Недоразумение

 
   В холодный, завьюженный воскресный  вечер в комнате общежития осталась я одна. Все девчонки ушли на танцы. Ходили толпой, потому, что очень часто местная «банда» обижала девчат.
 Я решила в спокойной обстановке написать письмо . Окна зала, в который нас поселили на период практики , находятся высоко от земли.
На мне свитер и сверху халат, в кармане самодельный маленький нож с кнопочкой,  очень удобный для подтачивания карандашей.
 
Задумалась над содержанием будущего письма и уставилась на окно. Стекла высоченных окон покрылись изумительными снежными, набивными узорами . Разглядывать и восхищаться  изгибами, безукоризненных плавных линий, отблесками падающего света на узоры можно бесконечно долго.

Свет уличного фонаря загораживает штора. На фоне шторы возникает громадная  мужская тень , протягивающая руку к «холодильнику»-посылочному ящику ,укреплённому с уличной стороны .
- … Сейчас последний кусочек сала бесследно исчезнет !
Пережить очередную голодовку нет никакого желания.
Отопление было слабым и , руки мерзли. Из кармана вынимаю ножик,  нажимаю кнопку.
Совершенно не думая ни о какой опасности, взбираюсь на подоконник, встав на цыпочки , дотягиваюсь до форточки, открываю её во внутрь и  замерзшими руками в слепую ухватываю наш кусок сала тяну его к себе, только бы не выпустить, хоть немножечко суметь отнять у ворюги. Вор со страшной силой хочет вырвать его.
Да как же неудобно вытянутыми над головой  руками резать этот замёрзший кусок сала, который никак не поддается .  Основательно замёрзшие руки быстро теряют всякое ощущение.
Прилагаю все усилия , чтобы  удержать сало. Кем же надо быть , чтобы последний кусок у полуголодных студентов  воровать? И с мыслью:

-Столовый бы нож сюда ! –  Отдавая последние силы,  нажимаю  на свой перочинный…

Раздается душераздирающий  мужской рёв .
Непроизвольно моя левая рука отпускает остатки когда-то большого куска смачного сала. Силы  оказались неравными.
С бьющимся от негодования и усилий сердцем , спрыгиваю с подоконника.
Смотрю на трясущиеся руки и ... на почему-то, окровавленный нож…

Шум в коридоре не даёт додумать, почему сало такое кровавое.
В мою дверь лупят кулаком.  С кровью, хлещущей из правой ладони,  в комнату  вваливается гроза всего городка –орущий Володька :

-Садистка! Бандитка ! Скорее перетяни руку! Клещом прицепилась, зараза!

И хлопается на стул.
 Тут уж было не до сала.
Перепуганная  , на смерть, свернув жгутом косынку, перетягиваю,  выше кисти руку. Большой палец правой руки , изрезанный у основания, обмыла перекисью водорода, туго перевязала бинтом.

Он орал, что руки так замерзли, что не понял вначале , чем я его ковыряю, а когда напрочь отрезать палец стала ,боль так прошила, что испугался.

Я не хотела выдать своего испуга,  еле сдерживала бившую меня дрожь, колени подламывались. ( Только сильно замёрзшие руки могли перепутать сало с рукой вора)
Надев маску сдержанности  объявила ему:

- Ворам руки отрубают, пусть радуется, что  пострадал только один большой палец. 

После этого случая , где бы мы не появлялись нас никто не трогал…По городку слух прошёл:

-Эти приезжие студентки, страшнее Володькиной банды.

 Нетронутое сало позволило нашей троице дотянуть до получения восемнадцати рублёвой  стипендии.