Глава вторая
Татьяна шла к Свято- Троицкой церкви. День стоял крещенский- морозный и ясный. Тихонько ступая по скользкой промерзшей дороге ,она несла полную двухлитровую банку , загодя наполненную водой из под крана.
Церковный бювет был окружен плотным человеческим кольцом ,вытянутым в хвост до самой троллейбусной остановки. Протиснувшись сквозь мирно говорливую толпу, Татьяна поспешно заняла кусочек места среди ждущих таинства освящения воды , в который раз похвалив себя за то, что она такая умница, принесла воду из дома, а не стоит с мокрыми ногами в очереди.
Она оказалась как раз напротив входа в храм. До освящения оставались минуты и она ,опустив глаза, собралась было уйти в свои мысли…
"Позвольте нам здесь поместиться", - две девушки добротно одетые в меховые кожаные куртки из крашенного песца проталкивали свои пластиковые бутылки с водой ,выныривая из-под Татьяниного локтя.
« Это ж Марина... и такое уродство в губе,- женщина нечаянно узнала в одной из вновь прибывших соседок с пирсингом одноклассницу Игоря.- И он еще с ней целовался !» Ей захотелось плюнуть, но тут ее внимание отвлекли служительницы, обходившие людей с просьбой о пожертвовании.
Татьяна полезла в карман за гривной и поспешно наклонилась к банке, улыбаясь и приветствуя в душе священнослужителя, заметив край его праздничной ризы.
Служба шла как обычно долго, но Татьяна-привыкшая и настроена была не только до окончания святого песнопения, когда батюшка отпустит всех с миром, но и спросить его .Сегодня она пришла и по делу.
Ставя во здравие свечу и широко крестясь, Татьяна краем глаза опять увидела Марину у иконы Святого Николая. Та, стоя на коленках, опустив голову, быстро шевелила губами, часто прикладываясь к краю иконы.
« Что ж она такого просит , верно успешной сдачи сессии",- улыбнулась Татьяна и ,улучив момент, стала протискиваться к священнику, чтобы не опоздать и не быть вынесенной ко входу людским потоком по окончании службы.
Баритон правящего службой манил женщину силой голоса, силой духа, и еще какой-то невиданной силой, что , как ей казалось, даст умиротворение ее дому.
Священнослужитель уловил желание женщины пообщаться и склонился вперед огромным торсом ,облаченным в белые с золотом одежды.
- Что мучает тебя?
-Сын. Он не такой, как все…Язык не повернется сказать тебе, святой отец…
- Не продолжай. Есть таинство крещения. Это таинство становится той почкой, которую садовник прививает к дичку, чтобы из него выросла плодоносная яблоня. Если садовник не будет отсекать дикие побеги, которые появляются на яблоне, напоминая о её диком происхождении, побеги разрастутся и заглушат плодоносную почку.
А если будет беречь эту почку и отсекать дикую поросль, почка окрепнет, из неё пойдут побеги, которые претворят всю яблоню в плодоносное дерево. В этом заключается смысл духовного подвига воздержания, борьбы со страстями и похотями, преодоление искушений…Подумай, женщина, –отец Алексей с поклоном взял у Татьяны приготовленные гривны и повернулся к кафедре .
Выйдя из храма, Татьяна в третий раз столкнулась с Мариной.
"Как ты можешь так думать? - говорила она подружке свистящим шепотом ,– он не виноват, его затянули, я смогу вернуть его, у меня получится, вот увидишь".Подруга недоверчиво улыбалась и молчала. Сигарета ей мешала каждый раз вставлять свое «фе».
И она понуро слушала Маринин горячий шепот до самой остановки.
Татьяна пошла было за ними , недоумевая от подслушанного, но тут же осеклась, увидев за стеклом припаркованного такси Элеонору, небрежно стягивающую с головы дорогой шарф. Соседка ,видно, тоже была в церкви.
«Верно, и эта грешница молилась, прости Господи»,- недобро подумала Татьяна , давно знавшая от бабы Наташи, с чего так роскошно живет их соседка.
Элеонора после службы ехала на работу. За углом желто- синей высотки с круглыми балконами ватага молодых парней и девушек пили пиво, передавая банки по кругу. Девчонки - в коротких юбках, со стынущими на холоде волосами.
Притопывая ножками, каждая в душе завидовала мальчишкам в шапках, глухо натянутыми на уши.
-Игооооорь! – крикнула Эля из окна машины.
Парень нехотя оторвался от компании и двинул навстречу соседке.
-Залезай. Поехали. В машине объясню.
-Надолго?
-Там видно будет.
Эля болтала о том , о сем и Игорь сначала настороженно, а потом все больше и больше расслабляясь поддакивал ей.
Подъехали к массажному салону.
-Я тебя угощаю. Выбери, что нравится. Я плачу.
- Но…
- Пользуйся моментом, сосед. Да, меня не жди. Я допоздна.
Администратор салона - яркая брюнетка в красном брючном костюме строго оговорила Игорю его права и обязанности, принимая от Эли сотенные зеленые.
«Трехмесячная отцовская зарплата.. Даааа..»,- мысленно вспотел Игорь.
-Душ можно принять?- Игорь старался держаться.
- Вас проведут, перед массажем все сделаете…
Выбрав маленькую блондинку , не останавливая взгляд на женских прелестях, он -чистый и напуганный возлежал в номере ,стоимость которого никак не мог сложить.
Она появилась внезапно из потайной двери, сзади, отделившись шелковым силуэтом от тяжелых атласных гардин.
- Английский?
- Совсем немного, школа,- промямлил Игорь, начиная жалеть зеленые сотни.
-Значит, наш? Люблю наших, - девушка по-доброму улыбнулась и потянулась к массажным принадлежностям.
Уже через несколько мгновений парень витал на седьмом небе, забыв кто он и что он. Девушка была вся белоснежная, даже соски не того естественного коричневого, а белесо-розовые. Она была рада, что клиент без запросов, а ,значит, мазохизма не будет. Минет в условиях оговорен по желанию и был необязателен.
Не работа, а удовольствие.
Каждую позу она начинала под новую музыку. Если сзади, то это рок, классика- танго, ну, а лошадка- твист, чарльстон,что угодно. За свою маленькую практику она знала, что эта поза хороша глубоким проникновением члена и иностранцы даже кричат по-русски, завершая на ней акт.
Незаметно, тактично, не давая парню опомниться , массажистка точеными перламутровыми руками разогрела Игорю тело, пуская ароматы эфирных масел под лепной потолок, использовала несколько презервативов и медленно приводила его в чувство , восседая нежными ягодицами на маленькой упругой попке паренька…
Остаток вечера Игорь сидел в баре напротив салона, потягивая джин .Тело болело, чувствовалась каждая мышца, каждая косточка .Ничего не хотелось. Ощущение выпотрошенности с промытыми ершиком внутренностями чередовалось досадой.
« И это у нее с каждым...а тете Эле я теперь бабки должен…, Андрюхе надо как-то обо всем этом… "- путалось в голове, тяжелеющей, не справляющейся уже ни с мыслями, ни с джином…
Под утро баба Наташа, промышляя бутылками в урнах, увидела пьяного соседского мальчишку на скамье возле их дома и потащила его к себе « напоить чаем».
- Андрей, Андрюша, Андрейчик! Я же все знаю. Тебя знаю…Оставь его. Столько парней шатается. Выбирай. А?- Петр гладил жесткий ерш волос на голове «партнера» Игоря.
Они сидели поздним вечером в комнате Андрея. Не пили. Только кусок колбасы с сыром и чай. Отец где-то рулил на сутках.
Петр выгадал ,когда прийти и пару часов он вместе с этим пацаном болтал и болтал, тихонько подводя его к важному.
- Дядь Петь, так Вы об этом? Он же сам выбирает, его никто не толкал...- Андрей даже не краснел, - и потом, он ведь может и так, и так.
- Что значит: и так, и так?- Петр сжал кулаки под скатеркой, играя желваками.
- А то значит- может быть гетеро. И с мужчиной, и с женщиной…
Петр опустился на колени, задев посуду на столе. Чашки с тарелками полетели вниз. Петр грузно оперся рукой о стекло разбитой тарелки…
- Дядь Петь! Петр Андреевич!
- Сынок, я прошу тебя…Если не ты, Игорь не станет …больше…
Петр рванул на шее галстук и, задыхаясь, полез к оконной форточке.
- Сердце, - прохрипел он испуганному парню, - нитроглицерин в кармане…
Андрей рванул в прихожую, в гардероб, лихорадочно ощупывая пиджак Петра.
Трясущимися руками парень высыпал лекарство на стол.
- Сколько надо?
Петр пошевелил синюшными губами и привычно положил под язык две таблетки.
Потом они еще сидели, но уже молча, слушая звуки мокрого снега о стекло; каждый витал где-то в своем …
- Отец- то когда будет?- опомнился Петр.
-Скоро уже. Вас проводить?
-Нет, - он грузно поднялся, прислушался к звукам в груди и двинул к выходу. Надевая пальто, Петр еще раз смерил взглядом Андрея. На мгновение его взор остановился на упругой выпуклости спортивного трико пацана, чуть ниже живота.
- Думай, - Петр аккуратно прикрыл дверь.
Баба Наташа суетливо шаркала по комнате. Она доставала какие-то травы, шипела на них кипятком и бормотала , бормотала:"-Щас, милай, щас родненький, напоим тебя, оживим…,будешь, как новенький..."
Игорь осоловело поводил глазами:" Жилье, не жилье? Повсюду пустые бутылки, с потолка свешиваются венички желтых и фиолетовых мертвых цветов.. В углу огромный, проржавевший ,едва прикрытый тряпкой самогонный аппарат"
-Пей, легче станет…- старуха присела рядом, поддерживая Игорю слабую руку.
- Сссколько жжживу, никогда ещщще не был здесь, - виновато промычал парень
-Да, куда тебе.. ,заботы, учишься вот… А я все потихоньку. Гриши, – она повела морщинистой рукой на портрет, – скоро уж двадцать один годок нету. А я, что могу? Ни на кого не училась. Он умница был: директор школы целых осьмнадцать лет . А я шила, вязала, бегала полы помыть в школе, когда ихняя уборщица с маленьким сидит…Все могла. Любила его , Гришеньку мого.
Сказать не могу, как любила. Он еще по лестнице идет, а я как пташечка, лечу ему навстречу…На столе все уже горяченькое, на стуле- свежая сорочечка.. Ты пей, пей, милай…..Да…Детишек вот не дал нам Господь. Но, да ладно. Вот травы продаю, да посуду сдаю– вздохнув со свистом в груди, покривилась баба Наташа.
Игорь глотал крохотными шажками горькое снадобье и слушал, слушал, слушал.
«Любовь…И там, в мраморном салоне любовь. .И здесь, в вонючей ,пропахшей полынью конуре- любовь. Шелковая кожа девушки под музыку Вивальди и …грязные школьные полы у мужа – директора…-любовь…"-Игорь начинал и обрывал , начинал и обрывал думать про каждый кусочек сегодняшнего дня. Он трезвел , трезвел, трезвел…
-Пошли, родненький. Родители- то, поди места себе не находят…Пошли ужо..
- Где ты был?- очень спокойно спросил Петр.
- С женщиной, - так же спокойно ответил Игорь, вяло сбрасывая куртку и ботинки на пол
Петр запнулся, постоял молча в дверном проеме, сознательно не вдохнул в себя исходящие от сына горько-спиртные ароматы и крепенько закрыл за собой дверь спальни. Было семь утра, и маршрутка в институт отходила через двадцать минут.
Марина уже вышла из дома на ту же маршрутку. Она брела на остановку по скользкой дорожке, чуть припорошенной выпавшим за ночь снегом. До остановки недалеко. Всего два высотных новых дома. В первый уже вселились, и вереница машин разноцветным кольцом обрамляла здание. А вот второй…Он стоял мертвым небоскребом, зияя черными глазницами нежилых окон.
Марина задрала голову: «Нет, не достраивают…Верно, так и оставят…»
Она помнила, как девчонка из их группы болтала на лекции , что дом «заморозили»,ибо пошла трещина во всю стену , когда достраивался двадцатый этаж. Петра Андреевича, отца Игоря, сочли виноватым , как главного инженера , а он -сердечник, месяц пролежал в больнице.
Вроде даже дело открыли, но ничего. Может, откупился. Работает.
« Надо пойти поговорить с Татьяной Васильевной. Дура я, что не подошла к ней в церкви. А ведь могла. Все Наташка эта. Липнет и липнет. И смотрит как-то слащаво на меня. Пирсинг этот заставила сделать. Может она того…И не очень убивается, что Игорь ..,что с Игорем такое … Тоже мне, подруга…Ай!..»- Марина упала навзничь, поскользнувшись .
Она тихонько села здесь же на льду и стала ощупывать ноги, наклонив низко голову. Сильно болел прикушенный язык . :«Вроде цела, надо подниматься, а то опоздаю..»
- Ба, Мариха, ты чего расселась, ну же, вставай ,- Игорь потянул мохнатый рукав девичьей шубки на себя.
-Ты! Поосторожней! Не мужика тянешь, - девушка оттолкнула руку помощи и подскочила.
Во время падения шапка слетела с ее головы и лежала донышком в снегу.
-Шапку лучше подай ,- Марина еле держалась на ногах, но ,сделав над собой усилие, не прикоснулась к плечу такого желанного, такого любимого парня.
- Ты чего грубишь?- сплюнув на лед, процедил обиженно Игорь.
- А тебе ж так больше нравится! Тебе чем грубее, тем приятней, да?- Марину несло дальше – Еще бы! Не боишься, что он! забеременеет, и рожать- мучиться никто не будет!Да?!
Марина уже кричала на всю остановку. Волосы на промозглом ветру летели вперед,закрывая каштановой волной лицо девушки. Игорь почему- то не уходил, не дергался ее остановить, хотя - бы заткнуть шапкой ее рот. Он стоял и слушал. Казалось, он не понимает, что с ним происходит. Тут он резко швырнул злополучную головной убор на лед и побежал обратно.
Марина уже подъезжала к институту, когда заметила, что идет простоволосая.
«Я должна была, должна была ему все так сказать»,- оправдывала она саму себя.
И как же ей хотелось не кричать, а прижаться к нему там же ,среди толпы людей, и целовать, и целовать такие милые, полные губы , вдыхая этот ранне- мужской запах щек и шеи.
- Ты чего ревешь?- Наташка стояла в фойе, ожидая подругу.
- Ничего. Да, вот что. Не трогай меня. И держись подальше. Поняла?
Та, моргая ничего не понимающими глазами ,осталась стоять вкопанным столбом, а Марина, приведя в себя в порядок, поплелась на пару.
Игорь приоткрыл дверь Элеоноры. Потянув механически носом , он не поймал известных ему приятных домашних запахов. Пахло музейной стерильностью .Он помнил этот запах, когда в младших классах их водили на экскурсии.На стене прихожей, скорее- холла, в роскошном бронзовом багете висела картина. Натюрморт.На синем шелке скатерти -персики,пушисто-розовощекие,без вазы.
"Двенадцать..."- сосчитал Игорь в ожидании хозяйки.
- Заходи,- донеслось из глубины комнаты.
- Я тут Вам должен. Я верну...- топтался парень.
-Игорь, ты лучше приготовь мне ксерокс твоего паспорта,- ледяным тоном произнесла Элеонора.
Игорь кивнул и ,не заходя уже домой, кинулся вновь на остановку. Маринина шапка,
к его удивлению, так и валялась на льду. Схватив ее, он сунул продрогший насквозь кусок меха за пазуху и прыгнул в маршрутку.
«Странно. За одни сутки три женщины. Такие разные, но женщины…А может…»
Продолжение следует.