А зубов-то осталось! Ё-моё!
(или издержки стоматологии)
Весь апрель меня преследовала вялотекущая простуда. Я ее, как могла, залечивала, а она упорно не покидала мой организм. Понятно, что это должно было закончиться в чью-то пользу: или я ее победю, или она куда-нибудь в уязвимое место вылезет. Наконец-то, в мае все разрешилось…
Просыпаюсь я в одно не очень прекрасное утро и чувствую, что у меня дико болит зуб, да не простой, а под коронкой. Боль была уникальной – ни жевать, ни даже говорить, - я вскрикивала при любом прикосновении к этому очагу ужаса. Глотание обезболивающих таблеток не давало никакого результата – боль висела во рту отдельно от организма, заглушенного лекарствами. Выход был один – срочно бежать к стоматологу.
Из всей медицины посещение только двух специалистов вызывают у меня жуткие ощущения – это гинеколог и стоматолог. Я трясусь, идя к ним на прием, ожидая только неприятностей, и добровольно меня туда не загонишь. Вот почему, чувствуя себя бесконечно несчастной, и по настоящему больной, я отдалась в руки последнему.
Врач стоматолог-терепевт был молодой, симпатичный и с хорошим чувством юмора. Больных принимал весело и быстро, отфутболивая их к другим специалистам – кого на рентген, кого к хирургу. Зато очередь рассосалась моментально, я даже не успела выслушать все случаи из жизни больных в ней. Для меня тоже не было сделано исключения. Заглянув в мой забронированный отдельными местами металлом рот, он не увидел там для себя ничего интересного и, определив очаг боли, отправил меня на снимок. Я сбегала сфотать зубы и с надеждой вернулась к нему за помощью.
- Да у вас тут киста. – добродушно обрадовал меня терапевт.
- А ее можно как-то полечить? – с надеждой спросила я.
- В вашем случае есть только одно средство – это пассатижи, - весело объявил мне приговор эскулап. – И, как это не печально, удалять надо не только зуб, но и снимать коронки. А чтобы все успеть, быстренько к ортопеду, а потом к хирургу.
- Доктор, а можно вас еще спросить? У меня вот тут зуб сбоку отломался…
Доктор глянул на мой обломок зуба и также весело заявил:
- А его лучше вообще не трогать: он вполне здоров, только не совсем красив. Но вас это не портит, так как его почти не видно.
Итак, с терапией я покончила.
У ортопеда очереди не было вообще, но и он уже убрал инструменты и собирался переодеваться.
- Не УСПЕЛ, - с досадой сообщил он медсестре, когда я заявилась в его кабинет со своей острой болью.
Он послушно вернулся на рабочее место, за что я ему была очень благодарна и даже подумала, что это надо как-то отметить, лучше в денежном выражении.
Этот врач был тоже молодой и доброжелательный, но почему-то негроидного типа, похож на Эдди Мэрфи.
«Странно, откуда в нашей городской поликлиники такие симпатичные русские негры? – подумала я. – Наверное, его мама встретила его папу в институте Азии и Африки.»
Но размышлять долго не получилось. Ловкие, сильные, темнокожие руки при помощи «пассатижей» выворачивали мне полчелюсти.
- Ох, - стонал мой Эдди Мэрфи, - как бы все зубы не выломать. – И он приналег всем телом на меня для упора.
Но мне было не до сексуальных ощущений. Стальные коронки затрещали и поддались его умелым действиям. Я выплюнула этот отработанный металлолом, поблагодарила перекошенным ртом (правда, о денежном вознаграждение я как-то умолчала) и побежала к хирургу.
Но там сидела многострадальная очередь. Здесь все ждали своей участи молча. У каждого выражение лица было далеким от счастливого. Ведь то, что за этой дверью удалят, уже больше никогда не вырастит.
Я тоже поддалась грустным мыслям. Представила, как мне будет плохо после этой процедуры и позвонила дочери.
- Наташа, мне будут сейчас удалять зуб. Может, заедешь за мной?
- Мамулька, я никак не могу. Ты возьми такси…
Я проглотила с комком в горле предложение добираться домой самовывозом, и отключила телефон – никому я не нужна!
Кстати, предложение отключить телефоны висело на двери кабинета и там же строго предупреждали, что обслуживать будут только пациентов в бахилах. Тут я заволновалась – у меня их не было. Я огляделась. Народ сидел именно в них. Спросив у грустного соседа, где взял, я выяснила, что это продают отсюда очень далеко, а именно, в любой аптеке. «Надо же, какой народ подготовленный сюда ходит, врасплох застали только меня». Но, не смотря на то, что болело полмозга, я вспомнила, что в моей чудо-дамской сумочке всегда есть все – от рулетки и перочинного ножичка до расчески, и в том числе, обязательно, пластиковые пакеты. Обвязав себе обувь пакетами, как портянками, я совсем подготовилась к страшному визиту. «Надо будет редикюль укомплектовать еще и бахилами», - подумалось.
Долго ждать не пришлось. Время было совсем к концу смены, а значит, к долгожданному обеду, и проголодавшийся хирург отпускал пациентов с невероятной скоростью: зашел – вышел. «Прямо конвейер,» - подумала я и тут меня пригласили.
Этот врач был тоже молодой, но совсем не веселый, а даже можно сказать, замотанный какой-то. И на лице четко было написано: «Как вы мне все надоели!!! Скорей бы обед.»
- Что у Вас? – задал он дежурный вопрос, чем очень меня удивил: у меня же в карточке все написано.
- Да вот тут, зуб – промямлила я перекошенным ртом, указывая в сторону больного места, и добавила: – Да там ведь все написано. Хотите снимок посмотреть?
Но тратить время на такую ерунду, как мои снимки, он не стал.
- Откройте рот. Так, все ясно. Не закрывайте – и он быстро всадил мне обезболивающий укол, отчего у меня в мозгах слабо хрустнуло.
Сидя уже под наркозом, я подумала, что не совсем точно указала на больной зуб, не перепутал бы. Но шанса объясниться мне не дали: в очередной раз сильные мужские руки делали со мной какие-то манипуляции и в мозгах хрустело по страшному.
- О-о-ох! – и в кюветку полетел мой родненький, столько лет бывший моей частью, зубик. А врач-злодей уже пошел мыть руки, сказав мне:
- Вы свободны, два часа не есть и не полоскать. – а сестре: - Зовите следующего.
Ну точно, - конвейер.
Но я, чтобы развеять терзающие меня смутные сомнения, решила проверить результат операции и со страхом потрогала языком свежую рану. О, ужас!
- Да Вы мне не тот зуб удалили! – завопила я.
- Как это не тот? – искренне возмутился хирург. - Вы посмотрите: разве это зуб? – и он брезгливо указал в кюветку.
- Но у меня-то болит другой, - настаивала я. – Да там еще и киста под ним. Вы в карточке прочтите.
Но он как-то совсем посмурнел, читать почему-то не стал, и быстро скомандовал:
- Откройте рот!
Я послушно исполнила приказ. Без всякой моральной подготовки, у меня опять захрустели мозги, и в кюветку полетел еще один мой единокровный.
- Все, - и он опять пошел мыть руки.
Но я уже была бдительная. Проверив результат, еле шевеля онемевшим ртом, я с занудством уточнила:
- А киста? Вы ее удалили?
- Она выскочила вместе с зубом, - раздраженно объяснил мне зубной палач. – Можете посмотреть.
Но смотреть я не стала. Мне почему-то стало все равно. То, что там лежит, уже не вернешь. Наверное, врача надо наказать, но только не сейчас. Ни спорить, ни ругаться, ни бежать к главврачу за справедливостью я уже не могла. Мне бы домой, да в койку!
Такси вызывать не стала, а почему-то пошла пешком, и полкилометра легко прошагала на зашкаленном от обид и неудач адреналине. Дома, отключив домашний телефон, рухнула и, наконец, впервые за последние дни, заснула без боли.
К вечеру меня нашла запаниковавшая дочь, ужаснулась от случившегося, начала настаивать, чтобы я поборолась за справедливость, и уверяла, что мне даже положена компенсация за причиненный ущерб, как минимум - бесплатное внеочередное протезирование с вживлением инплантантов.
Сильно сомневаясь, я все-таки пошла на прием к главврачу зубной поликлиники. В доказательной части у меня было: запись терапевта, где точно был указан один объект удаления и снимок.
Главврач был пожилой, чуть старше меня мужчина. Явно потухший в своих жизненных интересах, он досиживал в этом кресле свой трудовой путь, и во взгляде было полное безразличие ко всему окружающему.
Я напористо стала объяснять причину визита, чем очень его насторожила. Он как-то подсобрал свое рыхлое тело, тусклое выражение лица изменилось, и глаз нехорошо сверкнул: «Наших бьют!» - прочиталось в нем. И началась профессиональная оборона.
- Ну, Вы знаете, я вот так беспредметно судить не могу. – начал он.
- А у меня снимок есть, - и я вытащила свой «козырь из рукава».
- Так-так, - он рассматривал снимок. – Ну, что я Вам скажу, – тут последовал непереводимый поток медицинских терминов, по окончании которого он выдал: - Зуб, который Вам удалили, как бы по ошибке, на самом деле, не совсем идеален. Его, скорее всего, тоже пришлось бы удалять в скором будущем. Доктору, наверное, было виднее. Так, что не жалейте. – И он встал, давая понять, что на этом аудиенция окончена.
Я покинула кабинет. Вот и резюме! Чего жалеть о каком-то зубе! Тут цветущая молодость прошла, и накатила неумолимая дряхлая старость, и тебе, уже не церемонясь, об этом намекают, а я цепляюсь за последний зуб!
Май 2008г