«Любовь, любовь – гласит приданье –
Союз души с душой родной –
Их съединение, сочетание,
И роковое их слияние,
И …. поединок роковой».
Ф.И.Тютчев.
Ушедший от нас двадцатый век был настолько многолик и непредсказуем, что в череде веков по праву занял место самого удивительного, но в тоже время самого жестокого столетия. Особенно «повезло» народам бывшего Советского Союза: две мировых войны и четыре революции. Видели они, и Ленина на броневике, и Ельцина на танке. Вместе с главкомом Сталиным обороняли Москву и штурмовали Берлин. С Хрущевым осваивали космос и поднимали Целину, с Брежневым прокладывали БАМ. Не успели построить, как с Горбачевым стали перестраивать...
В общем, скучать не приходилось. Но сегодня, дорогой читатель, речь пойдет не о политике. Когда я написал «четыре революции» я нисколько не ошибся. Вот о четвертой, самой последней революции в Советском Союзе названной «Сексуальной», мы и поговорим.
В пылу Перестройки проходил телемост «Москва – США» с популярным телеведущим Познером. Именно тогда, словно гром среди ясного неба, прозвучала фраза: «В Советском союзе секса нет». Эти слова запомнились всем и не раз повторялись в средствах массовой информации. Странно, ведь с американской стороны были тоже глупые фразы, я не помню дословно, но звучали они примерно так: Правда, что в России до сих пор ходят в лаптях? Или: Красные рубахи – самая любимая одежда русских?
Да были, но их проигнорировали и очень быстро запамятовали. Ведь такая, извините меня, неосведомленность, если не сказать глупость, никак не совпадала с образом просвещенной Европы и США. Другое дело слова простой домохозяйки с Москвы, которая вовсе не имела в виду, что у нас нет любви. Она сказала, что всего лишь нет «Секса» (этого в бывшем Советском Союзе действительно не было). Мысль женщины была правильной, но на тот момент никому не нужной.
Секс-бомба взорвалась и сексуальная революция, – поддержанная на государственном уровне, уверенно зашагала вперед, давя «предрассудки» советского прошлого. Будоража умы (если не говорить откровенно) совсем юных мальчиков и убеленных сединой стариков, по стране стали расходиться, причем огромными тиражами, эротические журналы: «Андрей», «Наташа», а то и того хуже. Со страниц газет вместо передовиков производства на нас стали смотреть пышнотелые красавицы, с каждым номером все более и более обнаженные. По истине, по-коммунистически, на широкую ногу, был поставлен процесс просвещения «темного» народа. Иногда казалось, что до полного безумия не хватает только привычных уже демонстраций с лозунгами на транспарантах: «Даешь секс», «Догоним и перегоним», «В будущее только обнаженными».
Посредственный кинофильм «Маленькая Вера» словно взорвал страну. Критики упивались броскими эпитетами: «Ново…», «Смело…», «Откровенно…». Ярко выраженная сцена танцплощадки просто шокирует: милиция с собаками больше напоминающая фашистов из концлагеря; девочки с раскраской лица, словно у индейца на военной тропе... Возня на скрипучей кровати в обшарпанном общежитии, заставляет затаить дыхание.
Сейчас это выглядит пошло, безвкусно и непрофессионально, но тогда в глазах людей, подогретых общественным мнением, это было «новым искусством». Мы сами не поняли, как нас опустили с вершин человеческих взаимоотношений до уровня животного секса. От высокохудожественных фильмов о любви: «Тихий Дон», «Вечный зов», «Судьба», нас привели к «Маленькой Вере», «Импотенту» и прочему бреду конца 80-х гг. Место поистине любимых актеров, таких как Е.Матвеев, Э.Быстрицкая, заняли секс-символы: Д.Харатьян, Н.Негода. Дальше – больше. Понятие, как «секс по телефону», «киберсекс» нас уже не шокируют. В школах собираются преподавать половое воспитание, словно математику или историю. С полной уверенностью можно сказать, что на постсоветском пространстве больше нет любви. За каких-то пятнадцать лет, произошла замена чувств души на механические движения.
Теперь нам уже сорокалетним все произошедшее стало ясным и понятным. А вот как это объяснить молодежи? Сколько бы мы не говорили с юношами и девушками о высоких чувствах, им все равно захочется узнать все самим и как можно быстрее. Молодежи всегда кажется, что «все впервые и вновь». И если у родителей и было, что-то похожее на любовь, то, скорее всего, тускло и неинтересно, а вот у них «продвинутых» во всех отношениях, будет совершенно по-другому. Ярко, обворожительно и без всяких комплексов. Одним словом, как в старинной русской поговорке: «Бабы каются – девки замуж собираются».
Давайте все же попробуем помочь новому поколению и взглянем на проблему сексуальных отношений между мужчиной и женщиной с точки зрения истории. Как в различные века менялась мораль и нравственные устои, и было ли что-то похожее на сексуальную революцию в прошлом. Начнем, пожалуй, с первобытнообщинного строя.
Полное отсутствие морали, как таковой, но неимоверное уважение к женщине. У многих историков древнего мира можно найти упоминание о матриархате, наиболее известное из них – легенды об Амазонках – женщинах воинах. Жизнь, обусловленная каждодневной борьбой за продолжение рода, воздвигла женщину на пьедестал божества. Отголоски древних обычаев сохранились у многих народов, подчас до наших дней. Например, у казахов, вплоть до XX столетия, существовал обычай принимать в семью жену и детей умершего родственника. Молодая, способная рожать детей женщина не должна была оставаться одна. Дети это будущее рода, его сила и могущественность.
Намного позже, когда люди научились жить в гармонии с природой, понизилась смертность и зародился институт брака. Человечество перешло в новую веху своего развития – патриархат, это была более удобная форма жизни. Мужчина больше женщины приспособлен к охоте и добыванию пищи, но прекрасная половина по-прежнему занимает очень важное, почти главенствующее место, наравне с сильной.
В античном пантеоне (перечень богов) очень много богинь-женщин, но пока еще рано говорить о нравственности. В древнегреческих легендах Зевс выглядит настоящим плейбоем, его сексуальные похождения описываются без какого-то либо намека на грех, но в тоже время, он уже имеет законную супругу – Геру – царицу Олимпа, которая вовсе не хочет смириться с мужем донжуаном. Тяжко приходится ее соперницам и многочисленным внебрачным детям Зевса. На какие только ухищрения не идет Гера, чтобы избавиться от очередной пассии любвеобильного мужа.
Поведение богов отражается и на людях их прославляющих. В античном мире почти нет запретов на секс. В открытую процветают; гомосексуализм, лесбиянство, инцестные связи. Интимные отношения с рабами не считаются изменой, – причем с обеих сторон. Для женщины есть только одно ограничение – она не может забеременеть от раба. Дети же рабынь от хозяина, – являясь делом прибыльным, приносящим немалый доход, наоборот, даже поощряются.
Можно долго говорить о моральной стороне жизни древних греков и римлян, о высоком искусстве и архитектуре, часто созданных именно на любовных порывах. Но все эти сексуальные излишества ведут только к одному – вырождению и далее так продолжаться не могло. На смену полной свободы человеческого тела должно было придти великое воздержание. И оно пришло. Одной из причин распространения Христианства на Италийском полуострове и Ислама на Ближнем Востоке – затмение старых, грешных богов, являлась моральная усталость людей от распущенности в любовных утехах.
Новый Бог целомудреннен, о каких либо сексуальных связях и речи быть не может. Появляется такое понятие, как «непорочное зачатие». Целая армия Христовых невест покидает мир и непорочными, добровольно, запираются в монастыри. Невинность становиться культом, символом женской чести.
Мужчины, следуя заветам Иисуса и Мухаммеда, постригаются в монахи и дают обет безбрачия становятся суфиями. А вокруг этого островка святости, перебесившихся «цивилизованных» народов, еще девственная природа. Ее сыны живут по законам предков. Водят хороводы и влюбляются на берегах рек. Им нравиться их жизнь, они полностью в гармонии с природой. Может быть, по прошествию времени люди, уставшие от свободной любви, сами бы пришли к чему-то подобному, но Христианство и Ислам не дали им такой возможности.
Огнем и словом, они стали внедрять новое воззрение на человеческую сущность, тесня язычество с двух сторон. Проходя первобытные леса с крестом на груди и мечом в руках, христиане уничтожали всех, кто сопротивлялся истинной вере.
На Востоке потомки Пророка взывают к людям с молитвой, и веет Зеленое знамя Великого Халифата. Мир перестает быть единым, он раскалывается на правоверных и неверных. Зажатое между этими мощными религиозными доктринами язычество погибает, вместе с ним погибает и свободная женщина. Она уже не богиня-мать, а всего лишь придаток к «истинному» правителю мира – мужчине. В отличие от Ислама в христианстве, она даже теряет право именоваться человеком. Сексуальные взаимоотношения полов погружаются в кромешный мрак и на протяжении многих веков женщина не в праве выказывать никаких эмоций. Она должна быть скромна: холодна и неприступна даже в постели, того хочет «бог» – мужчина.
Постепенно нравственность переходит всякие границы. Власть религиозных служителей ложится тяжким бременем на людей. Несмотря на внешнее бесправие восточной женщины, Европа пострадала намного больше. Инквизиция словно монстр распустила свои щупальца на всей территории бывшей Западной Римской Империи, включая Скандинавский полуостров. Древней Руси, благодаря Православию – более мягкому и терпимому вероисповеданию, повезло немного больше. Первый и единственный крестовый поход на северную Русь, Тевтонского ордена под эгидой Римского папы закончилось Ледовым побоищем. Восток, оградившись от прочего мира жесткими устоями Шариата, зажил своей особой жизнью. Все попытки крестоносцев удержаться в Иерусалиме были просто обречены на провал.
Жестокое правление духовного отца Европы – Рима: погоня за ведьмами, продажа индульгенций и прочие перегибы, и лицемерие святых наставленников паствы, привели к восстанию гусситов в Чехии, к лютеранству Германии, Швеции и Дании. Уход Британии в англиканство и учение Жака Кальвина, к середине XVI века, окончательно подорвали железное правление Римской католической церкви. Люди снова устали, теперь уже от чрезмерного благочестия. Наступила эпоха Возрождения. Народы опять, как в омут бросились в разврат, особенно отличилась Франция при короле Солнца Людовике XIV и его приемнике Людовике XV. Наряды придворных дам, просто шокировали своей обнаженностью, вот как описывает Теофиль Готье (французский поэт XIX в) любовницу Людовика XV герцогиню де-Помпадур:
«Под лепестками розы белой,
Прикрыта кружевом чуть-чуть,
Себя показывает смело
В голубоватых жилках грудь...».
Эти процессы отражаются и на России, точнее на ее знати. Первой сексуальной революцией на Руси вполне можно назвать эпоху Петра I.
До XVII века принято считать, что русская женщина была узницей теремов, но это совсем не так, достаточно вспомнить великих женщин допетровской эпохи: Марфа Борецкая, Елена Глинская, Анастасия Романова, Ирина Федоровна и Ксения Борисовна Годуновы, Софья Алексеевна Романова, Наталья Кирилловна Нарышкина. Этот список можно было и продолжить.
Россия поистине удивительная страна, приняв Православие, она как бы раскалывается на две составных части: правящая верхушка, – князья, бояре, дворянство, и с другой стороны простой народ. Молоденькие боярыни, запертые в теремах и неусыпно охраняемые няньками и, в тоже время, их сверстницы-крестьянки, до третьих петухов пропадают в «Забавных» избах, на посиделках, ничуть не заботясь о своей девственности. Понятие непорочности до замужества в Российскую деревню пришло только в XIX в., а до этого об том и не думали. В одной из берестяных грамот найденных при раскопках старого Новгорода, есть такая запись: «От Микити ко Улианице. Пойди за мьене. Яз тыбе хочцю, а ты мене…». За тысячу лет после написания этих слов в русской глубинке практически ничего не изменилось, какой-нибудь Микитка все также хотел Ульянку.
Сексуальная революция и раскрепощение русской женщины в начале XVII столетия, было лишь для знати. Крестьяне всегда были свободными от предрассудков. Предрассудков, а не развязаности до неприличия. Князь Щербатов, историк, современник Петра I, искренне сетовал на новые обычаи и повадки молодых людей, дворянского происхождения. Вот, что оставил он в своих записках, пропитанных болью и тоской по ушедшим безвозвратно старым временам: «Нет искренней любви между супругов, которые часто друг к другу хладно терпя взаимственные прелюбодеяния или другие за малое, что разрушают между собой церковью заключенный брак, и не токмо стыдятся, но паче яко хвалятся сим поступком. Нет, родственническая связи….».
Наибольшего апогея во взаимоотношениях мужчины и женщины Россия достигла при Екатерине II. В ее царствие женщина не имеющая, кроме мужа, двух любовников считалась просто больной. Для примера приведу вам письмо молодой барышни из книги Владимира Михневича «Русская женщина. Исторически этюды» (Южно-Русское Книгоиздательство 1896г.) в газету «Трутень», самого начала XIX века: «Он воспитал меня, – пишет она про отца, – так худо. Как хуже трудно и придумать. Я знала только, как и когда хлеб сеют, когда садят капусту, огурцы, свеклу, горох, бобы и все то, что нужно знать дураку прикащику. Ужасное знание! А того, что делает нашу сестру современною, я не знала. По смерти батюшкиной приехала в Москву и увидела, что я совершенная дура. Я не умела, ни танцевать, ни одеваться и совсем не знала, что такое мода. Вот до какой глупости отцы, подобные моему, детей своих доводят! Поверишь ли, г. издатель? – мне стыдно тебе признаться: я так была глупа, чтоб о приезде только моем в Москву узнала, что я хороша».
Русской женщине в таких условиях, когда все вокруг менялось, очень тяжело было остаться такой, как ее бабушка и прабабушка. Многие сломались и стали игрушками в мужских руках, но были и такие, которые выдержали все и более того сумели почерпнуть из общего хаоса много ценного. Одной из таких была, блистательная и обворожительная Екатерина Дашкова, в девичестве Воронцова.
В чем же секрет этой женщины, одной из умнейших в Екатерининскую эпоху. Ответ можно найти в ее личных записках. Вот что она пишет о своем воспитании: «У нас были изысканные и любезные манеры и потому не мудрено было, что мы слыли за отлично воспитанных девиц, но что же было сделано для развития нашего ума и сердца? Ровно ничего. Дядя был слишком занят и у него не хватало времени…». Маленькая Екатерина воспитывалась в доме своего дяди канцлера Михаила Воронцова вместе со своими сестрами и братьями. Для них были наняты «лучшие учителя, но в них не было русской души...».
Правда, в России говорят: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Высочайшим указом царицы Елизаветы Петровны было велено: «Всем семействам, чьи члены больны корью, оспой или другой липучей болезнью отъехать в деревню из опасения за великого князя Павла Петровича. Об этом Екатерина так и пишет: «Только благодаря случайности – кори, которою я заболела – мое воспитание было закончено надлежащим образом и сделало из меня ту женщину, которою я стала впоследствии...». Екатерина честно признается, что ее основным воспитателем была русская деревня и книги в изобилии хранившиеся в родовом имении.
К середине XIX века Европа опять впадает в целомудрие, наступает эпоха Викторианства. В моде снова святая непорочность. К этому времени Россия уже ничем не отличается от Европы, она тоже, скопом, начинает думать о нравственности. Но это просуществовало недолго. На фоне технического прогресса жизнь ускорялась и мытарства в ту или другую сторону, стали происходить гораздо быстрее. Уже в первые годы XX столетия посвященная Европа вспомнила о распутстве древних греков и римлян. Повсюду стали открываться «Эллинские клубы», звучать лозунги: «Долой одежды!». Появились движения нудистов и феминисток. Женщина, сбросив оковы супружества, стала требовать равноправия.
Войны и революции откинули процесс раскрепощенности, на добрых полсотни лет и в полную силу вакханалия сексуальных развлечений в Европе и США вошла только в шестидесятые годы. В Советском Союзе, благодаря коммунистическому строю, все началось на два десятка лет позже, во времена перестройки, не только форм государственности, но и души.
Ну, вот вроде и все, теперь можно сделать вывод. Как показывает история, за периодом распущенности наступает время высокой нравственности и наши дети, хотят они этого или не хотят, уже на пороге больших перемен. «Жизнь театр, а люди в нем актеры» и первый звонок прозвенел. Результатом сексуальной революции в Казахстане является почти три тысячи ВИЧ инфицированных и более шестидесяти больных СПИДом. По подсчетам ученых эту цифру можно смело умножить на десять, тогда вы получите истинную картину разыгранного пред нами представления...