Illustrated by Елена Тюгаева
СУХАЯ ЧАСТИЦА...
Ты ушел, когда было все сухо... Я любила... Не тебя. Щенок, не Лисенок, не Волчонок, не Шакаленок! Даже не Шакал. А бил подло. А бил жестоко. Жевал плоть. Глотал кровь. Рвал сухожилия... Ты же видел то небо, под которым лежали мои глаза... Думал, что я заплачу? Или заплачу? За что? Я заплатила за дурость. Но не заплачу за горе от тебя. Тебя не было никогда, ты придуман горючей слезой. Ты выплакан, ты заплакан, ты застлан похоронным полотном... Мне не страшно говорить так, я похоронила всех... И да, малыш, я последняя... Ты проклят не мной, а любовью... И не моей... Чужой...
Ты видел лишь со мной сиреневый закат, где нес через лужи меня, мое тело... жалкое пред тобой, страстное, вечное, воинственное, горячее, еще горячее... Для тебя и мимо... Уже знала, уже пробовала, уже пила и резала... Ты был последним...
Ты ж не знал, что осколок твоего сердца последний - жил - в моем... А я била...Била жестоко. Била больно. Ты думал, била себя. Года прошли, а била-то тебя! Случайно! Не хотела так больно тебе. А, прости! Не простишь? Ну и к черту! Я не прошу!
Не прошу! Никогда! - Собьешься с пути, приходи, покажу, куда! Ты мой! Бывший когда-то. Я твоя - будущая - недосягаемая. Не тронешь... Тебя не будет там, где я... Мы дети - дети глуши незабвенности. Ты не умрешь! Я не позволю! Когда было больно мне, ты пил пиво. Когда я пила пиво, тебе стало пофиг. Сбейся. Ты проклят. Не мной. Немой...
Я верну твою душу, куда попросишь. Я сожгу куклы Вуду, когда кляли тебя другие. Я защищу тебя от бед. Нет, ребенок, не потому, что люблю тебя (ты мне чужой), а лишь за то, что я добрая. А ты позже воздвигнешь культ самосожжения. Застрянешь меж двух миров. Мы будем плакать на брудершафт. Сотру твои слезы по-дружески. Скажу то слово, что ты ждешь, но я же знаю, что неправда... Молчим на лавке... Клены делают нам короны узорчатые. Нет тебя. Я тебя читала в книге?! Я тебя писала?! Молчишь снова? У тебя нет слов, а я не подскажу - я тебе чужая.
Мы на тисовых ветках не печатались ягодами красно-алой зари!
Там снова не ты! На них - он! Кто слился в мои реки исконно красной крови. Я тоже влилась. Отдалась. Убилась об его рифы - острые, жаркие, страшные, черные - теперь любимые.
А ты усохнешь... Ты лоза виноградная... Усохнешь, если я не полью тебя из чайника, который грелся на солнце весь день.
Сюита... И провод под ногами... Там, где-то рядом, разорвался ваш, фон/сэр/мистер/, снаряд с Юнкерса... Вы целились ли? Ушлепали лишь поле с брюквой. Шопен играл бы вам вальсы на слезы.
Ты уже пьян... Акстись... Меня не было... Я снилась тебе (я же не признаюсь никогда, что сном моим был ты...). Больше некуда спешить. Мы умерли, когда не родились наши дети. Когда не качали соцветиями наши лилии. Когда не светило в ночи не наше Солнце. Когда Луна кляла не неше с тобой происхождение...
-Ты взял?
-Взял.
-Все?
-Да.
-Уверен?
-Что еще взять? Тебя?
-Нет. не "что еще взять?", а меня...
-Пойдем со мной, родная...
-Родная?
-Да!
-Убийца...
-Молю, со мной...
-Хочу идти с тобой... Но не пускают...
-Прошу, пустите! Ее! Со мной! Ко мне!
-Они говорят "Нет"... Прости...
-Не злюсь...
-Нет, ты прости...
-Мне не туда... Люблю!
-Прощай...
-Верю...
-И ты прости...
-Моя...?
-Не твоя... Теперь чужая...
-Я ухожу с "МОЯ"...
-Уходи... Ты беден... Уходи с "ТВОЯ"...
-Люблю...
-Не любишь... Прощай.
-Прощай. Любл....
-Что?
-Прощай! Люб...
-"Прощай" что?
-Люб...
-НЕ-е-е-е-ет! Вернись...
-Лю... Пр...о... с....т.....и....
-Что это? Я не слышу! Люблю же!
-Л. П.
Л.П.