Два котенка поселились в нашей квартире. Сиамского принесла от подруги дочь, а черного кто-то подарил сыну.
Сиамский котёнок, названный Мартиком, оказался настолько шустрым, что, попив молока из блюдечка, тут же полез по оконной шторе вверх. Не успели мы оглянуться, как он уже был под потолком. Слегка раскорячив тоненькие черно-белые пушистые ножки, он без малейшей тени страха пошёл по струнам гардин, покачивая хвостиком то в одну, то в другую сторону. Это было настолько неожиданно, что никто не бросился спасать его. Впрочем, спасать этого канатоходца не пришлось и в дальнейшем. Способности Мартика в верхолазании были просто исключительны. Он уступил бы в этом, наверное, только белке.
Васька же, черный и совершенно спокойный кот, по возрасту был немного младше, но чуть крупнее и приземлённей. Угольно-черная спинка, черный, упругий хвостик распушенный гибкой метелкой, черные же, в четких скобках белков, глаза.
Удивляло их совершенно разное отношение к мухам. Шкодливый Мартик был несколько труслив и мух панически боялся. Стоило жужжащему крылатому созданию пролететь у него над головой, как он фыркал, тряс головой и, топорща усы, позорно бежал. Васька же стоически не обращал на летающих негодяек никакого внимания, а севшую поблизости мог запросто прихлопнуть лапой и... съесть.
Жили они дружно, а мелкую неприязнь, которая иногда возникала между ними, разрешали оригинальным способом. Васька, оказавшийся большим любителем подвижных игр, иногда раздражал Мартика своим хвостом-метёлкой. Когда его изогнутый кончик неожиданно возникал над ухом или носом Мартика, тот, видимо, принимал его за муху, встряхивал мордочкой, недовольно фыркал.
Устав от надоедливых приставаний, Мартик легко запрыгивал на стул, оттуда на пианино, с крышки пианино на антресоли и преспокойно устраивался на шкафу, поджав под себя лапки, лукаво поглядывая на оставшегося внизу Ваську.
Васька с волнением смотрел вверх, ходил взад-вперёд по полу, но привычки к высоте у него отродясь не бывало. Самое большее, что он мог себе позволить, это вспрыгнуть на кресло.
А Мартик у самого потолка чувствовал себя в полной безопасности. Ещё бы! Он был в своей стихии. После, когда подрос, он наловчился даже, приоткрыв лапой дверцу, залезать в ящик с бельём, где спокойно спал. Но это уже другая история.