Вечером следующего дня я заехал в наше отделение милиции и нашел там нужного офицера. Звали его Вадимом. Точнее он сам сказал, чтобы я называл его так запросто, без отчества. Просто Вадимом. И на ты. Сам же упорно величал меня Дмитрием Игоревичем. Но, зато обращался тоже на ты.
Минут через двадцать нашего знакомства он и вовсе называл меня запросто Игоревич. Душевно так. И совершенно естественно это ему давалось.
Очень он оживился, когда я стал рассказывать подробности всего дела. Сразу было видно, что он – оперативник по характеру, а не по необходимости. Глаза у него загорелись. Желваки заходили. Было ощущение, что с трудом он сейчас заставляет себя выслушивать дурацкие подробности, и вот-вот выдернет пистолет из кобуры, что свободно висела у него под мышкой, и бросится крушить поганых питерских бандитов.
Но не бросился, а стал вдруг повнимательнее, когда я принялся рассказывать о давнем убийстве Володи.
Надел он пиджак на свое тренированное оперативное тело. Пистолет и кобура под пиджаком теперь совершенно не просматривались. Сидел теперь Вадим за своим столом, а не бегал по комнате. И делал какие-то пометки в свою записную книжку.
По окончании рассказа мы какое-то время поговорили с ним о наших возможных действиях и вариантах координации.
Дал Вадим мне номер своего мобильного телефона. И наоборот, взял все наши телефоны и прочие данные.
Потом пошла всякая рутина, с заполнением разных важных официальных бумажек по поводу моего обращения. Какую то часть из них я заполнял от руки, большую часть протоколов Вадим писал также от руки, но что-то печатал на старенькой пишущей машинке, а не на компьютере, чем очень меня удивил. Потом мы с опером попрощались и я поехал к дому.
Когда я вернулся домой мы с Юлей обсудили, как развиваются события. Вроде появилась некоторая уверенность, что удастся с бандитами справиться. Что родной УБОП в обиду нас не даст.
- Почему эти бандюки действуют вот так топорно? Прямо в лоб? Ничего не боятся? – В слух рассуждала Юля.
- Мне кажется, они и раньше то в силу своей отмороженности ничего не боялись, а вот теперь их «отмазали» от убийства Володи, тут они и вовсе обнаглели. Да и не чувствуют они, наверное, что за те годы, что они в Крестах болтались, ситуация с беспределом немного в стране изменилась.
- Думаешь, изменилась?
- Мне кажется, что да. Сильно надеюсь на это.
- Хотелось бы, чтобы это все было именно так. – Вздыхает Юля.
В течение недели я ждал телефонного звонка из Питера.
И вот наступил предпоследний день. Вроде бы крайний срок по всем моим расчетам должен был наступить завтра.
Я еду домой с работы и пытаюсь предугадать, как завтра будут развиваться события.
Не скажу, что я представляю собой образец хладнокровия в такие минуты. Очень я переживаю и за себя и, особенно, конечно за свою семью. Ну и за маму, конечно.
Это не рисовка, но могу утверждать, что я сам не сильно боюсь смерти. Особенно теперь, когда я знаю, что у жизни есть продолжения. Многократные. Но вот за близких своих по этой жизни я боюсь. Плохо и тяжело им будет тут без меня. Да и ипотечный кредит я еще совсем недавно гасить начал.
Подъезжаю к дому. Обычная картина – во дворе все заставлено машинами. Проезжаю чуть дальше, за гаражи-ракушки, обильно проросшие в глубине двора.
Эх, не люблю я тут оставлять машину. От дома далеко и закрыто все вокруг кустами и деревьями. Глушусь.
Открываю дверь машины. Начинаю ставить блокиратор на коробку скоростей.
Из-за гаражей выходят двое. Не сильно высокие, оба значительно ниже меня ростом. Но зато очень коренастые. Один из них чуть ниже и толще другого. И здорово похож при этом на совсем еще недавно популярного певца Рыбина. Из группы «Дюна».
- Дмитрий Игоревич? - Вежливо начинает "Рыбин".
- Да, в чем дело? – Конечно, я понимаю уже и сам в чем дело. Но ведь врасплох они меня сейчас застали и нужно мне время для мобилизации.
- Вы должны были передать нам сегодня восемь тысяч долларов для Жанны.
- Мы же договорились, что вы сначала позвоните? – Делаю я удивленное лицо, пытаясь выиграть немного времени.
- Обстоятельства поменялись. К Жанне несколько дней назад приходили менты. Задавали вопросы ненужные. Зачем же вы в милицию то обращались? А ведь мы вас предупреждали.
- Я не обращался. – Лгу я на голубом глазу, пытаясь потянуть время.
- В общем так. - Голос Рыбина резко меняется с тихого и вежливого на гнусный и грубый.- Идем сейчас в квартиру, и ты даешь нам деньги.
- У меня денег нет. Можете взять машину.
- Брать твой катафалк нам не интересно. С него одни убытки. Идем к тебе домой.
Есть у меня дома одна разработка на подобный случай. Прямо на входе под обувной полкой пугач припрятан.
Но сейчас дома дочь.
Я стою перед открытой дверью машины. Надо попытаться резко наклониться и достать большой молоток под моим сиденьем. С ним я от них, пожалуй, смогу отбиться.
Если конечно у них пистолета при себе нет.
Что-то долго и плавно говорю бандитам, а сам как бы невзначай наклоняюсь и протягиваю руку под сидение. Один из них хватает меня за куртку и отбрасывает в сторону. Я теряю равновесие, отлетаю от машины к гаражам, но все-таки не падаю.
Второй наносит мне сильный правый крюк, от которого я с трудом и почти случайно уклоняюсь.
Завязывается потасовка, в которой я молочу кулаками и ногами во все стороны. Кажется, без особого успеха, так, похоже, ни разу нормально и не попал. Все куда то вскользь и по телу.
Практика то нулевая. Я же много лет являюсь кабинетным работником. Долгие годы спокойной жизни сейчас и сказались.
А вот у бандитов похоже с практикой получше, да и двое их. Сначала они вразнобой кидались на меня, тоже не слишком хорошо попадая кулачищами по цели. И все же, один из них, тот самый, что похож на Рыбина, изловчившись, внезапно ударил меня по голове, как-то немного сзади и с боку и вряд ли голой рукой.
Ярко вспыхнуло.
Потом была темнота.
Очнулся я, наверное, не очень скоро. Тело было сильно затекшим. Лежал я на грубом некрашеном полу. В полутемной то ли комнате, то ли сарае. Пол был дощатый, доски не только не крашенные, но, пожалуй, и не струганные, да еще и плохо подогнанные между собой.
Хотя сейчас это все не так важно. Просто это – первое впечатление, как очнулся.
Дышалось мне ужасно трудно. Носоглотка была забита кровью, за левым ухом сильно ломило. Лежал я на левом боку, почти уткнувшись лбом в гнусный грязный пол. Руки были крепко связаны за спиной. Потому, что я не мог даже чуть-чуть ослабить узлы, было понятно, что руки стянуты скотчем.
Плохо дело. Я попытался немного улучшить позицию, чуть отвалившись назад.
Болело везде, но, похоже, я был еще в защитном шоке. Во всяком случае, терпеть боль можно было вполне.
- Ага, очухался, сволочь? – Раздался сзади голос «Рыбина».
А вот и сам он вплыл в поле моего зрения.
Похоже, был он сильно пьян, но все же настроен был чуть более благодушно, чем в момент нашей встречи у гаражей.
Вплыл в зону видимости и второй. Тот еще урод.
Разговор со мной вел сам «Рыбин».
- Бабе твоей мы сейчас позвонили. Все ей объяснили. Сказали, что тебя мы спрятали. За то, что хотел нас сдать в милицию. Сказали, что если она дернется, то мы тебя сразу прибьем.
Да, лопухнулись питерские мильтоны. Так топорно отработали. Поперлись к Жанке за какими-то там разъяснениями.
- В общем, все твоя баба поняла, и должна будет завтра деньги нам собрать.
Что за ерунда. Где это Юля сможет собрать такие деньги? Что-то тут не так.
- Сроку мы ей дали до завтра. Потом посылочку маленькую пришлем.
- Я оформлял в банке ссуду на восемь тысяч долларов. – Начал я гнуть свою линию. Уж очень мне не хотелось слушать про эту посылочку. - Мне надо еще дней пять на оформления. Если вы меня отпустите, то я в течение недели деньги эти вам доставлю. Это точно.
Говорил я не испытывая надежды их обмануть. Просто чувствовал я, что нельзя мне сейчас молчать. Надо им постоянно что-нибудь накручивать.
- Не звезди. Неделя у тебя уже была. Только ты сразу же к ментам рванул.
- Кстати, вы сами на день раньше появились.
- Все, лежи спокойно. Если твоя баба денег нам не передаст, завтра будем играть в доктора. В хирурга. Операцию тебе будем делать.
Послышался довольный смех и звук запираемой двери.
Что тут можно сделать? Я лежал на холодном полу и понимал, что до завтра я не доживу ни при каком раскладе. Помру точно. От одного этого лежания на холодном полу. Или от «операции».
Неожиданно включился контакт и я «услышал» Ирину.
- Ну, привет. Ты в тяжелом положении.
- Да, это ты удивительно тонко подметила. Ты была у Юли?
- Она в панике, но все-таки связалась с Вадимом и все ему про бандитский звонок рассказала. Да еще машину твою нашли во дворе. С открытой дверью. Милиция предполагает, что тебя вывезли куда-то за город.
- Проницательные ребята. А ты знаешь, где я сейчас?
- Конечно знаю. В поселке Деденево, это по Дмитровке, недалеко от Москвы. Адрес – Московское шоссе, дом 38.
- Знаю. Это где-то за Икшей. И вроде даже Дмитровский район. Километров сорок, наверное, от МКАДа.
- Да, все правильно.
- А ты можешь как то сообщить об этом Юле?
- Да как же я смогу это сделать? Она же меня не слышит. - Резонно возражает Ирка. - А то бы уже давно ей все передала.
- Что делать? Давай думать. Ну, можем мы призрак твой сделать. Но все равно тебя только я могу услышать. А если ты как призрак Юле дорогу сюда покажешь? - Обращаюсь к Ирине, уже на грани легкой паники.
- По времени я смогу быть призраком минут двадцать. Да и куда ж ты ее привести то хочешь? В самое логово. А кроме того, как она потом объяснит, откуда адрес узнала?
- Ну, потом что-нибудь придумаем. Сейчас выжить мне надо. Очень надо.
- Я вряд ли что-то смогу сделать. - Тихо говорит Ирина.- Не те возможности. Надо пробовать говорить с Володей.
- А чем он лучше тебя? Он тоже ни с кем из людей не может входить в двухсторонний контакт. Только если со мной. Может он как-то «отключить» этих двух уродов на длительный срок?
- Во-первых, их тут не двое, а трое. Двое из Питера, те самые, что Володю убили. И еще двоюродный брат одного из них. Местный житель. Это его дом. Вернее, его отца. Сам он – почти такой же бандюк, как и они. Во-вторых, отключить их вряд ли кто-то из душ сможет. Точнее, может и сможет, но вряд ли захочет. Нам ведь это ни к чему. Не наше это дело. - Спокойно вещает Ирина.
- Ах, да. Вспомнил. Вы же все нейтральные. Вам все равно. Эмоций то нет.
- Зря ты так. Просто у вас свои порядки, а у нас свои. Да и как видишь, мне то не все равно. Я же здесь. С тобой.
- Да, спасибо. - Чуть сбавляю тон. - Ты права. Ладно, попробую вызвать Володю.
Володя вызвался легко. Я концентрировался на его образе не более двадцати секунд. -Поздоровался.
- Володя, что можно сделать в такой ситуации? – Без обиняков начал я. - Ты можешь как-то передать здешний адрес Юле, или операм?
- Нет. Это невозможно. - Не почувствовал сейчас я в словах Володи обычной отстраненности. - Не потому, что мне все равно. Просто, это действительно не в моих силах.
В этих его словах мне послышалось даже сочувствие. Наверное, показалось, впрочем.
- Хорошо, но хоть что-то можно придумать?
- Да, один вариант все же есть.
- Какой?
- Ты сам можешь сообщить операм, где ты.
- Это шутка? Или ты меня развяжешь и дашь мне мобильник?
- Не шутка. Ничего этого я сделать не могу, ни развязать тебя, ни дать мобильник. Но все-таки один шанс у нас есть.
- Рассказывай.
- Помнишь, когда мы говорили о Сети, у нас зашел разговор о тех экспериментах, которые проводит Сеть?
- Да, конечно. Ты говорил тогда в частности о создании каких то вечных тел. Искусственной модели человека.
- Совершенно верно. Еще я говорил тебе, что это даже не совсем материальные модели. Создают каждую из них силами нескольких десятков тысяч душ. Совместными усилиями своего разума. Вся суммарная астральная и эфирная энергия переводится в подобие материи. Но все равно, модель состоит не из материальных элементарных частиц, таких как протоны и нейтроны, а состоит она из немыслимых для земной науки сочетаний пи-мезонов, мю-мезонов и нейтрино. Те десятки тысяч душ, которые принимают участие в создании вечного тела сильно истощаются и долго потом не могут быть задействованы в повторных экспериментах аналогичного профиля. Приблизительно в течение восьмидесяти или даже ста лет. Как бы «разряжаются».
- С кем это ты сейчас разговаривал? – сострил я.
- То, что ты пытаешься острить в таком положении – это хорошо. Но, напомню, что мы с тобой заканчивали кафедру ядерных реакторов. Хоть на каком-то уровне ты же должен чуть-чуть меня понимать. - Строго замечает Володя. - Впрочем, сейчас это не так уж и важно. Еще четыре тысячи лет назад мы создали первого вечного человека-робота, точнее искусственное человеческое тело. Создавалось оно ресурсами десятой части всей тогдашней Сети. А это несколько миллиардов душ. Управлялся этот первый макет пятью миллионами душ, а это все – огромные ресурсы. И прожил этот пилотный вариант в стабильном состоянии всего десять минут земного времени. При этом та десятая часть душ на сто лет потом была исключена из дальнейших экспериментов.
- Тебе не кажется, что полученный вами результат в десять минут был пожалуй немного маловат для вечности?
- Да, но это был невероятный прорыв в нашем поиске новых форм. - Володя не реагирует на мои тщетные попытки его разозлить. - И это было самое важное достижение Сети за всю ее историю. С тех пор мы накопили большой опыт. Сегодня мы можем создавать человеко-оболочки гораздо более совершенные. Над созданием одной оболочки работает уже не десятая часть Сети, а всего только сорок тысяч душ. И управляют такой конструкцией, точнее, поддерживают ее в стабильном состоянии, от пятисот до трехсот душ. Живет же такая конструкция уже до десяти лет. Подключается к ней душа из Сети, и управляя ею практически не выходит из соединения с Сетью. Ты понимаешь теперь, какого прогресса мы достигли всего за четыре тысячелетия?
- Грандиозно, товарищ профессор, но давайте пока оставим научные аспекты на потом. Чем это все может мне помочь? - Тороплю я "докладчика".
- План такой. Мы быстро создаем такое искусственное тело. Подключаем к нему тебя. На это время мы отключим тебя от твоего тела. Точнее блокируем твое подключение к нему.
- Но ведь это будет клиническая смерть? - Настораживаюсь я. - Насколько я знаю, в таком состоянии тело умрет через четыре-пять минут. По крайней мере - мозг.
- Мы подключим к твоему телу Ирину. - Спокойно вещает Володя. - Тело будет находиться в состоянии, весьма близком к коматозному. Но, легкие будут вентилироваться. К голове будет подаваться нужное количество крови. Общее кровоснабжение будет производиться на минимально необходимом уровне.
- Как долго тело может находиться в таком состоянии?
- Сказать трудно. Возможны варианты от получаса, до нескольких месяцев. Тут многое зависит от Ирины.
- То есть за полчаса вы ручаетесь?
- Да, полчаса – абсолютно безопасный срок. - Все так же безучастен Володин голос.
- Как скоро мы можем начать?
- Приблизительно через две минуты. Все наши силы уже отмобилизованы и подготовлены к созданию вечного тела, но сначала надо нам с тобой подготовить план действий. Главное то, что ты должен позвонить Вадиму. Телефон помнишь?
- Нет. Но я смогу отзвониться в центральный УБОП. Телефон 958-56-72. До сих пор помню.
- Хорошо. Здешний адрес ты помнишь?
- Да. Деденево. Московское шоссе, дом номер…
- Тридцать восемь. – Это уже Ирина подсказывает.
- Точно. Дом тридцать восемь.
- Ну и хорошо, начинаем.
- Подожди, но раз вы можете отключить от тела меня, следовательно вы точно также можете нейтрализовать и бандитов?
- Можем, но у нас так не принято и нам это не интересно. Мы сейчас теряем время. Начинаем?
- Да, - Соглашаюсь я.
Что-то потом сильно крутануло.