Офицерское становление…
«Штурман хоть и хамская натура, до вина и баб охоч, но, за знанием многих хитростных наук в офицерскую кают-компанию допускается…»
П.А. РОМАНОВ, царь
Ровно через три часа после прибытия лейтенанта МАЕВСКОГО к первому офицерскому месту службы на должность командира рулевой группы именной подводной лодки «Вологодский комсомолец», субмарина планово отошла от причала и двинулась в океан…
К всеобщему удовольствию выпускник элитного Высшего Военно-Морского училища Булат МАЕВСКИЙ, гарный хлопец, спокойно без всякой суеты руководил своим штурманским хозяйством…
Практика и стажировка проведённые на эскадре подводных лодок, умение слушать и при этом мало говорить, сыграли своё дело…
Удивить нашего всамделишного отличника на этом проекте подводных кораблей было практически невозможно…
Но, закавыка была!!! Одно дело курсант, хоть и цельный главный корабельный старшина, и совсем другое АХ -ФИ -ЦЕРЪ…
Первые трое суток работы по плану боевой подготовки в Баренцевом море пролетели как три часа.
На четвёртые сутки начался шторм, 6-7 баллов…
И наш замечательный «ФОКСТРОТ» (по классификатору НАТО) зарывался в волны по самое не балуй…
Топали аж к Новой Земле, естественно в надводном положении…
* * *
Спустившийся с мостика суровый и обветренный как скалы командир океанской подводной лодки, бывший мастер спорта по какой-то там борьбе, с трудом втиснулся в штурманскую рубку, залил при этом совершенно секретную карту солёной морской водицей с командирского реглана, записал своё определение места в навигационный журнал. И только затем с чувством исполненного долга начал переход по плану в подводный гальюн…
Выйдя из соответствующего помещения, соседствующего с штурманской рубкой, командир в ещё более дурном расположении духа, ещё раз заглянул к Булату и попросил штурманёнка нарисовать какой-либо плакатик с просьбой не пИсать на стульчак…
Имея класснейшие фломастеры в руках, приказание командира в голове, а в мозжечке умение рисовать красивые буквы, наш штурманец элементарно сваял и красиво изложил на картонке следующий литературный шедевр…
_______________________________
Мойте руки перед едой,
а перед тем как попИсать…
Пожалуйста,
поднимайте крышку унитаза…
_______________________________
В суете штормового моря, Булат сумел приделать сей рекламный продукт в WC на видное место и уже через несколько минут забыл о выполненном (точно, беспрекословно и в срок) приказании командира подводной лодки…
* * *
«Штурман! Ты не знаешь, какой мудак нарисовал и повесил этот дурацкий плакат в гальюне??!!!», громким командным голосом скорее прорычал, чем сказал, вошедший в штурманскую рубку кавалер медали «За боевые заслуги» и уже помощник командира старший лейтенант АНТОНОВ Сергей Николаевич…
Ответ лейтенанта был прост и не затейлив, благо оба офицера находились в штурманской рубке, и никто посторонний их разговора слышать не мог…
«Товарищ старший лейтенант, Вы прекрасно знаете, кто приказал, и кто исполнил… Это, первое.
Второе. Если ещё когда-либо Вы только позволите, упомянуть меня в таком тоне, то тут же получите секстаном по Вашей голове.
Надеюсь, Вы, боевой офицер, знаете, что такое секстан…
И, наконец, третье. Лично я видел Вас, уважаемый Сергей Николаевич, на hую, так как уже трое суток имею честь нести с Вами вахты, и за это время наслушался от Вас такой ахинеи, что мои лейтенантские уши красны до сих пор за Ваш красный диплом, про который лично я слышал уже раз десять…»
Кавалер АНТОНОВ покрылся крупными каплями пота, засопел… И молча вышел из штурманской рубки…
* * *
Прошло ещё двое суток мореплавания…
Вечером в 21:00, сменившись с вахты и поужинав, наш замечательный лейтенант на пишущей машинке (шёл 1978 год) печатал акт списания чувствительного элемента для гирокомпаса, угробленного лучшим штурманским электриком эскадры подводных лодок Сашей КАЙДАШОМ на этом выходе в море…
Из каюты командира, находившейся в пяти шагах от офицерской кают-компании, вышел «белИй белИй как жоп» старпом…
«Лейтенант, мне срочно нужна пишущая машинка!!!», прохрипел он, влетая в кают-компанию…
«Товарищ капитан-лейтенант, сейчас я только абзац допечатаю, максимум 30 -40 секунд…», пытался ответить Булат…
Но, суровая рука старшего помощника уже вытаскивала из пишущей машинки семь экземпляров такого нужного, но уже безвозвратно испорченного документа…
Лейтенант МАЕВСКИЙ поступил просто, приподнял пишущую машинку над столом и несильно уронил её родную на металлическую палубу под ногами…
* * *
Ещё через трое суток наш пароход пришвартовался в Екатерининской гавани к козырному пятому причалу (под загрузку боезапаса).
Как и положено, после возвращения ПЛ с моря, старший штурман вместе с командиром корабля начал собираться на плановый доклад к оперативному дежурному эскадры подводных лодок…
Командир уже с причала приказал старпому, стоящему на мостике, вызвать лейтенанта МАЕВСКОГО для доклада оперативному…
Одно это ломало все стереотипы отличного корабля…
Лейтенант по дороге в штаб эскадры ожидал заполучить от командира массу ебуков за помощника, старпома и безвинно почившую единственную на подводной лодке пишущую машинку, но командир задал ему только один простой, но, наверное, сакраментальный вопрос…
«МАЕВСКИЙ, какое воинское звание тебе нравится больше всего?»
АПОФЕГЕЙ!!!