Когда дочка была маленькой, однажды задала мне неизменный детский вопрос:
— Откуда берутся дети?
— Из шкафа! Он волшебный. Однажды ночью я открыла его и достала с верхней полки картонную коробку. Открыла ее, а там ты, совсем крошечная.
— Мама, ты шутишь! — не поверила мне Лидочка.
Но ведь не случайно говорят: в каждой шутке есть доля истины. Не будь этого шкафа, Лида не появилась бы на свет.
Никогда не понимала анекдотов про любовников, спрятанных в шкафах. Не любишь мужа, уйди, зачем лгать?! Я понимаю условность этого жанра, но ведь действительно нередко супруги обманывают друг друга, чтобы сходить на сторону. Даже придумали оправдание: хороший левак укрепляет брак, чужой кусок всегда слаще. Я своему мужу всю жизнь верна. Не из-за каких-то моральных принципов. Просто я его люблю, как это ни банально звучит.
В одном анекдоте старушка, услышав слово «любовник», поспешила к шкафу, из которого вы-пал скелет. Видимо, у божьего одуванчика с юности был склероз, если вспомнила про несчастного любовника спустя десятилетия. Я не случайно вспомнила эту байку. Известно выражение «скелет в шкафу» — в каждой семье есть страшная тайна, которую скрывают от посторонних или друг от друга. В ранней юности у меня был свой скелет в шкафу.
Отец мой был известный художник. Кроме таланта живописца в нем было завидное умение ужиться с любой властью. В советское время папа забросил великолепные пейзажи и переключился на лики вождей. На художника посыпались награды, премии и прочие почести. В родительской семье я купалась как сыр в масле, не зная отказа ни в чем. Каждый день мне выдавали на расходы сумму, сопоставимую с месячной зарплатой хорошего инженера. Деньги зарабатывал не только отец. Моя мама была популярной оперной певицей.
Отец был намного старше матери, поэтому сдувал пылинки со своей подруги. Для отца я была поздним ребенком. Родители во мне души не чаяли и позволяли многое. Девочка я была свое-нравная и свободолюбивая.
Большинство людей в то время жили в коммуналках. У нас была квартира из семи комнат в старинном доме. Так что жили мы в той эпохе как небожители, жители советского неба. Мне была выделена отдельная комната. В школу меня отвозил личный водитель отца. Была у нас и домработница, в обязанности которой входило также приготовление пищи. Несмотря на царские по тем временам условия жизни, нос я никогда не задирала. Однако и близко ни с кем из одноклассников не сходилась. У меня были сомнения: интересна я подругам как личность или у них обывательский интерес к жизни знаменитостей. К тому же родители не разрешали мне приводить гостей. Боялись за сохранность семейных ценностей, разумеется, материальных. Но еще больше они опасались соглядатаев. Разногласий с советской властью у родителей не было, но береженого и Бог бережет. Эпоха была беспокойная. Впрочем, я не сожалела об отсутствии подруг. Общаться с ровес-ницами мне было скучно. Я много читала, играла на фортепиано, рисовала.
В юности неизменно наступает момент, когда хочется влюбиться. Словно предчувствуя незабываемую встречу, я упросила родителей отправить меня в пионерлагерь. Из пионерского возраста я к тому времени уже вышла, но там отдыхали не только младшие ребята, но и дети постарше.
Когда душа жаждет любви, та обязательно приходит. Всеволод был моложе меня на год. Разница в возрасте не помешала нашим сердцам быстро найти дорогу друг к другу. Пользуясь своим положением, я не очень соблюдала лагерную дисциплину. В тихий час, когда все спали, мы с Севой отправлялись на берег реки. Бродили, держа друг друга за руки. Я познала, что такое счастье.
Три недели пролетели незаметно. Мне надо было возвращаться домой, Сева оставался еще на один срок? И тут я узнала, что родители собрались за границу. В мою взбалмошную голову моментально пришла идея:
— Сева, можешь ради меня совершить подвиг?
— Для тебя готов на всё!
— Сбежишь из лагеря. Пока родителей нет дома, поживешь у меня.
Мы продумали все детали. Когда шофер приехал забрать меня из лагеря, я сумела его отвлечь, Всеволод спрятался в багажник. В Москве благополучно оттуда выбрался.
В ожидании меня домработница приготовила замечательный обед. Я попросила ее купить что-нибудь вкусное. Пока она ходила в магазин, я впустила Севу и спрятала его в огромный шкаф. На целый месяц он стал местом его обитания. Домработнице я сказала, что обедать буду в комнате, и попросила двойную порцию.
— Не кормили вас там, что ли!?
Квартира большая, можно было не опасаться, что домработница услышит наши разговоры. Впрочем, однажды я чуть не попалась.
— С кем ты разговариваешь?
— Я репетирую роль.
— Разве ты участвуешь в школьном спектакле? Но сейчас ведь каникулы?!
— Осенью я поступлю в театральный кружок. Решила приготовить сценку.
— Будешь народной артисткой как твоя мама?
— Надеюсь! — Почетного звания я не дождалась, но артисткой стала.
Домработница волновалась:
— Что-то ты совсем не выходишь на улицу?
— В лагере целыми днями была на свежем воздухе, надоело гулять.
Дверца шкафа всегда была приоткрыта, чтобы мой дружок не задохнулся. Часами мы разговаривали. Сева выглядывал из шкафа, а я сидела перед старинным трюмо. Не скрою, любовалась собой.
— Сева, вот сейчас я девушка, а когда-то в этом зеркале видела свое детское лицо. Спустя годы из зазеркалья на меня будет смотреть зрелая женщина, а потом старушка. Только мертвые и младенцы не могут видеть своего отражения в этом волшебном стекле. Любуюсь собой, а ведь я уже в двух экземплярах. Если поставить другие зеркала, появится множество моих копий. Впрочем, размножаться я могу не только с помощью зеркала. Достаточно тебя одного, что в этой ком-нате появились дети. Этому зеркалу очень много лет. Если бы все люди, что остались в зазеркалье, смогли выйти в комнату, наверное, не хватило бы всей нашей огромной квартиры. Когда-то в это зеркало смотрелась моя юная прабабушка. Возможно, рядом с ней стоял юноша, ставший моим прадедом. Я не люблю фотографироваться! Люди запечатлевают себя, чтобы вновь и вновь проживать уходящую жизнь, а я хочу жить сегодняшним днем. Возможно, в старости буду жалеть об ушедшей юности, а пока мне не жаль прошлого, жду новых счастливых дней.
— Когда-нибудь мы всей семьей сядем перед этим зеркалом. Старичок, старушка и наши многочисленные потомки.
— Ради этого мгновения сейчас тебе приходится целый месяц мучиться в шкафу.
Днем Сева иногда выбирался размять ноги, но все-таки больше сидел в своей «камере». Мы боялись, что домработница застанет нас врасплох. Зато ночь была наша. Когда первый день по-дошел к концу, я сразу предложила своему другу:
— Устали твои косточки. Кровать у меня одна, придется тебе разделить ее со мной.
Когда два любящих сердца оказываются на одной постели, вспыхивают эмоции, которые тре-буют разрядки. Мы быстро нашли дорогу друг к другу не только для наших сердец.
Месяц как корова языком слизала. Я вывела подпольного любовника на улицу. Родители приехали с подарками, не зная, что у меня для них свой дар. Всё было как всегда, а потом я стала поправляться. Поначалу это не вызвало особого удивления родителей, ведь домработница по-спешила сообщить им:
— Из лагеря девочка приехала голодная как волк. Накинулась на еду, ела по две порции, да еще забирала их в комнату. Словно боялась, что кто-то отнимет.
— Дочка растет, организм требует усиленного питания, — не удивилась мама.
Но долго скрывать свой скелет в шкафу мне не удалось. Пришлось признаться в случившемся. Родители меня безумно любили, поэтому с пониманием восприняли мою беременность. Старый отец был даже рад, что дождется внуков. Я познакомила родичей со своим избранником. Наши родители договорились помочь нам узаконить отношения, написали заявление. Мой знаменитый отец был уверен: никаких препон для регистрации брака шестнадцатилетней дочери не возникнет. Но вышло иначе. Севу и его родителей несколько раз вызывали в органы. Допытывались, не было ли происшедшее злым умыслом.
— Признайся, ты польстился на чужое богатство?!
— Мы любим друг друга!
— Может, кто-то надоумил тебя влезть в эту семью? — не отставали следователи.
Всё обошлось благополучно. Я родила Лидочку, Всеволод жил у нас.
С той давней поры в стране многое изменилось. Мы давно лишились родительских апартаментов. Из прошлой жизни сохранилось только трюмо. Теперь я вижу в нем седую старушку, но особой печали не испытываю. Без всякого зеркала вижу во внучке собственное отражение, какой я была в ее годы.
Шкаф подарил мне дочку, но лишил нашего состояния. Оно улетело не в трубу, а в шкаф. Советская власть окончила свое существование, когда нас обокрали. Отец к тому времени уже умер. Всю жизнь он собирал огромную коллекцию старинных картин. Видимо, кто-то знал о ее существовании. Однажды, в подъезде появились два человека в черных халатах. Они показали консьержке документ и сообщили, что вызваны для реставрации шкафа. Не зная, что жильцов нет дома, хранительница подъезда пропустила незнакомцев. Через некоторое время с громкой руганью они спустились вниз, неся на плечах наш огромный шкаф:
— Безобразие! Никто не предупредил, что такая сложная работа. Придется забрать шкаф в мастерскую. Мы ведь не грузчики, а реставраторы, кандидаты
искусствоведения!
А шкаф я купила новый, почти такой же, как старый.