночи, ни к Олегу.
Вы, просто, не поднимайте панику, увидев пустые кровати, всё, что от вас требуется, и будет всё хоккей. Через час мы будем на месте. Вы, сами за час управитесь?
- Кончай трепаться, По честному, куда хотите свалить? Купаться? Только, честно.
- Ну, по бабам, доволен? Открытым текстом говорю. Они к вам, мы на их место. На часок. Впрочим, там видно будет.
- Вы к ним в палату? Так, я понял?
- А что? Им к вам можно, а нам нельзя?
- Фа, ты, переучился. Случайно, не помнишь, сколько тебе лет?
- А тебе сколько? Не забыл?
- Мне пятнадцать, - с гордостью ответил Вихров.
- Давно ли? А мне двенадцать, и у меня, если хочешь знать, стоит, пардон, оговорился, обстоит дело куда лучше, чем у тебя. Я сам о себе побеспокоюсь.
- И Мишка? – выпучил глаза вожатый.
- Что Мишка, он такой же, как и я. Тяга к знаниям у него, тоже выросла. Вопросы имеются?
- Стой, Юрка, ничего не понимаю. Ты с Мишкой хочешь, ночью идти… и, чтобы я на это закрыл глаза?
- Да, дорогой мой. Я же, закрываю глаза на тебя. Вихрик – это мужское дело. А ты, какие-то женские разговоры разводишь. Чему, ты, удивляешься. Мы вам всё устроили, обо всём узнали и договорились, от вас требуется всего-то,
не высовываться, и баста. Я вам ещё и яблок принесу. Пригодится ещё как.
– А вдруг … а, Олег согласен?
- Ты, сейчас о себе думай. Олег быстрее тебя соображает, видишь, как он на тебя смотрит? Мишка его за минуту просветил. А я с тобой мучаюсь. Объясняю по три раза, а ты всё не врубаешься в суть.
– А если я не смогу…
- Глаза закрыть, не сможешь, турок? Тогда, всё наше мероприятие под угрозой срыва.
– Я так не могу, у меня совесть.
- Кто тебя заставляет в морскую пучину нырять? Сиди с ней, и целуйся, и по сторонам не смотри. Я ещё, должен, об этом беспокоится - о твоей совести? Смотри, Олег Мишке кивает головой, соглашается. Мне бы ваши проблемы, за пять минут решу. Я вам с кухни принесу по два сырых яйца. Выпьете, полегчает.
- Светлана в столовой будет?
- Навряд ли, она у себя будет.
- Точно, вдвоём пойдёте? Суворова не берёте с собой?
- Мы, что мальчики по вызову? Здесь не «Водник». Нашим хватит и двоих. Мы любовь крутить не собираемся.
- Зачем, тогда, к ним идёте? - На экскурсию… у тебя, как, у Светланы, в голове – публичный дом. - Не жирно для вас? Вас двое, а их…..?
- Ишь, позавидовал. – Яйца пить с солью?
- Да, хоть со скорлупой.
- Переполоху не будет среди девчонок?
- Будет, если вы заявитесь. Мы по-тихому. Вы сами не скрипите.
- Юрка, по-честному, тебе это хочется? Всё это. Экскурсия ваша.
– А тебе, уже нет?
- Не совсем нет, но если у тебя всё просчитано, почему бы и нет?
- Вихрик, по-честному эта идея Мишки, я её, полностью, поддерживаю. Могу тебе свой отчёт представить. Мишка, навряд ли, он вас ещё чурается.
- Я тебе, учти, отчёта предоставлять не собираюсь. Мал ещё.
- А если, я тебя слёзно попрошу, на коленях стану умолять, по земле ползать, на пару вопросиков ответишь? Мне это нужно для моей диссертации.
- Ты и так всё знаешь, лучше нас.
- Опять, как Олег, жмотничаешь?
- ЭЙ! ЮРКИ! Идите сюда, – позвал их Олег. Вихров и Фасолин подошли к скамейке, где обосновались Столицын с Французовым.
- Подрастающее поколение даёт нам прикурить. Как тебе их предложение, - спросил вожатый у воспитателя.
- А тебе?
- Я думал, Фасолин один такой, а их тут два уже. Ещё и Мишка.
- Я не такой же. Юрка – трепач, я нет.
- Вы, два сапога пара, – сказал Юрий воспитатель.
- А вы, два лаптя пара… если откажетесь, – заявил Фасолин.
- Мишка, ты, не боишься, чего сам напридумывал? - прозвучал вопрос вожатого.
- Кто не рискует, тот шампанское не пьёт, вы, тоже рискуете. Вы сами по себе, мы сами по себе. Вожатый и воспитатель почесали каждый свой затылок.
- Мишка, Ты хочешь шампанского попробовать? - ухмыльнулся Олег.
- Что я, рыжий? Юрка, уже покрепче, шаманского пробовал. Мне за ним не угнаться. Мне пустую бутылку понюхать, и то интересно.
- А если тебе предложат пару глотков хлебнуть?
- По мозгам даст, но на ногах устою, в крайнем случае, на четвереньках, – ответил Миша.
- Я видел, ты прыгать умеешь.
- Ну, Юрка у тебя и дружок! Валька покрепче вас, он тоже шампанским интересуется?
- Он умнее вас, он в лес пошёл со вторым отрядом.
- Да? Шустрый какой, сразу в лес?
- Шучу, – сказал Фа-Фа, - у него футбол, и самбо в голове, ещё на девчонок не смотрит.
- А вы чего, так рано, стали на девочек поглядывать?
- Не правильная постановка вопроса. Суворова спросите, чего он не смотрит в их сторону? Это у него отставание в развитии, а я с Мишкой нормальные, и вы для своего возраста нормальные.
Это тёзка, когда ему было четырнадцать лет, он был не нормальный, теперь он вошёл в норму. Вихрик, у меня с Мишкой проблем нет.
- У нас тоже нет.
Фа-Фа заулыбался, – ай, ай, нету. Что, ты говоришь? Я про другие проблемы.
- Вы нам должны пример подавать, – сказал Французик, и тоже заулыбался.
– А вы, ещё чего-то думаете, отсталый вы народ. Фа, что у нас за вожатые - недотёпы?
- Я воспитатель, а не вожатый, – возразил Вихров.
- И я говорю, что за воспитатель у нас, ничего не умеет?
- Чем, ты, кроха, не доволен?
- Тем, что вожатый быстрее тебя соображает, что к чему, - смело заявил Французов, глядя на Фасолина.
- Слушай, Олег, Мишка-то умнее Юрки, выходит.
- Он блефует, я знаю, – заверил Фа-Фа старших.
- Фа-Фа, а кто на экскурсию по ночам ходит, если, у вас минимальные запросы.
- Миша, ответь, они нас считают дураками.
- У нас фонарик имеется на этот случай. - Всё предусмотрели, Ну, и народ, ушлый.
- Мы, можем и без фонарика…
- Да, да на ощупь, - добавил Фа-Фа. - Юрка!..- обращаясь к Вихрову, сказал Столицын, и хлопнул себя по лбу, – ты не догадался?
Они нам лапшу на уши вешают, а мы? Поверили. Они нас перевоспитывают. Они прикалываются над нами. Караул! Их двое. Мишка – это второй Фасолин, если не хуже.
- Шизонуться, можно в этом лагере, - почесав в затылке, сказал Вихров.
- Я сам по себе, а Мишка сам такой, благодарите судьбу, что к нам попали, а не в «Водник»
- Юрка, да брось, не видишь, они не хотят… Они же не нормальные, не хотят.
- Эй, молодое поколение, вы - это без шуток? Без трёпа? Вихрик, что скажешь?
- Я, как Гагарин и Титов…
- Слава Богу! – сказал Олег, – только, без фокусов.
ФОКУСНИКИ
Вернулись ребята, они ходили за территорию курить. Вихров и Столицын пошли с ними играть в баскетбол, а Французов и Фасолин – играть в теннис. Фа-Фа учился брать резаки, а Миша отрабатывать мудрёную подачу.
- Миха, - мне отец сказал, чтобы я фокус какой-нибудь подготовил, только не с картами, родители заклюют, как тем летом. У меня идея, давай вдвоём фокус провернём.
- Какой?
- Я у тебя котёнка видел…
- Так, это не кролик.
- Я просто спросил, куда он девался?
- Я его на кухню отнёс.
– Когда?
- Вчера.
– Значит, вчера были пирожки с котятами? А я два съел, знал бы, не ел.
- Ты, думай какой фокус провернуть.
- Есть идея, никто не поверит.
– Это и здорово.
- Так, ты, мне поможешь?
- Ради друга. В чём моя помощь потребуется?
- Быть ассистентом.
- Что за идея?
- Идея в следующем, мой фокус, это простое надувательство, надо, так его преподнести, чтобы все поверили. Ты мне в этом должен помочь. Твоя задача. Если в зале не окажется дураков – ты, должен им стать, чтобы все поверили. Подсадным. Готов?
Юрка, я с тобой готов в огонь и в воду. Что за фокус?
- Представь, в клубе полно родителей, бабки, тётки … на сцене я.
- Весь в белом?
- Не обязательно. Затем, ты выходишь с мешком за плечами.
- Что в мешке?
- Не бойся, не тяжёлый, даже лёгкий, но твоя задача тяжёлая. В мешке свежая крапива, её везде до хрена. Ты, просишь кого-нибудь из зала удостовериться, что это настоящая крапива.
- Крапива настоящая? В самом деле? - Самая, что ни на есть.
- И если никто не согласится, ты похлопаешь себя ею. Куда хочешь: по рукам, ногам, хоть по голой заднице, и все должны убедиться, что это крапива.
- Я должен её на себе испытать? Она кусается, жжётся, как огонь.
- Так, это в том случае, если никто не согласится. Обычно, всегда находится не верующий Фома, вроде нашего Столицына вожатого.
- Что дальше мне делать?
- Дальше, ты, берёшь эту самую крапиву, если хочешь, то в рукавицах, и водишь ею по мне. Я могу рубашку снять, в одних трусах могу. Ты по спине, животу, ногам, рукам, а мне до «фени». У всех челюсть отвиснет, в первую очередь у папани.
- А я?
- А ты, извини, искусство требует жертв, побежишь в медпункт.
– А ты?
- Я продолжать показывать фокус без тебя.
- Без ассистента?
- Ты же, убежишь. Я с удовольствием с тобой могу и второй фокус показать, но ты…
- Давай наоборот, а то получается, ты умный, а я дурак. Я фокусник, а ты ассистент.
- Я согласен, только ты показывай свои фокусы. Этот фокус, я придумал.
- Сделай так, чтобы меня крапива не жгла.
- Тогда, фокус не получится, и все поймут - это надувательство.
- Это и есть надувательство. Скажи мне секрет. Тебя, крапива жечь не будет?
- Конечно, нет.
– Крапива другая?
- Сам будешь крапиву выбирать, какая понравится.
– Скажи, Юр.
- Хитренький какой, – и Юрка показал Мишке язык.
– Я узнаю секрет.
- Интересно, как?
- Ты, умнее всех себя считаешь? Зазнался. В книге. У нас в библиотеке есть «102 фокуса в пионерском лагере».
- Иди, читай, а я к тебе под стол залезу, вот будет фокус. Нет в книжке этого фокуса. Я сам его придумал.
– Юрка, ты блефуешь. В этой нет, в другой есть.
- Ты, в публичку, там поищи. Не найдёшь.
- Я узнаю. Раз ты придумал, а это обман, то я додумаюсь. Так и знай.
- Мишка, опять начинаешь? Что тебя заело? Крапивы испугался? Дружба дороже.
- Что, ты, меня дураком выставляешь?
- Не хочешь, не надо. Другой поможет.
- Всё! Ты себя выдал, я догадался, в чём секрет.
- В чём же?
- Не скажу.
- Да, не говори, я же знаю свой фокус.
- Этот способ не надёжный, я знаю ещё лучший, на два дня. Твой, только на час. Провалишься со своим фокусом.
- Мишка, кому, ты это говоришь? Мне? Я, что тебе Вихров? Сейчас открою варежку, и поверю тебе?
- Спорим, что я знаю, вернее догадываюсь.
- Идём, за корпусом второго отряда, у ограды классная крапива.
- Прямо сейчас? Я так не могу, мне надо подумать ещё.
Французов стал думать.
- А, я могу сейчас, тебе этот фокус показать, – не думая, сказал Фа-Фа.
- Прямо сейчас?
- Без проблем, идём.
Миша и Юра, захватив ракетки, побежали мимо клуба и пионерской, в сторону корпуса второго отряда. За корпусом, от канавы до берёз, были заросли крапивы.
Этот участок был специально сохранён; здесь врачиха брала свежую крапиву, и что-то делала с ней у себя в кабинете. Какую-то настойку, никто не знал какую. Не
знал и Фасолин, но он знал другое.
Юра Фасолин, как вы уже знаете, любил похвастаться, и конечно, этот фокус он вычитал. Это, даже не фокус, и книга, откуда он вычитал, не пособие для факиров, а институтский учебник по ботанике.
Удивительное свойство крапивы, Фа-Фа решил использовать в своих целях. Его фокус, только художественная обработка и «трепотня». Любой фокусник, даже профессионал, должен подготовиться к нему, а начинающий и сто раз проверить. Вот и решил Юрка, здорово не рисковать, а проверить этот фокус на Мишке.
Французова он выбрал не случайно, в качестве зрителя, так как его друг дотошный, глазастый, и самое главное – думающий.
Если он сумеет Мишку обмануть, тогда можно смело фокус выносить на всеобщее обозрение. Вихрова и Столицына обмануть ничего не стоит. Успех обеспечен.
Фасолину, стоящему у сочной крапивы, придётся держать экзамен перед Французиком.
- Срывай любую, – предложил Фа-Фа.
- Нет, ты, так залезай туда, а я посмотрю. Хочешь, чтобы я обжёгся?
- Мишка, ты не глупый малый. Знаешь, когда показывают фокус, условие диктует фокусник, а твоё дело смотреть глазами, делать, что он просит. Ещё, если хочешь, шевелить мозгами, на твоё усмотрение.
- Так, ты меня обманешь.
- Я этого и не скрываю, я в открытую работаю. Да, я хочу тебя обмануть, показать тебе фокус. Я тебя предупредил, и ты знаешь, что это фокус.
- Ладно, убедил, стой здесь.
Миша взял носовой латок, и сорвал зрелую Крапивину. – Готов?
- Проведи по моим ногам, можешь чуть выше.
- Я хочу по ногам и шее.
- Мало ли, что ты хочешь, тебе этого не достаточно? Я сказал по ногам.
Миша стал водить крапивой по Юркиным ногам.
– Ты терпишь.
- Сам потерпи, я посмотрю. Юра стоял и улыбался.
- Мне, только щекотно, в парточину не суй.
- Я сейчас другую крапиву возьму. А хлестать, можно?
- Зачем? Так води. Что, не веришь? Попробуй на себе.
- Через платок жжёт.
- Миша, ты парень не промах, не хотел идти у меня, на «поводу». Фокусник не станет выполнять твои условия, «по рукам, по шее», не захочешь выполнять его условия, он тебя заменит. Умные «разоблачители» ему не нужны, он поменяет тебя на ротозея. Ты, прав, из тебя он сделает, в лучшем случае, «недотёпой».
Миша злился, он не мог догадаться, в чём секрет такого простого фокуса. Юрка ни куда не бегал, они шли вместе, ноги ничем не мазал. Он стоял и смеялся. Крапива на него не действовала.
- Юрка, скажи секрет.
Юрка показал язык - Сам подумай.
- Я к вечеру твой фокус разгадаю.
- К вечеру? Фасолин заморгал.
- Мой секрет можно подглядеть подлым способом. Если, ты мой секрет узнаешь этим подлым способом, то у тебя отпадёт, охота, кому что-либо говорить, так и будешь с этим ходить.
Миша, я сам это придумал, не подглядывал, сам пробовал на себе десятки раз, и сейчас проверил, а ты хочешь сразу. Потрудись, сначала головой.
- Юра, но в итоге это обман зрения?
- И не, только зрения.
- У тебя в тумбочке книжка с фокусами. Там есть?
- Я в сотый раз говорю, я это придумал сам. Что я книгу на видном месте держать буду, из неё вам фокусы показывать? За кого вы меня принимаете? Я эту книжку, специально в тумбочке держу, что я не знаю, вы по очереди её берёте читать. Серёжка два раза читал на тихом часе.
- А я читал?
- Ты, самый первый, в первую ночь увёл её у меня, под одеялом с фонариком читал. Я знаю какой, фокус изучал.
- Откуда знаешь?
- Элементарно, Ватсон. Откуда я знаю? У меня, если заметил, между каждых страничек по малюсенькой травиночке лежало. После тебя с 47 по 49 две травиночки исчезли. Ты их смахнул, как случайный мусор.
– Это не я.
- Ты, Мишенька, не отпирайся, раз заулыбался. Убедился, что крапива мне «до фени»?
- Давай, я по рукам повожу. Моё условие.
- Может мне штаны снять, задницу подставить? Я, только на сцене могу так рисковать.
- Я, я … узнаю твой фокус.
- Могу ещё подкинуть тему поломать голову.
- Фокус?
- Можно сделать из этого и фокус.
– Вот как? У меня кровь белого цвета, веришь? Мишка засмеялся.
- Не всё время, конечно, так временами. Смеялся и Фа-Фа.
- У тебя белокровие? Показать, сможешь?
- Могу, но не сейчас.
- Как покажешь? Вены себе пережжешь?
Юрка покрутил указательным пальцем у себя у виска и присвистнул.
- А как? - проявляя всё больше интереса, спросил дружок.
- Секрет.
- Я не секрет спрашиваю, а как покажешь.
- Я буду стоять и ты рядом, подойдёт Буратино, тебе даст в нос и мне. У тебя кровянка пойдёт, а у меня молоко.
– Молоко, всё же, значит?
- Дурак, кровь белого цвета.
- Я не дурак.
– Чего тогда спрашиваешь?
- Буратино у тебя ассистент?
- Ага.
- Юрка, если ты придумал, можно и отгадать.
- Не спорю, отгадывай.
- Как, ты обманул первый отряд?
- А вот так, просто.
- Мне покажешь, я за час отгадаю. Мы одногодки: если у меня нет, значит, и у тебя не должно быть. Надо от этого отталкиваться?
- Я тебя не знаю, я себя знаю, что у меня есть, чего нет.
- За рубль скажешь?
- Могу и «за так» сказать без рубля. Ты детективы читаешь?
- Читаю.
- Вот, и исходи из того, что рассматривай самые, что ни на есть фантастические версии, какие, только могут возникнуть в голове. На чём строится фокус? На стереотипе мышления. Все начинают думать: что и как? Свои рассуждения зрители делят на две части, и сразу думают над второй половиной, как это делает фокусник. Первую сразу с порога отметают, и даже не думают над ней, а секретно, и кроется в первой части. Подумай, Миша, и всё, как божий день. А парни из первого отряда и над второй половиной не соизволили подумать, сходу поверили и просра"и червонец. Вихров, как всегда вылупил глаза, и репу чешет, и ни «фига».
- Ты, мне вторую половину намекни, до первой как нибудь, сам докумекую.
- Щщщааассс!!! - и Юрка ударил рукой по шортам, как по балалайке.
- Хочешь, я тебе свой секрет скажу?
- У тебя секрет? Меняться хочешь?
- Ты, мой секрет не знаешь. Его никто не знает.
- Запомни, любой секрет или тайну знают, самое большое, это двое.
- Допустим.
- Отсюда вывод… Юра сделал паузу и заморгал.
- Это не секрет, а только твоя версия.
– Эта теория, за просто, превратится в практику.
- Когда превратится в практику, это уже не будет секретом, так я полагаю?
- Полагай. Умеешь анализировать, вот сам и догадайся. Ты же фокусник.
- Один вопрос. Это давно секрет?
- Нет, недавно. Больше наводящих вопросов не задавай.
- Последний.
- Хорошо, последний.
- Это касается Суворова?
- Ты, уже догадался?
- По-моему догадался, только одно не сходится.
- Говори, я честно скажу, это правда или нет.
- Секрет, что Вальку переводят во второй отряд?
- Откуда знаешь? Он тебе сказал? - удивился Миша.
- Мне никто не говорил.
– Отец сказал?
- Повторяю, мне никто не говорил.
- Как допёр?
- Длинная цепочка.
- Что у тебя не сошлось?
- Почему он тебе сказал, а не мне? Я догадался. Я у Костика спрашивал на их тренировках, он, что-то заикнулся и замолчал, Я и подумал, что он хочет забрать Суворика к себе в отряд. Костик к этому разговору больше не возвращался. В меня это запало. Может и мне вместе с Валькой?
- А я? Мы же друзья.
- Мы друзья второе лето. Ты, опять, как девчонка, ревновать будешь теперь к Суворику?
- Я не ревную. Валька самый младший у них будет.
- Ну и что? Ты с ним дрался?
- Нет, мне это не к чему.
- А мне один раз пришлось. Он меня, чуть на крышу беседки не забросил.
- После того случая мы подружились. Он самый младший, а весь второй отряд перекидает, да и с первым отрядом справится, вот тебе и малый. Ногами всех затопчет.
– Свою цепочку рассказываешь?
- Это не цепочка, а так. Ты сказал, что у тебя секрет. Секрет знают двое. Ты ни с кем не дружишь, кроме, как со мной и Валькой. Другие с тобой делиться своими секретами не станут. Если я не знаю твоего секрета, значит, его должен знать Суворик. Это его секрет. Дальше. Валентин, уже который раз с Костиком уходит.
Костик, ещё в первую смену проговорился, жалел, что Суворов не в его отряде. Мой папка, тоже не умеет хранить тайны. Он сразу замолчит, и сразу можно догадаться. Ещё факт. Сегодня Сашка Фёдоров уезжает, место во втором отряде освобождается…
- Куда Алекс уезжает?
- Родители его после тихого часа заберут. Они на «Жигулях» в Крым махнут. Вот и всё, вся цепочка.
- Мой секрет не сложный, любой догадается. Ты логически рассуждал. У тебя полно фактов, сопоставил и выдал результат. У меня нет фактов. Твои ноги, и твоя трепотня. Всякие травинки в книжке и прочее. Врёшь, ты всё. Я травинки сразу заметил, они там и остались. Опять, меня «на пушку» берёшь?
- Толку, что заметил, и потерял, положил другие вместо тех. Я, тоже заметил, а сказал, про них, тебя проверить и всё совпало.
Логический анализ.
Что было дальше? Описывать подробно? Это как дискотеку не стоит, но эту ночь придётся описать.
Ещё днём Василий Аркадьевич поговорил с Вихровым, и попросил его заночевать в комнатке Анны Сергеевны. Так, как она на ночь уехала по срочным делам к матери в посёлок.
Юрий собрал своё постельное бельё, и переехал к Анне Сергеевне. После отбоя, когда улеглись старшие, Фасолин Юра зашел к Олегу. Они долго болтали о всякой ерунде, подкалывая друг друга на каждом шагу.
Юра постоянно поглядывал, поверх занавески, в сторону столовой. Наконец он
увидел, как в столовую прошли трое: Владимир, Костик и Лидия Павловна. Временно, Лидия Павловна обосновалась у девочек второго отряда.
Светлана Александровна оставалась у себя, у девочек первого отряда. Учитывая всю сложную обстановку в лагере с новым замом, а Светлана Александровна оставалась ещё до субботы на должности, Василий Аркадьевич так и не смог нарушить традицию отмечать дни рождения сотрудников.
Он принял решение, посидеть немного в столовой за чаем, без спиртного, иначе Светлана Александровна это истолкует, где угодно в ином свете.
После, уже ночью, пойти на озеро, на природу, и отметить день рождения молодого лейтенанта. Старшим по лагерю он назначил Светлану Александровну, в помощь Гогидзе, Столицына и Вихрова.
Ещё с полчаса Олег и Фа-Фа болтали небылицы. Они тихонько смеялись, беззвучно, но от души. На этот раз, Олег увидел, как из столовой вышло четверо. У Владимира через плечо висела огромная сумка.
Проходя мимо синего домика, Василий Аркадьевич подошёл к пожарному щиту, и поправил на нём, криво висящий, багор. Юрка, тоже смотрел в окно, и насторожился, когда начальник подходил к пожарному щиту. Фа-Фа всё понял, отец не знает, что за ним случайно наблюдает его сын.
Что же понял Юрка? Из взрослых в лагере оставалась одна Светлана Александровна, но она, с сегодняшней ночи, не имеет доступ в кабинет начальника. Ключи от кабинета постоянно у начальника и у зама.
Василий Аркадьевич, только что, незаметно положил ключ в тайник, о существовании, которого знали, только, отец и сын. Тайник располагался не на пожарном щите, как может показаться, а в другом надёжном месте, на пути к нему. Пожарный щит служил поводом, изменить маршрут, чтобы поправить что-либо: топор, ведро и т,д.
Это было предусмотрено, на самый не предвиденный случай. Ключи от синего домика начальник положил в тайник.
Перед отбоем начальник заинтриговано, и серьёзно поговорил с Олегом. Если в моё отсутствие, в лагере возникнет ситуация, - объяснял начальник вожатому,– при которой, вы: Гогидзе, Столицын и Вихров будете, в силу каких-либо
обстоятельств, не доверять Светлане Александровне, а нужно срочно связаться со мной, то ты, Олег должен разбудить Юру Фасолина, чтобы тот открыл кабинет, и обеспечил доступ к селектору.
Фа-Фа размышлял.
«Значит, они надолго – это раз. Значит, отец сказал кому-то, очевидно, Олегу, в случае чего его разбудить – два. Отец продолжает не доверять Светлане – три. Значит, Светлана может, опять что-то выкинуть, как в тот раз. Выходит, они на озере будут ещё с кем-то, если связь с озером через районный отдел милиции – пять.
На озере будет машина с рацией – шесть. Значит, на озере будет местное милицейское начальство, (рядовой состав милиции все без рации) по поводу дня рождения какого-то младшего лейтенанта, вывод – этот лейтенант, сынок какого-то крупного местного начальника – семь.
Итог. Костик «засланный казачок» из органов. В этом я на половину уверен».
Ещё в первую смену Юрка узнал, опять чисто случайно, из разговора с самим Костиком, что у него день рождения, как и у Вихрова, в апреле. Этот ночной поход, под видом дня рождения, заставлял Юрку усиленно моргать.
«Бесспорных фактов семь, для окончательных выводов, мало. Опять спектакль? Для кого? Может, ещё для кого?»
Юра выстраивал новую логическую цепочку.
«Первое почему. Почему милицейское начальство, в чьём-то лице, на машине с рацией поехало ночью на озеро отмечать день рождения сынку сослуживца? Не легче, было бы, приехать по-тихому на машине, и забрать всех четверых?
Наверное, чтобы не спугнуть кого-нибудь милицейским газиком. Второе. Он не уверен, что они на этом озере, иначе, гораздо проще, быстрее кому-то сбегать за пять минут на озеро за начальником, и порядок.
Устраивать возню с ключами, с селектором – не разумно, а папка не разумных вещей не делает. Третье. Что у Владимира в сумке? «Закусон», в таких сумках, не носят. Четвёртое. Зачем, так сразу устраивать пиршество, по поводу Костика, и нового зама, имея под боком Светлану?
Сразу, в первую ночь - подозрительно? Пятое. Если они провоцируют Светлану на что-либо, то опять не разумно. Она с одной извилиной, но не дура, сможет понять, что это для неё ловушка, и ей не следует в последние дни выпендриваться, проявлять себя.
Если она не круглая дура, она не будет вылезать из своей кельи, может для порядка пройтись по центральной аллее.
Шестое. Какая роль у Владимира? Он был первый подпевала у Светланы.
Седьмое. Правда ли, что Анна Сергеевна уехала к матери в посёлок?
Восьмое. Всё – это подозрительно. Оставили нас на произвол судьбы. Надо быть дураками, чтобы этим не воспользоваться.
... И так, цепочка получается, но слабая во многих местах. По-моему, я не уловил главное, думая, что это мелочь. Папаня и Олег говорили, что в милицейском управлении новый зам. Мне Олег хотел преподнести, как новость с совещания, которую я не знал. Я ему, тогда, ответил, что мне на это нас ... рать. Что получается? Новый заместитель Управления, уже который день, а может и с неделю. Засланный казачок-самбист, уже второй месяц, как невинная овечка по путёвке МГУ – райкома комсомола в нашем лагере. Наш лагерь ближайший к ночному борделю, где были Олег и Юра.
И так. Сегодня ночью они стянули кое-какие интеллектуальные и милицейские силы, чтобы накрыть этот публичный дом. Что против этого? Да ничего!
Можно ли привязать гениальный план Французова с их планом? Запросто. Можно, даже, помочь нашим «органам» по закрытию этого притона, путём простого нажатия на этот выключатель света в вожатской каморке.
Допустим, я не дам сигнал Смирновой и Кочкиной? Они останутся на своих местах. Что тогда? Глаза и уши есть, не только, у меня. Танька и Веерка (я не знаю), но они-то точно знают, что взрослых в лагере нет, кроме Светланы.
Если есть какая-то связь Светланы и этими девчонками, то они должны попытаться слинять за территорию, например, в этот бордель. Если Светлана, что-то учуяла, то она, тем более, пошлёт Верку предупредить «хозяйку». Результат - милиция с носом.
Второй вариант. Если я зажгу свет, и дам сигнал Лидке, они придут сюда, как пить дать. Это обозначает, что на их места придут два мальчика, маленьких, но всё же, мальчика.
Смирнова общается с Танькой, и наверняка посвятила её во Французовский план. Верка и Танька одно целое, и им, гораздо лучше светит то, что не надо куда-то бежать в потёмках, когда к ним сами придут два молодца. Риск сводится к нулю.
Риск быть разоблачённой Светланой ими не рассматривается вообще. Светлана будет молчать, если даже увидит собственными глазами, как Фасолин младший прыгает по чужим постелям. Если Светлана надумает открыть рот и гавкнуть, она загремит на нары до конца своих дней. Ей надо сидеть, как мишка в норке. Пусть пионеры балуются.
Значит, план Французова и мой, я соавтор, увязывается с планом органов правопорядка. Нашему плану плюс, если в борделе не будет, во время «операции», Верки и Таньки, не будет "пятна" на «Дзержинце», и моём отце.
Ещё один важный момент меня беспокоит, «похождение в притон» Столицына и Вихрова под контролем Светланы, это точно. Что знает про это мой папка? Похоже, что не знает, иначе не допустил этого безобразия в шалаше, которое устроил его собственный сыночек. А если догадывается? Что тогда? Не похоже.
Что я видел подозрительное, в последнее время? Необычное, которое не укладывается в обычные рамки распорядка дня? Вспомнил. Какой я всё же наблюдательный!
В ту ночь, когда я разговаривал с отцом по селектору, я залез в письменный стол за фонариком, и увидел ампулы. Я ещё подумал, он ампулы со спиртом держит в сейфе, а те были не спирт.
Прочитать, что написано на ампуле, не удалось было стёрто название на стекле, только на одной сумел прочитать «раствор рома. Один кубик» Я ещё, про себя, пошутил кубик - Кубинский раствор рома.
Почему не в сейфе? И в таком малом количестве? Это же раствор брома, как я сразу не догадался? Алёшке давали чай «лечебный» Вот оно, что? Загадка усложняется.
Отец второй день, под разным предлогом, во время ужина подсаживается к нам за стол. Я сижу со Столицыным. Я обратил внимание, но не придал этому значение, отец принёс себе и Олегу чай. Вот почему у Олега, на ночь улетели все ненужные проблемы.
Выходит, он и с Вихровым умудрялся пить «особый» чай. Как? У Вихрика те же проблемы. Вторые сутки они два «висильника». Всё понятно.
Вывод: отец в курсе их похождений, и их проблем. В прочем, всё хорошо складывается. Лидка и Юлька приходят, а кавалеры не в состоянии на танец. Я же умный, и всё предвидел, подсознательно, не чай, а "зависшую ситуацию", и сырые яйца должны нейтрализовать «лечебный чай». Результат эффекта сырых яиц я узнаю, только завтра».
Обо всём этом рассуждал Юрка Фа-Фа, сидя в каморке, глядя на столовую и освещённую центральную аллею. Олег ходил в спальню, проверял порядок и наличие всех мальчишек.
Две кровати пустые, одна без постельного белья Вихрова, он в корпусе девочек, другая Юрки Фа-Фа, он у него в комнатке. Олег вернулся.
– Сколько, на «твоих ржавых»?
- Уже скоро, - ответил Юра.
– Не просчитайся, профессор.
- Олег, скажи, на ужине к тебе подходил мой отец?
- Подходил, давал кое-какие инструкции.
- Что ещё?
- Всё, больше ничего.
- Вы пили вместе чай?
- Он принёс, сказал, специально для тебя «особый»
- Так, так. Случайно, не заметил, он не ходил к Вихрову чай пить, за их стол?
- Видел, подходил к нему, что-то говорил, а как пили чай, не видел. Что задумал? Похлопай глазками, господин профессор. Юрка заморгал.
- Молодец, теперь выдай такое, чтобы верилось с трудом.
- Не поверишь.
– Это то, что надо.
- В обморок не упадёшь? Вожатый сел на тумбочку.
- Готов к сногсшибательной новости?
- Готов, маэстро.
- За это я тебя особенно и ценю. Всегда готов, ты сообрасудительный в меру….
- Я это уже вынес за скобки. Что в осадке?
- Сырые яйца с Юркой пили?
- При тебе.
- Отлично, ваш отпуск отменяется.
- Какой отпуск?
- Я говорил какая неделя вас ожидает? Соображай. У тебя сегодня будет отличная ночь.
- Вижу, почти полнолуние, и комаров нет.
- Ты не упадёшь лицом в грязь.
- Не лицом, а чем?
- Впомни, потом мои слова?
- А Вихрик?
- И он счастливый человек, но он этого ещё не знает.
- Он не испугается своего счастья?
- Завтра спросим. Полагаю, всё обойдётся.
- Хорошо пан-профессор.
- Я очень хочу надеяться, что и я буду счастливым эту ночь. Но, это счастье меня обойдёт стороной, – сказал Фасолин, и дважды щёлкнул выключателем, давая условленный сигнал светом.
- Мне пора. Юрка вышел на веранду.
– Эй, вернись! - строго сказал вожатый. Фа-Фа вернулся к Олегу.
– Что?
- Ты, мне это хотел сказать, и всё?
- Тебе мало?
- Про прогноз на завтра, что скажешь?
- Завтра, Олежек, всё войдёт в свою колею. Остальное скажу, когда вернусь и постучу в это стёклышко, чтобы Юля сматывалась. Ты, должен уложиться по времени, я не шучу. В лагере ещё Светлана. Ты, в свою очередь к Вихрову, а то на радостях, он готов не спать всю ночь. Завтра в семь придёт Анна Сергеевна. Ты меня обрадовал, я думал уже всё. Что, ты хотел сказать, когда придёшь?
- Это, когда приду. Чересчур, большая доза положительных эмоций может навредить. Называется передозировка. Олег, не забудь закрыть глаза, когда я с Мишкой пойду через веранду. Ты не видел, самому будет легче, не через окно же, когда такая хорошая дверь имеется.
Юрка вышел, ожидая ночных гостей. Две тени скользнули вдоль стены. Они остановились под окнами Олега. Юрка вышел на крыльцо. Из-за угла появились: Смирнова и Кочкина.
- Приветик, лунатик. Ждёшь?
- Поджидаю. Как на вашем горизонте?
- Всё чисто. Вас ждут «на всех парах». Всё нормально.
- Вас, тоже ждут.
Юрка оглянулся, около себя увидел Мишку, во всём чёрном.
Фасолин заглянул на веранду. Повернул голову в сторону комнатки вожатого, в дверях появилась голова Столицына.
- Олег, закрой сейчас же глаза, здесь ничего интересного нет, - затем обратился к Лиде – дорогу найдёшь? Может проводить?
- Проводи, - отозвалась девочка.
- Мишка, будь другом, обожди, я мигом. Фасолин и Кочкина пошли к соседнему корпусу, где их ждал Вихров. Они зашли в тень, и пропали из виду.
Через минуту из тени вышла Лида, под окнами прошла к веранде Анны Сергеевны. Вслед за ней вышел Юрка Фасолин, махнул рукой, побежал вокруг отрядной линейки в сторону второго отряда.
Лиде и Юре, вполне, хватило минуты, чтобы вдоволь, нацеловаться. Проводы длились ровно минуту.