- Выпускайте собак!
Крикнул Хозяин куда-то в сторону.
Мы едва успели дойти до дома, как полтора десятка разношерстных, разнопородных и разномастных собак ракетой, выпущенной из орудия ближнего боя, плотной массой рванули за нами. Я захлопнула за собой дверь и, оказавшись в помещении, с радостью замерла, прислушиваясь, к тому, как эта орда прыгала и стукалась о дверь, поскуливала и, разочаровавшись от неудавшейся погони, замолкала, а затем начинала атаку снова.
- Иди мой руки, где ванна показывать не надо? Стол уже накрыт. Меня гости ждут…
Я взглянула на стол: в этом доме был нескончаемый поток гостей – всегда всех угощали дорого и досыта – не скупились: с сытым партнером проще договориться.
А дела здесь заваривались нешутейные!
Много дел касалось собачьего бизнеса. В то время щенок шарпея оценивался от двух до четырех тысяч долларов. Сейчас их в России, особенно в Москве и Подмосковье, предостаточно – порода многоплодная, хорошо приспособившаяся за эти годы к нашим условиям.
Пока я мыла руки, приводила себя в порядок – кто-то, все-таки, успел поставить на меня лапы, я и не заметила, кто и когда, так была занята Машей и своими эмоциями – к столу за это время подоспели какие-то незнакомые мне люди, и уже успели выпить за хозяина и его гостеприимный дом.
Стол был так расположен, что любому было удобно на любом месте…
Я присела к столу, залюбовавшись изобилием и красивой сервировкой.
Да, хозяин умел угощать!
А в сарае умирала Маша…
- Да ты ешь. Чего приуныла? –
Гоготнул с полным ртом хозяин.
- Я тебе покажу позже еще и щенятник. Что-то там не совсем в порядке.
- Не могу. Кусок в горло не лезет.
- Ты о Маше? Да ладно – будет! Бог дал, Бог – взял…
Хозяин вытер салфеткой рот.
- О ней уже нечего говорить! Меня больше щенки беспокоят – вывез из Китая 9 штук, а привез – только пять.
И тут, я до сих пор не могу объяснить, как это произошло – я произнесла:
- Отдай мне Машу.
Хозяин Маши молча заморгал глазами, видимо, пытаясь «переварить» услышанное.
Он уже закопал Машу.
В его представлении лопата, вытертая о траву, лежала рядом – возврата в живые не было для этого существа…
Другие, дорого оценивающиеся и более перспективные собаки, требовали его внимания и заботы.
И вдруг до него дошло: раз так, значит – шанс есть!.. Он посерьезнел, сдвинул брови, что говорило о недюжинной работе мысли. Он пытался что-то ухватить и сложить, вычитание было ему неподвластно - он в школе не проходил такое арифметическое действие. Перед глазами закрутились, завертелись деньги, которые он уже считал утерянными навсегда: стоимость самой Маши, ее кормежка, неудавшееся лечение, вернее, оплата ветврачей…эти деньги вдруг легли на место в его кошельке и мирно там отдыхали.
Эта идиллическая картина заставила его выдохнуть:
- Да ты что?!..Это – моя самая любимая собака! Я ее буду лечить! Ха! Отдать!.. Я бы ее и продать не смог! Наверно…
Добавил он почти шепотом.
И посмотрев на гостей, как бы ища у них поддержки и что –то вспомнив, продолжил:
- Она через два месяца потечет, через четыре месяца у нее будут щенки…Она же – племенная соб-а-ака!.. Скажите, ребята.…Ну, кто отдает племенных собак, а?
Жуя, «ребята» угукнули в знак согласия.
Он, видимо забыл, а «ребята» и не знали, с кем он разговаривает, откуда мы только что пришли и что видели. Да и бутылка коньяка, которая красовалась на столе наполовину пустая, как бы, согласно кивала своему хозяину.
- Я так её люблю!
Пьяные слезы торгаша навернулись на глаза.
Я поймала это слово «продать».
Моему удивлению не было предела!
Но Маша невидимой нитью связала моё сердце и свою жизнь.
Я чувствовала ее, все ослабевающее дыхание, я должна была вырвать ее крохотный остаток жизни из лап у смерти и оплатить его!
- Ладно.…Поговорим о «продать»…В рассрочку…
- Ага! – он прищурился и заговорил быстро-быстро – пена из слюны барашками запузырилась в уголках рта.
- Ты ее не довезешь живую до дома, а я что буду иметь тогда?!..
- Что ты хочешь за эту «племенную» собаку?
Он важно оттопырил губу и выпятил живот: этот язык он знал, на этом языке он умел разговарить – этим он отличался от меня. А я не умела! Но – пришлось.
- Сколько ты хочешь за Машу?
Мои слова прозвучали музыкой для него, без единой фальшивой ноты.
Хозяин обмяк и сосредоточился. Не было такого количества алкоголя, которое бы заставило его разучиться складывать цифры. Он принял решение:
- Ладно, забирай.
Уже никаких показных эмоций. Один трезвый расчет. Хорошие торгаши – хорошие психологи! Я была у него на крючке.
- Если Маша выживет и ощенится – первые щенки – мои. Хотя, щенков и своих хватает…Щенки не нужны.
Я затаила дыхание.
- Ты сама их продашь, а мне – наличные!
- А если – нет?
Мне уже было все равно – любая цена была приемлема. Я уже мысленно прикидывала, сколько и каких лекарств надо будет подкупить в аптеке по дороге домой. Я уже видела Машу рядом с собой на заднем сиденье его автомобиля…
- Тогда…ты мне покажешь ее труп – а как же! – и оплатишь стоимость одного щенка. Я же ее когда-то покупал! Думаю, это будет справедливо!
Я ничего не ответила. Это было – условие договора: или – или!
Единственное, что я смогла выдохнуть:
- Грузите!