Неплохо деву поставить в позу
И без напряга проникнуть вглубь,
Туда – сюда потолкать занозу
И беспрепятственно улизнуть.
Сменить пристанище – благо близко,
Но просто так, без ума, не войти.
Немного сноровки и будет слизко,
Аж до безумия и тошноты.
Особенно, если теперь вас в доле:
Один – хозяин, другой – вассал!
Рука промежность небрежно холит,
Пока раб загнанный не восстал.
С него, как с брансбойта, прольётся пена,
Хозяина кинет в мандражный кайф.
Мгновенье, другое и смена сцены -
Раб в безисходную кому впал
Теперь в сраженье вступают губки,
Они для павшего, как бальзам.
Хозяин безмолвно стоит у рубки,
Пока воскреснувший не привстал.
Он вдруг ожил, ощутив мгновенье,
Как в жилах вновь закипела кровь!
Хозяин задёргался в нетерпеньи,
Толкая вассала на встречный бой.
Тому наплевать – никакого напряга!
Застыли в экстазе вассал и король,
Хозяин пополнил стаканы брагой,
Рукой дражащей пролив на пол.
Другой рукой дотянулся до бюста,
Соски хрумтящие приласкал.
Вассал того не выдержал хруста
И горло ей спермой прополоскал.
Теперь вдвоём они впали в кому.
Свалился раб, вместе с ним и король,
Их понесло в сладострастную дрёму,
Где всё грехи из рассчёта под ноль.
Там песней свирели златые монеты
Ручьями потоков призывно журчат,
И юные девы, скользя по паркету,
Интимом ласкают трепещущий взгляд.
Барация – это езда в неведомое,
И сколько не езди – всё новь и новь!
И если заела тоска зелёная –
Никто, как она, не разгонит кровь!