Кровать явно была великовата для меня. Черт подери, зачем умирающему столько роскоши? Все равно мне недолго осталось. Я словно горел изнутри. Жар был невыносим даже для меня, хотя температура моего тела была выше человеческой. Глаза почти не открывались, слух притупился, но я всё равно услышал шаги.
-Можно?-спросила Белла.
Как же прекрасна была она в эту секунду! Большие испуганные глаза выделялись ярким пятном на бледном лице. Шелковое платье - тут не обошлось без Элис - открывало красивую и непривычно прямую спину.
-Конечно, заходи,-ответил я. Всё-таки непонятно, зачем она пришла сейчас ко мне. Не скажу, что не обрадовался, но было бы легче, если бы она совсем меня забыла.
-Зачем ты пришла, Белла?
-Я...я не знаю. Я не могла сидеть дома и мучаться. Джейкоб, как же ты не понимаешь, что мне тоже плохо без тебя?
Она положила голову мне на грудь, присев около громадной кровати. В ту же секунду стало холодно, но, учитывая жар, от этого холода стало даже приятно. Не пытаясь противиться самому себе, я положил руку на ее открытую спину. По коже любимой пробежали мурашки, но она, на секунду съежившись, только сильнее прижалась ко мне. Мне стало почти хорошо.
Но скоро костер внутри меня, потушенный в груди, поднялся выше; виски запульсировали, пылая, словно лютым пламенем. Белла сразу же поняла это и погладила ледяной ладонью лоб. Она приподнялась и посмотрела в мои чуть открытые глаза. Около минуты мы молча всматривались друг в друга. Вот она, моя любимая Белла! Нежная и немного глупенькая.
Вдруг Белла приподнялась. Она потянулась ко мне и поцеловала. От ее губ веяло зимней прохладой, но они были совсем не каменные, а мягкие и легко поддающиеся. Я впился в них, забыв обо всем, забыв даже о той боли, которая пронизывала все клеточки моего тела. Сейчас не существовало боли, не существовало смерти или жизни. Существовала только Моя Белла.
Я приподнялся за ней. Наслаждался моментом, не взирая на боль.
Кажется, я перешел какую-то границу, ей стало больно и она отпрянула.
-Беллз... Мне одному кажется, что это неправильно?
Она не ответила. Просто скинула изящные туфельки, залезла на кровать и обняла меня.
-Ты из жалости?
Тут моя Беллз не выдержала и взорвалась.
-Как ты можешь так говорить? Джейкоб, глупый... Это не жалость, это любовь.
-Интересно, ты всем умирающим это говоришь?-усмехнулся я, через силу улыбнувшись.
-Ты еще позволяешь себе шутить. И улыбаться. Как ты только... Неужели всё настолько оптимистично?
-Ну... Не совсем, шансы на мое чудесное спасение ничтожны, но почему бы мне не улыбаться.
Белла села на краешек кровати.
-Джейк, мне больно.
-Отчего?
-Оттого, что ты умираешь, а я не могу ничего сделать. Мне больно смотреть на тебя. А ты всё улыбаешься, и это жутко бесит! Мне страшно даже подумать, что завтра я уже не увижу тебя и твою улыбку, не увижу тебя вновь веселого и жизнерадостного,-тут она потрепала мои короткие волосы.-Джейк, с длинными волосами ты мне больше нравился.
Белла хихикнула, будто сказала что-то поразительно глупое и неуместное.
-Что ж, я какое-то время тоже так думал... Но пришлось остричь.
-Мой милый Джейк,-прошептала она и вновь прижалась к моей груди.
Еще долго она пересчитывала мои ребра и играла с моими пальцами. Как маленький ребенок, которому дали поиграть с кубиками или колечками. Увлеченная, почти забывшая о том, почему она здесь.
Зашла Ли. Она исполняла роль моей сиделки. Ли не жаловала Беллу, даже ради меня.
-Пора,-скупо проговорила она, бросив на Беллу испепеляющий (даже по меркам горящего внутри оборотня) взгляд.
Белла поднялась с кровати, вдела ноги в подобранные Элис туфли и уже собралась уйти, как вдруг развернулась и чмокнула меня в губы. На мгновение костер затух, и мне полегчало.
-Запомни, Джейк, это не жалость, это-любовь.
Она ушла, а я, продолжая гореть как еретик на костре, смотрел ей вслед, стараясь не закричать от боли.