продолжение
Прошлое, не то, что прошло.
Он не только привез, но и забрал ее с дачи на следующий день.
Общение было легким, ни к чему не обязывающим, комфортным гораздо более, чем положено при первой встрече.
Он интересовался абсолютно всем: ее семьей, работой, увлечениями. С нескрываемым удивлением принял новость о том, что сын ее в этом году отправится уже в первый класс.
- Я слышал, как ты разговаривала по телефону со своей мамой о ребенке. Я думал, что он совсем маленький. Сколько же тебе тогда лет?
- 28 – без всякого смущения ответила она. – Ну а теперь расскажите Вы про жену и троих детей, - почему- то сорвалась с языка шутка.
Она была уверена, что он не женат.
Было у нее какое-то свое представление о женатых мужчинах. В них чувствовалось присутствие рядом той, что даже помимо воли и желания, неизбежно вносит в жизнь своего спутника некую ауру, некое умение смотреть на происходящее не через прицел винтовки, как это свойственно охотнику и бойцу, в одиночку пробирающемуся по тернистому пути.
Интуиция женщины всегда реагирует на кодировку, выставленную ее соплеменницей. В любом женатом мужчине есть уверенность в том, что он нужен, что он главный. Женская ласка трансформируется в едва заметную вальяжность в ее мужчине. Такой человек снимает искусственную оборону и при наличии естественного тыла за спиной, выглядит предельно уверенным и спокойным.
Она долгое время наблюдала за тем, с кем вела сейчас разговор. Прекрасное чувство юмора, молниеносная (чуть более быстрая, чем требуется) реакция на что-то новое, продумывание и просчитывание сразу нескольких вариантов следующего слова или движения, осторожность на диалоговых поворотах, показывала, что стереотипность женского мышления ему не особенно известна. Отсутствие в его поведении пусть даже легкого превосходства над жизнью, говорила о том, что он не избалован близостью женщины, хотя, наверняка, вокруг него очень много дам. Но он один.
- Да, у меня, действительно, жена и трое детей. Правда старшая дочка от первого брака живет в Америке и я очень тяжело переношу невозможность частого общения с ней, - несколько смущенно произнес он и после небольшой запинки продолжил, - у меня близнецы, мальчик и девочка, и они тоже в этом году пойдут в школу, в ту, в которую поступил твой сын.
Она отреагировала не на занятое место супруги, она, будучи еще официально в браке, тем не менее, не была уверена, что вообще создана для семейной жизни. Домашний очаг никогда не был предметом мечтаний, не манил теплом и приглушенным огнем торшера. Душа ее жаждала любви с замиранием сердца, с преданностью, и отрицанием вариантов. И вот именно эта душа в этот миг вся сжалась в комочек и так сильно приобняла сердце, что в груди все замерло.
- Смешно, - произнесла она, и сцепив пальцы рук, несколько подняла их вверх и слегка потянулась. В этот миг она уже видела, как прощается с этим человеком. Без объяснений ему и главное, себе. Без анализа и волнений. Наверное, так бывает, когда ошибешься дверью. Просто заглянешь, скажешь ничего не значащее «ой, извините, мне не сюда» как будто ты кого-то обидела, что заглянула, и, вернув дверь в исходную позицию, тут же забудешь об ошибке.
Но так не случилось.
Случились отношения. Важные, нужные, тут хотелось бы сказать – не считающиеся ни с чем. Но все было с точностью до наоборот. С этим обстоятельством его жизни она будет считаться всегда.
Сначала она переведет сына в другую школу, очень сложный шаг, учитывая то, что это единственная школа в городе с немецким языком, и мотивация поступления в нее была существенной - ее брат работал и жил в Германии, сама она заканчивала школу в Берлине. Там, в Германии, были друзья, возможности, перспективы. Но пересечение детей в школе, в одном классе она считала невозможным.
Следующий шаг – она тайно пойдет смотреть на его жену. Спокойствие и холодная красота Марины поселит в ней вечный вопрос «почему я? Разве я лучше? Не может быть». Ей очень нравилась эта женщина. Она никогда не встречала девочек, девушек, женщин, которые бы пленяли ее. Она всегда нравилась себе больше всех. Собирательный образ женщины достойной восхищения сложился у нее из книг, прочитанных в ранней юности. Немного от бальзаковских женщин, немного от монахини Дени Дидро, немного от исторических персонажей, княжны Таракановой. Покорность, холодность, сдержанность, достоинство. Не имелось необходимости доводить этот образ до какой-то оформленности и четкости, он существовал в деталях, в штрихах, как что-то не особо и нужное в жизни. Ну, действительно, у нее даже не было образа мужчины мечты, как у других девчонок, а образ женщины…. Стоило ли над ним работать? Сама она никогда не станет такой. Этот чарующий образ даже в разобранном виде был точной ее противоположностью. Иногда она, по обстоятельствам, надевая на себя маски в той или иной ситуации, заимствовала не надолго у этого образа какие-то черты. Но они не приживались к ней, и она их вскоре возвращала.
Она навсегда запомнит тот миг, в который произошло видение этого образа. То была Марина. Его жена. Потом ей казалось, что она так трепетно относится к этой женщине, потому что, как и все касающееся жизни Игоря, все принадлежащее ему, было для нее значимо и ценно. В общем, объяснять этот феномен можно было по-разному. Факт остается фактом – она всегда теперь будет думать об этой женщине, жить с оглядкой на придуманное ею, Маринино восприятие происходящего.
Она сделает аборт, единственный в своей жизни, из-за Марины. Она только на секунду представит, как больно ей будет знать, что где-то на стороне у него растет ребенок. Она будет долгое время пресекать попытки Игоря остаться у нее ночевать, потому что это наверняка крайне неприятно его жене, она же переживать будет, она же поймет.
- Я не могу оставить детей. Я из-за них женился. Она без моего ведома родила, знала, что не соглашусь. Я бы и потом не согласился, а тут двое. Пришел в роддом, лежат, плачут, такие смешные и жалкие и оба на меня похожи. Понимаешь, я вырастил их сам, я пеленки им менял, я сказки им читал по очереди. Сашка одни сказки любит, Алька совсем другие. Я сначала Альке читаю, а Сашка дремлет рядом, а по руке меня все-таки продолжает гладить, боится, что я про него забуду. Потом Сашке читаю, а на моей руке опять ручка, только алькина. Она почти спит, а следит, чтобы я Сашке не больше страниц, чем ей прочитал. Примерно по такому принципу, они мое внимание всегда и во всем ревностно делят. Марина очень сдержанная мать, они ко мне ближе.
Ей не нужно объяснять это. Она сама никогда на то не согласится, чтобы он оставил семью.
- Знаешь, ты такая молодец, - говорил он, - ты одна с сыном, без поддержки родителей, ты справилась, ты на работе нашла общий язык с теми, с кем невозможно было его найти, ты от благополучной жизни с мужем отказаться не побоялась, ты шутишь и улыбаешься, когда рассказываешь о тех проблемах, что смогла преодолеть, как будто это было приключением, а не испытанием. Марина старше тебя на пять лет. Это много в вашем возрасте. А она всю жизнь за моей спиной. Она и ее мать. Они, как маленькие. Я думаю, если со мной что-то случится, как они жить то будут.
- Игорь, - будет смеяться она после этих слов, - не бойся, я их не оставлю, когда с тобой что-то случится, мы все будем уже старенькие - престаренькие, будем с ней по-старушечьи чай друг к другу ходить пить.
- Да ну. Ты до тех пор сто раз себе найдешь молодого и бросишь меня. Зачем я тебе нужен?
На таких словах она переставала шутить.
- Я буду с тобой всегда.
Тайна их раскрылась очень скоро. В провинциальных городах иначе и не бывает.
- знаешь, если бы она меня выгнала, я бы ушел, а она только плачет, говорит – делай, что хочешь. Но нас не бросай.
- конечно не бросай. Ты можешь уйти от меня. Мне важно знать, что ты есть. Мне достаточно этого.
- Можешь? Да нет, маленький, не могу. В том то все и дело, что не могу уйти ни от тебя ни от крестника.
Отношения с ее сыном у них сложились на редкость хорошие. Филипп ценил его внимание больше, чем родные дети. Мальчишка какое-то время пожил без отца и понимал, как много значит, когда о тебе думает, заботится и никогда не забывает мужчина. Когда ты нужен, когда вечером приезжают не столько в гости к маме, сколько проверить, как ты сделал уроки, когда утром отвозят на машине в школу всего за два квартала, после того, как ты до садика две огромные остановки топал один, потому что мамин рабочий день начинался раньше, чем твой детсадовский и тебе приходилось идти одному, иногда утопая в снегу, стучаться в окно, потому что садик был еще закрыт и только повар по особой договоренности с мамой, открывал дверь и то, что будет на завтрак никогда не было для тебя секретом. Его готовили пока ты тихо сам с собой играл в сторонке. А с появлением Игоря Александровича, тебя возили в школу, и следили, чтобы ты не прогуливал спортивную секцию. Сын помнил, как мамина подруга спорила с этим человеком, почему-то возражала против того, чтобы он принимал участие в его крещении. Но тот победил. И приехал в белой рубашке, добрый и родной до невозможности, и стал крестным. Это значит – отцом.
Однажды Филипп нечаянно подслушал разговор мамы и крестного.
- Игореш, ты меня любишь, - спросила она.
Вот интересно, как она может не понимать и не видеть, что он ее любит.
- Я не знаю, что такое любовь. Слово какое то, - сын замер у двери, - не знаю, как сказать. Я отвечаю за тебя. За жену с детьми отвечаю, потому что должен отвечать, а за вас с Филькой, потому что сам этого очень хочу, понимаешь? Мне это самому необходимо. Вы мои. Мои. Наверное, это и значит люблю. Я люблю тебя и Филиппа.
Хорошо, что подслушал, - подумал крестник, - а говорят, что подслушивать плохо. Да нет. Подслушивать очень хорошо. Иногда вот так можно подслушать самое важное в жизни.
И ей было хорошо после этих слов. Она радовалась за себя и за сына. Вот только радость эта, как в песне, была со слезами на глазах. Как можно? Оказывается можно - быть счастливой и несчастной одновременно.
Марина, узнав, о романе мужа, пошла путем, подсказанным ее мамой.
- Маленький, представляешь, что за бред, - Игорь в самых исключительных случаях рассказывал ей подробности из жизни семьи, - Третий раз утром снимаю нитку с ручки спальни, а она опять появляется, да и закручена такими причудливыми петлями. Я сначала думал дети, а сегодня им сказал, а они отпираются. Говорят, видеть не видели, а не то, что бы даже накручивать не накручивали.
Потом он узнал, что этим закончилось хождение Марины с матерью по православным храмам, разуверились они в божьей помощи очень быстро и кинулись по гадалкам и приворотницам.
- Ведь им и правда тяжело, Игорь. Мы их в такую ситуацию поставили. С учетом возраста твоей тещи, это, наверное, достаточно распространенный выход из ситуации. То есть, выход то вряд ли, но может спокойствие какое-то. Скажи им, что не оставишь их. Всякое в жизни бывает. Я не знаю, как быть. А этим все отворотам – приворотам не верю. У меня же история атеизма еще в университете на пять сдана.
Во всю эту ерунду она не поверила даже, когда ее увезли с работы на скорой помощи с дико ноющей ногой, не дающей возможности ступить, и после тщательного обследования поставили диагноз – воспаление влагалища для сухожилия. Нога от колена до ступни болела неделю. Ей кололи уколы, запрещали вставать с постели, а она прыгала на одной ноге в случае крайней необходимости и каждый раз, заливаясь смехом, рассказывала подругам – врач сказал - воспаление влагалища для сухожилия, это редкая болезнь исключительно чемпионов спорта и исключительно в моменты наивысшей нагрузки, во время подготовки, например, к олимпийским играм, не меньше. Это и правда было смешно, потому что со спортивными нагрузками Юлька была с детства не совместима по причине их полного отсутствия.
- странно, - сказал доктор при выписки ее из больницы, - мало того, что Вы заболели таким редким заболеванием, (а он и правда, лечил ее, подглядывая в книжку, потому что никогда прежде с таким не встречался )- да и прошло оно у Вас как-то без последствий. Как -то весьма, весьма странно началось и весьма странно закончилось. Как наколдовали.
Ее первый муж был хирургом, и она знала - даже самые талантливые, самые профессиональные врачи, всегда суеверны и такие понятия, как «наколдовали-расколдовали» некоторым из них не чужды.
- Доктор, не отдавайте никому свои лавры! Это Вы такое замечательное лечение выбрали. Спасибо огромное.
- Да ведь не за что. Береги себя.
А через несколько месяцев случилась история не такая смешная, но тоже необычная. Игорь уехал в столицу навещать родителей, а она жарила чахохбили к его приезду. Внутри скреблась ревность. Зачем он сказал, что едет один, ведь наверняка поехал «со всем колхозом», как он в шутку называл семью. Он всегда рассказывал, что спит отдельно от жены. И даже на другом этаже своего собственноручно спроектированного коттеджа, а у родителей навряд ли много спальных мест. Она представляла, как он провел эту ночь с Мариной, как обнимал ее. Интересно так же, как обнимает ее или иначе?
И вдруг в один момент перед ней близко-близко возникло лицо Марины. И как шальная пронеслась мысль – Марина здесь, где-то рядом.
Очнулась она от боли. Сковорода была на полу, а кипящий жир у нее на ногах. Зимой в тридцатиградусный мороз она два месяца ходила на работу в длинной летящей летней юбке, потому что только она не касалась голых ног и не причиняла нестерпимой боли.
- Маленький, представляешь, они с тещей уже не скрываясь, говорят, что ходят к бабке чего-то ворожат, - рассказывал он на следующее утро, - в эти выходные пока я с детьми у родителей был, опять ездили. Меня с собой зовут. Совсем ополоумели.
Зазвонил его телефон и он в две минуты собрался и вылетел из дома со словами «Сашка в школе упал с лестницы, голову разбил».
- Игорь, - тихонько сказала она на следующий вечер, - я думаю то, что они ходят, ворожат, со мной какие-то странные травмы приключаются, это, наверное, правильно. Это очень маленькая плата за то, что мы с тобой делаем. Ерунда, я готова с ожогами и переломами хоть всю жизнь ходить, но подруги говорят, нельзя колдовать, это потом обратно возвращается. За Сашку переживаю. За Альку.
Она говорила это, пересиливая себя и удивляясь собственному бреду. Это, безусловно, совпадения. Глупые жизненные совпадения. Но он сказал – «Ты права. Я поговорю.»
И он поговорил.
Через неделю Марина с мамой начали ходить в протестантскую церковь. Поменяли веру. И, как ни странно, положились на бога протестантского. И он чему- то вразумил их.
Она принимала такую Марину, ищущую утешения в самых таинственных местах. Она вообще завидовала людям верящим (верующим, наверное, слишком громкое слово). Люди верящие делили ответственность с тем, в кого верили. Проще жить. Хотя может, проще жить, когда просто живешь по совести. Да она вроде бы по совести и жила. Не знала она, что он женат, а когда узнала, уже поздно было. Он не отпустил. Он за них за всех отвечал.
продолжение следует