БЕЗ ДНА киносценарий

БЕЗ ДНА

Лев Савицкий

Фантазии по  мотивам  романа Андрея Белого «Москва»












 
ИНТ. КАБИНЕТ ПРОФЕССОРА. УТРО.

Одеяло цвета черного поля с кирпичными яблоками. По одеялу ползают мухи. Переползают по одеялу очень медленно.

МУХИ
Зззззззззззззззз

Мухи одеты в лёгкие панамки. Крылышки разъезжаются. Брюшко их одето в корсет. Мухи сползаются.
Главная муха с особенно выпученными глазами усиленно машет крылом

ГЛАВНАЯ МУХА
Внимание! Сейчас из-под одеяла высунется кончик тяпляпового носа.

КОНТУЖЕННАЯ МУХА
Я первая. Этот профессор не имеет совести. Он меня оглушил своим кулаком. Я буду его кусать нещадно.

Мухи переползают на выглядывающий нос. Нос исчезает под одеяло. Затем аккуратно высовывается. На белой подушке сидит Контуженная муха. Иван Иванович Коробкин смотрит на неё. Контуженная муха смотрит на Иван Ивановича. Иван Иваныч ладонью подцапывает ее. Выскакивает из постели. Склоняет к зажатой руке быстро дышащий нос. Остальные мухи отлетают вверх к потолку

ГЛАВНАЯ МУХА
Не садитесь на стекло.

Иван Иваныч защемляет муху пальцами левой ладони. Дрожащими пальцами правой отрывает мухе голову. Безголовая муха ползает. Сгибается над нею.

ГЛАВНАЯ МУХА
Кусать его! Кусать!

Мухи бросаются на голое тело профессора. Он отмахивается от них. Мухи подхватывают контуженную безголовую муху. Улетают в другую комнату.
Иван Иваныч облекается в серый халат с желтостертыми, выцветшими отворотами. Перевязывает кистями своё брюшко. Шлепает к окну в шарканцах. Распахивает окно настежь.
Мухи вылетают из окна

НАТ. ТАБАЧИХИНСКИЙ ПЕРЕУЛОК. УТРО.

Мухи хаотично летают в  жёлтой пыли.  Забор в виде  гармошки. За забором домик. Дом старенький. Петух прыгает на  забор и запевает.

ПЕТУХ
Кукарекуры. Где вы мои куры?

Заборная гармошка вздыхает. Кряхтит. Растягивается.

ЗАБОРНАЯ ГАРМОШКА
Ох, Шуры-муры. Где вы мои куры.

Мухи с пылинками пляшут мушиный танец. Скрип усиливается. Ворота раскачиваются. На воротах написано огромными буквами. Здесь живёт и скрипит Грибиков.
Ворота отворяются. Вылетает липовый листик. За ним выходит вялой походкой Грибиков. Идут кости с обтянутой жёлтой кожей. Около века бородавка, похожая на изюм. На подтяжках держатся исплатанные старые штаны кофейного цвета. На ногах расшлепанные туфли. В руках ведро испромозглости.
Ставит ведро. Играет с бородавкою скрюченным пальцем.
Мухи садятся в ведро. Петух слетает с шумом с забора. Забор резко скрипит. Грибиков фукает на руки. Хватает ведро. Тащит его в выгребную сорную яму.Поворачивает голову. Смотрит на Коробкина. Их глазные яблоки встречаются. Между глазными яблоками появляются мухи. Иван Иваныч резко захлопывает окно. Набрюшною кистью хлопает по стеклу. У Грибикова отворяется форточка. Вылезает стенная кукушка с головой Грибикова. Громко фукает – кукует. От «фука» – кука булыжники, домики и тротуары пырскают. Превращаются в пыль. Эта пыль залетает в комнату Коробкина вместе с мухами.

ИНТ. КАБИНЕТ ПРОФЕССОРА. УТРО.

Поднимает профессора. Носит по комнате. Валит на диван. Иван Иваныч открывает глаз. На белой подушке сидит Контуженная муха. Смотрит на Иван Иваныча. Вместо головы у неё телеграмма.
Мухи выстраиваются вдоль дивана и зловеще зудят и хлопают крылышками.

ГЛАВНАЯ МУХА
Поздравляем с избранием в члены Академии
корреспондентом.

Профессор Коробкин причавкивает губами. Вскакивает. Хватается за желтые кисти халата.
Проходит среди хлопающих крыльями мух. Берёт полотенце. Начинает вымухивать мух из комнаты.

КОРОБКИН
Я, член Лондонской Академии, член «пшеспольному» Чешской не принимаю избрание. Выбрали ж просто действительным членом Никиту Васильевича Задопятова. У Задопятова же сочинения – чорт дери, – лишь курцгалопы словесные. Нет, нет!

Он хватает  телеграмму. Пытается прихлопнуть контуженную  безголовую муху.

КОРОБКИН
Наука это майорат. Я – максимальный термометр науки.

Контуженная муха прилипает к настенному зеркалу. В своем темно сером халате Иван Иваныч шлёпает за ней. Муху подхватывает пыль из окна. Уносит во двор.
В зеркале Иван Иваныч видит табачного цвета раскосые глазки. Скуластое лицо. Распепёвшиеся щеки. Тяпляповый нос. Макушечный клок волос стоит дыбом.
Быстрым расскоком он проходит по маленькому двухоконному кабинетику. Подходит к шкапу коричневого цвета. Шкапы туго набиты желтыми и чернокожанными переплетами толстых томов.
Иван Иваныч выстукивает дробь по дубовым, желтым полкам.
Под звуки дроби огромное количество пыли хаотично кружится по комнате. Перекрывают свет в окнах. Иван Иванович наощупь пробивается к окну. Валит кипы книг и бумаг на столе. Со стола сползает чёрная клеёнка. Иван Иваныч хватает клеёнку. Протирает глаза. Переворачивает чернолапое кресло. Старая каряя штора трепыхается в окне.Отеё трепыханий Пыль рассечивается по комнате. Становится светло.
Иван Иваныч сидит на чёром ковре. Рядом с ним валяются серебряное пресс папье и витой зеленевший подсвечник из бронзы. Профессор поднимает голову. Встречается глазами с бюстиком Лейбница. Он подмаргивает профессору. Из глаз Лейбница вылетают моли. Садятся на ковёр. Ёрзают на нём.
За дверью слышится смех.
Иван Иваныч, шлепает туфлями. Крадётся.

ГОЛОС ГОРНИЧНОЙ
Ну вас…

ГОЛОС МИТИ
Какая вы, право же!

ГОЛОС ГОРНИЧНОЙ
Тоже мозгляк, – а – за пазуху, барыне я вот пожалуюсь

ГОЛОС МИТИ
Мед!…

ГОЛОС ГОРНИЧНОЙ
 Ну же вы!

Профессор распахивает кабинетную дверь. Коридор пуст.
В комнату громко влетает Томка – пойнтер, коричневый, с желтою грудью.

КОРОБКИН
Пошел, Том! Где хлыст?

ИНТ. КОРИДОР В ДОМЕ ПРОФЕССОРА. УТРО

Том скашивает окровавленный взгляд. Поджимает хвост. Пробирается вдоль желто зеленой стены коридора.
За ним шествует профессор.

КОРОБКИН
Грезит грызней и погоней
Том, – благороден и прост,
В воздухе, желтом от вони,
Нос подоткнувши под хвост.

Том идёт по коридору. Хвост распускается.

НАТ. ТАБАЧИХИНСКИЙ ПЕРЕУЛОК. УТРО.

Около свалки двушерстая психа уползает в репье с желтой костью. Хромает тяжелая бабища с подвязанной пяткой. Она
Подходит к кирпично  коричневому каменному дому номер шесть, с трехоконной надстройкой, с протертыми окнами. Фриз из лепки гирлянд четырех модильонов. Смотрит на подъездную дверь (на дощечке: профессор Коробкин).
Дверь отворяется. Выходит и шаркает по переулку согнувшийся юноша. Он одет в чёрную куртку и в такие же штаны. Щёки небриты. Выражение лица глупое. Чуть выглядывают под безбровым надлобьем глаза. Все лицо нездоровое, серое, с прожелтью, в красных прыщах. Под мышкою правой руки он несёт какие то томики. В левой держит парусиновый картузик.
Дамочка с зонтиком в разглазенькой кофточке поднимает юбку. Показывает чулочки. Стрекозит своей красноперою шляпой с вуалькою.
Беленьбенькает колокольня: стоит катафалк. Хоронят кого  то.
Улица состоит из домов, флигелей, мезонинов, заборов – кирпичных, коричневых, темно песочных, зеленых, кисельных, оливковых, белых, фисташковых, кремовых. Вывески пестроперой лентой сверкают кренделем, золотым сапогом.
Тащится на Ваньке брюнет. Народ оглядывается на его баки, сочное дородство. На нём английская серая шляпа с заломленными полями. Шляпа оттеняет с иголочки сшитый костюм, темно синий, пикейный жилет и цепочку. Он едет со злобой в прищуренном взоре. Лоб морщинится. Сжимает тяжелую трость. Другая рука, без перчатки, лежит на черном портфеле.
Он видит юношу. Вскидывает брови. Набалдашником трости ударяет в извозчика:

МАНДРО
Стой.

Как тигр, легким прыжком соскакивает. Бросает юноше руки, портфель и палку
.
МАНДРО
А, Митенька!

МИТЯ
Здравствуйте!

МАНДРО
Что там за здравствуйте. Вас то и надо. Лизаша то празднует день свой рождения завтра; вас вспомнила: «Митя б Коробкин… пришел»… Ну, так – милости просим.

Митя Коробкин густо вспыхивает. Стоит мокролобый. Лицо напоминает сжатый кулак с носом, кукишем, высунутым между пальцами.

МИТЯ
Я, Эдуард Эдуардович, я…

МАНДРО
В чем дело?

МИТЯ
Да мама…

МАНДРО
Что мама?

МИТЯ
Истории… не выпускают из дому…

МАНДРО
Сиднем сидеть? Э, да что вы! Да как вас!…
Впрочем, пользуясь случаем, я передал: вот и все…

Мандро свистит. Садится в пролетку.

МАНДРО
Пошел!

Мандро поворачивается к Митеньке.

МАНДРО
Вы передайте мое уважение батюшке вашему: чту его имя и труд.

Митенька смотрит вслед пролётке.
Из пролётки выпадает скорлупа ореха. На неё садятся мухи.
Главная Муха подпирает лапками головку. Сидящие вокруг неё мухи, как веером машут крылышками перед ней.

ГЛАВНАЯ МУХА
Покатил Эдуард Эдуардович Мандро. Очень крупный делец.

ГЛУПАЯ МУХА
А зачем он вмешивается в наш мусор. Зачем он выбрасывает орехи. У нас не едят такие вкусности.

Мухи взлетают, жужжат и хлопают крылышками.

ГЛАВНАЯ МУХА
Не смеши нас, Глупая Муха. Сколько можно наше дерьмо нюхать. Нюхаешь, как пахнет скорлупа? А что, мухи? Не слетать ли нам в гости к Мандро на Петровку? Там такие отбросы вкусные.

ГЛУПАЯ МУХА
Не побьют нас там? Тут все свои.

ГЛАВНАЯ МУХА
Не побьют. У нас брюшко в корсете. Ой!

На скорлупу обувью наступает Митенька. Мухи взлетают вверх. Скорлупа разлетается в разные стороны. Митенька падает.
Мимо проезжает пролётка. Мухи садятся  на неё.

ХИТРАЯ МУХА
Меня как –то ветер занёс к Мандро. Там так уютно.

ГЛАВНАЯ МУХА
Хитрая. Ты всегда раньше всех везде побываешь.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Мама! Давай я расскажу. Я у тебя под крылом сидела и всё видела.

ХИТРАЯ МУХА
Ну ты посмотри на неё, Панамку одеть не на что, а она уже маму обхитрить желает.

Мухи хохочут. Задирают лапки кверху

ГЛАВНАЯ МУХА
Тзззззззззз. Подъезжаем. Тишина. Влетаем без жужжания

Мухи влетают в высокий, кремовый дом с зеркальным подъездом.

НАТ. ДОМ НА ПЕТРОВКЕ. УТРО

Приседают на мягкий теплый коврик на лестнице.
Маленькая муха садится на усы швейцара. Швейцар огромными ладонями пытается прихлопнуть маленькую муху. Хитрая муха садится на другой ус. Швейцар вертится. Мухи проникают
через медные доски желтодубовых дверей.
На двери сияет доска «фон Мандро.

ИНТ. КОМНАТА ЛИЗАВЕТЫ. ДЕНЬ

Мухи пролетают в комнату дочери Мандро, Лизаветы.
Лизавета в коричневом платьице средь пуфов, зеркал щебечет с воспитанниками гимназии.

ХИТРАЯ МУХА
Это товарищи Мити. Они влюбились в Лизашу всем классом.

ГЛАВНАЯ МУХА
А как же наш Митенька?

ГЛУПАЯ МУХА
Митюша глуп, некрасив. Он ходит замазулею. Чем мог он нравиться?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
А – угодил, был отмечен. Его приглашают к Мандро. Эдуард Эдуардыч его – обласкал. Гимназист торчит среди сверстниц Лизаши, посиживает молча с Лизашей в лазоревом сумраке.

ГЛАВНАЯ МУХА
Это мы с улицы залетели. А так тут появляются люди из почтенных семейств.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
У  нас с мамой  тоже почтенное семейство. Сейчас меня вон  тот  лакей, который носит галстух и белые перчатки примет.

Не успели мухи ухватить Маленькую муху за маленькое крылышко, как она взлетает и попадает в чай почтенной дамы. Фешенебельная дама начинает кричать. Лакей пытается достать маленькую муху из чая. Фарфоровая чашка переворачивается и по паркету плывёт чай. И в нём плывёт нахлебавшаяся чая маленькая муха. Лиза хохочет. Её сверстники забираются на пуфы и машут ногами, пока набегают лакеи с тряпками и убирают разлившийся чай. Мухи выдёргивают Маленькую Муху. Уносят в дальний угол. Делают ей искусственное дыхание. Маме - Хитрой мухе наливают в рот капельку валидола смешанного с сахарной пудрой.
Входит Эдуард Эдуардыч. Подходит к веселящимся гимназистам. Падает с ними на пуфы. Также машет ногами.Великолепно осклабливается.

МАНДРО
Мои молодые друзья! Как мне приятно с вами. Но я исчезаю. Не желаю вас стеснять. У вас чудный  журфикс.

В окно влетает огромная муха. Цепляет лапами маленькую муху и выносит на свежий воздух.

НАТ. МУСОРНАЯ СВАЛКА У  ДОМА МАНДРО. УТРО

За ними вылетают все мухи. Огромная муха летит к ведру. В ведре находятся крупные отходы пищи. По краям ведра сидят откормленные мухи. Они воинственно поднимают крылышки.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Эй, целлюлитка! Ты что чужаков ведёшь?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Посторонились муши. Мы гостеприимные. Маленькой мухе плохо. Дайте ей понюхать вкусной еды.

Мухи взлетают. Подлетают к прилетевшим мухам.. Хлопают друг друга крылышками. Обнимаются.
Целлюлитная муха укладывает маленькую муху в отбросы. Накрывает её шкуркой от яблока. Все мухи собрались у ведра. Маленькая уха вылетает. Стремительно начинает носиться по воздуху. К ней бросается Хитрая муха. Догоняет её. Они касаются друг друга крылышками.
Мухи хаотично летают. Влетают в дом. Располагаются в кабинете Мандро.

ИНТ. КАБИНЕТ МАНДРО. ДЕНЬ

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Недавно Ваш Митенька с Лизашей сидели тэт а тэт в уголочке, в лазоревом сумраке. Чем то своим занималися.

ГЛАВНАЯ МУХА
И что?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
А здесь в кабинете сидел, видимо, немец. Наверно – агент очень крупного треста. Такой рыжий, потеющий немец с бородавкой у носа.

 ГЛУПАЯ МУХА
Ах, как я люблю бородавки.

ХИТРАЯ МУХА
Хихихихииххихихиххи

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Слушайте муши. Не перебивайте.
Немец как заговорит.
Вас заген зи… я… Колоссаль, гениаль… Херр профессор Коробкин… мит зайнер энтдекунг… Вир верден… Дас ист, я, айн тат… Им цукунфтиген криг, внесен зи

ГЛУПАЯ МУХА
Ничего не поняла

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Что вы говорите, да… Колоссально, гениально… Господин профессор Коробкин… С его открытием… Мы будем… Это дело, да… В будущей войне, знаете ли вы

ГЛУПАЯ МУХА
Всё равно ничего не поняла.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ты глупая муха. Слушайте дальше. Немец и Мандро выходят из кабинета. Проходят мимо Митеньки и Лизаши. Мандро наклоняется к немцу и шепчет, – толкнув локтем – на Митю. Дас ист, я, – зайн зон…

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Да, это его сын.

ГЛАВНАЯ МУХА
Очевидно: немцу был он показан как сын знаменитости. Сам Эдуард Эдуардович вдалеке от науки. Он плавает в своих спекуляциях, часто рискованных.

ГЛУПАЯ МУХА
Пора и честь знать.

Мухи стали на задние лапки и начали хохотать и бить себя по брюшку. С глаз капают слёзы.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Она о чести говорит. Гуляет у нас напропалую со всеми мухачами. Ой не могу! У меня очки запотели

ГЛАВНАЯ МУХА
А что, Целлюлитка. Полетели к нам в Табачихинский. Там сейчас мальчуганы проюркают. Попрут Черномордики. Проёрзают кофточки. Попрёт желто рожий детина. Проскромнеют две женщины. Пойдут – по двое, по трое. Кучей, вразноску, вразмашку, враскачку – с подскоком, семейственно. Пойдут караковые иль – подвласые, сивые, пегие, бурочалые люди.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ты сама поняла, что сказала?
Очкатая переводи.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Не буду я переводить. Полетели. Всё увидишь сама. Только держись нас, а то прихлопнут. Уж очень жирная ты.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ну не костистая, как ты. Значит так. Одноглазая. Остаёшься за старшую. Гляди в оба. А мы полетим. Вон карета какая–то едет в вашу сторону.

Мухи облепляют карету.

НАТ. ТАБАЧИХИНСКИЙ ПЕРЕУЛОК. УТРО.

Карета въезжает в Табачихинский переулок.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Вон, Митенька идёт. Полетели за ним.

Митя поворачивает в Припепёшин кривуль. На нём бойко идёт торговля.
Мухи летят за ним

НАТ. ПРИПЕПЁШИН КРИВУЛЬ. УТРО.

В кривуль сигает человечник. Вместе с сигающим людом сигает в переулок и Митя Коробкин. Слева его встречает роенье людское. На площади рты дерёт скопище кафтанов, рубах, пиджаков. Они стоят у телег, у палаток с красным, лимонным, оранжево синим и черным суконным, батистовым, ситцевым, полосатым плетеным товаром всех форм. Товар навален на прилавки, доски, лотки.
Митенька протискивается черз тела и голоса.

ПЕРВЫЙ ГОЛОС
Я русачиной торгую.

ВТОРОЙ ГОЛОС
А не хочешь ли, барышня, тельного мыльца?

Букинист расставляет ряд пыльных книжек, учебников, географических атласов, русских историй Сергея Михайловича Соловьева.
Митя с оглядкою протягивает ему два томика: желтый с коричневым.

БУКИНИСТ
Что с? Сочинение Герберта Спенсера? Основание биологии? Том второй.

Тяжелый старик   букинист бросает взгляд на заглавие. Чешет за ухом. Из-за уха вылетает Маленькая муха.
Букинист следит за Маленькой мухой.
Маленькая муха садится к нему на нос.
Букинист смотрит на Второй том Спенсера. Хлопает ресницами. Водит носом. Муха не обращает на него внимание. Букинист хлопает книгой себе по носу. Маленькая муха улетает. Нос у букиниста вспухает. Он прижимает том Спенсера к носу.

БУКИНИСТ
Пустяк с.

МИТЯ
Совсем новая книжка.

БУКИНИСТ
 Разрознена.

МИТЯ
Вы посмотрите, – какой переплет!

БУКИНИСТ
Да что толку.

Старик отшвыривает желтый том. Цепляет очки. Морщины покрывают его лицо. Начинает разглядывать коричневый томик.
БУКИНИСТ
Гм… Розенберг… Гм… История физики… Старо издание… Что же вы просите?

МИТЯ
Сколько дадите вы?

БУКИНИСТ
За историю физики… гм гм… полтинник.

Вокруг ломятся локтями.

БАБА
Вот сукно драдедамовое.

На сукно смотрит степенный мужик в картузике.
В бумажку тютюн закатывает да зализывает.

МУЖИК В КАРТУЗИКЕ
А почем?

БАБА
Продаю без запроса.

МУЖИК В КАРТУЗИКЕ
Оставь, кавалер, тарары.

И уходит.
Проходит обыватель в табачно кофейного цвета штанах. В пиджачишке. С засохлым лицом без бороды и усов. В картузишке и с фунтиком клюквы. Идёт с выдергом ног. Бородавка изюмится под носом. Скрутчивает папироску.

ГРИБИКОВ
 Митрию, прости господи, Ваннычу, – наше вам с!

МИТЯ
 Грибиков!

Грибиков выпускает дымочек.

ГРИБИКОВ
Все насчет книжечек – что?

МИТЯ
Да… Я – вот…

На Митины пальцы садится Целлюлитная муха. Митины пальцы дёргаются. Он кусает заусенец. Чуть не проглатывает муху. Целлюлитная муха важно взлетает.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Муши здесь душно и тесно. Как вы тут живёте? Меня Митенька не узнал. Чуть не съел.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Это всё Грибиков. От него особенно пары идут. Я вот изучаю его бородавку по ночам. А он дёргается.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Мухи. Кажется, Митенька попался. Он краснеет, потом бледнеет.

МИТЯ
Пришел я сюда… продавать

ГРИБИКОВ
Не для выпивки с?

МИТЯ
Да нет!

БУКИНИСТ
Шесть гривен два томика.

МИТЯ
По рукам.

ГРИБИКОВ
Переплетики то вот такие – у батюшки вашего.

Умная муха в очках располагается в его бородавке. Снимает очки. Достаёт какую -то смесь. Смазывает бородавку. Затем топчет лапками.
Грибиков пальцем пробует бородавку. Потом смотрит на свой палец. Обнюхивает его.
Умная муха в очках взлетает. Очки падают на глаза Целлюлитной мухи. Умная муха в очках остаётся без очков. Ничего не видит. Целлюлитная муха в очках тоже ничего не видит. Остальные мухи хлопают крылышками. Трясут брюшками от хохота. Они устраивают круг. Хоботками толкают обеих мух и громко кричат

Угадай кто это.

Мухи плачут. Их слёзы капают на книжки

ГРИБИКОВ
Хорошие книжечки с.

МИТЯ
У одного переплетчика переплетаем мы: я и отец.

ГРИБИКОВ
Он надысь привозил вот такие же с, я разумею не книжки, а – да с – переплеты; сидел под окошечком и – заприметил… Как адрес то – а – переплетчика адрес?

МИТЯ
На Малой Лубянке.

ГРИБИКОВ
В Леонтьевском – лучше заметить…

МИТЯ
Вот чорт!

Грибиков подфукивает в руку

ГРИБИКОВ
Да, погода хорошая.

Митя сопит и молчит.
ГРИБИКОВ
День Семенов прошел и день Луков прошел, а погода хорошая; вам – в Табачихинский?

МИТЯ
Да.

ГРИБИКОВ
 Пойдем вместе.

Мухи снимают с целлюлитной мухи очки и одевают на умную муху в очках.
Проходит пухоперая барыня.

ПУХОПЕРАЯ БАРЫНЯ
 Что за материя?

Из за лент высовывается голова продавца.

ПРОДАВЕЦ
Будет тваст.

ПУХОПЕРАЯ БАРЫНЯ
Не слыхала такой

ПРОДАВЕЦ
Очень модный товар

ПУХОПЕРАЯ БАРЫНЯ
Сколько просишь?

ПРОДАВЕЦ
Друганцать

ПУХОПЕРАЯ БАРЫНЯ
Да што ты!

Барыня пошла дальше

ПРОДАВЕЦ
Дармогляды!

Пухопёрая барыня поднимается в воздух. На ней сидят мухи.

ГЛАВНАЯ МУХА
Как хорошо видится вся местность!

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Это не местность ,а желтычищи.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Летим вниз. Профессор должен обедать.

Мухи кружатся в воздухе и прилипают к рукавам Дарьи.

ИНТ. КОРИДОР В ДОМЕ ПРОФЕССОРА. ДЕНЬ

По коридору бежит грудастая Дарья в переднике с самоваром. Задевает своей жёлтой с лиловым подцветом юбкой пестроперые, рябенькие обои. Ногой распахивает столовую дверь.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Вот, а пропо – скажу я: он позирует – да – апофегмами… А Задопятов…

КОРОБКИН З.К.
Опять Задопятов.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Да, да, – Задопятов: опять, повторю – «Задопятов»; хотя бы в десятый раз, – он же…

Дарья ставит самовар на ореховый стол.
На узорочной скатерти были расставлены и подносы, и чашечки с росписью глазок.
Василиса Сергеевна в пеньюаре из серебряно  серых обойных лилиях. Пеньюар под горло заколот оранжевой брошкою.
Бьют часы под полушарием на алебастровом столбике. Канарейка, мечется в клетке над листолапою пальмою. Трелит очень громко. Мухи бросают Дарью. Бросаются жжужать над канарейкой. Только целлюлитная муха прикурнула на пышной груди Дарьи.
Василиса Сергеевна открывает балконную дверь. Грудь Дарьи колышится от сквозняка в правую, а затем в левую сторону. Дарья двумя руками удерживает грудь. Бежит по коридору.. Целлюлитная муха взлетает к высокому потолку. Трясёт целлюлитным задом. Он перевешивает её тело. Она падает на оранжевую брошку Василисы Сергеевны.
Василиса Сергеевна смотрит на квадратец заросшего садика. Стучит  ногой в  такт бою часов. Поправляет вьющийся вокруг  тела пеньюар.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Задопятов ответил ко дню юбилея.

У неё нервно дрожит губа брусничного цвета. Родинка волосом темным вьётся над губой. Она взмахивает лорнетом в пространство деревьев.. Маленькая муха кружится около родинки на губе. Но от взмаха лорнета вылетает в сторону сада. На неё мелодраматически глядит Василиса Сергеевна.


ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Читатель, ты мне говоришь,
Что, честные чувства лелея,
С заздравною чашей стоишь
Ты в день моего юбилея.
Испей же, читатель, – испей
Из этой страдальческой чаши:
Свидетельствуй, шествуй и сей
На ниве словесности нашей.

ХИТРАЯ МУХА
Бесподобно. Я поэтесса! Я знаю вкус стиха.

ГЛУПАЯ МУХА
Вкус дерьма ты знаешь.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Тише, муши! Не ругайтесь. Какая красота у вас! Какой плэнер! Никто не может мне принести кисть и холст. Как веят бледно гардины от бледных багетов. Как в окне качается ветвь с трепыхающимся черно лиловым листом.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Это не лист чёрно-лиловый. Это я на листе качаюсь. Прилипла лапка. Мама отцепи меня.

ХИТРАЯ МУХА
Не мешай поэзии, детка. Я тебя в балетную школу отдам императорского театра. Ты антраша исполняй, антраша!

КОРОБКИН З.К.
Да какие же это стихи: рифмы – бедные; у Добролюбова списано.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Что? А – идея? Гражданская, да, не… какая нибудь там… с расхлябанным метром… как давече. Это стих адонический: чередованье хореев и дактилей.

ГЛАВНАЯ МУХА
Мухи, я не понимаю, что такое хореи и дактили,но сюда несётся пёс Том и Надюша.
Вечер поэзии   закончен

Влетают Том. За ним Надюша в своей полосатой кофточке, в серокисельной юбчонке, в ажурных чулочках. Юбочка расплескивается от бега.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Да ты не влетай, прости господи, лессе алейным аллюром… Притом, скажу я, – не кричу так: мои акустические способности не…

Василиса Сергевна сердито берётся рукой за чайник. Поблескивает браслеткою из блюдъэмайль и потряхивая высокой прическою с получерепаховым гребнем.

НАДЮША

Маман, говорите по русски; а то простыни превращаются в анвелопы у вас.

Надя садится. Мотает кудерьками, подвесками. Смотрит скучными глазами в картину. На картине - картина природы: поток, лес, какие то краснозубые горы.От стен, точно негры, блестящие лаком, несут караул черноногие стулья; массивный буфет смеётся ореховой, резаной рожей.
ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Да, амортификацию переживает природа.

Мухи играют с Томом. Хитрая муха проносится перед носом пойнтера и прячется под серо сиреневой юбку профессорши.
Том ныряет под юбку.
Василиса Сергеевна меняет мелодраматический взгляд в глазах на взгляд непорочной девушки.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Пошел! Ты пришел наблошить мне под юбками, Том.

Том вылетает из - под юбок. Трусит ушами. Хочет сбросить Хитрую Муху. Лезет под юбки Нади

ГЛАВНАЯ МУХА
Всё, мухи, начинается.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Что? Что начинается?

ГЛУПАЯ МУХА
Быт Василисы Сергеевны, как и мой быт, ставится в центре бытов и вкусов Москвы

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Доротея Ермиловна, мужа, геолога, нудит на место директора; все – из за лишней тысчонки; а у самих – два имения.
Вера же Львовна исследует свойства фибром с ординатором гинекологической клиники.
Двутетюк с селезенкой гнилою, с одной оторвавшейся почкой, в которого клизмою влили четыре ведра (а то – не было действия), все собирается выкрасть у археолога Пустопопова Степаниду Матвевну, которая – нет, вы представьте – на это идет.
Двутетюк так богат, с библиотекой, стоящей тысячи; если пискляк этот выкрадет, то, ведь – умрет:Степанида Матвевна – старуха не дура: вернется она к своему археологу; что ни скажите, – а носит Радынский бандаж.
Да, – а пропо: ужас что! Ты ведь знаешь, Надин, что Елена Петровна сбежала к Лидонову, аденологу.

Профессор Коробкин, свисая макушечной прядью волос, топает по желтым паркетам в своей разлетайке.

КОРОБКИН
Да с – угловатости в браке от неумения, чорт подери, обрести дополнение свое до прямого угла! Вы мне найдите лишь косинус; вам – станет ясно; отсутствует – да с – рациональная ясность во взгляде на брак.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Да, да: рациональная ясность, дружочек, – усилие тысячелетий, предполагающее в человеческом мозге особое развитие клеточек.

ГЛАВНАЯ МУХА
Моя бабушка, стильная муха, рассказывала о том, что лет тридцать пять назад Коробкин был еще без усов, бороды, но – в очках, в сюртуке и в жилете, застегнутом туго, под тощей Микиткою. Жил словотрясом котангенсов. Праздно боролся с клопами и спорить ходил с гнилозубым доцентом – в квартиру доцента. В окошко несло из помойки. Бабушка очень любила там пролетать. А они, протухая, себя проветряли основами геометрии. Образовались воззрения: иррациональная мутность помойки и запахи тухлых яиц от противного ясно доказывали рациональность абстрактного космоса, с высшим усилием выволакиваемого из отхожего места к критериям жизни Лагранжа и Лейбница.
И меж помойкой и ними выковывалось мирозренье профессора

Коробкин под мышкой щемит спинку стула. Рукой перочинный свой ножик ловит. Ножик падает. Трещит сиденье. Дергается скатерть. Профессор проваливается под стол. Тянется с кряхтеньем за ножиком. Поднимает, подбрасывает.

КОРОБКИН
Не легко же далась рациональная ясность мне. Да с, да с, да с!

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Вы в абстрактах всегда.
Пошел, гадкий пес: фу фу фу, какой запах!

Песик вскакивает из под Надиных юбок. Пробирается вдоль стен.

КОРОБКИН
Томочка, – это не ты, брат, а – Наденька.

Мухи кружатся вокруг Наденькиной юбки.
Их пугает звонок
Петр Леонидович Кувердяев предстаёт пред семейством во всем темно синем. Поправляет рукой маргаритовый галстух.
Надя косится на клохтающего и желтолапого петуха. Петух появляется из сада. Ходит по комнате и клюёт хлебные крошки.маленькая муха притворяется крошкой. Петух клюёт её. Она перескакивает по полу и садится на ногу Василисы Сергевны. Петух клюёт клюёт ногу.
Василиса Сергеевна отмахивается от петуха.
Рукой указывает на Наденьку.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Вы поглядите, пожалуйста, – мэ кэль блафард! Отчего? От поэзии… Я прихожу этой ночью к ней: и – застаю за отрывком: читает; взяла – посмотрела: отрывок, построенный на апострофах.

ГЛУПАЯ МУХА
Ах, как Наденька напоминает меня в молодости.
Настоящий кукленок.
Правда я нарисована акварелькою.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Мне нужно сменить очки. Ну не вижу я в тебе акварельки.

КУВЕРДЯЕВ
Вы, Надежда Ивановна, может быть, занимаетесь авторством?

НАДЯ
Нет.

КУВЕРДЯЕВ
Отчего?

Наденька молчит. Бросает под туфельки крошки клевавшему их петуху. Колечко на пальце играет лиловою искрою.

ГЛАВНАЯ МУХА
Кувердяев за ней ухаживает. Он Наденьке недавно поднес акростих, выражающий аллитерацию мысли. Отсюда встают последствия. Аллитерация, право, может углубиться, иль проще сказать: Кувердяев может стать женихом.

ГЛУПАЯ МУХА
Целлюлитка, ты что нибудь поняла?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
А как же. Всё сказано на русском языке. Я отличница была в мушиной школе. У нас Кувердяев преподавал. Он как – то забросил свою диссертацию о гипогеновых ископаемых. Влюбился в меня. Ах, какая у меня была талия.
и мы с ним вытанцовывали должность инспектора. Он давал уроки словесности в частной гимназии Фишер. Воспитанницы влюблялись в него, когда он фантазировал им за диктантами.
Ах, как я ревновала его.

ХИТРАЯ МУХА
Боже, что она несёт?

НАДЯ
Вы входите франчёным кокетом, обдавши духами изнеженно.
Какой словесностью мы сегодня предадимся? Бенвенуто Челлини, мозачисты и медальеры?

ВАСИЛИСА СЕРГЕВНА
Каков привередник: совсем – капризуля.
Что же, пойдемте в гостиную.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В ДОМЕ ПРОФЕССОРА.ДЕНЬ

Проходят

Мухи летят.
Главная муха берёт под крылышко целлюлитную муху. Исполняют мушиный книксен каждому предмету в гостиной.

ГЛУПАЯ МУХА
Так хочется обгадить эту бронзировку, эти хрусталики люстры.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Ты бы лучше обратила внимание на акватинтовые гравюры про бурное заседание Конвента, паденье Бастилии и на Сен Жюста, глядящего сантиментально на голубя.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Мама, давай посидим в креслах зеленой надбивкой.

ХИТРАЯ МУХА
Зачем тебе кресло, дочка?. Запомни, если хочешь гадить, то ничего нет лучше, чем диван, особенно, если на нём спит Иван Иванович.

Входят.

КУВЕРДЯЕВ
Ах, какой диван. Как он поблескивает флецованным глянцем. А как трюмо выдаётся надзеркальной резьбой. Прямо виноградинки, выдаются из сумрака.

ВАСИЛИСА СЕРГЕВНА
Вы не обратили внимание на обои.

КУВЕРДЯЕВ
Как не  обратил? Они же  прихотливы, лиловолистистые, подкрашенные прокриком темно малиновых ягод, смеющихся в листья.

Садятся за столик. Перелистывают альбомы.
Профессор – раскисает. Выставляет коричневый клок бороды. Посапывает носом.
КУВЕРДЯЕВ
Да, кстати, Василий Гаврилыч назначен на…пост министерский – да, да!

КОРОБКИН
Благолепов Василий Гаврилыч теперь попечитель? Я его вытащил в люди. Да, вот, – чахоточный юноша, лет восемнадцать назад опекался – вот здесь, в этом кресле; ведь вот – кура лёса! А я, старый учитель, сижу в этом кресле, забытый чинушами. А ученик мой

На Кувердяева ползёт раскоряченный нос профессора, на котором сидят Целлюлитная муха и Умная муха в очках. Её очки взлетаю на лоб профессора. Она хватается всеми крылышками за Целлюлитную муху.
Кувердяев видит как нос разрастается. Ему подмаргивает толстая муха, к которой прицепилась маленькая муха.

КОРОБКИН
Так может и всякий. Вы тоже, скажу – лет через десять сумеете – да с – попечителем сделаться.

Кресло скрипит. Едет мягкая скатерть со столика.

КОРОБКИН
Вы распеваете вот кантилены – я вам говорю. Предо мною то, батюшка, шла вереница таких заправил с: Благолеповы – все с.
Я протаскивал их – дело ясное: скольких подсаживал, батюшка, – не говорите – усваивали со мною они покровительственную, какую то, чорт подери…

Коробкин передергивает пять пальцев, сжатых в крепкий кулак вместе с ехавшей скатертью.

КОРОБКИН
Выйдет такая скотина в… в фигуру, казалось бы: тут водворить в министерстве порядок и… и… дело ясное! Нет, – говорю: продолжают невнятицу. А результаты? Гиль, бестолочь и авантюра, – я вам говорю.

Целлюлитная муха обливается потом профессора. Умная муха соскальзывает с носа

КОРОБКИН
Писал в свое время я им докладные записки: Делянову, Лянову, Анову, – чорт подери – и другим распарш… членам Ученого Комитета; писал и Георгиевскому: обещал; ну, – и что же? Записки пылятся под сукнами: да с!

Мухи слетают с носа. Падают на нос Кувердяеву.
Профессор вскакивает. Ходит по комнате. Лоб у него красного цвета.
Кувердяев шмыгает носом. Боится пошевелиться.

КОРОБКИН
Был момент – говорю: наша жизнь оформулировалась. И с утопиями – мы покончили там – с революцией и с катастрофами… Крепла Россия… И можно было бы, я вам говорю, – помаленьку, – разбросить сеть школ и добиться всеобщего – да с – обучения. Приняли же во внимание мою докладную записку об учреждении университета в Саратове
Сидели чинуши и немцы с. И этот великий князишка, – был с немцами с; я говорю – незадача!… Царя миротворца то – нет, говоря рационально; на троне сидит – просто тютька с – я вам говорю… Посадили они генерал губернатором – чорт подери – педераста (еще хорошо, что взорвали). Что делали все Благолеповы? Да перетаскивали педерастов; ведь вот: Лангового то – помните?… Тоже вертелся!

Садится в разлапое кресло. Замирает.
Кувердяев с Надюшей идут в сад. Надюша влюблено смахивает с носа Кувердяева прилипших мух. Спарившиеся мухи разлетаются в разные стороны комнаты профессора. Целлюлитная муха катается по стеклу. Оставляет на нём капли пота Коробкина. Подлетает умная муха и загадочно подмаргивает ей из- под очков.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Педерасты, педерасты. Вокруг одни педерасты.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ты тоже ко мне не приставай. Прямо житья от тебя нет. А с виду приличная муха.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Больно ты мне нужна.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Я устала. Почему мы слушаем этого потеющего профессора. Я хочу домой. Я тайно влюблена в Мандро. Тссжжжжжжж!

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Есть у меня один знакомый педераст. Он так долго живёт, что помнит профессора маленьким и всю его жизнь. Полетим к нему. Он старый, но очень сексуальный. Как я.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ты сексуальная?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Да! У меня  такие  упругие  бёдра.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Это у меня упругие  бёдра. Потрогай.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Нет, это ты меня потрогай.

Мухи начинают тискать бёдра друг у друга.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Как нам хорошо. И зачем нам этот старый козёл?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Прекрати. Мы полетим к нему, чтобы познать разумное. И ты поймёшь, что твой Мандро, не стоит твоего прилипания к нему. Ты хочешь быть похожа на Глупую муху?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ни в коем случае. Может быть он обратит на меня внимание. Я ему объясню, что любить нужно мух, а не мухчин. Он ещё помнит своё имя?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Полная ясность во всех   членах. Последнее время стал увлекаться мухами.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Да? Погоди, я  же вся  такая потная. Не спавшая. Вдруг я ему не понравлюсь.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Целл….ка. То есть целлюлитка. Мы летим на беседу. При мне он к тебе приставать не будет. Ты раскрой рот и слушай.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Хахахаахахахахха. Раскрой рот и слушай. Эх, очкатая, ты развратница. Летим. Далеко он сидит?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Да здесь. Облюбовал место среди книг. Главная муха, бери всех и на свежий воздух. Мы к старому Муху на беседу летим.

ГЛАВНАЯ МУХА
Знаю я эти беседы! Только рот не раскрывайте широко. Договорились. Встретимся в саду.

Целлюлитная муха и умная муха в очках бьются в обложку Ибсена.
Обложка открывается. Мухи попадают в пыльную комнату. Пыль качается в такт.

ИНТ. ЛОГОВО СЕДОВЛАСОГО  МУХА. ДЕНЬ

Дым валит из Ибсена

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Это Мух курит трубку

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Тут  прибраться  надо  бы.

Из пыли протягиваются лапы. Обнимают мух. Притягивают к телу.
Целлюлитная муха кашляет. Пыль оседает. На странице Ибсена сверху сидит Седовласый Мух. В лапах у него трепещут Умная и Целлюлитная мухи.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Мухи, мухи. Одни только мухи вокруг. Муки, муки одни только муки вокруг.
Вот пуслушайте, что написал великий Генрик Ибсен. Он мой брат.

Живет буревестник на гребне утеса, -
Я это от старого слышал матроса.
               
Он в пене сверкает крылами и стонет,
Скользит над волнами и в море не тонет.

Седовласый Мух шлёпает Целлюлитную и Умную муху по заднему месту.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Аплодисменты, шлюхи.

Мухи хлопают крылышками.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Раскланиваться перед вами не буду. Чего вторглись к мухчине, бесстыжие?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Мух, это моя близкая подруга Целлюлитка.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Только  без ужимок и книксенов. Ибсена  любишь?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Она любит и Ибсена и тебя, Мух, но очень любит Мандро. А я хочу, что бы она познала профессора. Он такой душка. Он её потом обмочил. А то её Задопятов охмурит. Она у меня такая исследовательница мужских выделен..,то есть мыслей.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Какая  любвеобильная целлюлитка, как я в молодости.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Не скромничай, Мух. Ты красавец. С такой гривой все мухи и мухчины твои.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Коробкин, Коробкин. Помню как с детства мещанилась его жизнь. Ухватила она его за ухо рукой надзирателя; бросила к повару, за занавеску, и выступила клопиными пятнами, фукая луковым паром у плиты. Без родных, без друзей!


УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Как ты прекрасно изъясняешься. Как Сирена -соблазнительница аргонавтов.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Рот  закрой. А  то другое  откроешь. Слушай  дальше. Задопятов, соклассник его сюда захаживал. Одной фамилией меня покорил.
Стихи читал. Строчил предисловия к Ибсену. О нём профессор Коробкин однажды сказал, что он – «старый индюк и болтун». Ясность сияла Коробкину. Он устраивал мыльни клопам, прусакам, фукам луковым, повару, переграняя все – в правила, в принципы, в формулы. Так он и выскочил в более сносную жизнь: кандидатской работою «О моногенности интегралов».
Эй, не спать. У меня нет   постели  для  новобрачных мух.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Что вы, Седовласый? Вы умеете возбуждать. Я уже вижу себя мадам Коробкиной.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
И с гремевшей в Париже и Лондоне книгою «О независимых переменах» пришел к профессуре. И вот – занавесочка лопнула. Томики книг разбежались по табачихинскому флигелечку, где двадцать пять лет он восседает, вылобанивая сочиненье – себя обессмертить. Да, – так «рациональная ясность» держала победу. Невнятица – выглядывает из окошечка желтого дома напротив.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Я поняла. Он боится невнятиц. Поэтому он декапитировал Контуженную муху.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Он все боится, что – вот: приоткроются двери, и фукнет кухарка отчетливым луковым паром. По рябеньким серым обоям прусак поползет.
Вот он – очнулся.
Мухи, подите ко мне. Ласки хочу!

ИНТ. КОМНАТА В ДОМЕ ПРОФЕССОРА. ДЕНЬ

Василиса Сергеевна обнюхивает углы.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Какой запах тяжёлый.

Обнюхивает профессора.

КОРОБКИН
Ты почему в платье мышевьем?

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
К обеду, обеду переоделась. Откуда же эта зараза пахнет?
Это Томка. Точно. Ты что принёс со двора? Ты представляешь, он принёс провонялую тряпку.

Пес в уголочке ест тряпку. Василиса Сергеевна отнимает у него тряпку. Пёс накрывает её лапой. Рычит.
Профессор вскакивает и стремительным мячиком выкатывается.
Подскакивает к псу. Ставит два пальца свои под очки и мешает отнимать эту тряпочку.

КОРОБКИН
Вот ведь, – невкусная тряпка; и как это Томочка может отведывать гадости?

Василиса Сергевна поднимает край мышевьего платья.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Отдай, гадкий пес!

Василиса Сергеевна вырывает  тряпку. Пес сворачивается калачиком. Нос свой под хвостик прячет. Горько скулит
Появляется профессор Коробкин с огромною костью в руке.Дирижирует костью над Томкой.

КОРОБКИН
Истины двоякой –
Корень есть во всем:
Этот – стал собакой,
Тот живет котом.


Всякая собака –
Лает на луну;
Знаки Зодиака
Строят нам судьбу.


Верная собака,
В зубы на ка, Том,
Эту кость… Однако, –
Не дерись с котом!


Звонят в дверь.
Дарьюшка дверь отворяет.

СЛУЖАНКА
 Здравствуйте, Киерко.

КОРОБКИН
 Рад с – очень, очень с.

Киерко щемит левый глаз. Моргает правым. Из его ресниц выскакивает Маленькая муха и Хитрая муха. Они бросаются к Василисе Сергеевне. Она отмахиваетя от них. Они летят к профессору. Профессор хлопает ладонями у носа Василисы Сергевны. Мухи взлетают вверх и кружат у потолка
Киерко коренастый и лысенький, среднего роста и с русой бородочкой: правильный нос, рот – кривит. Он в рябенькой паре. Киерко в руку профессора шлепает рукой.

 КОРОБКИН
Где вы пропадали?

Проводит в кабинет.

ИНТ. КАБИНЕТ ПРОФЕССОРА. ДЕНЬ

Киерко руки свои закладывает за жилет – у подмышек. Колотит указательным пальцем и средним по пестрым подтяжкам, видневшимся в прорезь.

КИЕРКО
Ну с – ну те: как вы?

Дергает лысиной вкривь. Вперяется зрачком в край стола. За окном слышен шум голосов.

КИЕРКО
Это – кто ж?

КОРОБКИН
Кувердяев
Бобер, – не простой, а серебряный. Как же здоровьице – ну те – Надежды Ивановны?

Маленькая муха перелетает с края стола на профессора. Тот хлопает по ней книгой. Маленькая муха к краю стола.
Профессор бегает за мухой.

КИЕРКО
Ну я ж бобруянин, провинциал, стало быть; вот и бряцаю – ну те: бездомок!
Скажу я, что все поколение – да бобылье же!

Профессор смотрит на него. Подпирает очки.

КИЕРКО
Да, да, – бобылье.

По желтому паркету ползёт прусак. На нём катается Маленькая муха.
Киерко подбоченивается. Указательным пальцем левой он делает стремительный выпад в профессора.

КИЕРКО
Вы – бобыль, как и я; богатецкий обед и там всякое – ну те: да это же – видимость: мы земляки, по беде.

Маленькая муха хочет взлететь вместе с прусаком. Но прусак ползёт. Маленькая муха попадает в очки профессора. Прилипает к ним. Профессор снимает очки. Маленькая муха садится к нему на ресницу. Профессор беспомощно моргает. Машет очками. Киерко щёлкает подтяжками.

КИЕРКО
Как хомут, повисаем без дела… А впрочем, – хомут довисит: до запряжки.

Делается тихо, уютно.
Киерко видит Томочку. Том носом открывает дверь. Киерко приседает. Щелкает пальцами.

КИЕРКО
А, собачёвина, «Canis domesticus», – здравствуй; пословица есть – «любишь меня, полюби и собаку мою: собачёвина, лапу!»

Киерко хватает Томку за ухо. Ухо натягивает на нос песий.

КИЕРКО
Породистый пойнтер. А шишка то, шишка то: мой собратан – «я – животное тоже, но я – совершенствуюсь; ты пока – нет».

Том и профессор стоят в профиль. Между ними выраженное сходства в очертании носа и челюсти.

ИНТ. ЛОГОВО СЕДОВЛАСОГО МУХА. ДЕНЬ.

Мухи обнимают Седовласого муха. Он кряхтит.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Прекрасно, прекрасно. Мушиное ваше отродье. Знаете, как ублажить меня. Облобызали с лап до глаз. Даже видеть лучше стал.

Прислушивается. Мухи испуганно отлетают от него.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Явился Киерко. Теперь нам покоя не будет.

Целлюлитная муха в полутрансе. Ходит по краю Ибсена.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Снова мужчина? Какая я всё-таки непостоянная. С юных лет такая.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Закрой рот, сомнамбуличка –развратичка.
Киерко - это ещё тот фрукт.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Как фрукт? Нужно его обнюхать.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Слетай, обнюхай! Может прихлопнет, как муху.
Киерко хвастает вниманьем к безделицам. Ты  для него  безделица и есть.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Какой вы наблюдательный почтенный Мух

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Это Киерко мелочи наблюдает. Потом соблюдает воедино. И так соблюденное людям бросает прямо в лоб. А память его походит на куль скопидома: оттуда все сыпятся разные черточки, полуштришки, мелочишки: сказали б, что – отбросы; но, – из них Киерко строит свои непреложные выводы. даже кажется порой воплощенным прогнозом, железной уликой

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Умная шельма Цецерко Пукиерко

ИНТ КАБИНЕТ ПРОФЕССОРА.ДЕНЬ

В кабинет заглядывает Василиса.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Вы Цецерко, – скажу «а пропе», –не пишет ли в «Искре»?

КОРОБКИН
Ах, Вассочка, что ты.
Расскажите мне, Киерко, что вы там, собственно…

Киерко, в губы втянувши отверстие трубочки – («пох» – вылетают клубочки).

КИЕРКО
Собрания, совокупленья людские, – пох пох, – запрещаются нашим законом…

Щемит левый глаз. Утыкается бородкой и трубочкой под потолок.

КИЕРКО
У вас паутиночки: вам бы почистить тут надо

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Ах! Какой стыд. Дарья.

КОРОБКИН
Никаких Дарь, не дарь. В паутинке муха зацепится, а я ей голову оторву.

Маленькая муха вихрем облетает паутину. Резко летит вниз и прячется в шахматную доску

КОРОБКИН
Пришел к нам Пукиерко. Мы в шахматах бойцы.

Садятся. Доску ставят. Передвигают фигурами.

КИЕРКО
Ну те ка… Ферзь то… А нового что?… Благосветлова – а!

КОРОБКИН
Беру пешку.

КИЕРКО
Движения ждете воды.

КОРОБКИН
А что, если, да нет: будет все, как и было.

Двигает фигуру.
Киерко кривит ход коня

КИЕРКО
Он – ну те – им нужен, сволокли рухлядь в кучу. И «сволочь» такую хранят: дескать – быт и традиция… Это ж попахивает миазмами: нет, я, вы знаете, я санитар, я… – «вы – ферзью?

КОРОБКИН
Вы, Киерко, есть социалист.

КИЕРКО
Как хотите; а вы «консерватор»? Нет, знаете – кто?

Киерко вынимает трубочку. Ею стучит.
Маленькая муха от стука начинает ходить как пьяная. Зажимает голову.
Киерко чиркает, фыркает, вкуривается

КИЕРКО
«Пох пох»

КОРОБКИН
Дело ясное – ферзью.

КИЕРКО
Вы есть анархист: разрушитель: перекувыркиваете математикой головы… Ну те: да вас бы они уничтожили. Вы и прикинулись, будто как все; совершенно естественно: там патриотика, всякое прочее; были ж «япошки»? Да что, – консерватором сделались: это, позвольте заметить, – как кукиш показанный: надо же жить математику – нуте. Съем – ферзь.

КОРОБКИН
Чорт дери.

КИЕРКО
Либералы – матерые – ну с – консерваторы. Знаете ли, что на свете навыворот – все: волки выглядят овцами, овцы – волками, – «пох пох».
Ну те – мне содробите две дроби, которых: числители,
скажем, – «два», «три».

КОРОБКИН
Я найду наименьшее кратное!

КИЕРКО
А далее?

КОРОБКИН
Далее, я числителя каждой умножу на кратное.

КИЕРКО
Ну те: и мы так
Да, – наименьшее кратное – есть уравнение экономического отношения; а умножение – росты богатств: ну те – прежде чем множить богатства – равнение по наименьшему кратному: наш фронт единый.

КОРОБКИН
А, чорт подери – попал в «пат»: и не шах, и не мат.

ИНТ. ЛОГОВО СЕДОВЛАСОГО МУХА. ДЕНЬ.

Седовласый мух наблюдает за играющими в подзорную трубу. Целлюлитная муха подглядывает в краюшек трубы.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Чудная игра - шахматы. Сыграем Целлюлитка?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Конечно, конечно! Если ты меня научишь, я во всё сыграю.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ты же наблюдала, как играют в кабинете.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Из-за тебя увидишь. Защекотал своей гривой
В поддавки? Так это просто Я двигаю крылышками. Ты двигаешь лапками. И мы сливаемся.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Умная, накапай мне капли, я не выживу от этой целлюлитки. Где ты её откопала?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
У Мандро. Я же тебе говорила. Будете вы играть или нет. Я рефери.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Играем на раздевание.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Ты что несёшь цел..ка? Он же не разденется сам.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Это кто не разденется. Да я каждое утро бегаю, то есть летаю, отжимаюсь, растягиваюсь. А ну-ка попробуй мои мышцы на гузне.

Страшный грохот сотрясает логово. Ибсен открывается. Стоит маленькая муха. Глупо улыбается.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ты чего разгрохоталась? Сил много, подкачалсь?

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Пох –пох-пох

Маленькая муха пролетает в логово. Укладывается Целлюлитной мухе на грудь.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Атмосфера уюта – висит. Немного смешно, чуть чуть жутко.

НАТ. АРБАТ. ДЕНЬ

Громкий чих. Люди оборачиваются. Грибиков продолжает чихать. Держится за Митю. Митя поддерживает Грибикова. Грибиков успокаивается.

ГРИБИКОВ
А много ли книжиц у вас?

У Мити лицо раздувается. Вместо лица на Грибикова смотрит огромный кулак с кукишем.

МИТЯ
А вам что?

ГРИБИКОВ
Я думаю, коли вы так раздаете изданья наук, с позволения вашего, даром…
Стало, – батюшка – вас не снабжает деньжатами? –Денежки нынче и крысе нужны.

МИТЯ
Не очень, – как видите…


Что?

МИТЯ
Не снабжает…

ГРИБИКОВ
Был бы, я полагаю, оравистый, многосемейный ваш дом: а то сам, да мамаша, да вы, да Надежда Ивановна, стало быть, он проживает сам четверт, а деньги жалеет.

МИТЯ
Ну, прощайте.

Грибиков тут же обратно сворачивает.

НАТ. ПРИПЕПЁШИН КРИВУЛЬ. ДЕНЬ

Грибиков правит шаг в распылищи к букинисту.

ГРИБИКОВ
Вы мне покажите, отец, сочинителя Спенсера том – тот самый, который барчонок оставил: – даю две полтины.

БУКИНИСТ
Рупь с четвертью.

Оба почесываются.
ГРИБИКОВ
Сторговались. Стало, носит?

БУКИНИСТ
Таскается: сорок уж книжек спустил, я так думаю, что – уворовывает.

ГРИБИКОВ
Родителевы! Он, родитель, богато живет, – енерал; и давно подмечаю, – со связками малый из дому шатается по воскресеньям; смотреть даже стыдно.

БУКИНИСТ
А все они так: грамотеют, а после – грабошат; отец, ведь, грабошит: я знаю их.

ГРИБИКОВ
Я же всё знаю. Все дома и квартиры – по Табачихинскому. Вона торопится чернявенький, маленький в распенсне. Это барин. Ходят «они» к господину Иванову.

БУКИНИСТ
Доброго здоровья, господин Рачинский.

РАЧИНСКИЙ
Исайя, ликуй

Рачинский берёт в рот папироску. Задумывается. Смешивается с толпой.
ГРИБИКОВ
А Иванов такой сочинитель, такой сочинитель. Вот они туманов подпустят. Дымят до зари. Ничего – безобидные люди.

БУКИНИСТ
Там дом какой-то пустует долго. Не осведомлены почему?

ГРИБИКОВ
Китайский князь, двадцать пять лет подавившийся костью, является здесь по ночам: подавиться. Он давится каждою ночью. Нет мочи от этих давлений. Княгиня живет за границей, с княжною, которая выйти все замуж не может. Она поступила давно на военную службу. Такая есть армия. И называется – армиею спасения жуликов.

Букинист от удивления открывает рот. Попёрхивается.
Грибиков с томиком Спенсера медленно проталкивается сквозь толпу горлодёров.

ИНТ. КОМНАТА В ДОМЕ ПРОФЕССОРА. ДЕНЬ

Василиса ставит на стол вазочку и подсохшие бутерброды с сыром.

ИНТ. ЛОГОВО СЕДОВЛАСОГО МУХА.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ой, я не выдержу! Такие запахи проникают. Я должна быть со всеми за столом. Вставай малышка.

Маленькая муха уткнулась Целлюлитной мухе подмышку. Не реагирует.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Нет, вы посмотрите на неё. Я ей сейчас гузно набью. Лежит и греха не знает.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ну да, ну да. С тобой она быстро в грех войдёт.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
У меня есть предложение. Здесь тепло и уютно. Я вылечу. Скажу Главной мухе пусть она придумает что -нибудь.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Да ты что! Лечу сейчас же сама. Главная муха наведёт всех мух с вашего Табачи хинского и нам ничего не останется.

Целлюлитная муха резко взлетает. Маленькая муха хватает её за брюшко. Целлюлитная муха громко хохочет. Носится по логову. Сбивает очки у Умной мухи. Умная муха цепляется за лапку Седовласого муха. Они вываливаются в комнату профессора. Вся четвёрка падает в волосы Василисы и замирает.

ИНТ. КОМНАТА В ДОМЕ ПРОФЕССОРА. ДЕНЬ

Василиса чешет голову. Мухи падают ей в платье. Василиса хихикает. Хлопает себя по телу руками.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
А пропо – скажу я: Лиховещанские, Кудаковы – при их состоянии, а, как его, Тюк…

Василиса хлопает себя по заду. Мухи вылетают из - под платья. Перед носом Профессора разлетаются в разные стороны. Профессор подпрыгивает и ловит маленькую муху. Держит в правом кулаке. Несёт кулак, как знамя.

КОРОБКИН
Двутетюк, а не тюк…

Василиса задирает платье. Расчёсывает своё мощное тело.
Затем ласково берёт за бороду Коробкина. Трётся мощным телом о неё. Профессор от неожиданности раскрывает кулак. Мух падает на пол. Уползает под стол.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Двутетюк…

КОРОБКИН
И не стыдно тебе, дружок, заниматься такими, – ну, право же, – там пустяковинами.

Василиса опускает платье

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Жизнь такова: это вы улетаете все в эмпиреи свои, не принявши в расчет – скажу я, – что у Наденьки нет выездного парадного платья.

КОРОБКИН
Мой друг, – то – мелочи. Ты посмотри ка – вот алгебра, приподымается буквой над цифрой.

Коробкин смотрит на муху, ползающую под столом. Нагибается к ней.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Мы то – не цифры: у Задопятова сказано…
Тебе внятно поведают взоры,
Ты его не исчислишь числом, –
Тот порыв благородный, который
Разгорается в сердце моем…

От стихов Коробкин замирает. Затыкает уши
Целлюлитная муха сидит на сыре. Закатывает глаза.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
От её ритма меня морозит

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Задопятову я вышиваю накнижник.

КОРОБКИН
Опять Задопятов!
Ну, что ж, – вышивай: хоть… набрюшник!

Целлюлитная муха берётся за живот. На ней нет набрюшника.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Это ты меня снасильничал, Седовласка. Верни набрюшник.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Тебе не набрюшник, а бандаж нужен. Когда у тебя день рождения?

Целлюлитная муха рыдает.
По коридору кто- то топает. Входит Митя

КОРОБКИН
Ну, кто – дело ясное – спрашивал?

МИТЯ
Спрашивали… по русскому языку…

КОРОБКИН
Ну и, собственно говоря, что же ты?

МИТЯ
Я… пять… получил…

КОРОБКИН
Ясное дело: что ж ты одежду разъерзал! Мазуля!

Уходит в кабинет

ИНТ. КАБИНЕТ КОРОБКИНА. ВЕЧЕР

Возвращаются мухи с прогулки. Залетают в кабинет профессора. У Умной мухи очки висят на шее. Летит, как слепая. За ней летит Седовласый мух. Под лапки сопровождает убитую горем Целлюлитную муху. Летят в тишине. Из комнаты слышится смех маленькой мухи.
Надвигаются сумерки. Мухи усаживаются на коричнево желтые
переплеты коричнево серого шкапа.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
У профессора псовая морда.

Мухи зашикали на неё. Маленькая муха прикрывает рот лапкой.
По комнате  проходит тихое  жужжание мух. Это  они  шепчутся.
СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Там на стола пепелятся растлением множество всяких бумаг, бумажонок, бумажек, бумажечек – черченых и перечерченных.

Профессор щупает средний палец на правой руке. Смотрит на  бумаги на столе.

ГЛУПАЯ МУХА
Наш профессор суетун.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Суёт куда? Что?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Наш профессор копун и щекотун. Он копается в книгах и щекочет меня. Где мои очки?

ХОР МУХ
На шее, на шее у тебя.

Профессор копается. Трясёт жиловатой рукой над полкой. Берёт второй том  издания Бэна.
КОРОБКИН
Василиса, Митя, чорт дери! Первый том провалился сквозь – чорт дери – землю.
Я с недавнего времени взял на учет один факт: исчезает за книгою книга. Математические сочинения нетронуты. Все же прочие трогает чья то рука.

Ответа нет. Только тихое жужжание мух.
Коробкин весь в испарине.Трекает дверцами книжного шкапа
Бросается на книги. Расшлепывает их все кое как друг на друге. Кое как вновь их бросает на полки.

КОРОБКИН
Да, да – Бэн пропал; и – некстати весьма. Меж страницами я хороню вычисленья, весьма весьма нужные.

Замечает, что на него смотрит Целлюлитная муха.
Отбегает в сторону. Берёт бумагу с интегралами. Крадётся.
Седовласый мух ловко подхватывает Целлюлитную и улетает с ней наверх.

КОРОБКИН
В корне взять, – чорт!

ХИТРАЯ МУХА
Это не профессор, а гиппопотам. Тыкается, охает, – от полки к полке, от кресельных ручек – к столу. Там очки закопал в вычислениях. слава богу отыскал очки… – у себя на носу, как наша умная муха в очках.

Главная муха зевает. Потягивает крылья.

ГЛАВНАЯ МУХА
Всю ночь спать не давал. Он хоть и мужчина. Но во-первых со стороны, а во –вторых у меня на него не…. Ну не нравится он мне
А в окошке уже стоит брусничного цвета заря.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Брусничного цвета заря – предвещает дожди.

ГЛАВНАЯ МУХА
Закусать его

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Нет. В данную минуту его трогать нельзя. Он устраивает смотр интегралам.

КОРОБКИН
Кажется назревает математическое открытие в сфере механики
Применение это когда   нибудь перевернет всю науку, меняя предел скоростей – до… до… скорости – чорт подери – светового луча.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Умная. Просыпайся очки на тебе. Подлети к профессору он что то не в себе.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Докладываю. Рука в фиолетовых жилках трясётся карандашиком. Он бодается над столиком. Локтями бросается на стол. Подкарабкивается ногами на кресло. Вараксает быстреньким почерком – скобочки, модули, прочие знаки, сопровождаемые «пси», «кси» и «фи».

ГЛАВНАЯ МУХА
Закусать его

Мухи бросаются на Коробкина. Коробкин отмахивается от них.

КОРОБКИН
Эн минус единица, деленная на два… Скобки… В квадрате… Плюс… Эн минус два, деленное на два, – в квадрате… Плюс… И так далее… Плюс, минус… Корень квадратный…

Мухи забираются ему под сорочку. Кусают поясницу.
Он подрыгивает. Мухи влезают ему в  трусы.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ой, у меня голова кружится Я вишу на каком - то канате. Он болтается.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Это не канат, дура. Канат это у меня. А у него называется, как его. Умная, подскажи.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Когда это называлось предметом, с помощью которого родился Митенька и Надежда. А сейчас это износившийся сублимированный интеграл.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Умная, ты говори чётко. Это что?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Ой, смотрите, он стал морщаном от хохота. Да, кстати, этот орган называется теперь морщан. Маленькая муха, ну куда ты влезла. Не щекочи его, а кусай.

Профессор схватывается руками за толстую ногу, положенную на колено. Щелкает крахмалами. Вдавливает подбородок в крахмалы. Щипает двумя пальцами клок бороды. Вырывает волосы и бросает их в штаны. Мухи начинают чихать и вылетают оттуда.

КОРОБКИН
Как они летят быстро. Но не скоростью света.
.
Коробкин медленно разгибается. У себя за спиною хватается рукою за руку. От этого действия выдавливается живот. Голова уходит в шею

КОРОБКИН
Пришел бы Цецерко Пукиерко: вот поиграли бы в шахматы.

ИНТ. КОМНАТА НАДИ. НОЧЬ

Коробкин идёт со свечкою.
Желклые светочи свечки выходят косяками. Над ними круг откруживают мухи. Перерезают путь свечке. Усаживаются на пальму. Молча смотрят на Наденьку. Её ясно разрезает лунная лента

КОРОБКИН
Дружок, к тебе можно?

Маленькая муха садится на Наденьку, на набронзировку, на салфеточку кресельную, – антимакассар. Наденька провожает муху глазами.

НАДЯ
Что вы, папочка.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Личико у Наденьки, точно серебряноя песенка.

ГЛУПАЯ МУХА
Я не знаю слова этой песенки. Ты мне перепишешь, очкатая?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Ты буквы выучила?

ГЛУПАЯ МУХА
Ты заставляешь меня краснеть. При всех. Нет у профессора азбуки. Я в интегралах пытаюсь разобраться.

КОРОБКИН
Так, на минуточку…

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Вот тебе Главная муха  профессор не  нравится, а  увлекаюсь им.

ГЛАВНАЯ МУХА
То есть? У вас Амур?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Сама ты Психея, от слова психунья. Я говорю, что знаю всё что делает профессор. Он же приходит к Наденьке зачем? Это явление.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Выучил я это явленье. Оно всегда начинается с «не помешаю», «минуточку», «так себе»,не «так себе», а – нутряная потребность: зашел посидеть и бессвязною фразою кинуть.

Профессор откряхтывает в кресле. Разглядывает деревянную виноградину – вырезьбу, крытую лаком. Катает карандашик и им чешет за ухом.

НАДЯ
Папочка, знаете сами же вы: никогда не мешаете…Ну? Что скажете?

КОРОБКИН
Да ничего с. Кувердяев…

НАДЯ
Ну, так я и знала!

КОРОБКИН
Что скажешь, дочурка, о нем?

Коробкин поднимается. Ходит дубостопом

НАДЯ
Ну, я скажу: Кувердяев – фальшивый и злой.

ГЛАВНАЯ МУХА
Придёт Кувердяев. Закусать его.

Профессор проходит, не сгибая колена, к стене, где обои лило волистистые, с прокриком темно малиновых ягод. Рассеянно ягоду обводит карандашиком ягоду.

НАДЯ
Разве не видите сами?

КОРОБКИН
Да, как же можно… Ведь – деятель он, так сказать. В корне взять…

Профессор идёт повисая плечом,.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Он хочет спатки. Он хочет сложить плечи в диван и оттуда нехитро поглядывать широконосым очканчиком.

НАДЯ
Э, да вы, папочка, – вот какой: хитренький..

КОРОБКИН
Ах, что ты!

НАДЯ
Вы сами же рады тому, что я так отзываюсь о нем.

Надя распускает перед зеркалом густоросль мягких, каштановых прядей.

КОРОБКИН
Зачем представляетесь!

НАДЯ
Довольны?

КОРОБКИН
В корне взять…

Профессор таскает из коробочки спички. Слагает – в параллели, в углы и в квадраты.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Это у него безгранится мысль – течёт в подсознание.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Оё.

Седовласый мух хлопает Целлюлитную муху по толстой шее. Та, даже, не качается. Только вертит задом.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Матерщинница. Это же приличное общество. Прекрати выражаться и крутить задом.

Прыскает дождичком.
Профессор встаёт и бацает шагами. Смотрит в окошко. В соседнем домике кто блуждает с лампой. Взвеивает чертогоны теней на заборике.


КОРОБКИН
Да, да, знаешь ли…Знаешь ли ты, – непонятно… Куда все идет? Там лиловая липла – в окошке. Утрачена ясность.

Садится.

КОРОБКИН
Дарьюшка, знаешь ли, – как то… Пятки получает…

НАДЯ
Какие пятки?

КОРОБКИН
Я о Митеньке.

Профессор барабанит пальцами: тра тата, тра тата, тарара тата.

КОРОБКИН
Да с, – тарара тата.
Молодой человек, – в корне взять, – и понятно…
А все таки, все таки…

ХИТРАЯ МУХА
Профессор не скажет ни слова, как Митенька под Юбки лазит к Дарьюшке.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Мама! Ведь Наденька – барышня. Такая  же как и я.

 Профессор берёт со стола нагарную свечку.

КОРОБКИН
Ну, спи, спи, дочурочка.

Чмокаются.
Уходит.
Надя сидит под пальмами. Тихо глядит на месяц.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Время, как испуганный заяц, – бежит в передней.

ИНТ. СПАЛЬНЯ КОРОБКИНА. УТРО

Грибиков облекается в серый халат с желтоватыми и перетертыми отворотами. Перевязывает кистями брюшко. Отправляется к окну. Он распахивает окошко.
Щелкает град. Дождь заводняет, валит листвячину. Облачина
идёт по небу.
Мухи просыпаются. На цыпочках вылетают. Оставляют сладко спать Седовласого муха. Маленькая муха пролетает над Грибиковым на улицу. Рядом ударяет градина. Она влетает обратно в дом.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Лужи плачут. Земля перепоица чмокает прелыми гнилями. Скупо мизикает утро.

ГЛАВНАЯ МУХА
Малёк, у тебя температура? Пора вызывать доктора мухо Лёлика. Пусть посмотрит ей горло, прочистит желудок. Ну, нельзя же с утра такими словами сыпать. Вот.

ХИТРАЯ МУХА
Я слетаю за ним. Он у Грибикова находится. Там пара мух задохнулись в старом варенье.

ГЛАВНАЯ МУХА
Сделаем утреннюю гимнастику и лети за МухоЛёликом

Мухи становятся на средние лапки. Разминают задние лапки. Вытягивают резко назад. Затем передние лапки хлопают друг о друга. С Целлюлитной мухи течёт жир
 
Иван Иванович внимательно смотрит на дом Грибикова.

КОРОБКИН
Что такое?

Домок Грибикова распахивается окошком., Оттуда высовывает голову черноголовый мужчина. Он руками расправляет две бакенбарды. Въедается глазами в коробкинскии дом. Потом всовывает голову обратно. Окно запахивается.
Перед носом Коробкина падает листочек листочек.
Истошное жужжание.
Маленькую муху прижимают к интегралам Коробкина. МухоЛёлик деловито достаёт раствор. Окунает в него микрогрушу. Целится маленькой мухе в зад. Вставляет в него грушу. Целлюлитную муху уводят в сортир. Маленькая муха орёт благим матом. МухоЛёлик чинно смотрит на песочные часы.

МУХОЛЁЛИК
Процедуры закончены. Прошу гонорар.

ГЛАВНАЯ МУХА
Сейчас. Вам накроют изысканный стол в сортире. Сейчас оттуда целлюлитку выведут. Она у нас слабонервная. Может быть и ей клизму?

МУХОЛЁЛИК
Это вы уже одним сортиром не отделаетесь.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Подружки, а профессор – то того. Уходит.

ГЛАВНАЯ МУХА
За ним
МУХОЛЁЛИК
Погодите, мне же в сортир нужно.

ГЛУПАЯ МУХА
Лёлик, я остаюсь с тобой. Тебе этого мало?

МухоЛёлик и Глупая муха залетают в сортир. Распахивается дверь сортира. Оттуда вылетает перепуганная Целлюлитная муха.

НАТ. ТАБАЧИХИНСКИЙ ПЕРЕУЛОК. УТРО

Распахивается подъездная дверь. Из нее плевком выкидывается – плечекосенький и черношляпый профессор. Рукой сжимает распущенный зонтик. Другой – сжимает коричневокожий портфель. Коричневой бородою пускается в припрыжку.

КОРОБКИН
Экий паршивый ветришко!

Сизоносый извозчик заважживает лошадь. Его понукает какая то там синеперая дама в лиловом манто с ридикюльчиком, с малым пакетиком, связанным лентою.
Коробкин приглядывается. Узнаёт  Василису Сергеевну.

КОРОБКИН
Она Задопятову, верно, отвозит накнижник.

НАТ. УЛИЦЫ МОСКВЫ. УТРО.

Коробкин бежит – за трамваем. Втискивается в толчею тел. Его спина торчит из трамвая. Трамвай несётся к Моховой. На Моховой он выскакивает. Бежит на двор – вперегонку с веселою кучей студентов.

ПЕРВЫЙ СТУДЕНТ
 Профессор Коробкин!

ВТОРОЙ СТУДЕНТ
 Где?

ПЕРВЫЙ СТУДЕНТ
 Вот!

Вбегает в просерелый подъезд. Его провожает к вешалке старый швейцар.

КОРОБКИН
У вас, как всегда с: переполнено!

ИНТ.КОРИДОРЫ УНИВЕРСТИТЕТА. ДЕНЬ.

Идёт Задопятов по коридору. Его окружает куча студентиков,
Белеющие кудри волос задопятовских, выспренним веером падают на сутулые плечи, на ворот. Мягчайшей волною омывает завялую щеку, исчерченную морщиной, мясную навислину, нос, протекая в расчесанное серебро бороды, над которой топорщится ус грязноватой прожелчиной. Веется локон, скрывая морщавенький лобик.
И око выкатывается водянисто и выпукло из за опухшей глазницы. Увлажняется слезою. Длинный сюртук, едва стянут в месте, где прядает мягкий живот. На что садятся, надувается сюртук.
Задопятов торжественно идёт. Переступает шажочками. Охолаживает студента, прилипшего к боку.

ЗАДОПЯТОВ
У нас нет конституции.

Сухо протягивает пухлые пальцы кому то.
Слева стоят кадеты. Задопятов  делается вдруг милованом почтенным, – очаровательным кудреяном, пушаном, выкатывая огромное око и помавает опухшими пальцами

ЗАДОПЯТОВ
Знаю вас, батюшка. У Долгорукова – с Милюковым – при Петрункевичах…

Задопятову подают том «Задопятова». Он отстивает пенсне. Насаживает его боком на нос и – чертит изреченье . Собирает свой лобик вершковый в мясистые складочки.
Мухи  облепили  трамвай и подъезжают  на Моховую.
Умная  муха в  очках влетает. Садится  на пенсне Задопятова.
 Она снимает  очки. Машет ими   студентам.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Задопятов был генерал фельдцейхмейстер критической артиллерии. Он арестовывал ваши мнения в толстых журналах. Сажал молодые карьеры в кутузки. Мы выкорчуем этот трухлявый и что то лепечущий дуб. Он еще коренится, но очень зловеще поскрипывает в натиске целой критической линии, смеющей думать, что он есть простая гармоника. Гармонизирует мнения. Устанавливая социальные такты. Гарцует парадом словес.

Мухи аплодируют задними лапками

ГЛАВНАЯ МУХА
Закусать их.

Мухи бросаются на студентов. Студенты ловят мух Мухи растаскивают студентов в разные стороны.
Стоит невыразимый шум.
Коробкин сквозь этот шум читает стих

КОРОБКИН
Дамы, свет, аплодисменты,
Кафедра, стакан с водой:
Всюду давятся студенты…
Кто то стал под бородой.


И уж лоб вершковый спрятав,
Справив пятый юбилей, –
Выступает Задопятов,
Знаменитый водолей.


Четверть века, щуря веко
В лес седин, напялив фрак, –
Унижает человека
Фраком стянутый дурак.


И надуто, и беспроко,
Точно мыльный пузырек, –
Глупо выпуклое око
Покатилось в потолок.


Кончил, – обмороки, крики:
«В наш продажный, подлый век, –
Задопятов, – вы великий,
Духом крепкий человек».


Кто то выговорил рядом:
«Это – правда, тут есть толк:
Дело в том, что крепок задом
Задопятов», – и умолк.

Мухи улетают в  окна

Задопятов и Иван Иваныч сталкиваются у самой профессорской.

КОРОБКИН
Здравствуйте

ЗАДОПЯТОВ
Геморроиды замучили.

КОРОБКИН
 А вы слышали?

ЗАДОПЯТОВ
Что с?

КОРОБКИН
Благолепова то – назначают.

ЗАДОПЯТОВ
И что же с?

КОРОБКИН
Посмотрим, что выйдет из этого.  вы бы, Никита Васильевич, как нибудь: к нам бы…

ЗАДОПЯТОВ
Может быть, я – как нибудь…

Расходятся.
Задопятова перехватывают студенты. Он гарцует головой, на которой опухшие пальцы, зажавши пенсне, рисуют весьма увлекательную параболу в воздухе.
Залетает Седовласый мух. На нём сидит Целлюлитная муха.
По коридорам идут слононогие и змеевласые старцы -профессоры
Профессор Коробкин прячет тетрадку с конспектом.
Профессор Коробкин влетает из профессорской в серые коридоры.
Какой то студентик, почтитель, присигивает перебивною походочкой сбоку, толкаемый лохмачами в расстегнутых серых тужурках.
Совсем пахорукий нечеса прихрамывает сзади.
Влетает улыбающийся МухоЛёлик и  заплаканная  Глупая муха.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Большая математическая аудитория ожидает профессора.

Инт. Аудитория института. Утро

Стулья. Куча тел в серо белых тужурках, рубахах. Сидят на подоконниках. Густо стоят у стен и в проходе. Маленький стол на качающемся деревянном помосте. Доска. Кусочек мела. Мокрая тряпка.
Профессор косолапо затискивается через тела. Студенты сотнями глаз следят за его движениями. Коробкин приосанивается, нос поднимается. Привздергиваются плечи. Подпирает рукою очки.
Переплеск бежит.
Профессор опирается руками на столик. С улыбкой бегают плутоватые глазки.

  КОРОБКИН
Господа, я покорнейше должен просить не высказывать мне одобрения или неодобрения… Я перед вами профессор, а не… не… взять в корне… артист; здесь – не сцена, а, так сказать, – кафедра; здесь не театр – храм науки, где я, в корне взять, перед вами явлюсь, естественным – да с – конденсатором математической мысли.

Его осыпают новыми плесками. Ждёт.

КОРОБКИН
Гм… Научно математический метод объемлет, объемлет все области жизни; и даже, этот метод, взять в корне, является мерою наших обычных воззрений.

Очки сверкают молниями

КОРОБКИН
Господа, ведь научное мировоззрение, опирается, да с, говоря рационально, на данные биологических, психофизических знаний, которые нашим анализом сводятся к биохимическим, к физико химическим принципам.
Факт восприятия, разложим, на физико химические комплексы, которые все разложимы на чисто физические отношения. К физике, к химии, сводятся в общем процессы. Гм, – в химии всякий процесс, воспринятый в качественном отношении, есть материальный процесс; химия; была, до сих пор, в корне взять… гм… гм… наукой о качествах.

Мухи скапливаются на потолке.

ГЛАВНАЯ МУХА
Умная муха. Я предлагаю закусать профессора. Он такую тоску наводит.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Ты меня прости, главная, но ты такая провинциалка. И ведёшь себя, как бандитка с большой дороги. Как можно  жить  такой необразованной?

ГЛАВНАЯ МУХА
Это я бандитка? Ты на профессора посмотри.

Профессор, выставленной вперёд правой, идёт на студентов. Ему на руку садится Маленькая муха. Профессор пытается её сбросить.

КОРОБКИН
А физика, есть наука, в которой количества.

Маленькая муха попадет ему в правую ноздрю. Профессор кашляет, чихает. Отворачивается от студентов к доске. Начинает вычерчивать формулы.
Наверху лежит кусочек мела. На нём дремлет лет Седовласый мух. Маленькая муха вылетает из ноздри профессора. Подлетает к Седовласому муху и щекочет его. Он цапает её лапой.. на помощь бросаются к нему остальные мухи. Начинается массовое кружение. Мухи жужжат так громко, что слышны отдельные слова Коробкина.

КОРОБКИН
Зернильнее… Перечирчик… Формулка. Интегральчик.

Мел падает с доски на нос профессора. Он этого не замечает. Раскланивается. Студенты аплодируют. Профессор, обсыпанный мелом, сходит с кафедры в стае студентов, Студенты окружают его плотным концом. Они двигаются щекой к щеке.
Мухи атакуют студентов. Профессор вырывается из  толпы. Одиноко идёт к профессорской.
У самой профессорской его останавливает мужчина.

МУЖЧИНА
Я представляй какой то коммерческой фирму. Я весма образованная немец, У меня к вам ест труднейшая вопросом механики. Ну, как фи думайт, профессор?

КОРОБКИН
Да вы с – не ко мне: вы подите ка, да с, к Николаю Егоровичу, говоря рационально, – к Жуковскому… Он ведь – механик, не я – в корне взять.

Профессор рассеянно тычет в немца карандашиком. Зарисовывает  какие то формулки на темно рыжем пальто иностранца.

Аудитория  опустела. На кафедру садится Седовласый мух.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Как - то много информации. И ни слова и литературе. Никогда не любил эти формулы. Помню, как выходили профессора и об аллитерации, И о ритмике. А оксюморон? А как я любил обнимать за лапку муху –студентку. Ритм Пушкина нас завораживал.

Клюёт носом в кафедру.
Из-под стула вылезают Глупая муха и МухоЛёлик.

ГЛУПАЯ МУХА
Какой- ты ненасытный МухЛёлик. Господи, посмотри. Седовласый Мух за кафедрой.

МУХЛЁЛИК
Надо торопиться. Пойду его будить. Вон профессор уже чёрную шляпу одел. Догонять нужно. Седовласый, вставай, а то клизму вставлю.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Насколько я понял, ты уже вставил.

Седовласый мух важно машет крылышками. Вылетает из аудитории.
СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Извозчик! Быстро за мной, любовнички!

НАТ.  МОХОВАЯ. ДЕНЬ

Извозчики, спины, трамвай за трамваем.
Профессор чуть не сбивает прохожего, чуть не натыкается на тумбу,  стремительно соскакивает с тротуара, останавливается. Из черных полей своей шляпы смотрит. Видит перед собой чёрный квадрат.
Стоит перед квадратом. Достаёт из кармана мелок. Рукою с мелком выписывает ленточку формулок.

КОРОБКИН
Так с, так с, так с; тут подставить; тут – вынести. И получился, – да, в корне взять, – перекувырк, изумительный, просто: открытие просто. Еще бы тут скобочку: только одну.

Квадрат с недописанной скобочкой лихо  трогается. Профессор Коробкин за ним подсигивает. Попадает калошею в лужу. Бежит. Начертания формул с открытием – улепетывают. Чёрный  квадрат оказывается квадратом кареты.
Карета едет.
На карете  сидят Седовлаый  мух, Глупая муха, и МухоЛёлик.

ГЛУПАЯ МУХА
Не свинство ли?

СЕДОВЛАЫЙ МУХ
Думаешь, – ты на незыблемом острове средь неизвестных тебе океанов: кувырк! Кит под воду уходит, а ты барахтаешься – чорт подери – в океане индейском.

МУХОЛЁЛИК
Так статика всякая – чорт подери – переходит в динамику, иль в развиваемое ускорение тел: уско ряяся, падает тело.

Профессор с рукой, зажимающей мел, поднимает тот мел. Развивает ускорение вдоль Моховой. Теряет свою шляпу. Развеивает черные крылья пальто. Квадрат, становится квадратиком. Квадрат и профессор несутся быстрее, быстрее, быстрее! Из-за квадрата выдвигается вдруг лошадиная морда. Оглобли бабахают.
Тело профессора, опоры лишенное– падает на камни со струечкой крови.
Кровь заливает лицо.
Глупая муха теряет сознания. Её несёт на своих крыльях Седовласый мух. Мухолёлик даёт Глупой мухе понюхать нашатырь.
Вокруг профессора гурьбятся. Тащат куда то.

УМНАЯ МУХА В  ОЧКАХ
Мухи! Куда то прятаться надо. Погода меняется. Октябрь пробежит в ноябри. Туман – ледяной, мокроватый, ноябрьский будет стоять по утрам. Простуда повесится. Мор начнётся.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Чем спать в пыли, летим к Мандро. У нас всегда шумно, тепло. Уснуть не дадут. А Седовласого мы поместим среди картин. Наш Мандро большой охотник до красивых вещей. Он даже меня хотел нарисовать. Но из меня очень плохая натурщица. Я сразу возбуждаюсь. Он рисует Муху Красавицу. И у него завёлся карлик.

Мухи влетают в особняк фон Мандро. Их встречает озабоченная Одноглазая муха.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
У нас между всеми предметами в комнатах происходят какие то охладенья. Воду пробуешь –холожавая. Ручку от двери, и та: вызывает озноб.

ИНТ. ОСОБНЯК МАНДРО. ДЕНЬ

Мандро заканчивает свой туалет – перед зеркалом в ясной, блистающей спальне.

Мухи пролетают в спальню.
С картины Брейгеля сходит Карлик. Садится в кресло.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Представьте же: он, фон Мандро, Эдуард Эдуардович, главный директор компании «Дома Мандро», светский лев, принимает в своей спальне – кого же?
Да карлика!

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Просто совсем отвратительный карлик: по росту – ребенок двенадцати лет; а по виду – протухший старик.

ХИТРАЯ МУХА
Видно, что – пакостник.

МУХАЛЁЛИК
Сделать бы ему пластику лица.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
И за яйца подвесить. Может быть вытянется.

Глупая муха начинает хохотать. Хохот сменяется икотой. Она падет на Карлика. Катается по его вялому морщавому лицу. Карлик без усов. Верхняя губа съедена. Без носа. С заклеечкой коленкоровой, черной, на месте дыры носовой. Заклеечка острием треугольничка режет четко межглазье. Глаз вовсе нет: вместо них – желто алое безвекое глазье, которым с циничной улыбкою карлик подмигивает.

ГЛУПАЯ МУХА
Я влюбилась в его большие уши. Они растут – как то врозь.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Он пугает Муху Красавицу.

Карлик ставит локти на ручках разлапого кресла. Разваливается, закинувши ногу на ногу. Пальцами маленьких ручек – пощелкивает. От его щелчков мухи разлетаются в разные стороны.
Затем мухи собираются вместе. Садятся на картину Питера Брейгеля Старшего «Мизантроп».

УМНАЯ МУХА В  ОЧКАХ
Так как мир столь коварен, я иду в траурных одеждах.

ГЛАВНАЯ МУХА
Не кличь беду, очкатая!

УМНАЯ МУХА В  ОЧКАХ
Хм. Ты всё –таки не Глупая муха. Читать умеешь. Это на картине написано.

ГЛАВНАЯ МУХА
Это  ты в  очках всё видишь. А я  буквы не  различаю. Глаукома у меня. Меня  Муха Лёлик пользует.

ГЛУПАЯ МУХА
Как и  тебя пользует?

ХИТРАЯ МУХА
Пользовать, не от слова пользоваться. А лечить. Правда, Целлюлитка?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ах, бросьте судачить. Я  бы  приняла  горячую ванну.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Целлюлитка! Ты же муша, а не морж. Я же говорила, что вода ледяная. Насморк получишь или ангину схватишь. Это тебе не глаукома.

ГЛАВНАЯ МУХА
Я вижу на картине только мрачного старика, а должен быть злобный карлик, который ворует у него кошелёк.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Переоделся, постригся бобриком. Галстух, истертый и рваный.

ГЛУПАЯ МУХА
У него галстух кроваво кричит.

УМНАЯ МУХА В  ОЧКАХ
Кровавой кажется на кубовом фоне широкого кресла домашняя куртка, кирпичного цвета, вся в пятнах. Нет – тьфу: точно там раздавили клопа.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Он воняет своим видом.

Мандро чистит свои розовые ногти.

МАНДРО
Я вам говорю же…

Карлик показывает на место, где нет носа.

КАРЛИК
Нос.

МАНДРО
Что?

КАРЛИК
А за нос?

МАНДРО
Я повторяю: заплочено будет.

КАРЛИК
Ну да – за услуги; а – нос? Носа то – нет: не вернешь.

МАНДРО
Вздор! Пятьдесят тысяч рубликов: сто тысяч марок!

КАРЛИК
Немного.

МАНДРО
По чеку – в Берлине получите: ну те – идет? Ведь дело не трудное… Только до лета. А там – за границу.

КАРЛИК
Другому то больше заплатите…

МАНДРО
Десять же лет обеспеченной жизни; лечение, стол – на мой счет; и…

КАРЛИК
Вы не забудьте, что если поднимется шум…Ну, я согласен.

С кряхтеньем стаскивается на пол. Подходит, переваливаясь на кривых своих ножках, вплотную к Мандро. Головой под микитки. Поднимает желто алое глазье в густняк бакенбарды.
КАРЛИК
По прежнему, мальчики?

Сверху из лепленой потолочной гирлянды, сбежавшейся кругом, спускается зеленый китайский фонарь.

МАНДРО
Уходите ка…

КАРЛИК
Да, – я иду, я иду.

МАНДРО
И прошу: не являйтесь. Все то, что вам может понадобиться, мне будет вполне своевременно передано.Быстро. Сейчас прислуга пройдёт и скажет.
Мандро, фон Мандро, глава «Дома Мандро», и – такой посетитель.

Карлик неловко подпрыгивает. Влетает в свою картину Брейгеля.
В картину бьётся Маленькая муха

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Они меня не пускают

ГЛУПАЯ МУХА
Ты постучись

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Давай вместе.

Они стучат.

ГЛАВНАЯ МУХА
Закусать их

Мухи осиживают картину.
Мандро слушает перебеги Лизашиных гамм.
Эдуард Эдуардович им подпевает бархатеющим баритоном. Как будто запевает фисгармониум.
Глядит гробовыми глазами бобрового цвета в зеркало.
Он меблирует свои жесты.
 Защуривает ресницы. Оправляет заколотый галстучек. Откидывается – фоны зеленых обой его вырезают четко. Поднимается – и тонконосый, изысканный профиль его отражается в трюмо. Подпирает свою голову– под локоть подставляются плоскости малого шкафика.

МАНДРО
Станиславщина

Мандро подходит к фестонному камину в завитках рококо. Из черной пасти камина важно вылетает Седовласый мух. Кружит над заслоненной, точно намордником, тонкой ажурной решеткой. Присаживается на часы из фарфора. Они стоят на камине и не тикают. Мандро берёт с камина небольшой флажолет. Начинает играть на нём. У Седовласого муха кружится от звука флажолета голова. Он падает под часы.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Седовласому плохо.

Мухи оставляют картину. Пролетают мимо Мандро. Главная муха кусает Мандро в шею. От укуса звуки флажолета изменяют ритм. Мандро хлопает себя по шее. Главная муха улетает. Подхватывают Седовласого муха. Несут его в холодную залу.
Здесь вместо обой – облицовка стены бледно палевым камнем, разблещенным  в отблески. Между камнем жерельчатый и завитой барельеф из стены выступавших колонных надставок; – гирлянда увенчанных старцев. Они опускают себе на затылки подъятыми дланями дуги витых архитравов.
Сгибаются старцы, разлив рококо завитков. Двенадцать изогнутых, влепленных станов, шесть – справа, шесть – влево поднимают двенадцать голов. Вперяются дырами странно прищурых зрачков в посетителей.
Мухи  располагаются   на  голове  одного из старцев. Муха Лёлик  массирует сердце.

МУХАЛЁЛИК
Целлюлитка дыши ему нос в нос.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Не могу. Я возбуждаюсь!

ГЛУПАЯ МУХА
Я с удовольствием это с ним проделаю.

Остальные мухи стоят в сторонке.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Как он здорово играет на флажолете. Седовласый потерял сознание от удовольствия.

ОДНОГАЗАЯ МУХА
Мы это удовольствие терпим каждый день. То он, то Лизаша пиликают и трубят.

ХИТРАЯ МУХА
Я бы с ума сошла. Уж лучше у Коробкина жить. Он хоть и чудак. Но не шумный. А этот Мандро спекулянт какой- то.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Мне говорили, что он включает свое имя в компании, но компании эти лишь вывески.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Для чего нужно? Фон Мандро, силою воли, культурою мог бы добиться успехов, не портя своей репутации? А он ее портит.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Говорят. Его спекуляции – странная очень на бирже игра, за которую он получает от кого то проценты. Они ведут к понижению русских бумаг на венской, на лондонской биржах.

МУХАЛЁЛИК
Ожил! Как разговорился. Глупыха, ты чего ему в нос закапала? Давай –ка. Усыпи его. А то он нам лекции о бирже читать будет.

ГЛУПАЯ МУХА
Пошляк!

МУХАЛЁЛИК
Нет. Лёлик красавица.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Педераст, что  ли?

МУХАЛЁЛИК
Сам ты педераст биржевой.

ГЛАВНАЯ МУХА
Хватит орать. Муха красавица отдыхает. Она позировала всю ночь.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Она, когда спит, её гаммами и флажолетом не разбудишь. Живёт как в раю.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Эдуард Эдуардович мог бы стать гордостью: мог бы стать русской промышленной силою.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Я проверила у знакомых происхождение Мандро. Одни говорят, что он – датчанин.
Другие, что Эдуард Эдуардович – приемыш усыновленный. Отец же его был типичнейший грек, одессит, – Малакаки.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Тебе всё мало каки. Фон Мандро утверждает, что он – русский, что прадед его проживал в Эдинбурге, был связан с шотландским масонством, достиг высшей степени, умер – в почете; при этом показывал старый финифтевый перстень; божился, что перстень – масонский. Увидел меня и спрятал его.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Тжжжжжжжжжжжжжжжсссссссссссс

Звуки гамм прерываются. Раздаются шаги по залу, томительно сопровождаясь пришлепкою, точно пощечиной, – звонкого эхо. Дверь отворяется. Степенный лакей стоит на пороге.

ЛАКЕЙ
Соломон Самуилович…

МАНДРО
Просите.

Мандро вставляет массивную запонку в белый манжет.
Из открывшейся двери он видит. С угла, где стоял перламутром белеет рояль, поднимается с табуретика небольшого росточку Лизаша, в коричневом платьице, перевязанном фартучком. очень блажными глазами вонзается в отца.
Лизаша Мандро делает книксен. Стоит растерянно. Ротик открыт.
Мимо нее Соломон Самуилович идёт по холодному залу.
Соломон Самуилович проходит  в гостиную.
Фон Мандро с сильным выдергом вниз стискивает его руку.

МАНДРО
Соломон Самуилович.Ну, как с гипотекой? Ну, скажите…

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Знаете что, ведь с акциями на сибирское масло… пора бы…

МАНДРО
А что?

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Да барометр упал: к урагану.

МАНДРО
Не думаю…

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Знаю, наверное. Война – неизбежна. В Берлине имел разговор…

МАНДРО
С Ратенау?

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Ну да. И потом я показывал кое кому из ученых механиков тот документик: ну, знаете.

МАНДРО
А, – да? На одних правах с Круппом.

Они уходят в кабинет
Лизаша опять усаживается за рояль На  рояль белый и звонкий прилетает   Муха  -красавица. Садится  на  ножки  роялся. Слушает. Пальчики Лизаши  бегают по клавишам. Прилетает Целлюлитная муха. Садится  рядом  с Мухой  красавицей.

ЛИЗАША
Нет, нет!

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Кому это она? Прямо испугала.

МУХАКРАСАВИЦА
Это она переговаривается с сердцем, спорит с ним. Посмотри, как её грудашка вздымается учащённо. Это сердце ускоренно бьётся.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Я её люблю. Она напоминает меня в молодости. Такая же круглолицая, как я была Узенький носик,
узкотазенькая, ротик открыт.

МУХАКРАСАВИЦА
Ты не  обо мне  говоришь, целлюлитка? Уж  больно   не верится,  что ты  была красавица.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Не дерзи, красотка. Я была сама невинность. Ты глаза наш и сравни. У нас с Лизашей глаза – полуцветки. Они – изумруды, они – агаты. Посмотри в глаза. Они – сверком исходят.

МУХАКРАСАВИЦА
Ты, целлюлитка, говоришь ужасные вещи. И до меня дошли слухи, что ты с Седовласым делаешь тоже ужасные вещи.

 ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Не твоё дело, красотка. Мужчины любят тело, а не твои мощи. Тебя пусть рисуют и на картину к карлику забрасывают.

Лизаша ускоряет играть гаммы.

ЛИЗАША
Я люблю уродцев. Уродец мой, – я вас люблю. Я не одна: нас ведь – много Как хорошо, хорошо, хорошо!

В гостиную слетаются мухи. Носятся вокруг шкафа. Целлюлитная муха и Мухакрасавица присединяются к ним.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Запах обеденный. Мне думается, сдохла мышка.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Это под полом. Туда не проникнуть.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Отлетаем в сторону. Идёт экономка мадам Вулеву!

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Она так желает стать Лизаше вместо матери, но Лизаша ее не любит. Мадам Вулеву – огорчается и плачет.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Это она мне глаз выбила. Хотела меня прихлопнуть. Я села на её подпухшую щеку.

МУХАЛЁЛИК
Это у неё последствия флюса.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Ну да. А она хотела меня прихлопнуть. И я оставила на её фисташковый кофточке свой глаз. Еле уцелела. Давайте разлетаться, а то все без глаз останемся.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Лизок, наконец, догадалась, откуда все это.

ЛИЗАША
Ну?

МАДАМ ВУЛЕВУ
Я думаю, Федька поймал под Москвой, затащил и нечаянно выпустил.

Мадам Вулеву отодвигает шкаф.

МАДАМ ВУЛЕВУ
АААААААААааааааааааааа!!!!!!

ЛИЗАША
Ну?

МАДАМ ВУЛЕВУ
Здесь разложившийся трупик небольшой летучей мышки. Давно замечала, давно замечала: попахивает?

ЛИЗАША
Да и я

МАДАМ ВУЛЕВУ
И – попахивало! Ну так вот: это – Федька.

Мухи проносятся мимо мадам Вулеву. Она взмахивает серым шарфом. Они разлетаются. Она заворачивает летучую мышку в тряпочку. Выносит из гостиной.
Лизаша  закрывает  нос. Идёт в  диванную.

ИНТ. ДОМ МАНДРО ДИВАННАЯ. ДЕНЬ.

В серой и блещущей тканями комнате – только диваны да столик. Диваны в подушках, очень цветисто увешаны хамелеонными и парчовыми павлиньими тканями. С потолка опускалается лампада с сияющим камнем. На столике – халколиванные ящики и безделушки (ониксы). Из клетки выкрикивает попугайчик.

ПОПУГАЙЧИК
Безбожники.

ХОР МУХ
Господи, помилуй!

ПОПУГАЙЧИК
Безбожники.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Попа! Как тебе не совестно. Мы богомольны все. Ау ж Лизаша так молится всё время

Попугай обиженно отворачивается.

За завесью слышатся голоса. Лизаша просовывает носик меж складок завесы.

МАНДРО
Да, да, фабрикант.

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
А с фактурою – как?

МАНДРО
Книгу?

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Поднимут.
Лизаша забивается в углу: меж подушками блещущего диванчика. Укапывает в подушках себя.

МУХАКРАСАВИЦА
Здесь лежит ее ярко красная тальмочка – с мехом.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Совсем заболела Лизаша. Часами сидит на мыслях своих здесь. Распускает на диване опрятную юбочку. Ножки калачиком делает.

Лизаша пальцами перебирает передничек черный. Другой своей ручкой, точеною, белою, матовой, с прожелтью, точно из кости слоновой зажимает папироску.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Девчонка, а – курит.

Лизаша курит и ёжится .

МУХАКРАСАВИЦА
Она вбирает столько холода в тело свое, что, в теплице оттаивая, излучает лишь холод ее миниатюрное тельце.

Лизаша курит. Укутывается в бархатную тальмочку, с соболем. Перебирает ониксовые финтифлюшки.

МУХАКРАСАВИЦА
Глаза у неё большие, далекие. Она тонет в глазах, – своих собственных. Омут в глазах открывался, в котором тонет, еще не родившись. Русалочка!

ЛИЗАША
Я пойду покормить свои тени собой.

МУХАЛЁЛИК
Эти русальные игры с собой и с другими ее доведут.
Не дивитесь – расстройство чувствительных нервов у барышни: псевдогаллюцинации – да с!

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Я – в полуобмороке. Моё полуубитое сердце прощается с чем то родным.

МУХАЛЁЛИК
Это у Лизаши оттого, что отношения с отцом у неё странные.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ты что ещё и экстрасенс? Ты же тут не живёшь.

МУХАКРАСАВИЦА
Доктор Мухалёлик пользует меня раз в четыре дня. У тебя Целлюлитка лакея нет, вот ты и не знаешь. Он меня осматривает всегда в комнате,где сейчас беседует Соломон с Мандро.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Опять пользует. Тоже мне   принцесса.

МУХАКРАСАВИЦА
Ты что –то имеешь  против?

МУХАЛЁЛИК
Так вот. Я продолжаю. Она  зовут  его «богушкой». Добивается взаимности. Он же ее называл тоже странно: сестрицей Аленушкой. Порой исключительно нежен, – совсем неожиданно нежен.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Я сама слышала, как она его критикует.

МУХАЛЁЛИК
Вдруг, – без всякого повода, – делается ее лютым мучителем. По неделям совсем не глядит на нее. Лизаша бродит в паническом страхе, старается ему попадаться – нарочно. Глядит умильно. А он становился – жесточе, капризнее. Вот вам и Русалки.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Скорее, за мной Кавалевер один остался. Мандро куда - то ушёл. Побежали а то сопрёт что –нибудь.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ничего не понимаю. Какой Кавалевер? У тебя кавалер появился, мелкушка?

МУХАКРАСАВИЦА
Дура ты, целлюлитка. Кавалевер - это фамилия Соломон Самуиловича.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
А, этот узколобый, с седою бородочкой? Лысый. С сексуальной горбиной огромного носа.

МУХАКРАСАВИЦА
Он вертит барышами, как пальцами. Он высказывает доскональные мнения. Он то настоящее созвездие, перед которым ставят декоративную ширму: «Мандро».

ГЛУПАЯ МУХА
Как я ненавижу этих умнословных. Умная, прекрати очки протирать. Переводи, о чем они тут болтают. Сижу как дура. Вроде бы говорят по- русски. Ничего не понимаю.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Полетели в кабинет и всё узнаем

ИНТ. КАБИНЕТ В  ДОМЕ МАНДРО. ДЕНЬ.

Кабинет в обоях гладкого, синего, темно синего, очень гнетущего тона, глубокого, – с прочернью. Фон – углубляется. Ощущение- стены нет. Кресла, очень огромные, прочные, выбитые сафьяном карминного листа, горят из ночи.
Также очень ярко горит  сафьянный диван.
Пол, обитый все той же материей синего, темно синего, очень гнетущего тона – глубокого, с прочернью, внушает впечатление, что кресла естественно взвешены в ночи. Перед диваном распластывается зубы скалящий белый мед,ведь с золотистою желчью оглаженной морды.
Кавалевер рассматривает на столе филигранные канделябры.
Появляется Мандро, перетянутый черным смокингом. Смокинг его молодит. Он в черных брюках, подтянутых кверху, со штрипкою, в черных, как зеркало ясных, ботинках и в темно лиловых носках. Протягивает  бумажку.

МАНДРО
А вы посмотрите: факсимиле копии той, над которой в Берлине теперь математики трудятся.

Измятая бумажка вся испещренна бисером формулок.
Кавалевер бумажку складывает пред собою на столик.

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Так вот, лоскуток этот…

МАНДРО
Да…

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Как к вам попал документ?

МАНДРО
А я собираю старинные книги… И вот, совершенно случайно, в одном из мной купленных томиков с меткой «Коробкин» (я томик купил за старинные очень «ех libris») нашел я бумажку; историю документа вы знаете… Обычная – ну – тут трагедия… Дети, отцы…

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Стало быть, это сын отдается.

МАНДРО
Не стоит рассказывать: сын появился у нас.

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
Ну, – вы знаете: если старик между книжек своей библиотеки прячет такие вещицы, а сын… Если тома исчезают, то могут еще документы такие пропасть. Ну, вы знаете: могут пропасть.

МАНДРО
Нет, за всякою книгою, вынесенной из дома, следят.
Предвидено.
Ну, – пора пора: час, Соломон Самуилович. Вам?

СОЛОМОН САМУИЛОВИЧ
На Варварку.

МАНДРО
А мне – на Кузнецкий.

Мандро хватает и затисктвает портфель.Делает жест пригласительный длинной рукою.Массивный финифтевый перстень рубином стреляет.
Проносит, седорогий и статный, сквозь завесь портьеры свои бакенбарды за гнутой спиной Кавалевера. Чуть не спотыкается о… Лизашу, которая отлетает к дивану. Лиза видит отца. Становится живулькою розовой. Ротик кажется плутишкой. На личике вспыхивает легонькое прозарение, точно сияние севера.

МАНДРО
Что ты тут делаешь?

Не смотрит на неё. Проходит с Кавалевером. Шаг по паркету, как по зеркалу, все отражавшему, сопровождается пришлепкою, точно пощечиной, звонкого эхо.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Года увенчали седыми рогами.

Мухи отвечают громким вздохом

НАТ. ПЕРЕД  ДОМОМ МАНДРО. ВЕЧЕРЕТ

Подъездная дверь распахивается. Мандро выходит, одетый в меха голубого песца. Седогривая лошадь фарфоровой масти цокает копытами.
Кучер, расставляет руки. Разрезает поток людяной.
Мухи облепляют окно. Смотрят вслед уезжающего на Кузнецкий Фон-Мандро.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
А что же с профессором Коробкиным, которого бросили мы, когда он, окровавленный, пал посреди Моховой.

ХИТРАЯ МУХА
Он – очнулся. В университете была ему быстро оказана первая помощь; увы! – обнаружился слом (выше локтя) руки и ушиб головы. С перебинтованными головою и левой рукой, он едет в свой коричневый домик.

ГЛАВНАЯ МУХА
Ну вот! Как теперь его закусать?

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Тебе бы всё закусать. Профессору плохо Ему нужна наша помощь. Вперёд, муши!

НАТ. ДОРОГА. ДЕНЬ

Коробкин едет на извозчике.

КОРОБКИН
Так с! В корне взять! Ничего с!

ИНТ.ДОМ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Коробкин входит в  дом.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ах!

Наденька – плачет.
МухаЛёлик одевает монокль. Смотрит издали на руку.

МУХАЛЁЛИК
Обнаруживается не «ничего с», а «чего с».

КОРОБКИН
Боль в руке усиливается. Сверлит в виске. В ушах ухает.

Входит хирург, доктор Капский. Заливает руку гипсом.

ДОКТОР КАПСКИЙ
Профессора уложить! Пузырь гуттаперчевый ставить на голову (с льдом). Опустить карие шторы. Я привёз сиделку из клиники. Запретить работать, читать, даже умствовать целых четырнадцать дней.

КОРОБКИН
Все газеты трубят обо мне, сыплятся письма, приветы, сочувствия – профессоров, учреждений, кружков.

СИДЕЛКА
Задопятов прислал телеграмму:
«Нет, тьма не объяла!»
От группы студенческой текст стихотворный пришел

Пал вчера, оглоблей сбитый,
Проходивший Моховой,
Математик знаменитый –
Посреди мостовой
С переломанной рукой.


Вырывается невольно
Из студенческих грудей:
«Протестуем! Недовольны!
Бьют известнейших людей!…»
Выздоравливай скорей.

КОРОБКИН
Я поднимаюсь. Сними с меня пузырь гуттаперчевый и исчезни.

Сиделка исчезает.

КОРОБКИН
Никому не входить. Я замыкаюсь в желтом кабинете. Здесь буду спать и досуг коротать.

МУХАЛЁЛИК
Поспешил профессор. Делать то ему нечего. Трудно читать. Нельзя вычислять.

ГЛУПАЯ МУХА
У профессора сейчас не голова, а чан бродильный.

Мухи слетаются в на книгу Ибсена. Горько плачут.

Коробкин мотает головою в компрессе. Пустобродом слоняется в ветшаном халате, с прижатой, подвязанной, вздернутой снизу наверх бородою. С рукой, перевязанной: белой култышкой, висящей на вязи. Свободной рукою ерошит все голову. Жвакает губами. Поглядывает носом двудырчатым. Пальцы, дергунчики, выбарабанивают дурандинники. Пересиживает ногу. Растирает рукой.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ему бы массажик!

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Попробуй. Он тебя как клопа прибьёт.

ГЛАВНАЯ МУХА
Муши, всем спрятаться. Он от безделия нас перебьёт. Смотрите, он гоняется за молями.

Коробкин смотрит в зеркало. Видит что у него отрос седой волос. Достаёт краску. Начинает подкрашивать волосы. Краска течёт по лицу. Разгуливает с крашеной рожей.
Мухи хохочут, держась за животики.

ИНТ. КУХНЯ. КОРОБКОВА. ДЕНЬ.

Коробков подходит к Дарьюшке. Гипсом отодвигает её. Свободной рукою задвигает и выдвигает ящики. Лезет в буфет. Звонится посудой. С восторгом смотрит на предметы кухни. Рассматривает их. Причмокивает.
Василиса кривит губами. Коробкин зверевато нацеливается на неё очками.


ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Вы шли бы к себе.

КОРОБКИН
Мне идти в кабинетик? Замкнуться в задушлине.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Ты дома, ведь, собственно, вовсе не живёшь. Когда живёшь, то скорее сидишь в вычисленьях.

КОРОБКИН
Опять таки: вовсе отсутствую? Но вычислять трудно теперь – с размозженным виском. Оказывается, что я есть помеха жене и прислуге, что вовсе не дома я в собственном доме. Ведь вот: чорт дери!

Коробкин уходит в кабинет

ИНТ. КАЮИНЕТ КОРОБКИНА  ДЕНЬ

Мухи шепчутся

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Всё-таки я красавица, а не Муха красавица. Вы посмотрите на Василису. Утрами и днями она журавлихой слоняется в своем абрикосовом платье, которое висло и плюшевой, палевой тальмою кутается. Платья на ней превращаются в вислятину. Груди у неё ее– тряпочки; ножки – палочки. Только животик кажется дутым арбузиком, если б не узкий корсет.

ГЛУПАЯ МУХА
Надоела журба Ивану Иванычу. И надоела под пудрою старуховатость лица.

В кабинет заглядывает Василиса.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Антимолин я купила…

КОРОБКИН
Прекрасно.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Скажу а пропо: одолела меня гипохондрия: и – Задопятова: все оттого, что у нас – автократия, и оттого, что из кухни несет щаным духом…

КОРОБКИН
Не разводи, – знаешь ли!

 Надя плаксит.

КОРОБКИН
Не говори, – знаешь ли!

ИНТ. КОРИДОР В ДОМЕ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Митя надевает курточку.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Уж не думаешь ли лизоблюдничать там?
.
Митенька чмокает губами. Уходит.
Вбегает перепелочкой Наденька. В рябенькой кофте с узориком травчатым.
В руках у неё синеглазый цветочек.
В коридор заглядывает Иван Иваныч.
Наденька протягивает ему цветочек, чмокает в щёчку и убегает.

КОРОБКИН
Ах, девчурка!

Нос тычет в цветики.

ИНТ. СТОЛОВАЯ  В  ДОМЕ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Коробкин шлепается в кресло над крытым столом. Ест суп.

 ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Шубнику беличью Надину шубку – скажу я – продать: купить мех настоящий: теперь говорят, что и соболь не дорог.

Поют часы под стеклянным сквозным полушарием на алебастровом столике.

КОРОБКИН
Шуба соболья кусается – в корне взять: полугодичное жалованье.

Отодвигает тарелку.

КОРОБКИН
Не вкусен суп с клецками

Бросает салфетку. Встаёт и идёт. Сотрясается буфет.
Столовая пустеет. Над недоеденным супом с клёцками летают мухи.

ИНТ.КАБИНЕТ ПРОФЕССОРА. ДЕНЬ

Профессор стоял перед дверью. Дверь чуть полуоткрыта. В неё заглядывает Василиса в старом своем абрикосовом платье с горжеткою белой. Коробкин видит стек её блеклых щек.

КОРОБКИН
Погодите

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Не бородою ведется хозяйство

КОРОБКИН
Не косами.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Головастик!

КОРОБКИН
Касатка!

КИЕРКО
Э, полно, – да бросьте: какой вы журжа! Лишь толокно вы бобовое – ну те – разводите: я ж говорю!

Киерко присаживается. Курит свою трубочку. Глазик скашивает в дым, а другой – закрывает

КИЕРКО
Ну? Как живется? Как можется?

Профессор в ветшаном халате натыкается взглядом на Митеньку.

КОРОБКИН
Ты чего кляпсишься?

ИНТ. СТОЛОВАЯ В ДОМЕ КОРОБКИНА. ДЕНЬ.

Киерко выходит в столовую. Садится и курит свою трубочку.

КИЕРКО
Ну те – житейщина, нетина, быт.

Василиса не отвечает. Плачет.

КИЕРКО
Он аттестует себя… таким образом.

Киерко бросает доскоком зрачочек, додергивает носок, докуривает, вынимает из рта трубочку. Ей стучит о край столик. Быстро поднимается и идёт в сторону кабинета. Натыкается на Митеньку.

КИЕРКО
Парень же ты, жеребчище. Досамкался, брат, до делов: брылотряс брылотрясом.
Брекунцы то оставь, – не поверю ни слову, и так на дворе там у нас разговоры о книгах пошли.

Уходит в кабинет Коробкина.

ИНТ.КАБИНЕТ ПРОФЕССОРА. ДЕНЬ

В кабинете профессор устраивает грохи – на полке, под полками.

КИЕРКО
Хоть бы пыль постирали: желтым желто в комнате; шкапчика три прикупили бы, да запирали бы книги – на ключ: это ж – ну те – опрятней; и все же – сохранней.

Профессор тащится рукой за платком.

КОРОБКИН
У петуха – чорт дери – сколько ног?
 
КИЕРКО
Три – говорят!

КОРОБКИН
Нет, позвольте с, я знаю, что – две. Руку жует что то мне.

Трогает свободной рукой висящий свой кутыш.

КОРОБКИН
Иди - ка дружок, чорт дери! Не до тебя

Киерко уходит

Профессор начинает  копаться в своих вычислениях. Выщипывает две три бумажки из кипы. На ключ запирает дверь. Садится на корточки. Угол ковра отгибает. Вынимает малый паркетик. Под паркетик прячет бумажки. Садится в кресло.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
На этих бумажках крючки начертили суть жизни его.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Почему же не свез в стальной ящик он сути открытия?

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Не догадывается, – не знает, может быть, что такая есть комната в банке, где ящик стальной покупают.
Он многого вовсе не знает: угол повара с ним путешествует всюду.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
МухаЛёлик, спасай! Горе!

МУХАЛЁЛИК
Что за паника?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
С раздувшимся брюхом, с отшибленной лапой Томочку песика принесли: раздавила пролетка.

ИНТ.СТОЛОВАЯ В ДОМЕ КОРОБКИНА. ВЕЧЕР

МУХАЛЁЛИК
Сложили, смочили свинцовой примочкою, перевязали огромными тряпками. Не поможет. Вон профессор
сидит на карачках с псом.

КОРОБКИН
Что, брат, – тебе трудно?

ХИТРАЯ МУХА
Пес приказал долго жить.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Я не могу. Реву, как будто это мой самый любимый мух.

Плачет Наденька.

НАДЕНЬКА
Надо к помойке нести!

КОРОБКИН
Что вы, что вы, вырыть яму в саду!

Томку несут зарывать. Мухи плачут.
Профессор Коробкин остаётся в доме. Рявкает в окошко.

КОРОБКИН
«Не бил барабан перед смутным полком, когда мы… пса хоронили»
Индусы, в корне взять, верят, что души животных опять воплощаются: в нас; да с – по их представлениям, пес, говоря рационально, опять воплотится.

Сзади него появляется Киерко. Посипывает своей трубочкой.

КИЕРКО
Э, э, – Брехунцы.

НАДЕНЬКА
Может быть, песик вернется к нам: мальчиком. Да, костогрыз приказал долго жить.

НАТ. САД. МОГИЛА ТОМКИ УТРО

Мухи летают над могилой Томки.

ИНТ. КАБИНЕТ КОРОБКИНА. УТРО.

Мухи медленно пролетают по кабинету. Одна поддерживает другую. Долетают до книги Ибсена. Валятся  без чувств.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Вот и стала Москва река.
Салом омутилась, полуспособная течь, пропустила ледишко: и – стала всей массой своей: ледостаем блистающим.

ХИТРАЯ МУХА
Зимами весело!

Целлюлитная муха сладко зевает.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Эх, не уснуть бы. МухаЛёлик, лети к нам, а то уснёшь, где сидишь.

МухаЛёлик неподвижно сидит на столе Коробкина.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Сейчас войдёт профессор и оторвёт МухаЛёлику голову.

МухаЛёлик резко взлетает. Влетает в Томик Ибсена.

МУХАЛЁЛИК
Ай, да профессор! Ай, да МухаЛёлик. Муши. Я вычислил по формулам Коробкина механизм незасыпания.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ты же врач, а не математик.

МУХАЛЁЛИК
Я вам не Митенька! За мной три курса математического факультета Университета. Я там слушал лекции Иван Иваныча.
Я вам даю листик. Уткнитесь в него хоботками. Учите эту молитву- гимн. И утром будете как новенькие.

Мухи ткнулись в текст.

С добрым утром, сёстры муши!
Полетели на базар!
Пожужжим кому-то в уши,
Опрокинем самовар!
Выпьем чаю без лимона,
Кофеём замажем стол,
Пауку же старомону
За костюм поставим кол.
Пролетимся, а к обеду
Будем очень голодны
И заснувшему соседу
Пукнем прямо на штаны.
В тихий час уснём безбожно
С храпом, свистом и ваще…
Будем очень осторожны
В этом странном лежбищЕ.
После полдника в карету,
На экскурсию в музей.
Так поддержим эстафету
Наших добрых матерей.
Перед ужином у спальни
Справим общую нужду
И пойдём в опочивальню
Та-ра-ра-ра, ту-ру-ру.

НАТ. ТАБАЧИХИНСКИЙ ПЕРЕУЛОК. УТРО

Крыты окошки домов Табачихинского переулка сплошной леденицею. Массою валит охлопковый снег. Дымочком подкудриваюся трубы. Обкладывается снежайшими и морховатыми шапками синий щепастый заборик. Виснут ветвями деревья вкруг серо зеленого дома. Затылки статуек фронтона в снегурках. Из ворот, где домок желтеет, стекает сплошной ледоскат, обливающий улицу скользью, едва пропорошенной сверху.
Бегает дворняк волкопес. Двое поденных снеги разбрасывают, скалывают лед.

РОМАНЫЧ
Пошла, гавка!

Один из поденных- Романыч, веснушчатый, красно волосый мужик, с непромытым лицом живёт на дворе: в трехэтажном облупленном доме. Он лопатою снег разгребает. Другой, в куртке кожаной и с чекмарями, такой челюстистый, – рабочий заводский, с квадратным лицом и с напористым лбом, с твердым взглядом, – долбежит по льду малым ломиком:- Клоповиченко.
К ним выходит Киерко в тулупчике (живёт в трехэтажном облупленном доме), хлобучит шапчонку, бьёт валенком.

КИЕРКО
Есть здесь лопата? А ну те ка, – с вами я.

Киерко цапко лопатой подкидывает снеги..
Рвёт ветер. Сугробы пускаются враскрут.

КЛОПОВИЧЕНКО
Где им понять! Щегольки… А туда ж, – социальные взгляды подай; мы – тяжелки: нам дай социальные взгляды, – не им; мы в сермяжных кафтанах, в огрехах, плетемся на явку, они появляются в полуботинках: да что – пустопопову бороду брей!

КИЕРКО
Ну те! Ну те ка!

Киерко бросает лопату. Приседает на приступке черешневый свой чубучок пососать.

КЛОПОВИЧЕНКО
Чередишь, чередишь на заводе: подкарауливаешь несознательных; видишь, – мозгами пошел копошиться, бедняга: черезлезаешь через мелкокрестьянские трусости – в классовую, брат, сознательность: тут то ему – пустопопову бороду брей – в зубы Каутского книжицу; знаете что – я который годок на сознательном, да, положении. И – заподозрен… Опять таки, – взять хоть работу: чермнешь от жару у печи доменной…

КИЕРКО
У вас там чадненько.

РОМАНЫЧ
 Чадим.

ДВОРНИК
Цапцюк, – разворачивай снег!

Берутся за лопаты.
Бегут в мехах переулком– мимо ворот – шапки, шапочки, просто шапчурки: и клюквили, и лиловели носами. Пробираются в ясной, сплошной снеговине. Тротуар заметан -лишь остаётся тропочка. Мальчуган меховой хрипло шаркает коньком по ледовне. В размерзлости варежки бросает. Клюковкой пыхи пускает, пока клюковка не становится белянкою.
А недалеко стоит Грибиков, весь сивочалый такой, цепляется рукой за кутафью старуху.

ГРИБИКОВ
Да уж, пожди: как цветную триодь запоют!

СТАРУХА
Да кто ж он, родимые?

ГРИБИКОВ
Да цифирник, числец: цифири размножает.

СТАРУХА
Так сын, говоришь, у него – телелюшит.

РОМАНЫЧ
Грибиков Курченкин сын.
КЛОПОВИЧЕНКО
Пустопопову бороду.

Клоповиченко хватется за ломик.

ГРИБИКОВ
Чаи, матушка, – всякие: черные, красные, сортом повыше, те – желтые.

КЛОПОВИЧЕНКО
Какой разахастый чаевич!

ГРИБИКОВ
А все же не вор. Те же, которые воры, учнут, тех и бить.

ДВОРНИК
Ну, ты, – человечищем будешь в сажень, а все – эханьки.

Клоповиченко хватается за лом.

КЛОПОВИЧЕНКО
Промордованный час, промордованный день, промордованный быт наш рабочий; да что – пустопопову бороду брей!

Стальным ветром рвёт. Сугробы пускаются враскрут.
Проходит мимо Грибиков.

РОМАНЫЧ
Тьфу ты, – чемырза ты, кольчатая, разбезногая ты животина, которая пресмыкается, – вошь тебя ешь; старый глист!

Быстро Грибиков скрывается.
Проходит под воротами кто то в медвежьей шубеночке. В снег проваливается рыжеющим ботиком. Баба, цветуха малиновая, проходит. Шамкают саночки.

ИНТ. КАБИНЕТ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Мухи в томике Ибсена лежат без движения.
Профессор и Киерко садятся за шахматы.

КИЕРКО
Ну те ка?

КОРОБКИН
Черными?

Звонят в дверь.
Является Дарьюшка. Фыркает в руку.

Дарьюшка
Пожалуйте, барин, – там видеть вас хочет: по делу, знать, – Грибиков…

КИЕРКО
Вот те на!

ИНТ. КОРИДОР В  ДОМЕ  ГРИБИКОВА. ДЕНЬ

За профессором выходит в коридорчик и Киерко. На коричневом коврике, около двери стоит Грибиков. Он зажимает желтенький томик и томик коричневый.
Одет в старьишко
Грибиков готовится что то сказать. Поперхивается, кекает, трясёт костлявым составом.

ГРИБИКОВ
Ну, вот.

КОРОБКИН
Вы, взять в корне – гм гм: чем могу услужить?

Просовывается Митя большой головой в переднюю – из коридора. Бледный. Прыщи – кровянеют. Челюсть дрожит.
Просовывается стек блеклых щек. Василиса Сергевна стоит, слушает.
Профессор стоит в тусклой желтени крашеной рожей, собачьей и жутит всем видом. Видит книжки у Грибикова.

КОРОБКИН
Мои – в корне взять, – из моей библиотеки… Как к вам попали?

ГРИБИКОВ
Изволите видеть, – затем и пришел с, что имел рассуждение. У букиниста, изволите видеть, их выкупил.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Мэ же ву ди, ке ла фам де шамбр, Дарьюшка!

ГРИБИКОВ
Да не мешайте.
Профессор бежит на нее. Потрясает коричневым томиком. Желтый он роняет.
Грибиков бежит за профессором. Киерко подбегает, ударяет рукой по Грибикову. Другою рукою поворачивает Грибикова очень грубо его. Толкает к двери.

КИЕРКО
А ну те, оставьте ка. Да, да, да: предоставьте ка. Это я все объясню. А я ж знаю. Валите!
Да помалкивайте, дружище, – о том, что вы знаете.

Грибиков лупится на Киерко. Силится высказать что то. Кекает старым, застуженным кашлем. хватается рукой за грудашку. Грудь сотрясается, пока он выпихивается. Идёт к двери
Захлопываеся дверь.

НАТ. ТАБАЧИХИНСКИЙ ПЕРЕУЛОК. ДЕНЬ

Грибиков тащится через улицу. Вид у него степенный и скопческий.,
Не доходит до окошечек желтого домика. По бородавке бьёт. Подносит палец к глазам. Смотрит на палец. Нюхает его. Поворачивается. Глядит на профессорский дом.

ИНТ. КОРИДОР В  ДОМЕ  ГРИБИКОВА. ДЕНЬ

В коридоре стоят Киерко и Василиса Сергеевна.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Это Дарьюшка книги таскает. Не знаете. Антецеденты бывали: таскала же сахар!

КИЕРКО
Дарьюшка тут ни при чем.
Не знаете, ну те же: форточник ловко работает – что? А я ж знаю, что – форточник: форточник, – он!

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
А пропо: почему не унес он других вещей, – ценных?

КИЕРКО
А может быть, – ну те, – спугнули его; он же сцапнул два томика, да – был таков!

«Форточник» – Митя – стоит и сопит. Умоляюще глядит на Киерко. Киерко смотрит на него укоризненно. Профессор ходит от Киерко к Мите, от Мити до Киерко.

КОРОБКИН
Дарьюшка тут ни при чем!

Давно очнувшийся Седовласый мух говорит полудремавшей Целлюлитной мухе.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Профессор знает. Не два томика: томиков сорок пропало. Не мог с ними форточник в форточку выскочить.

Целлюлитная муха пытается взлететь. Падает в лапы Седовласого муха.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Как хорошо!

МИТЯ
Осенью, – знаете, видел под форточкой.

КОРОБКИН
Не кляпси: молчать!

Уходит в кабинетик.
Звонят
Старуховато просовывается Грибиков.

КИЕРКО
А ну те?

ГРИБИКОВ
Кошку впустите: курнявкает кошка у вас под крыльцом!

Уходит.
Киерко отворят дверь настежь. Нет кошки: струя морозяная дует.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Дверь затворите: квартира – ледовня!

ИНТ. КАБИНЕТ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Профессор проходит в кабинет.
Ветшающий, горьколобый, прогорбленный, вшлепывается в желтое кресло – под Лейбницем.
Умная муха в очках пару раз машет крылышками.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Лейбниц нам доказывает, что все хорошо обстоит.

Оба томика шваркаются прямо под Лейбница.
Профессор сгибается из кресла в столбе желтой мглы. Играетя протертою желтою кистью под рваною шторой, – с подвязанной, вздернутой снизу наверх бородою; с рукой перевязанной. Белой култышкой, висящей на вязи. Он вылинялыми глазами вперяется в осклабленных фавнов.
С жалеющей тихой улыбкою Киерко в двери входит.

КИЕРКО
Как живется?

КОРОБКИН
Так: руку жует что то мне!

КИЕРКО
Э, полноте, – стерпится.

КОРОБКИН
С этого времени с Митей совсем перестану говорить. Ночами я слышу, как Томочка, цапа, устраивает все цап царапы в передней, грызёт свою кость. Выхожу в коридорчик со свечкою.
Томочки – нет.
Кабинетик теперь буду запирать на ключ. Ключ буду брать с собой.

ГЛАВНАЯ МУХА
Муши встаём. Заюжанило. Все – разжиднело. Снимают шубы, пролетки грохочут.

Мухи вылетают из томика Ибсена.

ИНТ. ДОМ МАНДРО. ДЕНЬ

Лизаша открывает томик Ибсена. Перед ней стоят персонажи «Строитель Сольнес» Сольнес и Боркман. Лизаша обращается к ним.

ЛИЗАША
Я брожу душою по мигам, но переполненной жизни. Слежу за мигами жизни отца. Строю в мигах тропу для себя. Но тропа – обрывается. Я стою над бездной. Вперяюсь в бездну.

Сольнес и Боркман медленно уходят в
книгу. Останавливаются. Одновременно оборачиваются. Склоняются в поклоне. Исчезают в бесчисленных строках книги.

МАДАМ ВУЛЕВУ З.К
Лизаша, – ay?

Лизаша прикуривает папироску. Отбрасывает руку от ротика вверх. Возносит огонек папиросочки.

ЛИЗАША
А?

МАДАМ ВУЛЕВУ З.К
Что вы делаете? Там Митя Коробкин пришел.

ЛИЗАША
А? Сейчас!

Видит пред собою бумажку с исписанными формулами. Бумажку засовывает в черный кармашек передника, перебегает диванную, зелень гостиной. В палевом зале видит Митю.
Митя в простой, черной куртке и в черных штанах. Выдаётся на ясных паркетиках рыжим, нечистые пятном голенища. Он смотрит на Лизашу и мнётся – с мокреющим лбом, расколупанном: в прыщиках.

МИТЯ
Я не мешаю, Лизаша?

ЛИЗАША
Да нет, не мешаете.

МИТЯ
Может быть, – все таки?

ЛИЗАША
Ах, да уж верьте: не стойте такой растеряхой.
Здесь неуютно: идемте в диванную.

ИНТ. ДИВАННАЯ В ДОМЕ МАНДРО. ДЕНЬ
 
Лизаша синит диванную дымом своей папироски. Укапывает миньятюрное тельце в мягчайших подушечках.
Митя чмокает, щелкает.

ЛИЗАША
Хотели вы высказать: все; так вы сами сказали; не раз уже слышала я обещания эти; вы кормите ими давно.

МИТЯ
Не умею рассказывать, – знаете.

ЛИЗАША
А вы попробуйте.

МИТЯ
Нет, я боюсь, что придется выдумать за неимением слова; вы знаете: вертится на языке; и выходит не то; очень много приходится лгать – оттого, что я слов не имею прав дивых.

Просовывается очень припухшей щекою мадам Вулеву

МАДАМ ВУЛЕВУ
 Экскюзе: я не знала. Вы здесь – не одна?

ЛИЗАША
Вы же, мадам Вулеву, сами знали, что – Митя…

МАДАМ ВУЛЕВУ
Чай будете пить?

ЛИЗАША
Нет, не буду: вы, может?

МИТЯ
Спасибо, не буду.

ЛИЗАША
Не надо, мадав Вулеву.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Экскюзе.

За портьерой мадам Вулеву удаляется бряцаньем ключей по гостиной.Ключи молчат. Лизаша, чего то пождавши, легко соскакивает с дивана. Головку просовывает.

ЛИЗАША
Все пусто.Когда она крадется – так не услышишь ключей, а уходит – нарочно ключами звенит, чтобы там, отзвонивши, подкрасться: подслушивать…Что вы хотели сказать?

Митины губы молчат.

ИНТ.КОНТОРА МАНДРО И КО». УТРО

Мандро быстро осваивает двадцать четыре ступени. Дверь приоткрывает. Оказывается в сияющем помещеньи. Гнутся в свете зелененьких лампочек бледные, бритые, лысые люди за столиками. Под кассою с надписью «Чеки» стоит пристойная публика.
Мандро быстро проносит бакенбарды в роскошный, пустой кабинет.
Прочесанный не пожилой господин, нагибается низко к Мандро. Разворачивает свою папку бумаг. Мандро их рассматривает быстрым движеньем руки, нацепивши пенсне.

МАНДРО
Что? Есть еще что нибудь?

НЕ ПОЖИЛОЙ ГОСПОДИН
Да, – по личному делу.

МАНДРО
Просите.

Раскрываются двери. Грибиков появляется прожелклый и хилый
Он почтительно встаёт у дверей.
Эдуард Эдуардович делает рукой пригласительный жест. Показывает на кресло.

МАНДРО
Садитесь.

Грибиков к креслу проходит дерганогом. Топчется у кресла и сразу не садится, а сваливается в сиденье, как будто подрезают жилки ему.

МАНДРО
Ну, что скажете?

Грибиков трогает свою бородавку скоряченным пальцем. На палец смотрит.

ГРИБИКОВ
Я позволю заметить, что есть затрудненьице с, так что согласия нет никакого.
А больше нет комнат?
Да, живут у нас густо
Мандро с недовольством проходится к окошку. Вертит форсированною бакенбардою. Лбом прижимается к окну.
Мандро поворачивается.

МАНДРО
Чорт с ним: не надо.

ГРИБИКОВ
Вот… ежели… я, это – дело другое.

 МАНДРО
Что?

ГРИБИКОВ
Ежели… Так уж и быть.

МАНДРО
Говорите раздельнее.

ГРИБИКОВ
Ежели б он переехал ко мне, – говорю: человечек то ваш.

МАНДРО
Это – можно?

ГРИБИКОВ
Я думаю – можно. Он, ваш человечек, – без носа, больной, и притом говорит – иностранец – не нашинский. Ну, одному то – куды ему. Все же – уход. И такое все. Правда, живу я в квартире о двух комнатушках. Для вас же – извольте. Пускай переедет. Что ж, бог с ним: в цене мы сойдемся.

По комнате важно пролетает Умная муха в очках. Садится на бородавку Грибикову. Замирает.

ИНТ. ДИВАННАЯ В ДОМЕ МАНДРО. ДЕНЬ

Влетают мухи. Они поддерживают  друг  друга  за  хоботки.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Меня так трясло на пролётке.

МУХАЛЁЛИК
Пройди в кабинет Ибсена. Я тебя молоточком простучу.
ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Я с тобой в отдельный кабинет не пойду. Где моя Умная муха в очках?

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Она в конторе ту Мандро. Туда пошёл Грибиков. Она следит за ним. Не нравится мне его похождения к Эдуарду.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Меня так трясло на пролётке.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Вы только посмотрите на Митеньку. Он похож на глупого фалалея, с руками вислями.

МУХАЛЁЛИК
У него лицо похоже на «Гиппократову маску».

В томик Ибсена заглядывает Главная муха.

ГЛАВНАЯ МУХА
Разврат. Там спят в обнимку одноглазая муха и МухаКрасавица.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ах! А меня так трясло на пролётке.

МУХАЛЁЛИК
Я к ним. А вы не жужжите. Митенька в любви объясняется!

ЛИЗАША
Полчаса мы сидим, а – ни с места.

МИТЯ
Не выскажешь – знаете.

ЛИЗАША
Все же, – попробуйте.

МИТЯ
Ну, я попробую; только, Лизаша, – уж вы не пеняйте.
У Мити во рту что то щелкает, чмокает, чавкает и подступает под горло.

МИТЯ
Вы знаете: дома – семейная обстановка такая, что лучше бежать. Отец – добрый, вы знаете. Только людей он не видит. Живет в математике. Думает он, что за сорок годов все осталось по прежнему. С ним говорить невозможно. Ты хочешь ему это, знаете, высказать, что у тебя на душе, он – не слушает. Просто какой то – вы знаете – он форма лист.

ЛИЗАША
Ну, а мама?

МИТЯ
А мама – все книжки читает. Историю Соловьева прочтет. И – с начала. Ей – дела нет. Мама – чужая.

Лизаша сидет пред ним узкоплечей укутою в красненькой, бархатной тальме, обделанной соболем. Рассыпает из вазочки горсточку матовых камушков. Малых ониксов.

ЛИЗАША
Для них вы чужой?

МИТЯ
Совершенно чужой. Говорить разучился. Все дома молчу. Знаю, если скажу им, что думаю, то – все равно не поверят. Приходится, знаете, лгать.

ЛИЗАША
Бедный, – так то. Обманщиком ходите.

Нервно подбрасывает в воздух с ладони одну финтифлюшечку. Под распущенной юбочкой ножки складывает калачиком.

МИТЯ
Так и приходится.

Митя дерябит диван заусенцами пальцев.

МИТЯ
Отец то – вы знаете. Толком не спросит меня. Запугал. Проверяет меня, – проверяет, – как что: «Тебя спрашивали?» Или – «Что получил?»
Человеческого не услышишь словечка, – вы знаете.

ЛИЗАША
Вы же?

Сыпет в ткани ониксы.

МИТЯ
А говорю – получаю пятки… Я…

ЛИЗАША
Вы, стало быть, врете и тут.

Лизаша подбросывает одну финтифлюшку.

МИТЯ
А как же: попробуй сказать ему правду, – поднимутся крики; и, знаете, – бог знает что.

ЛИЗАША
Не завидую вам.

МИТЯ
А то как же? Товарищи, знаете, образованием там занимаются. Этот прочел себе Бокля, а тот – Чернышевского… Мне заикнуться нельзя, чтобы книжки иметь. Все сиди да долби. А чтоб книжку полезную, нужную…

ЛИЗАША
Бедный мой!

Кончик коленки просовывается из под коротенькой юбочки.

МИТЯ
Нет никаких развлечений. В театры не ходят у нас. Ну, я все таки, знаете, много читаю. Хожу на Сенную, в читальню Островского – знаете. Не посещаю гимназии. После приходится лгать, что в гимназии был.

Митя пристальным глазом вперивается в коленку.

 ЛИЗАША
Что же, Митюшенька, – вы без вины виноватый.

Оправляет юбочку.

МИТЯ
Ибсена драму прочел, – ту, которую вы говорили.

ЛИЗАША
«Строителя Сольнеса»?

МИТЯ
Да.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Эй, вы! Скорее там оживляйте! А то Лизаша возьмёт томик Ибсена проверять Митяшу и вас вытряхнет.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Меня так трясло на пролётке. Я в обморок упаду.

МУХАЛЁЛИК
Лови седой! Они уже глаза открыли.

МухаЛёлик выталкивает Одноглазую муху и муху Красавицу в руки Седовласому Муху. Тот жжухнул.Поднял их на спину и перелетает в другую книгу. На месте где сидел седовласый мух остаётся пятно.

Целлюлитная муха. Присаживается на пятно. Втыкается в него хоботком.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Нектар. Меня недаром так трясло на пролётке.

ЛИЗАША
Ах, вы, милый уродчик, запущенный. У, посмотрит.: Вся карточка – в перьях.
Дайте ка, – я вас оправлю. Вот – так.

Откидывается. Подносит папироску к губам, затягивается. Закрывает глазки.

ЛИЗАША
Я верно поэтому вас приютила; такой вы бездомный.
Вы и приходите – точно собачка. Привыкли.
 Нет, у русалки моей вы бываете, – не у меня.
Мы с русалкой моей говорили про вас.

МУХАКРАСАВИЦА
Лизаша мерцает глазами – на Митю.

МУХАЛЁЛИК
Кажется, что там соблеснуются звезды – в Плеяды. Плеяды – вы помните? Летом поднимутся в небе. И поздно. Пора уже спать.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Поднимается атмосфера мандровской квартиры. Дом с атмосферой.

В гостиной звонят ключами. Ключи приближаются. Звонят у самой портьеры. Ключи удаляются.
Лизаша голову просовывает в складки.

ЛИЗАША
Ушла.

ГЛУПАЯ МУХА
Атмосфера тухнет. Ничто не сияет.

в пепельницу пепелушка упала: глазок прояснел.

ЛИЗАША
Ну, и – дальше?

МИТЯ
Переэкзаменовка, опять таки, – в августе этом была. Ну, – я скрыл.

ЛИЗАША
Ай ай ай!

МИТЯ
Вы, Лизаша, простите, что – так говорю. Мне, вы знаете, хочется высказать вам, наконец,  то и се, а с отцом говорить. Сами видите. Мать же – бог с нею… Надежда, сестра,  Надежда…

Ветерок разбегается по крыше. В пепельницу пепелушка падает.
У Мити рот дрожит, губы шлепают. Чмокает, чавкаает.
МухаКрасавица соблазнительно потягивается.

НАТ.ПЕРЕД КОНТОРОЙ МАНДРО. ДЕНЬ

Карета подъезжает.
С козел мехастый лакей соскакивает. Поправляет одною рукою цилиндрик. Другой – открывает дверцу.
И тотчас слетает почти к нему в руки, развивши по ветру манто, завитая блондинка. Губки – роскошество. Грудь – совершенство. Рукой придерживает рвущуюся, легкосвистную юбку. Прохожим она показывает чулочки фейльморт, бледно розовый край нижней юбки, вспененный каскадами кружев.
Скрывается в подъезде под желтым бордюром баранов у бронзовой, монументальной доски, где яснеет
 «Контора Мандро».

ИНТ.КОНТОРА МАНДРО И КО». ДЕНЬ

Грибков безуспешно ловит Умную муху в очках

НЕ ПОЖИЛОЙ ГОСПОДИН
Мадам Миндалянская: просит принять.

Умная муха в очках летит к дверям. За ней идёт дергуном Грибиков. В кулаке он зажимает картузик. Замахивается картузиком поймать муху. Сталкивается в дверях с мадам Миндалянской
Миндалянская входит.
Самокрылою прядью с нее отвевывается манто. Складки шелка дробятся о тело. Огромная шляпа подносом свевает огромные перья. За пером прячется умная муха в очках. Прическа – куртиночка, вся – толстотушка. Наполняется комната опопонаксами

МАНДРО
Эва Ивановна: вы?

Умная муха в очках слетает со шляпы и летает возле зеркала. Вздыхает.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Профиль – просто божественность, грудь – совершенство.

Миндалянская сбрасывает шляпу. Умная муха в очках вылетает в окно.

НАТ.УЛИЦА.ПЕРЕД ПАССАЖЕМ.ДЕНЬ.

Умная муха в  очках .Попадает в проходы пассажа. Под вывеской «Сидорова Сосипатра» блистает толпа: золотыми зубами, пенсне и моноклями.

ИНТ. ДИВАННАЯ В ДОМЕ МАНДРО. ВЕЧЕР

МухаКрасавица укладывается на пол. Мухалёлик делает ей массаж.

ЛИЗАША
Вы, Митенька, лжете сознательно; я вот – не лгу: да и лгать то – кому? Перед «богушкой» лгать? Перед «богушкой» лгать не могу!

На легких подушечках рисуется отчетливый контур ее тельца.

ЛИЗАША
И все таки все во мне лжется.

МУХАКРАСАВИЦА
Плеяды подымутся в небе. От звезд отрываешься, чтобы тонуть в утомительных снах.

ЛИЗАША
Все лжется во мне – оттого, что русалочку я утопила: оттуда – сюда.

Всовывает в рот папироску.

ЛИЗАША
Вы этого не поймете, мой миленький!

Вытягивает шею, стреляет дымочком.

ЛИЗАША
Оттуда – сюда.

Бросает ручку от ротика вверх. Быстро вертит папироской. Любуется спиралькой огня.

ЛИЗАША
Ах, почем знаю я.

Подносит папироску. Закрывает с наслаждением глазки. Пускает кудрявый дымочек.
МухаЛёлик продолжает делать массаж. МухаКрасавица извивается мушиным телом.

МУХАЛЁЛИК
Только оргазм не устраивай. Дети рядом. Я не лапки тебе массирую.

МУХАКРАСАВИЦА
Я могу на спинку перевернуться. Ты так хорошо размял мой панцирёк.

МУХАЛЁЛИК
Не нужно. Лежи тихо, а то все мухи слетятся на массаж

МИТЯ
Не понял: что значит оттуда?

Дымок, облетающий стелется волокнами.

ЛИЗАША
Тело на мне как то лжется.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Как она это делает? Нервные дерги губок и плечика. Одноглазая видишь Луна выходит. Стань так, чтобы я отражение своё видела от тебя. Хочу тоже так научиться.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Не выдумывай целлюлитка. У меня только одно отражение есть. Твоё, и то, потому что второго глаза нет. Попроси Глупую муху.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Угомонитесь, красавицы. Вы прислушайтесь к кружеву слов Лизаши. Она на паучиху - ткачиу похожа.

Лизаша складывает калачиком ножки. Опять невзначай показывает коленку. Опять протягивает два пальчика: в пепельницу. Пепелушка слетает.

МИТЯ
Да, бросимте, что говорить: с дурачишкой. Не скажешь ведь – нет?

Лизаша кладёт на его руку ноготочек.

ЛИЗАША
Оцарапаю вас.

Митя придвигается к Лизаше. Она отодвигается. Играет русальной косою.
МухаКрасавица переворачивается на спину. Притягивает к себе МухаЛёлика

МУХАЛЁЛИК
Лежите спокойно, вот так

ЛИЗАША
Сидите спокойно, вот так.
Время, сплошной людоед, – поедом ест людей. Неуютно!

МИТЯ
Откуда про это вы?

ЛИЗАША
Это мне рассказала русалочка.

Митя видит. Падает измятая очень бумажка на пол из кармана Лизаши.

МИТЯ
Вот – интегральчик. Вот – модуль… Откуда!

Он тянется рукой за бумажкой.

ЛИЗАША
Вы что?

МИТЯ
Да бумажка.

Лиза видит. Хочет выхватить.

ЛИЗАША
Мне отдайте. Мое.

МИТЯ
Погодите: тут почерк отца.

Лизаша перехватывает, но – оцарапывает Митю.

МИТЯ
Ай!

ЛИЗАША
Вы не суйтесь.

МИТЯ
Нет, как появилась бумажка?

ЛИЗАША
Сами оставили вы – в прошлый раз: из кармана упала Ах, увалень!

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Зачем она это делает?

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Вот и она лжёт – неожиданно. Не для себя, а для… Разве для «богушки» ей надо лгать? Разве «богушка» лжет? Она стоит над бездной.
Вперяется в бездну.

Митя оборачивается и вздрагивает. Видит контур Мандро. Мандро с сумраком вкрадывается своим протонченным лицом.
Он входит, седорогий, бровастый и станистый. Чуть поводит богатырским плечом. Оттягивает перчатку. Губу закусывает.

МАНДРО
Здравствуйте.

Митя видит, что брови светятся у Мандро электричеством.

МАНДРО
Вы в темноте – с Лизаветою Эдуардовной; кажется, – вы предаетесь мечтаньям?
Я русалочкой вашею, нет, – недоволен, сестрица Аленушка.

Быстро рукою чешет бакенбарду. Насвистывает что то.
Садится.

МухаКрасавица обнимает лапками МухуЛёлика.

МУХАКРАСАВИЦА
Это не сиденье, это обсиденьем какое то. Здесь кто то кого то обсиживает. Митя ль Лизашу? Лизаша ли Митю? А может быть, сам фон Мандро их обоих. Припоминаю толки, что будто бы он позволяет себе слишком много с одной гимназисточкой. Называют подругой Лизаши.

К ним прилетает Целлюлитная муха.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Еще говорят, что был он когда то причастен к содомским грехам.
Эх, где ты мой содомчичек.

ЛАКЕЙ
Кушать подано!

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ой!

МАНДРО
Кушать, кушать идемте.

Фиксатуарные бакенбарды проходят между Митей и Лизашей.

ИНТ. СТОЛОВАЯ В ДОМЕ МАНДРО. ВЕЧЕР.

Проходят в столовую. Желтеют дубовые стены. Накладка фасета. Везде – желобки, поперечно продольные. Великолепный буфет. Стол, покрытый снеговою скатертью, ясно блистает хрусталем и стеклом. У прибора, у каждого – по три фужера: зеленый, златистый и розовый. Ваза. В ней – краснобокие фрукты. Вина. Сбоку на маленьком столике яснится: облесками холодильник серебряный.

МАНДРО
Суп с фрикадельками.

Мандро засовывает салфетку за ворот. Глядит на Лизашу – с заботливой и с неожиданной лаской.

МАНДРО
Не хочется кушать?

ЛИЗАША
Ах, нет.

МАНДРО
Вы б, Аленушка, хлоралгидрату приняли.

Лакею дают знак. Лакей оборачивает салфеткой бутылку. Опускает в холодильник.

МАНДРО
Да, да, молодой человек: фрикаделька… Что я говорю… познается по вкусу,а святость – по искусу.

У Мандро увлажнятся глаза. Он к Лизаше приближается клейкой губой. Перекидывается станом к мадам Вулеву.

МАНДРО
Как с летучей мышкой, мадам Вулеву?

МАДАМ ВУЛЕВУ
Наконец, догадалася я, Эдуард Эдуардович, это Федька кухаркин поймал под Москвою: и – выпустил: в комнаты… Я же давно замечала: попахивает!

МАНДРО
Попахивает? Что же вы, молодой человек, – не хотите тетерьки; вкусите ее… Мы вкушали от всяких плодов, когда были мы молоды.

Мандро оборачивается к тетерьке.
Лизаша бьёт его кончиком белой салфетки.

ЛИЗАША
Вот же вам!

Мандро вкушает с наслажденьем тетерьку. Тянется к серебряному холодильнику за бутылкой вина. Митюше фужер наливает – до краев золотистой струею.

МАНДРО
Так чокнемся!

Мухи пролетают в столовую. Садятся на буфет.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Он развивает откровенность.
ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Так уже не раз уже: будто меж ними условлено что то: а если и нет, то – условится. Это – зависит от Мити. Лизаша – ручательство. Впрочем, – условий не надо: понятно и так.

Мандро и Митя чмокаются.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Какие жесты у Мандро!В них- насилие: стиск, слом и сдвиг.

Мандро поворачивает кровавые губы и улыбочкой выражает Лизаше покорность.

МАНДРО
Теперь – драма кончена.

МИТЯ
Что это? Как, – мне еще?

МАНДРО
Ну же, – чокнемся!

МИТЯ
Я, Эдуард Эдуардович, – я: голова моя слабая!

МАНДРО
Не опьянеете!

МУХАКРАСАВИЦА
Я сама опьянела от запаха. Вижу в движеньях Лизаши – какое то. Что то. Во всей атмосфере стоит – какое то. Что то… душерастлительное и преступное.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Дом с атмосферой!

ЛИЗАША
Митя, – вы что то выпили много: не пейте!

МАНДРО
Оставь
 
Митя бессмыслит всем видом своим.
МАНДРО
Так ваш батюшка – что? Говорите: бумаги свои держит дома? Так письменный стол, говорите?

МИТЯ
Что?

МАНДРО
Все вычисляет? Когда его можно застать?
Поправляется? Эдакий случай несчастный!

Мадам Вулеву и Лизаша исчезают.

МИТЯ
Лизаша!

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Мандро развивает откровенность – так не раз уже. Будто меж ними условлено что то: а если и нет, то – условится; это – зависит от Мити. Лизаша – ручательство. Впрочем – условий не надо. Понятно и так.

У Митеньки кружится голова. Он встаёт. Кружится на месте. Затем кружение сменяется диагональным танцем. Митенька попадает в гостиную комнату.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В  ДОМЕ МАНДРО. ВЕЧЕР

Седовласый мух и Целлюлитная муха обнимаются в правом ухе Мити.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Не надо

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ну ухай громко у Митеньки в ухе. Он очнётся.

Митя открывает глаза. Хватается за ухо. Мухи вылетают и усаживаются на зеркало.
Митя смотрит в зеркало. На него смотрит красный, клокастый, с руками висляями. Кто то качается у кресел. Митя склоняется на кресло.
Сквозь пелену появляется Лизаша.
Она стоит в коричневом платьице, с черным передником.

ЛИЗАША
Вы, Митенька, пьяны.

МИТЯ
Нет, знаете, – дело не в этом, а в том, что мне очень, – вы знаете.

Качается зеркало. Качается Лизаша. Митя останавливает взгляд на мухах на зеркале. Они тоже качаются.

ЛИЗАША
Ну да: говорили вы это уже.

МИТЯ
Нет, Лизаша, – послушайте; я – ничего не сказал: я пришел говорить; и вы знаете сами, что я ничего не сказал.

ЛИЗАША
Что такое?

МИТЯ
Подделал, Лизаша!

ЛИЗАША
Подделали! Вы? Что такое подделали?

Берёт руку Мити и гладит.

МИТЯ
Подпись отца я подделал…

ЛИЗАША
Да нет!

Лизаша гладит Митину щеку.

ЛИЗАША
Несчастненький.

Митя за нее хватается. Лизаша отстраняется.

ЛИЗАША
Нет, – тише… Вы, бог знает… Пьяны…

Митя поднимается. Идет на нее. Лизаша отступает к портьере.

ЛИЗАША
Нельзя!

Он обнимает её. Лизаша вырывается. Митя не выпускает.
Целлюлитная муха обнимает Седовласого муха. Он вырывается. Она не выпускает.

ЛИЗАША
Ах, жалкий вы жалкехонек, Митенька.

Ныряет за складки портьеры. Оставляет ручку свою в его цепких ладонях. Он к ручке припадает головой. Покрывает ее поцелуями. Ручка рвётся – за портьеру.
Седовласый мух оставляет заднюю лапу. Целлюлитная муха садится на неё и хоботком целует его лапку.

ЛИЗАША
Пустите же.

На голос идёт быстрый шаг.
Ручка выдёргивается.
Лапка Седовласого муха выдёргивается. Он улетает в угол. Целлюлитная муха цепляется за портьеру
Между складок портьеры Митя натыкается на крепкий кулак. Его отбрасывают. Митя скользит и откидывается. Складки портьеры разрезываются. Блестит манжетка, рубин и линейка. Линейка рассвистывает воздух. Врезается гранью в два пальца.
Пальцы окровавливаются.
Портьера  раздвигается. Оттуда просовывается перекошенная гримасой седорогая голова и две иссиня черные бакенбарды.

МАНДРО
Ха ха!

Митенька убегает.
С разбегу натыкается на лысого господинчика.
Господин Безицов разлетается к порогу гостиной.
Его встречает фон Мандро. Он стоит и любуется собой в зеркале.
Мухи собираются вместе. Кружатся. То приседают на портьеру, то слетают.
Влетает Умная муха в  очках. Очков на неё  нет. Она  летит как слепая.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Кто-то выскочил из дому. Я разглядеть не могу. Посмотрите в окно. Какой ацетиленовый свет, ртутно синий. А там розовенье. Реклама играет.Фонарные светы кажутся зелеными.

ГЛУПАЯ МУХА
Как он ударил нашего Митяшу.

ГЛАВНАЯ МУХА
Закусать его.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Его закусаешь. Видишь - глаз выбит. Это я Мандро хотела укусить, когда он в сортире сидел. Так глаз в сортире и остался.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Лизаша того, что случилось в гостиной, не видела.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Видела мадам Булеву.
От мадам Булеву ничто не может укрываться.

Лизаша играет на тягучую мелодию.
Мухи становятся парами. Танцуют в ритме этой музыки.
Мухалёлик обнимает Муху Красавицу.

МУХАЛЁЛИК
Тсжжжжжжжжж! Гости!

МУХАКРАСАВИЦА
Этот с морем прыщиков – Битербарм. Он флекурничает перед мадам Эвихкайтен. Ишь как форсисто виляет и локтями, и задом.

БИТЕРБАРМ
«Энтведер» – не «одер»!

МУХАЛЁЛИК
Мадам Эвихкайтен, это та, что плещется платьем?

ЭВИХКАЙТЕН
Великолепно: «энтведер» не «одер»!

Целлюлитная муха прижимается к Седовласому Муху и обхватывает его всеми лапками.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Какой милый, этот Энтведер. Как он красиво затянут в
новенький, сине зеленый мундир (с белым кантом)
Он мне напоминает тебя седовласка.

ЭНТВЕДЕР
На этот раз вы, Битербарм, оплошали: ведь предки мои проживали на Одере.
Вот так судьба!

БИТЕРБАРМ
Я – истый гипполог.
Послушайте, Зайн, – скандал с Кувердяевым? Правда, что в классе ему закатили пощечину?

Одноглазая муха танцует с Умной мухой в очках.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Куда подевались мои очки. Где твой второй глаз. Ты его потеряла? Или я ничего не вижу? Ой, прижми меня, какой- то витлявенький щеголь, чуть нас не раздавил.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
У тебя  действительно упругие  бёдра. Понимаю,  почему  Целлюлитка  на  тебя  глаз положила. Это Зайн  нас чуть не  раздавил. У него  такое перетонченное лицо.

ЗАЙН
Ну да, – что то вышло!

ЭНТВЕДЕР
Как что? Вполне оплеуха.

ЗАЙН
В чем дело?

ЭНТВЕДЕР
История грязная!

Зайн отходит к Вассочке Пузиковой.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Пошёл Зайн разводить фигли мигли. Ведь все говорят, что он – содержанец. Её здесь называют мадемуазель Бобинетт.

ЗАЙН
Что, мадемуазель Бобинетт?

В такт музыки Лизаши двигаются мухи, гости.
Приходят новые гости.
Музыка  обрывается. К гостям выходит Лизаша в атласно сиреневом платье, отделанном кружевом. С грудкой открытою. Вся голорукая. Дергает голеньким плечиком.

 ЛИЗАША
Я хочу вам представить Аркадий Ивановича Грай Переперзенко. Он художник, писавший этюд «Золотистую осень разлук». Член кружка «Дмагага». Член кружка «Берендеев». Искусный исполнитель романса Вертинского. Друг Балтрушайтиса.
Я его называю Боттичелли Иванычем. Прошу всех так его называть.

Берёт его под руку. Они проходят в угол гостиной.
Боттичелли Иваныч пробрит, дороден. В очках. Носит длинные волосы, шелковый шарфик, повязанный пышно.
Эдуард Эдуардович берёт под руку то Безицова, то Мердицевича.  Ведёт в уголочек, к накрытому столику с ясным ликером, сластями, вареньями. Пригласительным жестом руки им указывает.

МАНДРО
Это и есть «достархан», угощенье персидское.

МЕРДИЦЕВИЧ
Меня называет жена тараканом; и я называю себя тараканом; и – все это знают, и – так и называют.

МУХАКРАСАВИЦА
Фигляр форсированный!

Эдуард Эдуардович бросает свой блещущий, свой фосфорический, детоубийственный взгляд на Лизашу. Лизашина грудь забилась.
Она смеётся неестественно. Странно мерцает глазами. Становится живулькою. Дёргает узкими и оголенными плечиками. Подбегает к Битербарму.

ЛИЗАША
Ах, эти звуки ведь вам, как гиппологу, трудно постигнуть.

Лизаша машется развернутым веером. Фиксатуарные бакенбарды проходят между ними. Улыбается Лизаше ласкательным взглядом.

МАНДРО
Вам весело?

Лизаша вздрагивает
Отвечает личико – заревом глаз.
На мгновенье глаза их сливаются. Отверачивается Лизаша.
Эдуард Эдуардович видит мадам Миндалянскую. Идёт ней навстречу.
Плечи Лизаши дёргаются. Она бледнеет.

БОТТИЧЕЛЛИ ИВАНЫЧ
Вам дурно?

ЛИЗАША
Нет. Впрочем, – нет воздуха.

БОТТИЧЕЛЛИ ИВАНЫЧ
Вы побледнели: дрожите.

Лизаша смеётся все громче, все громче, все громче, пока из растерянных глазок не брызгают слезки. Она убегает..
Мадам Миндалянская в белом, сияющем платье несётся по паркетам и пенится кружевом. Профиль – божественность!
Там Мердицевич, обмазанный салом.
Перед кем то форсисто виляет и локтями, и задом своим Битербарм.
Сплетают в гирлянды свои известковые руки двенадцать прищуренных старцев: над ними.
Лиза одна за старцами. Садится на корточки. Сотрясается голеньким плечиком. Лизаша смеётся и плачет.
Мухи взгромождаются на старцев. Вопросительно смотрят на Лизашу.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Не понимая, что с нею.

ИНТ. СПАЛЬНЯ МАНДРО.НОЧЬ

Под зеркалом становится Эдуард Эдуардович в ценном халате из шкур леопардов, в червленой мурмолке с гаванской сигарой в руке.
Он другою рукою мастичит свою бакенбарду.
Сигару оставляет. Лениво поднимает обе руки, отчего распахивается халат. Без одежд показывается черно белым. Свои рукава засучивает. На руках – мох. Он покрыт волосами: чернистее прочих мужчин.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Про него говорила, бывало, жена. Посмотришь на вас так, как вас вижу я… Волосаты же вы, как животное.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Слухи ходили: жену он бивал.

Мандро склоняется в постель.
Мандро вертится. Возится в постели. Откидывает стеганое одеяло. Садится на постели. Разглядывает белые и черномохие ноги. Туфли нащупывает. Облекается в халат леопардовый. Выходит в пустой коридор.

ИНТ. СПАЛЬНЯ ЛИЗАШИ. НОЧЬ

В упругой и мягкой постели сидит Лизаша. В колени склоняет головку с распущенной черной косою.

ЛИЗАША
Вокруг высокого чела,
Как тучи, локоны чернеют.

Кто то крякает у двери. Лизаша открывает ее.

ЛИЗАША
Ай!

Стоит перед дверью, «богушка». Тяжко дышит.
Лизаша стоит перед ним в рубашонке, с открывшимся ртом.

МАНДРО
Да потише же!

Двери в соседней комнате отворяется. Просовывается со свечкой в руке голова в папильотках, с подпудренным белым лицом, точно клоунским.

МАДАМ ВУЛЕВУ
 Кто это, не узнала я. Вы?

МАНДРО
Мне не спится, вот я и брожу…

МАДАМ ВУЛЕВУ

Не одета я.

Дверь в соседнюю комнату закрывается. Лизаша видит взор отца. Захлопывает двери.

ЛИЗАША
Вы, богушка, право, какой то такой: черногор черноватик! Меня напугали.

Ложится в кровать
В дверь стучат.
ЛИЗАША
Кто?

Дверь отворяется. Стоит фигура в седом, живортутном луче. Электричество вспыхивает. «Богушка» в ценном халате из шкур леопардов, с распахнутой грудью в червленой мурмолке неуверенно входит.

МАНДРО
Можно?

Присаживается у постели. Сохраняет интервал меж собой и Лизашею.
Дрожат чуть чуть его губы.
На грудку свою подтянув одеяло, сидит Лизаша. Головку складывает в колени. Волосы её осыпают дрожавшее плечико. Голую ручку тянет схватить папироску со столика. Мандро молчит. Лизаша тянется к нему папиросочкой.

ЛИЗАША
Дайте ка мне – прикурить.

Мандро протягивает ей сигару.

МАНДРО
Курни.Я пришел объясниться: сказать.Дочурка моя, у нас этой неделей не ладилось что то с тобой.

Лизаша подносит папироску. Закрывает с наслаждением глазки, пускает кудрявый дымочек.

МАНДРО
Быть может, с тобой неласков я был: но сознание наше – сложнейшая лаборатория; всякое в нем копошилось.

ЛИЗАША
Вокруг высокого чела,
Как тучи, локоны чернеют.
Лизаша протягивает ручонки. Мандро их берёт, облизывается. Стал ладонку ее о ладонку похлопывать.

МАНДРО
Ладушки, ладушки! Где были? У бабушки. Что ели? Кашку. Что пили? Бражку.

Мандро откидывается, бросает ладони.

 ЛИЗАША
Меня лихорадит.

Мандро хмуреет. Лизаша лоб его тихо гладит ласковой ручкою.

ЛИЗАША
Богушка мой!

МАНДРО
Ах, сестрица Аленушка.

ЛИЗАША
Можно, можно сестрице Аленушке?

МАНДРО
Что?

ЛИЗАША
Вас… назвать… братцем?

МАНДРО
Иванушкой?

ЛИЗАША
Да!

Мандро сжимает на груди волосатой головку Лизаши.

МАНДРО
Нет, лучше не надо.

Отбрасывается. Становится алый. Удаляется.

МУХАЛЁЛИК
Представьте же: желчь у него разлилась в эту ночь. Утром встал – черно желтый: с лимонно зеленым лицом.


НАТ.ПРЕЧИСТЕНКА.УТРО
Отовсюду двигаются мальчики к желтому дому о трех этажах. Его украшают надоконные морды. Над ними – балкон.
Железная черная вывеска золотом букв проясняется. «Гимназия Льва Веденяпина».
Полный швейцар, при часах, в черном, с медными пуговицами топчется у двери в передней.

ИНТ. ГИМНАЗИЯ ВЕДЕНЯПИНА.УТРО

Мальчики раздеваются. Поднимаются по каменной лестнице, скрытой зеленой дорожкой ковра к балюстраде.
Седо бурый старик надзиратель с морщинистой шеей, бродит среди гаков и шерков.

НАДЗИРАТЕЛЬ
Тсс… Смотри у меня!

Средь гокавших, праздно басящих, бродящих, толпящихся тыкается Митя Коробкин. Дергает свой перевязанный палец.

ПЕРВЫЙ ГИМНАЗИСТ
Эй, Коробкин, Коробкин! Скажи ка, Коробкин! – Толстого читал?

МИТЯ
Не читал.

ПЕРВЫЙ ГИМНАЗИСТ
Просто чорт знает что, а еще – сын профессора. Вот отчего он подделывал подпись!

ВТОРОЙ ГИМНАЗИСТ
Этот, знаете ли, прогрессирует: параличом рассуждающих центров.

НАДЗИРАТЕЛЬ
А вы бы уж лучше признались во всем: про записочки,
Пойду, покажу ка: как выскажется Лев наш Петрович.

Митя видит Льва Петровича Веденяпина. Сутулый, высокий, худой, с серой, жесткой зачесанной гривой, с подстриженною бородою, в очках золотых, в синей куртке кургузой. Под серой щетиной колечком слагает свои губы. Быстро дергаются уши. Он несётся по залу. Желтеет янтарным своим мундштуком. Развевает за спину дымочки. Пред ним расступаются и кланяются. Щеки худые всасываются под скулами. Очень красивый и правильно загнутый нос подпирает два очка, над которыми прыгают глазки в щетинища бровные. Костенеет препокатый и в гриву влетающий лоб. Очень длинные руки. Митя разворачивается и убегает. Веденяпин замирает и кажется недвижимым трупом.
Все мальчики крестят свои животы.
Швейцар закрывает двери. Митя крадётся ко всем и крестит себе живот
Звонок. Распахиваются классы. Торопью бросаются. Тычатся тормашками. Вся многоножка отшаркивает громко в открытые классы. Распадаются на классы. В классах распадаются на членики. Каждый усаживается за.
Преподаватели в классы текут.
Разуверенно идёт изможденный француз – на кошачий концерт в первом классе. Проходит латинист.
Веденяпин несётся на класс властной мордой. Он – ближе и ближе.
Веденяпин садится.
В Митю вперяется.
Веденяпин хватает «Хрестоматию Льва Веденяпина» и карандашным огрызком страницы разлистывет.

ВЕДЕНЯПИН
Коробкин!

Митя вскакивает.

ВЕДЕНЯПИН
Вот ведь… Коробкин, я книгу свою позабыл: часть четвертую хрестоматии… Вот – ключик: сходите ко мне – в кабинет: отворите мой письменный стол; в среднем ящике – справа: лежит
Хрестоматия.

Митя перебегает балюстраду. Белую дверь отворяет. В кабинет Веденяпина. Стол, полки, бюсты, ключом возится. Ключ – не входит. Он – и эдак, и так. Не входит.
За спиною стоит Веденяпин. Помалкивает. Под бородою прыгает кадык.
Молчание.

ВЕДЕНЯПИН
А ну ка, Коробкин!

На Митины плечи падает рука.

ВЕДЕНЯПИН
Что теперь полагаете вы о поступке своем?
Вы обдумали?

Митя взлетает вверх. За ним взлетает Веденяпин. Стены гимназии растворяются. Остаётся бездна. Над ней парит Митя. Параллельно с ним парит Веденяпин. Из бездны вылетают мухи. Они машут своим маленькими крылишками. Бьют по воздуху  лапками.

УМНАЯ МУХА В  ОЧКАХ
Бросился Митя рассказывать. Все, даже то, что Лизаше не мог рассказать, – рассказал. Из отчаянья слово явилось.

ВЕДЕНЯПИН
Э… э… а… а… о… о…
А случай – меж нами… э… э… а… останется.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Веденяпин говорит о правде.

ВЕДЕНЯПИН
Да, правила мудрости высекаются в страхах. Испуг – сотрясает. Разрывается душа. Прощепами свет вырывается.

ГЛУПАЯ МУХА
Веденяпин ночами бессонными сопереживает горе Мити еще до рожденья сознания в Мите.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Давно караулит его, чтобы напасть и встрясти. Разбудить. Так Зевсов орел нападает. Схватить Ганимеда! Нападает. С ним схватывается. Правило правды разбивает, как яйцо. Он – с размаху, рисует своим карандашным огрызком из воздуха. Вензель добра.

Глаза вылупляются у Мити. Он идёт по воздуху за зарею.
Мухи поют бессловесную песню.
Пролетают над классом. Крылышками пишут на доске вензель добра.
Урок – отменяется.

НАТ.УЛИЦЫ МОСКВЫ.ВЕЧЕР.

Солнце садится.
Закат.
Из гимназии вылетают мухи. Они несут, вцепившегося в их лапки, Митю.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Муши, вы чувствуете вес Мити?

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Он совсем лёгкий. Я могу сама его нести. И мне нисколечки не будет тяжело.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Глупые муши. Мы несём не Митю, а его любовь.

ГЛУПАЯ МУХА
Ничего не понимаю. Я вижу Митю. Его картуз, его прыщи, его одежду.

МУХАКРАСАВИЦА
Вы под картуз к нему загляните. Посмотрите на его глаза.

Одноглазая муха смотрит под картуз.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Мне трудно разглядеть одним глазом его оба глаза.

Целлюлитная муха отодвигает одноглазую муху. Смотрит Мите в глаза. Ахает.
 
ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Глаза то, глаза то! Как ясные яхонты, вспыхнули! Взять да обнять.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Я же говорю. Любовь несём.

ГЛАВНАЯ МУХА
А Коробкин расшлепнулся в кресле своем – плечекосый, расплекий, с протертою кистью халата. Томится в столбе желтой пыли, под рваною шторой, – с подвязанной снизу наверх бородою, с салфеточным ухом на вязи.

Митя
Прибежать бы домой, да и – в ноги: валяться, смеяться и плакать.
Как представлю себя перед зеркалом. В зеркале – морда, тупая, прыщавая, потная, – брылами чмокает. Злое, тяпляпое тело на всех, как тяпляпое дело сорвать!

МУХАЛЁЛИК
Не может он прямо вернуться домой, потому что ведь – некуда. Дома то не было. И не вернуться он летит, а впервые найти себе дом. Где – не знает, да и есть ли еще этот дом.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Может быть, этот дом – его сердце?

Небо, как вата, разъялыватся на небе.
Оттуда смотрит Веденяпин.

ВЕДЕНЯПИН
Митя, ты сам всё можешь и только сам.

МИТЯ
Но Веденяпин за мной побежал? «Сам» – не я.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
А все, что ни есть, что – жалеет, что жалость приемлет к себе: человечество.

МИТЯ
Но Веденяпин за мной побежал? «Сам» – не я.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
«Сам» – не ты.

МИТЯ
Вернуться. Бежать к Веденяпину. Поцеловать изможденную руку – совсем не за то, что простил, а за то, что косое, тяпляпое дело сорвал, как доску гробовую.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Митенька с Митеньки сорван. То, что открылось под ним, теплое и легкое биенье. От сердца под горло. Как будто оттуда ручонку свою протянул взворкотавший ребеночек. Тот, кто родился.

МУХАЛЁЛИК
Его волнует не то, что прощен. Волнует, что кто то в прощенном – рожден.

ЛИЗАША
Митя, что с вами? Плачете! Щеки в слезах! Я за вами бежала Пречистенкой: я – окликала.

Митя стоит у сквера. Мух нет.

МИТЯ
Лизаша!

ЛИЗАША
Сегодня мне все рассказали: какой, Митя, ужас!

МИТЯ
О чем вы?

ЛИЗАША
О том, о вчерашнем. Простите вы «богушку». Сам он не свой. Убивается. Он – не такой. Это я объясню. Приходите… Да, нет. Не придете, – сама приду к вам… Как узнала я, – бросилась ждать под подъездом гимназии вас. Как увидела, право, не знаю, что сделалось. Не подошла. И – за вами бежала.

Митя уходит. Лизаша остаётся
Солнце зарывается под землю. За солнцем по темному небу проносятся крылья невидимых птичек.

МИТЯ
Солнце – взойдет!

Перед ним прислоняется к решеточке сквера согбенный прохожий, закутанный в лезлую, очень клокастую, серого цвета шинель.
Митя смотрит под картузик. Прохожий косится двумя пролинялыми бельмами. Дряхлый и бритенький, он отворачивается.

МИТЯ
Вы позволите?… Я бы… вас мог… проводить.

Старик, отборматывается.

СЛЕПОЙ СТАРИК
Ты Митенька встретил себя самого.

Слепой бежит с тротуара.
Небо, как вата, разъялывается на небе.
Нет на нём Веденяпина.
Мухи кружат в воздухе.

ИНТ. КОРИДОР В ДОМЕ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Звонок в дверь.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Не снимайте цепочки дверной: вы спросите ка, – кто там.

МАНДРО.З.К
Профессор Коробкин?

СЛУЖАНКА
Так точно.

Дверь скрипит. Василиса Сергеевна щурится вялым лицом. Подобирает свое желто зеленое платье: шпинатного цвета. Цепочка часов, шателенка, свисает у пояса.

ВАСИЛИСА СЕРГЕЕВНА
Кто там?

СЛУЖАНКА
Да барин стоит карамазый: Ивана Иваныча спрашивают.

Василиса Сергеевна прячется.

СЛУЖАНКА
Как о вас?

МАНДРО
Вы доложите – Мандро: фон Мандро, Эдуард Эдуардович.

Карточку подаёт.
Митенька выставляет нос из за двери направо. Таращит в испуге глаза. Эдуард Эдуардович нежно осклабливается Мите. Митина голова проваливается за дверь.Ииз нее порхает Надя худая и бледная в синей кофточке (с прониткой), в юбчонке кисельного цвета. Надя прищуривается – на мех голубого песца, бакенбарду, на шапку соболью.
Мандро кланяется.
Надя скрывается, таким раздуванчиком юбки развеяв.
Коробкин бударахтается в левую дверь. За гвоздь цепляется. Рвётся. Из двери мечется височный вихор, машет в суетах. Вновь скрывается.

КОРОБКИН
Сейчас!

Пыжится из двери, себя от гвоздя отцепить. Выходит.
В передней вторичный спотык о настилку.
Коробкин нестриженный. Тяжелая морда. Меж щечных бугров, как на корточках, – нос. Глазки засели в щелках. Очки защищают. Свирепо и зверски кареют моржовьи усы, борода. Шлепают губы. Круглеющий лбина. Перебито плечо. Весь корпус – пропыженный. Одна рука – за спиною. Отчетливый пузик на брошенных вправо и влево ногах. Желто карий пиджак. Желто карий жилетец. Крахмал – отложной.
Черный галстучек – бантиком.

МАНДРО
Позвольте представиться.

КОРОБКИН
Что? Не слышу.

МАНДРО
Я, будучи близко знаком с вашим сыном… И будучи…

КОРОБКИН
Нет, вы позвольте: а с кем же имею честь я?

Коробкин подбегает. Руку свою протягивает. В руке играют вставные челюсти.

МАНДРО
Эдуард Эдуардыч Мандро.

КОРОБКИН
Милости просим.
Коробкин подбрасывает в воздух очинённый свой карандашик. Ловит карандашик. Косой, раскачною походкой идёт, почти не сгибая колен – в кабинетик.

ИНТ. КАБИНЕТ В  ДОМЕ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Мандро входит в кабинет молодецкою поступью.

МАНДРО
Да, – ваш сынок…

Коробкин горюнится.

МАНДРО
Сынок ваш бывает у нас, – у Лизаши: дочурки.

Профессор показывает на порожнее кресло.

КОРОБКИН
Я думаю, Митенька вам, в корне взять, – надоел… Вы чего ж не садитесь: садитесь же, батюшка!

Эдуард Эдуардович к краюшку кресла приседает.

МАНДРО
Помилуйте, сын такой милый мальчик!

КОРОБКИН
Мой сын, – в корне взять: дело ясное…

МАНДРО
Что вы!

КОРОБКИН
Он… он… он…

МАНДРО
Помилуйте!

КОРОБКИН
Нет, дело ясное: сын…
Помножайте его, хоть какими угодно нолями, – останется ноликом.

Мандро закуривает. Сидит в беззаботной, в завалистой позе. Прогребает бакенбарду.

МАНДРО
Наши дети знакомы давно: и поэтому счел я за честь нанести вам визит.

КОРОБКИН
Очень рад с…

МАНДРО
и свидетельствовать уваженье, которое вы возбуждаете всюду…
Хоть коммерсант я, – но верьте мне; знаю и я, что профессор Коробкин…

КОРОБКИН
Оставьте!

МАНДРО
профессор Коробкин… – Да нет же с!
профессор Коробкин есть гордость науки!
И при том деле есть: впрочем, так, – пустячок.

КОРОБКИН
Вы, кажется, – слухами полнится свет – очень трудитесь?

МАНДРО
Да с: помаленьку.

КОРОБКИН
Весьма плодотворно?…

МАНДРО
Открытие сделали?То открытие, слышал я,  значительно, очень с; и, как говорят, оно в технике произведет пертурбацию; в жизни…

Профессор громчайше чихает. Все вниманье свое устремляет на платок, загулявший по громкому носу.

КОРОБКИН
В путях сообщенья.

МАНДРО

Я невзначай разговоры имел с представителем крупной промышленной фирмы, который взволнован: весьма!
Не имея возможности встретиться с вами, он мне поручил предложенье – сказать между нами – вам сделать…
И сказать между нами…
Они бы купили охотно…
очень…

Профессор достаёт карандашик. Чинит карандашик. Ломает карандашик.

КОРОБКИН
Эх, чорт дери! Трах тара рах!

МАНДРО
Это вас бы устроило – смею я думать. Извините меня, что я прямо так: сколько вы взяли б?
Очковые стекла взлетают на лоб. Профессор выдвигает ящик. Он туго набит. Бумаг сбережень! Сваляшивает рукою бумажки. Достаёт из под них три тетрадочки. Тыкается носом в листки.

КОРОБКИН
Что вы, батюшка, что вы?… Вот тут формулки кое какие… И – только…

МАНДРО
Так: здесь!Они предлагают вам очень почтенную сумму.
Они предлагают вам…

КОРОБКИН
Что?

МАНДРО
Триста тысяч.
Четыреста.

КОРОБКИН
Нет с…

МАНДРО
Четыреста сорок.
Пятьсот.

КОРОБКИН
Дело ясное, батюшка… Нет у меня никакого открытия.

МАНДРО
Как?

КОРОБКИН
Если б было, то я с, сударь, – да с – не продал бы его…

МАНДРО
Почему же, профессор?

КОРОБКИН
Да так!

МАНДРО
Не согласны?

КОРОБКИН
И – все тут!!!

МАНДРО
Надоедать вам не стану
Быть может… вы – надумаете?
Милости просим ко мне… Величайшею честью я счел бы.

Мандро в дверь проморачивает своей бакенбардой.
Мухи аплодируют всеми лапками.

ИНТ. ГИМНАЗИЯ ВЕДЕНЯПИНА. ДЕНЬ.

Коробкин заходит в кабинет.

КОРОБКИН
Я вам твердо несу своё огорчение. Я вполне подготовлен к тому, что источник пропажи томов – мой сын. Да мне и сосед Грибиков. Он со смаком рассказывал, как стелелюшивал Митенька книги.
Таки так с: сын – дурак!

ВЕДЕНЯПИН
Карманные деньги у вашего сына имелись?

КОРОБКИН
Да нет!

ВЕДЕНЯПИН
А просил он у вас?

КОРОБКИН
Ничего не просил.

ВЕДЕНЯПИН
Как вы, батюшка мой, довели до греха его? Дифференцировали, а о сыне забыли, что взрослый. Ему без карманных расходов нельзя с: молодой человек…

КОРОБКИН
В самом деле, что взрослый. И – девушек лапил. А все ж.
Стелелюшил. Прежде дурачливый, Митя стал умничать. Лезет и оспаривает. Даже учит. А кое что, вот ведь, – прочел. Ну он там – безалаберит. Все таки, в корне взять!

Веденяпин кивает головой

ИНТ. ДОМ ПРОФЕССОРА КОРОБКИНА. УТРО

Митенька зубы чистит. Обдергиваает куртку. Прыщи сошли.
Надюша крючится на канапе. Капризулит.

КОРОБКИН
Какая ты стала раскрика, Надюша!

НАДЯ
Кричится мне, папочка!

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Сердцем кричит о том, чего нет.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Кувердяев – подлец. Митя – ворик. А мамочка, – нет уж. Помалкивать!

Надя закуривает табак. Кружит голову он. Поперхивается. Кашляет до крови. Убежала в пестрявую комнатку – кашлять.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Жила там, – в надстройке. Прильнёт она к канапейной подушке лицом. Уходит в свою безызживную мысль.

ХИТРАЯ МУХА
Кувердяев, который там мальчиков любит, – что ей? А страдает, что он оказался таким.

МУХАКРАСАВИЦА
Все – такие в «таковской» Москве, уносимой потоком в безвестную бездну.

МУХАЛЁЛИК
Москва!Там стоят тюками дома. В каждом сколькие жизни себя запечатали на смерть. Москва – склад тюков, свалень грузов.

НАДЯ
Смотрите ка – кровь на платке!

Василиса Сергевна спит и ужасается.
В столовой. Припадает головою к окошку огромная женщина в синих очках,
Просыпается она

ВАСИЛИСА СЕРГЕВНА
Я веду мемуары свои.

Огорченной овцою ходит по комнатам в дезабилье. Докисает у окон. Висят грустины над ней, как гардины.

НАТ. КАБИНЕТ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

В кабинете Коробкина погром.

КОРОБКИН
Это Мандро произвел разворох..Мандро уж я видел – когда то и где то.

Профессор выдвигает ящик. Сваляшивает рукой сбереженье бумажек. Рассыпает на столике шахматы. Ставит на доску их.

КОРОБКИН
Перепукиерко, чорт подери! Расцецерко хотя бы пришел!

У себя самого сфукивает пешку.Дверь запирает на ключ. Садится на карачки. Угол ковра отгибает. Он вынимает паркетик из пола. Под ним оказываются листики – все в вычисленьях.

КОРОБКИН
Здесь, – цело!
Да, вот – надо бы сделать визит, – дело ясное. Этого требует вежливость. Ну и там – Митенька с. Коли знакомятся дети, родители – ну там – наносят визиты.

Мухи ползают по бумагам под паркетиком.


В злой, снеговой завертяй, поднимающий жути и муть, – с пересвистами, с завизгом, – выступили: угол дома, литая решетка (железные пики сцепились железною лапкою); и – дерева, раскаракульки; снежная гривина, воздух чеснув, отмельтешила; каменный, серо ореховый дом, отступя от решетки – сложился себя повторявшим квадратом и крупные пуприны взнес: межоконных полос; точно шмякнули сбитыми сливками; наерундили гирлянд известковых изле плин и вылеплин: груш, виноградин.
Ореховый торт, а не дом!
Точно в торте, сидел Задопятов.
За стеклами окон второго этажика морщились сборочки крапчатых штор с очконосою дамой под ними, едва выяснившейся пролизнями седо серых волос, отдающих и в зелень и в желчь; поднимались два синих очка из за стекол, – огромных до ужаса; и – все рассеялось: серо ореховый дом, точно рушась темневшими окнами в мути и amp; жути, свой угол показывал из пересвистов и завизгов; скверик – исчез; подворотни – развылись; заборы ломились.
И дуем неслись раздымочки из труб.
И хотелось ждать, пока снова не станет все ясно, пока не прочертится серо ореховый дом из деревьев провалами окон, пока из окна не проглянут два синих очка.

ИНТ.ДОМ ЗАДОПЯТОВА.ДЕНЬ

Интеллигентная муха встречает гостей мух из дома Коробкина.
Мухи летают по квартире. Интеллигентная муха садится на окошке. На карнизе расположены мышиные яства, слюнявчики.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
У нас такая чистота, что я вам не могу предложить изысканную пищу. Но слюнявчики оденьте. Куда - то задевались бахилы. Вы уж аккуратно не наследите. Мой салон всегда полон. Особенно много мух собирается вечером. Вы прилетели вовремя. Сейчас не так шумно.

Мухи рассаживаются. Весело позужживают. Смотрят сверху   на Анну Павловну Задопятову. Круглоголовая, тучная дама является в окошках с огромною лейкой в руке. Поливает крокус.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Анна Павловна женщина – строгая, твердая, честная. Ее называют железной пятой. Мухпоэт покойный. Его случайно прихлопнули Сочинил стиш.

Интеллигентная муха складывает передние лапки на слюнявчике. Выразительно читает с привыванием.

Что за дичь! Бегут под женский бич
Даже львы, а не одни овны…
И Никита наш Васильевич
Под пятой у Анны Павловны!
Будь ты бритт, москвич иль костромич, –
Знай, ты должен с кряхтом крест нести,
Коль года судьбой сплетенный бич
Взвит над задом знаменитости!

Мухи аплодируют и хохочут
Анна Павловна пристукивает каблуком по паркету.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Она кривоножка…

Анна Павловна рукой опирается на твердую трость с наконечником из гуттаперчиРазвешивает надписи «Прошу содержать в чистоте». Струею горячего пара из клопоморителя дезинфицирует переплеты двуспальной постели.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Никита Васильевич Задопятов называет её королевой из драмочки «Смерть Тентажиля».

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Но Королева ж из драмочки «Смерть Тентажиля» – таскала младенцев.

Мухи укоризненно смотрят на Умную муху.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Она давно подбирается к ящику с письмами Никиты Васильевича. Он тщательно заперт много лет. Все прочее открыто.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ревность. Я буду тоже такая же с годами. Седовласка, ты меня замуж возьмёшь?

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Интелешка, не наливай её ничего.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Быстро летим отсюда. Сейчас прыскать на окна начнёт.

Анна Павловна приближается к окну. Нацепляет синие очки.

ИНТ. КАБИНЕТ  ЗАДОПЯТОВА.ДЕНЬ

Никита Васильевич сидит. Строчит. Перечитывает. Зачеркивает. По вздошью хлопает себя. Попривстаёт. Потопается ногами по коврику. Семенит каракатицей в угол, к плевательнице.И плюёт.
Глупая муха прыгает в плевательницу. Плещется в плевке. Вязнет лапами. Машет крыльями. Мухи срывают слюнявчики и машут приветственно Глупой мухе.
Анна Павловна ветрит форточки. Синий скрипит вентилятор.
Глупую муху сносит ветром. Она подлетает к остальным мухам.

ГЛАВНАЯ МУХА
Смотрите сколько пищи.

ХИТРАЯ МУХА
Где?

ГЛАВНАЯ МУХА
Черные кресла. На них желто красные, мятые, с чуть темноватыми пятнами, – след от голов, прижимавшихся к спиночкам.

МУХАЛЁЛИК
Головы моются не часто в профессорском круге.

ГЛАВНАЯ МУХА
Полетели. Попитаемся на них.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Фи! Вы как дворовые мухи. Совсем невоспитанные, неграмотные. Посмотрите сколько бюстов. Мольера, Грановского, Ибсена.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Хе. У неё бюста нет. А у меня шикарный. Но мой я не всем доверю. Правда Седовласка?

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ибсена я беру на себя. Вы на остальные.

Мухи разлетаются по бюстам.

Анна Павловна сидит в шезлонге у окна.

АННА ПАВЛОВНА
Я изучаю годами изузорины фриза. Дантиклы столбов розоватого дома напротив.

Никита Васильевич встаёт.
Разгуливает. Себе самому дирижирует ручкой пера.

ЗАДОПЯТОВ
Так поднимем же, фу фуфу… свои головы…Выше…
И с поднятым гордо челом…Фу, фуфу…Понесем нашу скорбь.

АННА ПАВЛОВНА
Что вы бормочете там?

ЗАДОПЯТОВ
Пишу… сочиняю…

АННА ПАВЛОВНА
И – ну?
 
Анна Павловна кладёт на стол пред собою два синих очка.

ЗАДОПЯТОВ
Пишу, что в пространствах российских охватывает беспредельность и веет надеждой на лучшее будущее; так подымем же – я говорю – свои головы выше, и с гордым челом понесем…

АННА ПАВЛОВНА
Это ж мненье не ваше…

ЗАДОПЯТОВ
Как так?

АННА ПАВЛОВНА
Да Брандес его высказал.

Задопятов украдкой глядит на часы. Семенит каракатицей из комнату.

АННА ПАВЛОВНА
Что вы? Куда вы?

ЗАДОПЯТОВ
На заседание.

АННА ПАВЛОВНА
Оно не сегодня, а в пятницу.

Задопятов возвращается к столу. Берёт футляр от очков.
На него смотрят два черно синих очка стекленело без всякого выраженья.

ЗАДОПЯТОВ
Не это, а то заседанье.

АННА ПАВЛОВНА
Знаю, какие у вас заседанья… Быть может, с Агашею вы заседаете там…

Задопятов сжимает кулаковину. Разжимает. Тащится вторично к плевальнице.
И сплёвывает.
Глупая муха дёргается. Мухалёлик хлопает ей по крылышкам.

ЗАДОПЯТОВ
Какая Агаша! Агаша – служила; и все тут.

АННА ПАВЛОВНА
Служила еще неизвестно чем.

ЗАДОПЯТОВ
Сами ж держали ее… И притом это было лет десять назад.

Покидает комнату.
Анна Павловна вскрывает подобранным ключиком ящик с письмами Задопятова.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Трюндец. В этом ящике одиннадцать стихотворений Никиты Васильевича, адресованных некой «Сильфочке». Есть и двенадцатый. «Сильфочке

АННА ПАВЛОВНА
Захотелось мне немножко
Черной самородинки:
И целую я у крошки –
Усик черной родинки

Она извлекает ряд записочек, в мило наивных лазурных и в темно лиловых конвертах и стишочки.

АННА ПАВЛОВНА
Как семенем, сея
Надеждой драгою, –
Ты шествуешь, вея
Седою брадою.
Я сердцем откроюсь
Любовному зною;
В седины зароюсь
Твои: головою.
«Сильфа».

Анна Павловна бьёт кулаком по ящику. Письма и стишки летают. Между ними летают перепуганные мухи

ИНТ. ПЕРЕДНЯЯ В ДОМЕ  ВЕДЕНЯПИНА. ДЕНЬ

Веденяпин в передней. Гладко расчесывает белые кудрееи волос. В сюртуке. Свою ногу протягивает в каменный ботик.
Прислуга стоит с распахнутой шубой.
Из двери просовывается в спину ему голова Анны Павловны .Она – чернеет. Громко капает на пол железною шпилькою. Друг перед другом стоят с напряженьем. Веденяпин выбегает.

ВЕДЕНЯПИН
Извозчик,– Петровский бульвар!

Отворяется в ореховом домике дверь: Анна Павловна выходитв своем ватерпруфе из черного плиса, без меха, в пушащейся шапке, повязанной черным платком шерстяным. Опирается рукою на трость. Взмахивает ею. Подъезжают угольные сани. В них садится. Показывает на сутулую спину катившегося впереди Задопятова.

АННА ПАВЛОВНА
Ну те, за барином этим, извозчик!

Едут по Арбату. Многоногая здесь человечина вшаркается.
Народу напирает. Все – в одно место. Городовой посредине утряхивает пьяного парня в пролетку. Трёт ему уши. Закрывшись плащом, нахлобучив огромную шляпу и рот разрывает, указуя на площадь,– испанец с плаката «Кино». Под ним дама влачится.Идёт человечина – путчики, свертчики. Щурит взоры. Сверкательно скалятся вывески: «Кёлер» и «Бланк».
Едут по Никитскому бульвару.
Задопятов смотрит сквозь бульвар.
Пыхтит.
Увязавшиеся  за  ним Хитрая муха, рассказывает Интеллигентной мухе

ХИТРАЯ МУХА
Несмотря на преклонные годы, он чувствовует так же себя. Четверть века испытывает то же волнение – именно с этого места.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Хм. Ты что престарелая? Откуда тебе знать, что было двадцать пять лет назад?

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Дура ты, а ещё интеллигентка со слюнявчиком. Моя мама всё знает.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Я вам скажу по огромному секрету, что прилив беспокойства давёт себя знать. Он совершенно естественный, если принять во внимание. Его ожидавшая дама – сердечная, честная личность; и – прочее, прочее…

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Неприличная сцена – налево. Нос заворачивает он направо. И здесь – неприличие: «улица», – то есть все то, что стоит «улица». Где ж «отличное»?

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Там, где нас нет!

МУХАЛЁЛИК
А из саночек, быстро летящих за нами, падает в спину к Задопятову чье то толстое тело.

ГЛАВНАЯ МУХА
Разлетаемся!

Мухи летят в разные стороны
Город, лиловый, черновый, становится смяткою..

ИНТ.  СДАВАЕМАЯ КОМНАТА. ДЕНЬ

Хозяйка сдаваемой комнаты ухо свое прикладывает к дверям

ЗАДОПЯТОВ.З.К
У Кареева сказано ведь – уф уф уф, что идеи прогресса сияют звездой путеводной, как я выражаюсь, векам и народам…

СИЛЬФОЧКА З.К
Вы это же выразили в «Идеалах гуманности»

ЗАДОПЯТОА.З.К
Но я утверждаю…

СИЛЬФОЧКА.З.К
Скажу а про по, когда Милюков вам писал из Болгарии…

ЗЗАДОПЯТОВ З.К
То я ответил, как Павел Владимирович, указав на заметку Чупрова …

Хозяйка сдаваемой комнаты глаз прикладывает к прощелку замочному.
Дама лет сорока пяти, или пятидесяти, с заплеснелым лицом, но с подкрасом губы, заголённой грудью сидит с невкусицей перед зеркалом. Без платья, в корсетике с серо голубенькою оторочкой, в юбчонке короткой и шелковой, цвета «фейль морт». Платье цвета тайфуна с волной сброшено на канапе серо красное, с прожелтью. На канапе же Никита Васильевич сидит, раскорячившись, без сюртука, верхних брюк, без ботинок; и стаскивает с кряхтом кальсонину белую с очень невкусного цвета ноги перед дамой.

ЗАДОПЯТОВ
Приходится – уф – ch;re amie, претерпеть все тяготы обставшей нас прозы…

Стаскивает кальсонину белую. Стоит перед ней: голоногий.
Почтенная дама пересекает рыжеющий коврик. Спешит за постельную ширмочку, – в юбочке, из под которой торчат две ножки без ляжек в сквозных темно синих чулках.

СИЛЬФОЧКА
Здесь запах…

ЗАДОПЯТОВ
Какой?

СИЛЬФОЧКА
Не скажу, чтобы благоуханный.

ЗАДОПЯТОВ
Пахнет штями.

СИЛЬФОЧКА
Весьма…

Шлепают пятки к ширмочке. Вздохи раздаются оттуда и – брыки.

СИЛЬФОЧКА З.К
Миляшенька…

ЗАДОПЯТОВ З.К
Сильфочка…

СИЛЬФОЧКА З.К
Ах, да ах, – нет…

Наступает молчание. Скрипит громко пружина.
Хозяйка сдаваемой комнаты кладёт руки на щёлочку. Хочет её раздвинуть. Оттуда на неё смотрит глаз одноглазой мухи

НАТ. Бульвар. День

В проходе двора на бульвар прижимается к воротам дородная дама в пушащейся шапке, подвязанной черным платком- Анна Павловна
Опирается рукою о трость. Глядят два черно синих очка.

ИНТ.  СДАВАЕМАЯ КОМНАТА. ДЕНЬ

Мухи сидят на ширме спиной к влюблённым

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Никита Васильевич рыцарь чести. Тайну свою он не выдаёт. Молчаит четверть века.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
И мы соблюдем ее: имя и отчество дамы – секрет; а тем паче фамилия; словом – прекрасная, честная, светлая личность!

Сильфочка появляется из-за ширмы. Расправляет морщулю лица.

СИЛЬФОЧКА
 Скажу я, – надоело мне…

Выходит Задопятов вперед пузом.

ЗАДОПЯТОВ
В автократическом – уф – государстве жить трудно…

СИЛЬФОЧКА
Да – нет: я о муже…

ЗАДОПЯТОВ
Среда вас заела…Отсутствие ярких, общественных импульсов…

Сильфочка приласкивается. Хватает за мизинец.

СИЛЬФОЧКА
Уедемте…

Мочится глазами.
Задопятов руку отдергивает.

ЗАДОПЯТОВ
Увы, – как сказал я сегодня, – поднимем же головы выше и с гордо воздетым челом понесем…

СИЛЬФОЧКА
Подайте бандо.

ЗАДОПЯТОВ
Понесем, говорю…

СИЛЬФОЧКА
Пудры…

ЗАДОПЯТОВ
Скорбь…

СИЛЬФОЧКА
Бежимте!…

ЗАДОПЯТОВ
Жена – не башмак ведь: наденешь – не скинешь…

Вскакивает. Кальсоны свои натянуть торопился. Кряхтом ногу просовывает в сюртучную брюку. Она достаёт зеркальце из полосатого сака. Припудривается.

ЗАДОПЯТОВ
Ну – пора…

СИЛЬФОЧКА
Вы куда же?

ЗАДОПЯТОВ
На вечер «Свободной Эстетики».

НАТ. Бульвар. День

Анну Павловну чуть ее не задевает Задопятов. За ним сорокапятилетняя дама.
Юбка отцвечивает желто рыжим тайфуном с волной; под густою вуалью, усеянной смурыми мушками, видится черничного цвета глаза и подкрашенный ротик брусничного цвета. Ей в спину глядят: очки.
Два громадных, почти черно синих очка стеклянеют без всякого выражения.

АННА ПАВЛОВНА
Ах, вот она, – «Сильфочка»!

Мухи траурно кружат вокруг Анны Павловны.

ИНТ. КОМНАТА. ВЕЧЕР

Вечер «Свободной Эстетики»!
Народ сидит в креслах, расхаживает.

ПЕРВЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ
Пришел Задопятов.

ВТОРОЙ ПОСЕТИТЕЛЬ
Где, где?
Задопятов морщит лобик. Еле заметно взмахивает пенсне. Его ведёт Рачинский к огромному креслу почетному. Задопятов протягивает свою руку Гедвиге Сергевне Зеланкиной, корреспондентке «Журналь Паризьен»

ЗЕЛАНКИНА
Укушу вас за локоть. Я ищу великана, которого нет, но который блуждает меж облак в «Симфонии» Белого.

УЧЁНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Ничего не понимаю. Куда это Задопятов попал?

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Сейчас он успокоится. Здесь Доброносов, казанский профессор словесности.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Никита Васильевич очень готовился сделать в «Эстетике» некий докладик о драмочке «Смерть Тентажиля» Должен с «Эстетикой» он поддерживать связь. Не то «Русская Мысль» станет явно теснить его.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Ах, – этот Брюсов, и, ах, – этот Струве!

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Я такая маленькая, а вы выражаетесь.

ГЛУПАЯ МУХА
Гыгыыггыыгыгыгыгыгыгыгыгы

Задопятов щурит глаз свой на даму: прическа с пронизами бусинок, пепелоцветные волосы, родинка, очи с расщурами; платье – гриперль;.Возраст – тоже.

ДАМА
Мне не нравится все то, что есть. Мне нравится то, чего нет. Да и то – не совсем.

Кто то проходит с каменистым и твердым лицом. Останавливается с улыбкою в каменной позе. Оправляет дымчато голубованные волосы с просизью.

ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Это – Брюсов!

Задопятов протягивает ему толстопалую руку.

ЗАДОПЯТОВ
Вы, что же, директорствуете?

БРЮСОВ
Я – нет. в «Кружке» я скорее заведую кухней.

Рачинский с подскоком, с подсосом, подфыркнул дымком папиросины в нос, Задопятова стал провожать на почетное место. Навстречу поднимаются: писатель, давно не читаемый, Фантыш Заленский, и автор романа «Растерзанный фурией» Петр Алексеич Воданов.

ДАМА
Позвольте представить: вот это – поэт Балк.

Дама указует лорнетиком на Задопятова

ДАМА
Мозгопятов.

ГЛАВНАЯ МУХА
Она – не читала Задопятова. Кусать её.

Мухи роем бросаются на даму. Кусают за лицо и все оголенные места. Дама бежит по комнате. Кричит. Общий переполох. Задопятов улыбается
Волчок из людей расступается. Из него Трояновский таким гогель могелем выскакивает прытко.

ТРОЯНОВСКИЙ
Открываем заседание.
Купчихи проходят в первый ряд.
Задопятов поднимается.

ЗАДОПЯТОВ
Позвольте мне, милостивые – гм гм  . государыни и…
– …государи, высказать в сем уважаемом месте – гм гм… свою мысль…

Смотрит на даму. Она его не слушает.

ЗАДОПЯТОВ
Мысль…

Кто то встаёт и уходит.

ЗАДОПЯТОВ
Высказанную в собраньи моих сочинений; а именно:

Девица кривляка поэта кривляку хватает зубами – за локоть.

ЗАДОПЯТОВ
А именно…

У Задопятова бурчит в животе.
Все замерли от непонятного звука.

ЗАДОПЯТОВ
Именно: произведенья изящной словесности складываются под явным влияньем идеи прогресса, которая светит звездой путеводной векам и народам.
Позвольте ж замкнуть в поэтическом образе мысль мою.
Приветствует пресса
Могучим «ура» –
Идеи прогресса
Идеи добра!

Оглядывает молча собрание. Стоит с закидом
Все отворачиваются от него.Занимаются своими разговорами, делами.
Мухи самозабвенно аплодируют.
Доцент Роденталов почтительно жмёт ему руку.
Композитор Июличев что то играет.
Задопятов встаёт. Подаёт два пальца. Уходит из «Эстетики».

МУХАКРАСАВИЦА
Отставной генерал, отставной либерал, – все таскается в идейные пастбища.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Как он до этой жизни дошел!

Волчок из людей вертится.

МУХАЛЁЛИК
За ними идёт бальзамический запах. Летим отсюда.

Мухи плавно разворачиваются. Дружно издают бурчащий в животе звук на этот волчок.
Волчок из людей вертится.

НАТ. УЛИЦА МОСКВЫ. ВЕЧЕР

Задопятов – качает во сне носом – с извозчика.
Перед ним жерёлок из черных шарищ, друг от друга отставленных белыми шарами. Они – уменьшаются. Задопятов сидит в центре шарика. Шарик лопается Тереньтенькает вывеска с ветром. Подбросывает.
Задопятов видит спину извозчика.
Закрывает глаза.
Раскачивается старая шлюпка.На ней написано«Арго». Задопятов в ней плывёт. Перед ним укатывающееся солнце. Задопятов энергично работает вёслами. Солнце лучами выводит надпись - «Руно Золотое». Закатывается тучами -мраками. Лодка раскачивается. Задопятов держится за не борт.
Снова подбрасывает.

ЗАДОПЯТОВ
Тише, извозчик!

Просыпается. Перед ним фонарь, стена белобокого дома, разрезанная черной шляпой и черной раскосминой, наискось.

ГЛУПАЯ МУХА
Что это?

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Кто то, огромный и темный, бросается под небо с земли.

ХИТРАЯ МУХА
Кто? С чего?

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Это Задопятов сам бросает тень от себя, от себя самого улетает по стене.
 
ИНТЕЛЛИГЕНТНАЯ МУХА
Многое множество раз: отставной либерал, тщетно силится броситься в двери редакций, где юность царит, но сплошное ничто, это черное, Брюсов, бросает обратно. И – да. Многозубое время – изгрызло. Всю душу. И – грызёт лицо. Многозубое время грызет даже камни.

ЗАДОПЯТОВ
Многозубое время грызет даже камни
Дом каменный проступает угрожающим, серо ореховым боком с Телячьей Площадки. Дверь.

ЗАДОПЯТОВ
Стой!

Дверь скалится. Съедает его дом черноротый – подъездом.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
А, может быть, его съела Анна Павловна?

ИНТ. ДОМ ЗАДОПЯТОВА. ВЕЧЕР

Задопятов входит в коридор

ЗАДОПЯТОВ
Барыня – что?

СЛУЖАНКА
Затворилась…

Снимает шубу. Идёт коридором. Коридор коленчатый, с переворотом. Дверь. Смотрит на дверь. В двери пропечатывается Анна Павловна. Дверь следует за Никитой Васильевичем. Он забегает в кабинет. Запирается. Кабинетная дверь убегает на встречу с дверью Анны Павловны. Шепчутся между собой. Кабинетная дверь возвращается. В замочную щель влезает змея с лицом Анны Павловны. Змея открывает рот. Изо рта высовывается жало.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ядовитая женщина!

Задопятов закрывает глаза. Открывает. Он стоит перед дверью Анны Павловны. Он медоточиво строит одними губами улыбку. Никита Васильевич на цыпочках крадётся к себе в кабинетище.
Выдыхает воздух. Покрывается морщиною. Свечку зажигает. Прислушивается. Вместе с ним прислушиваются все мухи.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
«Она» проходит.

МУХАКРАСАВИЦА
«Она» проходит со свечкой в руке из весьма неотложного места.

Из кабинета выскакивает Задопятов. Он за ней семенит с мелизной во всех жестиках. Маленький, быстренький, дрябленький.

ЗАДОПЯТОВ
Аннушка! Аннушка! Аннушка!

Дверь, с напечатанным ликом, у самого носа с размаху – «б а б а ц» ему в лоб. «Щелк», – и звуком ключа по подвздошью как дернет!
Задопятов сгибается.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Да, значит, сериозно: с чего бы?

Рот становится восклицательным знаком. Око – знак вопросительный. Жест – двоеточие. Пламя свечи – запятая. Он стучится. Обратно идёт. Приходит. Зарывается руками в свои мелкоструйные кудри. Нагибается.
Он вперивается все в те же дантиклы столбов за окном. Их фонарь освещает. Уходият их контуры в тлительной сини. Смешиваются со тьмою.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Да, это моральный давеж на него…

Его руки с подпухом больных склеротических жил ходят на кресельных ручках. Взгляд падает на ящик, где были письма Сильфочке. Ящик отперт.
Выдвигает ящик. Ящик пуст.
Толстая лапа просовывается из за плеча. Над плечом.

АННА ПАВЛОВНА
Хо! Хо! Ищете? Хо!

За окошками слышится ход рысака. Звонкое цоканье.
Он не поворачивается. Анна Павловна хокает басом. Трясёт животом и грудями. Глядит – очками.

АННА ПАВЛОВНА
Читала я, как меледите вы с «нею»!

ЗАДОПЯТОВ
Я… я…

АННА ПАВЛОВНА
Я читала, как ваши мизинчики лижут, как лезлой головкою роются в старом мотальнике…

ЗАДОПЯТОВ
Друг мой!

АННА ПАВЛОВНА
Вам еще сладостей, старый лизало!
Да, – слизнул мою жизнь… Да, – на что она?…
Вы вот – «выжми лимон да брось вон»? Для того вы женились? Теперь вот вонючую вы лобызаете вашу лимонницу… Медикаментом пропахла она… Рот полощет «Одолями»… Рот пахнет рыбой.

ЗАДОПЯТОВ
Мой друг, что бы ни было.

АННА ПАВЛОВНА
Оставьте меня: не лисите.

ЗАДОПЯТОВ
Но давность!

АННА ПАВЛОВНА
Я, медичка бывалая, – знаю «ее» подоплеку: гнилая.

ЗАДОПЯТОВ
Я повторяю, что давность…

АННА ПАВЛОВНА
Хо!

ЗАДОПЯТОВ
Давность – не малый свидетель, мой вспыльчивый друг: как никак – тридцать лет нашей жизни.

АННА ПАВЛОВНА
Давность!… Двадцать пять лет изменяете!
А! А!… Для чего же вы женились?… Для прозы, – что музу себе завели?… Хо! Мегера она, ваша муза!… Смотрите ка, – нет, до чего вы дошли?… Нахватались с ней звезд Станислава и Анны: служака, двадцатник!

ЗАДОПЯТОВ
Я же…

АННА ПАВЛОВНА
Молчать!

ЗАДОПЯТОВ
Я…

АННА ПАВЛОВНА
Будируете – хо хо – под своей золотою обшивкой мундира, с протестом в груди, прикрываемым анненской лентой!
Вы весь избренчались… На лире играете?… Просто гвоздем по жестяночке… Набородатил идеечек, насеребрил седины, фраз начавкал, себе юбилеев насахарил, – хо! Уважаемый деятель: видом лилея… Душа то Гамзея!… А что Петрункевичи – что говорят? Говорят, что вы – старый капустный кочан, весь проросший листом, а не мыслью: обстричь – кочерыжка; и та – с червоточинкой… Мелодикон!… Просто – дудка.

Задопятов поднимается с достоинством. Становится в мелодраматической позе, Он поскальзывается о синие стекла.

АННА ПАВЛОВНА
Ждите: повесят медаль вам на шею: да только не лавры, а розги на ней будут выбиты.

Задопятов съерзывает с кресла – коленом в ковер, головой ей в колени. Облапывает ей ноги и «старым мотальником» пол шаркает над толстой ногою. Она замахивается тяжелой ладошищей. Грудь распахивает. Два шара тугих болтыхаются.

АННА ПАВЛОВНА
Соли на хвост вам насыпать, синица несчастная!

 Приседает. Роняет в ладони свой нос. Старался выдавить всхлипы,.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Несчастный, невзглядный, накрытый с поличным старик!

Встал он. Никого нет. Дрожит. Начинает  бегать. Весь маленький, дряхленький.

ГЛУПАЯ МУХА
Взял бы – да прихлопнул ее молотком!

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Думай извилной, а не брюшком. Это нас молотком бьют

Задопятов бежит к ней под двери. валится вниз головою в глубокую падину.
Двери – молчат.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Да, – невповороть повернулась к нему королевой из драмочки «Смерть Тентажиля». затащит в свои невы дирные чащи. Душить.
Она – толстая!

За стеклами окон мельтешит свечка.

НАТ.ПРОФЕССОРСКАЯ. УТРО

Коробкин чертит формулку.
Мухи летают вокруг него. Он смотрит на них. Хватает длинный свиток.Целится в целлюлитную муху. Замахивается. Маленькая муха кусает его за пипку –нос. Иван Иванович промахиваются.. Мухи подхватывают Целлюлитную мух и разлетаются Но он с упорством промахивается. Каждый удар сопровождает изречением.

КОРОБКИН
Многогранник есть шар, у которого срезана выпуклость пересечений, различно составленных.
 
Чистит дрожащие пальцы, сбеленные мелом, о широкобортный сюртук.
Видит перед собой  тюфяк.
Тюфяк в белом халате говорит голосом Прова Николаевича Небо.

НЕБО
 Как с млипазовским делом?

КОРОБКИН
Взять в корень…

НЕБО
Запрос?

КОРОБКИН
Отклонить.

НЕБО
Но Задопятов…

КОРОБКИН
А вы Задопятова мне предоставьте…

НЕБО
По моему, этот Млипазов – не прав, да и Перемещерченко…

КОРОБКИН
Как это можете, батюшка, вы халатно так.
Мальчишке приспичило нами вертеть: не в Млипазове суть.
Ине машите  здесь скальпедем. Вы, взять в корень… не в  операционной.

. НЕБО
Между прочим, я почитатель армянской поэзии.

КОРОБКИН
Что объясняется вашей женою: армянкою.
Дело не в вас, а во мне.

НЕБО
Факт – Вы удивительный. Консервативный профессор.

КОРОБКИН
Я послал три записки министру «мальчишке» о том, как поднять просвещенье А записки министр не прочел. Я перешел в оппозицию, в корне решив, что министр Благолепов - Мой ученик только прихвостень. Этот запрос – отклонить

НЕБО
Вы зациркулировали пошлый стишочек о вас?
Математиков немая
Стая шествует на бой,
Интегралы поднимая,
Точно копья, пред собой:
«Ну ка мы, – квадратным корнем,
Извлеченным звонче рифм, –
Ну ка, громче – ну ка, дернем, –
Влепим в морду логарифм!»
Сам профессор, И. Коробкин,
Разжигая бранный дух,
Не дробясь, присел за скобки
Между двух «корней из двух».
«Сем ка – в корне взять – умножу.
Протерев холуйский лак,
В благолеповскую рожу
Благо влепленный кулак!

Как много у вас мух. Пошёл я отсюда

Коробкин открывает в свою записную книжонку.
Знаменитый профессор утыкается в свою записную книжонку.
Целлюлитную муху откачивает Маха Лёлик. Целлюлитка сидит на задних лапках.Смотрит в одну точку. Седовласка пьёт сердечные капли. Маленькая муха сидит на плече Коробкина и кричит оттуда.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Профессор написал написал пункт первый
Зачет. И приписал. Если возможно – поймать их с поличным. Зачет обходят, его близорукостью пользуяся. Выбирают студентов, умеющих дифференцировать. Эти последние – чорт подери – выходят сдавать за себя и за мало успешных. Я изловлю их с поличным: припасу я и мел. Мел – марал.

Седовласка обнимает целлюлитку. Их хоботки сливаются. Остальные мухи порхают над ними.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Не стройте из себя купидончиков. Развратники.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Второй пункт: Анна Павловна.

ГЛАВНАЯ МУХА
Что-о-о-о-о?

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Письма вернуть.

Коробкин лупит кулаком. От стука.Влюблённые мухи падают камнем.Замирают под кулаком Коробкина. Кулак застывает в воздухе. Профессор встаёт и – врозбеж проходится.
Входят профессора Драпов и Твердохлебов.

ДРАПАПОВ
Я вам говорю об ёмкости осадочных почв в струе жидкости.

КОРОБКИН
Какая,корень взять, ёмкость?
Анна Павловна, – чорт подери, – разразилась письмом: в нем она с откровенным упрямством и злобою рисует всю черность измены его Василисочки. Приложила пакет доказательств и адрес (Петровский бульвар, дом двенадцать, квартира одиннадцать, вход со двора), и – все письма к Никите Васильевичу.

Коробкин бросает в воздух ряд лазурных и томно лиловых конвертов. Мухи садятся на конвертики. Они летают с ними по профессорской

КОРОБКИН
Здоровенный бабец у Никиты Васильевича. Бабец!
Лупит кулаком по столу. Из профессорской выбегает

ДРАПАПОВ
Классики, батюшка, любят весьма каламбурить на скользкие темы о поле; романтики же каламбурят, – я вам говорю, – о расстройстве желудка.

ТВЕРДОХЛЕБОВ
Да, – что вы?

ДРАПАПОВ
Да, – да же!

Мухи  летают на письмах к Сильфочке и  от Сильфочки.

ИНТ. АУДИТОРИЯ. УТРО

Коробкин усаживается за столик. Приподнимает стекла очковые над всеми носами студентов. Под очками бродят Яницинский, Яненц, Янцев, Янцевич. Янцевич подаёт вычисленья на листиках, сложенных в стопочку. Иван Иваныч, косится на него. Буравит формулки глазом. Болтает ногами под креслом. Шлепает себя по колену рукой.

КОРОБКИН
 И – ведь, нет же!

ЯНЦЕВИЧ
Какая же?

КОРОБКИН
Вы не умеете, сударь мой, интерполировать.

ЯНЦЕВИЧ
Нет с!

КОРОБКИН
Интерполировать –что значит?

Молчание
КОРОБКИН
Значит – включать промежуточный член в ряд других, уже данных, известных: ну – вот с…

Встаёт

КОРОБКИН
Яриков

Яриков чертил на доске вычисленье. Глазки Коробкина очень внимательно, смотрят на серый рукав.

КОРОБКИН
Да с, интеграл…

ЯРИКОВ
Есть конечная…

КОРОБКИН
И измеримая…

ЯРИКОВ
Величина.

КОРОБКИН

В отношеньи – к чему?
К бесконечной ее малой части…

Коробкин мотает темнорогою прядью. Хватает рукой за рукав.

КОРОБКИН
Вы – попалися, Яриков!

ЯРИКОВ
Как?

КОРОБКИН
Да вы меченый!

Яриков дергается.

ЯРИКОВ
Не понимаю!

КОРОБКИН
Вы меченный мелом!Внимание-класс! Яриков – меченный мелом! Вы не Яриков вовсе: нет, – кто вы?

ЯРИКОВ
Фризакис!

Коробкин указываеи на малюсенький беленький крестик на локте.

КОРОБКИН
Я метил вас, вот – крестик, доказывающий, что вы мне отвечали уже: я пометил вас крестиком.
Я мелом украдкой всех чиркал, пока вы отвечали мне. А когда вызывал, то справлялся сперва с рукавами, надсверливал глазом их: нет ли тут крестика?
Вот и поймал,потому чтоя хитрее.
Меченый, меченый – вы уж ступайте, Фризакис!

ИНТ. ПРОФЕССОРСКАЯ. ДЕНЬ

Заканчивается заседание совета. Профессора расходятся.
Коробкин складывает письма Сильфочке в пакет. Пишет на нём
Коробкин касается руки Задопятова. Отводит его в сторону.
КОРОБКИН
Никита Васильевич,пожалуйте, вот с!

В руку суёт пакет.

ЗАДОПЯТОВ
Что это

КОРОБКИН
Не по адресу послано: мне. Тут надписано – вам с…

Смотрит в записную книжку.

СЕДОВЛАСЫЙ  МУХ
Пункт третий: визит к фон Мандро. Да уж поздно. А – жаль, потому что Мандро его занимает.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Хочется на чем то проверить себя: поглядеть на Мандро.

Коробкин бурчит под нос. Надевает калоши.

КОРОБКИН
И потом – в корне взять: коль знакомятся дети, – родители – ну там – наносят визиты.

Коробкин на извозчике трясётся к себе, в Табачихинский.
Мухи прижимаются друг к другу и к пальто Коробкина. Он обнимает себя за туловище.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Что прикажете делать: не город – разлужа – Москва!

ИНТ. ДОМ КОРОБКИНА. СТОЛОВАЯ КОМНАТА ДЕНЬ.

Коробкин, подвязавшись салфеткой,  обедает.

КОРОБКИН
Как я сегодня студента словил.

Тишина. Слышен только смачный хруст во рту Коробкина

 КОРОБКИН
Бесподобная утка: съедобная.

ВАСИЛИСА СЕРГЕВНА
Вы что насвинячили. Вам надо б клеенку стелить.
Пахнет от вас сургучами и жженой бумагою: одеколоном попрыскались бы.

Мухи кривятся.

МУХА КРАСАВИЦА
Он же одеколон выбирать не умет. купит чо –нибудь для клопов.

ГЛУПАЯ МУХА
Похоронит нас Василиса. И его вместе с нами. А ем только жить да жить.

КОРОБКИН
Дело ясное: я – не вонючий мужчина; зачем мне душиться.

Трах! Бутежит стуло. Хватает тарелку. Бежит в кабинетик.
Надюша глядит сердоболенкой. Кашляет.

МУХАЛЁЛИК
Надюша, точно Томочка песик, покойник.

ИНТ. КАБИНЕТ В  ДОМЕ КОРОБКИНА. ДЕНЬ

Осмысленно смотрят очки. С неосмысленным видом сидит и ест Бросает есть. Бродит по кабинету.Выдыхает. Фукает. Фук отлетает изо  рта. Имеет форму Иван Иваныча ,только  без  очков. Начинает перебрасывать в  руках формулы.  Меняет  облик. Вместо фука становится циркулем с мятым вихром. Вихр  отвисает над разножкой циркуля.Вертится и  превращается в круг.
По кругу ходит   настоящий   Коробкин. Выбегает из  круга и  прёт в от шкафа до двери, от двери до шкафу.

КОРОБКИН
Пронюхали!

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Седовласка, я, кажется, не беременная. У меня месячные.

СЕДОЛАСЫЙ МУХ
Ты и дура! Это водопроводные краны открылись.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Как жутко жить на свете.

Коробкин стоит спиною к окну. Квадрат белой двери мигает. Коробкин смотрит в окно. За окном видна тень от фигуры. Фигуру перерезает квадрат белой двери.Заметался между дверью и окном. Замирает. Смотрит в окно. В окне – никого.

МУХАЛЁЛИК
Коробкин не просто так вертится. Ему видится тень. А это означает, что кто то в окошко глядит. Плохой симптом.

ХИТРАЯ МУХА
У тебя?

Мухалёлик смотрит на неё презрительно.

МУХАЛЁЛИК
Клизму  захотела?

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Не смей обижать маму.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Не может без носителя тень появиться. Не могу допустить, что уж тени восстают на тех, кто отбрасывает. Обладатели тени – бестенны.

Одноглазая уха выглядывает из-за  остальных мух слепым  глазом.

ОДНОГЛАЗАЯ УХА
Тартар открывается и человек – в Тартар рушится: вместе с нами мухами и… Москвой.

Коробкин смотрит в окно. Кто то – с улицы черненький не то человечец псеносый, не то – пес с лицом человеческим суётся  носом в  нос Иван  Иваныча. Стукаются друг о друга. Стекло разделяет. «Псеносец» наутек от окна. Похож на карапузика. Он – улепетывает.
Коробкин открывает окно. Кричит ему вслед.

КОРОБКИН
Всё чушь, в корне взять!

Справляется, что под квадратом? Все – цело: листочки лежат… в порядке!
Вынимает, проверяет, засовывает.
Влетает растрепанная Главная муха


ГЛАВНАЯ МУХА
Я видела во сне: людоеды откушали где то сухими ушами.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
С ума сошла. Всем спать. Темнеет.

Целлюлитная муха укладывывается рядом с Седовласым мухом. Прижимается к нему.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
У сумерек, как у и нас, зелено серые глаза. Они садятся на предметы.

Маленькая муха страшным голосом.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Ночь черноротая съест всех.

Мухи разлетаются в разные стороны. Садятся на спящего Коробкина. Он улыбается во сне.

НАТ. ТАБАЧИХИНСКИЙ ПЕРЕУЛОК. ДЕНЬ

Над Москвой несутся тучи.
Шныряют раздранцы, разбабы, подтрепы меж серых, зеленых и розовых домиков, перекоряченных, лупленых, каменных и деревянненьких, странно рябых.
Глазопялы – за всем, отовсюду следят. Из окон, дверей, подворотен.
Домик от домика защищается забориком. Прояснь над ними. Прозорное место с фабричной трубой, выпускающей сизый дымок. Пятибокая башня торчит - многооконный завод: Тряпковарня.
Завод подфабричивает дымом.

СОПЛИВЕЦ
Бабушка, правда ли, что в Табачихинском карла живет?

СТАРУХА
А ну!

Бабьево тряпье ворошит ветерок на размоклых веревках.

СТАРУХА
Как же, – хандрит: ерундит.


С угла появляется бескафтанник. Щелкает орехи.

БЕСКАФТАННИК
Безносый, безбабый.
Пархуч и пропойца он!

Удары. Кто-то молотом камень кувалдит.

СИВОБОРОДЫЙ ТОРГОВЕЦ
Хвастель развели.

Мужик подходит.

МУЖИК
Я видел карличишку.

СОПЛИВЕЦ
Ну? Как?

МУЖИК
Скажу: сдохлик!

Пепиков разгулисто свистит.

ПЕПИКОВ
Эх ты, – раздудыньги развел: подновинский ты шут!

 Здоровается с Перепротовым

ПЕПИКОВ
Мое вам: ну что? Как ползается?

Подходят разные  люди.
Выходит Порфирий Петрович Парфеткин.

ПАРФЕТКИН
Вы мне объясните вот что, люди добрые: Грибиков таки пустил – говорю – карличишку?

НОВОДЕРЕЖКИН
Не внюхаешь – не распознаешь.

ПАРФЕТКИН
Весьма вам обязан: не нюхаю и не курю. Грибиков этот сидит на своем достоянье.

НОВОДЕРЕЖКИН
Сам – кость (в костоварку), а все ему мало…

ПАРФЕТКИН
Так, так, стал быть – алчность? Стал быть, полагаю, – мздолюбец?

НОВОДЕРЕЖКИН
Трясыней сидит на своих сундуках.

ПАРФЕТКИН
А за карлика кто ему платит?

ПЕПИКОВ
Мандро.

ПАРФЕТКИН
А какая охота Мандре пархуча содержать?

ПЕПИКОВ
Как какая: съешь кукиш!

Все говорят с подшептами. Дробочет пролетка подгрохотом в разбег лошадей. Забрызгивает разговаривающую кучку людей. Они все в разнопляс разбегаются.

НАТ. ТАБАЧИХИНСКЙ ПЕРЕУЛОК. ДЕНЬ.

По улице бежит Порфирий Петрович Парфеткин.
Навстречу ему вышагивает Телефонов с дочкой.

ПАРФЕТКИН
Телефонов! Живет карличишка безносый: хандрит, ерундит.

ДОЧЬ ТЕЛЕФОНОВА
Зачем кричите? Что за фамильярность. Фамилия наша де старинная, стародворянская: при Алексее Михайловиче Телефоновы были подьячими.

ТЕЛЕФОНОВ
Его бы держать на видках.

ПАРФЕТКИН
А, а, а?

ТЕЛЕФОНОВ
Ведь вот как оно!

ПАРФЕТКИН
Невдомек!

ТЕЛЕФОНОВ
Вы смекните!

ПАРФЕТКИН
А?

ТЕЛЕФОНОВ
Что?

ПАРФЕТКИН
Да – вот то!

Трясётся дом Китайской княжны. Открывается дверь. Выплёвывается кость. Катится по Табачихинскому перелку. На неё слетаются мухи.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Дом же заколочен лет уже двадцать. Это же кость Юдиф Николаича Китайского,который подавился этой костью.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Тот самый, который от этих давлений пустел. Обитает княжна Анастасья Юдифовна в Сен – Тру – де – л'Эгле.

Из двери дома выходит Анастасья Юдифовна. В мужской шляпе, в штанах. В руке палка с балдашкою. Пух над губою.

АНАСТАСЬЯ ЮДИФОВНА
Всем объявляю, что я не она а – он. Это игра в прятки природы. Стоит хирургам де что то надо мной совершить – обернусь я Анастасьем Юдифовичем.

Маленькая муха кричит от страха. Хитрая муха гладит её крылышками.

ХИТРАЯ МУХА
Вероятно, покойник весьма испугался явлением этим, – исчез: перестал появляться.

ПАРФЕТКИН
Чем изволите, ваше сиятельство, вы заниматься?

АНАСТАСЬЯ ЮДИФОВНА
Армией

ТЕЛЕФОНОВ
Как с?

АНАСТАСЬЯ ЮДИФОВНА
Просто так.

ПАРФЕТКИН
Вы создали Армию  для  гибели нас?

АНАСТАСЬЯ ЮДИФОВНА
Нет. Армия создана для спасенья различных негодников -пьяниц и жуликов

ПАРФЕТКИН
Карличишка живет в Телепухинском доме: пархуч, сквернословец, безноска.

Идёт карличишка. За ним княжна. В подворотне настигает.

АНАСТАСЬЯ ЮДИФОВНА
Пойдемте со мной.

Карличишка от нее: наутек! Ловит, затаскивает к себе, листовкой карманы набивает.

АНАСТАСЬЯ ЮДИФОВНА
Пой

КАРЛИК
К тебе, мой спаситель,
Взываю, – внемли, –
Я – пакостный житель
Земли!

Кость катится в пыли. Целлюлитная муха  оттолкнулась  от кости  хоботком, Взлетаетт. Кружится  над княжной и карликом.
Возвращается

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Так они меж собой распевают. У них, говорили, такое есть средство от носа. Помажут – и вырастет.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Ты свой хоботок не суй туда, а то будешь носатая муха. Что я с твоим носом делать буду?

Стоит хор мужиков и девиц с Табачихинского переулка. Впереди стоит карлик. Запевает.
Княжна дирижирует

На улице нашей
Живет карлик Яша.
Гулял с одною
Китайской княжною.
Ей под нос не курит
Да с нею амурит.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Он так хорошо смотрелся на картине Брейгеля, а тут вшами покроется и запьёт.

Кость катится по переулку. За ней летят мухи.

ИНТ. ДОМ ГРИБИКОВА. НОЧЬ.

Кость докатывается до дома Грибикова. Мухи летают у дома Грибикова.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Муши, я не могу. Меня этот запах от Грибикова пьянит.

Грибиков лежит в постели. К нему прижимается карлик.

ГРИБИКОВ
Да – живешь ты у меня, карличишка.

КАРЛИК
Ах, что ты?

ГРИБИКОВ
Безносый.

КАРЛИК
с каких таких видов ты себе меня на шею взвалил?

ГРИБИКОВ
Сам не знаю, для чего, как не знаю, для чего это я двадцать лет заседаю в окне: примечаю, что и как, и смекаю, что к чему.

КАРЛИК
С досугу? Тебе уж лет двадцать как нечего делать: подштопывать или ведро выносить, да процент проживать надоело. Притом: любопытно весьма – насчет жизни других.

ГРИБИКОВ
Так чешутся мысли: политика всякая. Что, мол, там Митрий Иваныч, – не книги ли тибрит? Варвара Платоновна, – уж не живет ли с Бобковым? И то – «дядя К о л я» и се – «дядя Коля».

КАРЛИК
Какой он ей дядя!

ГРИБИКОВ
А что, коли я им вот эдак и так, – гнида ешь их!

Грибиков вскакивает из постели. Просовывается в окошко.
Попадает под укусы Главной мухи с компанией. Захлопывает  окошко.

ГРИБИКОВ
Пожить – занимательно. Только – неясно и боязно как то. Интриги вожу: скуки ради.

Карлик поёт. Мухи танцуют с наружной стороны окошка

КАРЛИК
К тебе, мой спаситель,
Взываю, – внемли, –
Я – пакостный житель
Земли!

ГРИБИКОВ
А сём ка я, а сём ка я… прямо к профессору: так, мол, и так. Ваш то Митрий Иваныч подколоколил книжонки с!
Не вышло: взашиворот вывели.

КАРЛИК
с каких таких видов ты себе меня на шею взвалил?

ГРИБИКОВ
Этот самый Анкашин, Иван, – тот, который трубу чинит мне передал: так, мол, – барин Мандро, богатейший, желает призреть человечка.  И  комнату ищет. Что? Как? Кто такое Мандро? Как живут? Сколько средств? Где контора? Все – вынюхал, высмотрел: и – досмотрелся себе до хлопот: теперь карлик на моей шее сидит.
Обсыпается вшами.

КАРЛИК
Есть гадины. Эти – вредят. Ты же,Грибиков, воняешь: и – только.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Карлик при этом забыл: есть на свете такие вонючки, при виде которых бегут леопарды. Вонючка – невинная, непроизвольная гадина. Грибиков – тоже.

НАТ ДВОР КИРЕЙКО. ДЕНЬ

Кирейко выходит на двор. Посипывает трубочкой в мокросизый туманец. Он пристаёт к тарарыкавшей кучке, поднявшей галдан. Тут стоят Анкашин, Иван Псевдоподиев, семинарист переулочный и Клоповиченко. Романычу рукою машет.


КЛОПОВИЧЕНКО
Тетерья башка, ну чего ты стоял за свой угол, когда тебя гнали: содрал бы за угол с Мандры. Теперь Грибиков карлу себе отхватил.

ИВАН ПСЕВДОПОДИЕВ
И за карлу проценты стрижет.

Киерко садится на бревно.

КЛОПОВИЧЕНКО
Что ж, Николай Николаевич, – будем давить блоху миром?

Киерко похует дымком.

КИЕРКО
Далека еще песня!

Двудымок пускает из ноздрей.

КЛОПОВИЧЕНКО
Романыч! Грибиков, чорт его драл, набил нос табачищем и твердо копейку берет. Ссудит с ноготь, процентом возьмет с раскулак.

РОМАНЫЧ
Ссужал летом, а осенью, брат, – гнал взашей из угла.

КИЕРКО
Пох! погоди: доживешь.

КЛОПОВИЧЕНКО
Нагорстаем мы жизнь, – пустопопову бороду брей.

РОМАНЫЧ
Где уж.

КИЕРКО
Ну те же вы – все с нюгандами.

ИВАН ПСЕВДОПОДИЕВ
Это разве же жизнь, аполитичность одна: правовая свобода нужна, брат Романыч.

КЛОПОВИЧЕНКО
Так растак!

РОМАНЫЧ
Так растак!!

ИВАН ПСЕВДОПОДИЕВ
Я уж знаю: тебе революцию – с барином? Сунет под нос тебе редьку.

КИЕРКО
Он – грабазда!

ИВАН ПСЕВДОПОДИЕВ
Чего вы, товарищ, вражбите, с миром?

КЛОПОВИЧЕНКО
Растак! Пустопопову бороду брей!! Вот тебе елесят, а ты – веришь, распопа: а все оттого, что – распойный народ.

КИЕРКО
Галиматейное – что то такое…

КЛОПОВИЧЕНКО
Скажи себе: «Надо бы нам единачиться».

РОМАНЫЧ
Где у тебя коллектив?

КЛОПОВИЧЕНКО
Дармоглядом живешь!

РОМАНЫЧ
Слепендряй!

КЛОПОВИЧЕНКО
Это ж разве за жизнь: это ж стойло кобылье!

РОМАНЫЧ
Сплотись!

КЛОПОВИЧЕНКО
А то эдакий с пузом придет, – ракоед, жора, ёма; а ты – пустопопову бороду брей – костогрызом уляжешься, кожа да кости.

РОМАНЫЧ
Сдерет с тебя кожу бессмертный Кащей: подожди!

КОЖЕВЕННЫЙ МАСТЕР
Кожу мочат в квасу, а потом зарывают в навоз, чтоб сопрела. Потом – сыромятят.

РОМАНЫЧ
А ты слыхал звон, да – кто он?

СЛЕСАРЬ
Гвоздь не входит, его – подотри ты напилком: так он и взойдет. Так и жизнь трудовая. Ее подотри, – заскрипит.

РОМАНЫЧ
Постепеновец!

ИВАН ПСЕВДОПОДИЕВ
Он – меньшевик. Клеветаль этот, враль этот, ходит к нему…

РОМАНЫЧ
Заскрипишь, как раздавят.

ИВАН ПСЕВДОПОДИЕВ
Взбунтуйся: в борьбе обретешь себе право. Ступай единачиться с классом рабочим.

КЛОПОВИЧЕНКО
Сади буржуазию в ухо и в ус: и враскрох, и враздрай!

РОМАНЫЧ
Нет, нельзя: не велят. Что палец под палец, что палец на палец.

КИЕРКО
Льзя ли, нельзя ли, – пришли да и взяли.

Киерко трубку вынимает.Докур опрокидывает. В проулок идёт.
Мещанин в заворотье стои.

МЕЩАНИН
Ужо будет тяпня! За резак, поди, схватятся.

НАТ УЛИЦЫ МОСКВЫ. ДЕНЬ

Киерко шагает по тротуару.
Проходит мимо лавчонок.
Заглядывает в них. Лежат в них промозглая капуста,репа,рассолы.
Лавочник улыбается.

Киерко
Передышанный воздух, негодный.

Лавочник не улыбается.
Киерко доходит  до перекрестка. Двигается по улице.Доходит  до Воронухиной горки. Останавливается. Смотрит на далековатые домики, на протыки труб из за виснущих сизей фабричного дыма за Брянским вокзалом.Направляется в  недра нового дома с огромными окнами.
Открывает дверь.

ИНТ.ДОМ МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН.ВЕЧЕР

Дверь  открывает мадам Эвихкайтен. Ходит в компрессиках. Барыня с тиками, барыня с дергами!
Киерко проходит .Видит экономку Мандро, Вулеву.
Киерко  садится в кресло.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Представьте, мадам, мое положение, как воспитательницы.

МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН
Ах, ужасно!

МАДАМ ВУЛЕВУ
Лизаша…

МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН
Ужасно…

МАДАМ ВУЛЕВУ
Мадам, девочка – нервная и извращенная…

МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН
Не говорите…

МАДАМ ВУЛЕВУ
А он, с ней…

МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН
Эротоман!

МАДАМ ВУЛЕВУ
Шу шу шу…

МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН
Негодяй…

МАДАМ ВУЛЕВУ
Шу шу шу…

МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН
Просто чудище!!

Киерко
Все Мандро да Мандро – ну те: чушь он. Я знаю его хорошо. Мы ж в Полесье встречались. Вчера он – Мандро, а сегодня – хер Дорман. Мосье Дроман – завтра. Как Пхач ваш… Мандрашка он, – ну те… В него ж одевается всяк. Маскарадная – ну те – тряпчонка. Грошевое – нуте – инкогнито.
Жалко Мандрашку, как что, – его: хлоп! А паук, в нем сидевший, – сбежал…
Пауки пауков пожирают «мандрашками» разными. Ну те – заманка для мух. Раутиночка он… Пауки ж наплели за последние годы мандрашины всякой и сами запутались в ней. Вы же, – в корень глядите: падеж будет, ну те. Падеж – мировой!

Киерко делает шаг из дома. Его опутывает паутина. Она поднимает его вверх. Видит под собой сеть переулков, в скрещенье коленчатых их изворотов. Вокруг не го в паутине плавают мухи. Седовласый мух обнимается с Целлюлитной мухой. Здесь же Лизаша курит папиросу. Откуда - то лает пёс Томка. Паутина вьётся над искажающемися, смещающимися, перекорячивающимися домами. Столбенеет в глухом центровом тупике.
 
Киерко
Вот «Москва» переулков! Она же – Москва. Точно сеть паучиная.

Всё это паучье сооружение поддерживается дымом. Дым выпускают две фигуры одеты в костюмы Арахны.Грибиков и Мандро.
Светится окно мадам Эвихкайтен. В окно смотрит Пхач. Рядом с ним возлежит мадам. Пхач мхакает и пхакает её по зефирам.

ПХАЧ
Да, да – понимаю: вопрос объясняется своеобразием расположения токов астральных, не чистых.
Нам, мадам, надо бы сесть в ванну: очиститься.

Эвихкайтен идёт в ванную. Пхач входи в ванную. В ней сидит бабища с животом не зефирным.Пхач встпает в ванну.Ложитя  на её  живот. Они качаются.
ПХАЧ
Зачем посещал тебя Киерко?

МАДАМ ЭВИХКАЙТЕН
Кто его знает. Живёт он как в Усть Сысольске: невкусно!

Плещется вода. Выливается под тяжестью тел из ванной.

НАТ. Табачихинский переулок. День.

Грибиков выглядывает крысьим лицом из окна на проход многолицых людей.
Перед Митиным домом стоит Лизаша. Из окна на неё смотрит Главная муха. Они встречаются глазами. У Лизы взгляд пронзительный Главная муха не выдерживает. Улетает.

ГЛАВНАЯ МУХА
Лизаша прибежала, не зная с чего.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Митенька нос не кажет и вестей не даёт. Я видела, как приносили от неё записочки ему. Он не отвечал на записочки. Вот и побежала в Табачихинский.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Молча сидит ночами.

МУХАЛЁЛИК
Влачится русалкой больною.

В Ликуй Табачихе бьёт колокол – густо, с завоями. Лизаша даёт нищему в руку монетку.

ЛИЗАША
Да воздаст тебе сторицей бог!

Митя идёт в сторону дома

ЛИЗАША
Митенька!

МИТЯ
Здравствуйте.

ЛИЗАША
Митенька вернитесь к нам «Вы «богушку» вовсе не знаете, Митенька: вспыльчивый он… Ну, ему показалось тогда, что вы… вы… меня обижаете… Я уж ему объяснила все это.

МИТЯ
 Понимаете сами… Бить…

ЛИЗАША
Митенька…

МИТЯ
Чорт, – я не кто нибудь!… Я и отцу не позволю… Я… мы веденяпинцы…

ЛИЗАША
Ну, а как с «этим»?

МИТЯ
О чем вы?

ЛИЗАША
Подлог.

МИТЯ
Вздор: пустяки. Веденяпинцы… Нас Веденяпин… У нас Веденяпин…
Отец то ваш: был у нас.

ЛИЗАША
Был?

МИТЯ
У отца. Веденяпинцы мы… Веденяпин у нас…

ЛИЗАША
Вы побудьте со мною немного, Митюша.

МИТЯ
Нет, нет: мне – пора… Я ведь лынды оставил.
Я хочу отличиться каким нибудь доблестным подвигом.

Юркает под воротами!

ИНТ. ДОМ МАНДРО. ВЕЧЕР
Эдуард Эдуардович жутит с Лизашей один на один.

МАНДРО
Ты, русалочка, хочешь, – китайской тафтой обобье твою комнату?

Липкие губы Мандро полезли на губы Лизашы.
Мадам Вулеву томашится где то рядом
Мандро отходит  от Лизашы.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Помешала я?

МАНДРО
Нет.

Мадам Вулеву глядит и скрывается.
Мандро быстро проходит сквозь проход. Со столбиков статуи горестных жен устремляют глазные пустоты года пред собою.
Их глаза заменяют мухи. Они поворачиваются гузном к происходящему.

МУХА КРАСАВИЦА
Не слышим, не видим, не знаем, не глядим.

Лизаша проходит в длинный зал. Открывает рояль, изукрашенный, белый и звонкий. Бегут под пальцами клавиши. Грудь Лизашы часто вздымается в такт гаммам. Вместо музыки слышены удары сердца. Затем клавиши отвечают музыкой. Сердце отвечает клавишам.
К клавишам присоединяется бархатеющий голос. Эдуард Эдуардович сидит в фисташковом кресле. Его грудь разворачивается как фисгармония от пения. Руки свои распластывает на львиных золотеньких лапочках кресельных ручек. В тужурке бобрового цвета и в туфлях бобрового цвета.
Летит рассвистывает линейка.  Перед ней лежат пальцы. Линейка  резко  бьёт по пальцам. Митя кричит от  боли. Резко  обрывается  гамма. Грудь лизаши замирает. Тишина.
Штиблеты щёлкают..
Лизаша подняла свою глазки туда, где двенадцать излепленных старцев поднимают двенадцать голов пред собою в пространство.Мандро входит  в белый зал.

МАНДРО
Сыграй мне Шопена.

Пальцы (большой с указательным) соединяет на губах.
Глаза разрастаются на неё.
Лизаша раскрывает губки.
Появляется мадам Вулеву из дверей.
МАДАМ ВУЛЕВУ
Я вам – не мешаю?

Лизаша съеживается. Встаёт. Идёт узкотазая, с малым открытым роточком.

ГЛУПАЯ МУХА
Это просто ласка отцовская.

ХИТРАЯ МУХА
все таки странная эта ласка отцовская.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Взор его в ней прорастает чем то жутко преступным.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Но – чем?

Бродит Лизаша походкой своей лунатической.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Полно вам томничать.

И послышался в ночь отщелк ручки дверной: Эдуард Эдуардовичидёт коридором, столовой, гостиной.  Кружит по квартире. Шандалом путь освещает себе. Открывается за комнатой комната.
Лизаща лежит под  одеялом. Слышит отщелк ручки дверной.
Входит Мандро. На стене отражаются не бакенбарды, а – дьявольщина.

ИНТ. ДОМ МАНДРО. ВЕЧЕР.

Слуги радостно улыбаются.
Заходит Викторчик!
Молодой, гологоловый.
Над ним пролетает Целлюлитная муха. Садится на его голову. Слуги бросаются бить целлюлитку.Усердствуют.Бьют ладонями, салфетками. Викторчик стоит.Не двигается. Особенно усердсвует лакей Василий Дергушин, молодой, человек. Он бьёт Викторчика под дых. Викторчик складывается. Остальные слуги смотрят широко раскрытыми.

ВАСИЛИЙ ДЕРГУШИН
Ищите муху

Слуги бросаются ползать по коврам. Василий выравнивает Викторчика. Поглаживает его голову.
Целлюлитная муха прячется за Седовласого муха. Остальные мухи кружат над ней. Машут крыльями как веером.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Моклявое что то нем. Но взгляд – с покусительством.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Или я плохо вижу. Но я ясно узреваю, что в доме лакеи любят Викторчика. Как они били его по голове,даже не заметили, что целлюлитка давно здесь. Так могут бить только любящие слуги.

МУХАКРАСАВИЦА
Тебе повезло, что не ты оседлала этого Викторчика. Второй глаз бы выбили.
А мне Василий нравится. У него глаз положительный, очень хорошего тона.

ОДНОГЛАЗАЯ МУХА
Ты свои  глаза   береги

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Гости

Дом заполняют Соломон Самуилович Кавалевер, Жан Панский, Преполадзе Иван, грек Пустаки. Кадмиций Евгеньевич Капитулевич, француз Дюпердри, англичанин Дегурри, чех Пукэшкэ и  другие.
Лизаша проходит среди  гостей
Викторчик шептал Безицову.Скашивает на Лизашу глаза.

ВИКТОРЧИК
Экстатичка, чуть чуть идиотка: как раз ему пара.

БЕЗИЦОВ
Она ж еще девочка… Он же ведь…

ВИКТОРЧИК
Эротоман! Ну и много ж вы смыслите?

БЕЗИЦОВ
Эротоманы – несчастные люди.

Василий Дергушин наливает редереру обоим. Идёт с редерером к Луи Дюпердри, к Мердицевичу, к Поку.
Подходит к мадам  Вулеву

ВАСИЛИЙ ДЕРГУШИН
Так и так с!

Лизаша в своей комнате меряет длинное платье.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Мон дье! Я же вам говорила: узехонько… Ах, дье де дье!
Нужно пойти к Эвихкайтен.

ЛИЗАША
Передайте ей, что она тщетно место моей матери занять собирается.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Не беспокойся. Мадам Эвихкайтен у нас бывать перестала.

ЛИЗАША
Мадам Эвихкайтен – мадам с язычищем! Тихо

Сквозьдвери просачиваются губы гостей.Они шепчут
Лизаша, Лизаша!

Лизаша выбегает из комнаты. Никого нет. Навстречу идёт
Эдуард Эдуардович с перетянутым торсом.

МАНДРО
Подойди ко мне, Ляля моя…

Лизаша подходит к нему .Мандро опускает глаза в бакенбарды.

МАДАМ ВУЛЕВУ
Вам нужно бы сверстниц; мы – что: старики…

Эдуард Эдуардович тупится, молчит. Вынимает подвески и дарит мадам Вулеву.
Они любезничают. Уходят. Лиза двигатеся по комнатам
Разговаривают Преполадзе и Викторчиком

ПРЕПОЛАДЗЕ
По собранным сведениям: в шляпе…

ВИКТОРЧИК
Старик вычисляет и ночи, и дни…

ПРЕПОЛАДЗЕ
Он – кончает работу.

ВИКТОРЧИК
Теперь – заработаем

ПРЕПОЛАДЗЕ
Сын…

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Сын это – Митенька, что «вычисляет старик» – отношенье имеет к бумажке, которую подобрала в кабинете, которая выпала после пред Митенькой в тот многопамятный день.

ХИТРАЯ МУХА
Ту бумажку Лизаша продолжала таить у себя из каприза, хотя она знала, что «богушка» тотчас бумажки хватился.

Мандро роется в портфелях.

МАНДРО
Вы не видали бумажки, Дергушин?

ВАСИЛИЙ ДЕРГУШИН
Какой, я осмелюсь спросить?

МАНДРО

Да – такой, мелкий почерк. На ней – вычисления: буковки.

ВАСИЛИЙ ДЕРГУШИН
Нет с…

Лизаша заходит в спальню. Достаёт бумажку. Смотрит на неё.
Прячет в уголке. Смотрит в  окно.
В окне ночь!

НАТ. ДОРОГА ДЕНЬ.

Выезжает Мандро. Его везёт розовый мерин в масленых яблоках.
Мухи сидят на пролётке.

МАЛЕНЬКАЯ МУХА
Мандро! Какой выезд!

ГЛУПАЯ МУХА
Какие меха!

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Дура. Какие меха? Это мы в дымке летим.

МУХАКРАСАВИЦА
Какой конь!

Подъезжает к своему дому.

ИНТ. КОНТОРА МАНДРО. ВЕЧЕР

В конторе гасят свет
Француз Дюпердри и Кавалевером пикируются.

ДЮПЕРДРИ
Таки Торфендорфу открытие это обязаны сдать.

КАВАЛЕВЕР
Чем обязан?

ДЮПЕРДРИ
Как чем?

КАВАЛЕВЕР
Мой почин: если бы я не открыл…

ДЮПЕРДРИ
И не вы…

КАВАЛЕВЕР
Все равно, – если б я не напал на открытие…

ДЮПЕРДРИ
Сами же вы обещали…

КАВАЛЕВЕР
Но я исполняю ведь, кажется, что обещал: человек мой сидит же…

ДЮПЕРДРИ
Баклушничает…

Кавалевер смотрит на Дюперди.
Дюперди замолкает. Кусает губу.

ИНТ. ДОМ МАНДРО. ВЕЧЕР

Мухи сидят на статуэтках.

СЕДОВЛАСЫЙ МУХ
Открывается, что сила компании есть Торфендорф, – не Жан Панский, Шантанский. И – явствовует: Кавалевер – не звездочка в громком созвездьи.

ХИТРАЯ МУХА
Созвездие, перед которым поставили декоративный экран с нарисованными бакенбардами, с огромной рекламой: «Мандро».

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Я слышала, что ставится вопрос в очень вежливой форме: в витрине Компании не заменить ли фиксатуарные баки, чтоб выставить вместе с помадой губной завитую бородку Луи Дюпердри.

ГЛУПАЯ МУХА
Торфендорфу понравится эта французская вывеска.

Мухи хохочут. Держатся за животики.
Мандро в кресле чешет бакенбарду.
Хватает телефонную трубку

МАНДРО
Алло! Попросите, пожалуйста, фон Торфендорфа. Курт Вальтерович?
Курт Вальтерович, все – прекрасно.

В трубке царапаются злые расхрипы далекого медного горла.

МАНДРО
Да…Даа…Ну, конечно.Наладим…Да, да…Будет сделано.

Бросает трубку. Сосёт губу озабоченно
Звонит

МАНДРО
Пожалуйста, барышня: пять, восемнадцать. Спасибо. Алло!Это – Викторчик?Слушайте, Викторчик: я говорил с Торфендорфом.
Ну?
Я – успокаивал…
Вcе же, поймите – нельзя так, нельзя: нет, нет, нет… Вы спешите: давите… Вы – жмите…
Не хочет?
Заболел? Пьет?Что ж Грибиков, старая крыса?Претензия?… Чорт…Хорошо же…

Трубку бросает.
Возлегает локтями на кресло. Висок прилагает к согнутому пальцу. Поворачивает ухо. Прислушивается. Поднимается, на цыпочках идёт к коридорной двери. Отчётливо топают удалявшиеся маленькии ножки.
Лизаша проходит лунатической походкой.
Мандро возвращается. Бросается в сафьянное кресло.
Пальцы дрожавшей руки бьют прерывистой дробью.

ИНТ. ДОМ МАНДРО. ДЕНЬ

С докладом входит строгий лакей.

МАНДРО
Кто?

СТРОГИЙ ЛАКЕЙ
Какой то…

Коробкин просовывается в двери гостиной взъерошкой, в широковоротном своем сюртуке долгополом, с широко расставленным носом.

КОРОБКИН
Какие прекрасные комнаты. Кресла и лоск.

Лизаша стоит. Юбчонки распускает. Кажет Коробкину свои мелкие зубы. Делает книксены.
Коробкин ногою о ногу тарахает.

КОРОБКИН
Мое вам почтенье с! Как вас звать, говоря рационально?

ЛИЗАША
Лизашею.

КОРОБКИН
Лизашею?

ЛИЗАША
Да.

КОРОБКИН
А смею спросить, – почему не Сосашею?

ЛИЗАША
Что?

КОРОБКИН
Вы, полагаю я, лижете что нибудь?

ЛИЗАША
Я ничего не лижу

КОРОБКИН
Вот и кошечка лижет, – там, сливки. А Томочка – песик такой жил у нас – тот лизал у себя, в корне взять, под хвостом.

ЛИЗАША
Фи!Вот глупости!

КОРОБКИН
Вы сколько же лет, как…

ЛИЗАША
Шестнадцать…

КОРОБКИН
Нет, – я говорю: сколько лет, в корне взять, вы в «лизашах»?

ЛИЗАША
Вздор!

КОРОБКИН
Прежде вы были «сосашей», мамашу сосали!

Мандро подобострастный, пленительный, выскакивает с видом нарочито простецким.

МАНДРО
Как я счастлив, профессор!

Лизаша стоит с открывшимся ротиком.
Коробкин пальцем тычет в Лизашу, а носом – в Мандро.

КОРОБКИН
Говорю вашей дочери, что – сосашей была. А потом уже кашку лизала.

Коробкин с грохотом марширует вкруг Мандро. Руки – за спину. Нос – на Мандро.Мандро глядит по совиному. Одет в светло коричневой кафеолейной визитке и в вычищенных крембрюлейных штанах. Галстук бледно небесного цвета счерняет ему волосы.

МАНДРО
Милости просим!

Мандро стан изгибает. Профессор проходит перед ним пахорукой походкой. Он на две головы ниже ростом. Зашлепывается в кресло. Рукою хватается за пепельницу черной яшмы. Лизаша за ними проходит. Усаживается на канапе, ножки свои под себя подкарачивает. Пересыпает рукою горсть матовых камушков.

МАНДРО
Ну, и какой же вы милый, шутник.

КОРОБКИН
Не любо – не слушай, а врать – не мешай. Есть такая пословица, в корне взять: да с!

Лизаша подносит папироску к губам. Закрывает глазки. Пускает кудрявый дымочек.
Фон Мандро курит. Сигарой чертит полуэллипсис в воздухе.
Дым от папиросы и сигары сливаются. Стелятся ниже канапе. Лизаша смотрит вниз. Дым растворяется.под нею бездна. В глубине бездны Мандро кричит в телефонную трубку.

МАНДРО
Коробкин, Коробкин, Коробкин, Коробкин!

Лизаша кричит ему в бездну.

ЛИЗАША
Так вот он, профессор Коробкин, какой?

Из бездны кричит Митя.

Митя
И не такие бывают у нас.

Она закрывает ушки руками.

ЛИЗАША
У меня стоит жужжание в ушах.

Мухи садятся ей на плечики. Срываются.Летят в бездну.

ЛИЗАША
Богушка ты же строитель Сольнес. Так почему ж ты «Коробкин, Коробкин». Ведь с теми ж правами могли бы твердить: фон Мандро, фон Мандро, фон Мандро.

Профессор круглит золоченые лапочки кресельных ручек.

КОРОБКИН
Дело ясное, что устаешь от занятий, а хочется очень смеяться: смех – да с – дело доброе. Я вот в театр не хожу. Ну и вот: сочиняю стишки – так, на разные случаи жизни; так, – вроде прутковских.Вот Аннушка, Анна Ивановна – ясное дело – прислугой служила у нас: из купчих разорившихся…

Взмахивает рукой

КОРОБКИН
И у меня была когда то ванна, –
Сказала наша горничная Анна, –
Но, отдаваясь року злому,
Я ванну отдала городовому!

Подают чай и ликер на золотенький столик с фестонами.
 
КОРОБКИН
Благодарствуйте!

МАНДРО
Нет? я – возьму: я – такой сластоежка!

Мандро бодается серебристыми прядями, точно рогами.Коробкин видит перед собой не мандро,а гориллу. Профессор хватаетсяя за львиные лапочки кресла. Почти привскакивает.

МАНДРО
Что с вами?

КОРОБКИН
Так с – ничего с!

Он смотрит на Мандро. Перед ним окно Грибикова. Оттуда, вместо Грибикова, – черно синие баки торчат. Такие вот точно!

КОРОБКИН
Мне – пора с!

Профессор всккивает с быстротой подозрительной.  Шаркает. Бежит не  не в ту дверь!

МАНДРО
Не сюда: вот – сюда!

Втроем бегут. Втроем в передней. Профессор просовываетсяв шубу Размехастую круглую шапку цап ее на себя!
Из схваченной шапки над ярким махром головы опускаются четыре ноги. Пушистый развеялся хвост. Голова у Коробкина оцарапана. Шапка падает.Изгибается и убегает.
Пред нею раскланивает Коробкин.

КОРОБКИН
Извините с – пожалуйста с! Шапка же стала…Ах, чорт дери: Васенька! Стала котом!

ЛИЗАША
Кота вместо шапки одел

Подбегает с шапкой лакей. Фон Мандро и Лизаша стоят с ртами раскрытыми.

КОРОБКИН
Забавная с штука с: да, – да с!

Хватает коричневокожий портфель. Бежит катышем в дверь.

НАТ. УЛИЦЫ МОСКВЫ. ДЕНЬ.

Прохожий выбрасывает из себя плевок. Плевок резко летит на мостовую. Открывается дверь подъезда Мандро. Коробкин вылетает со скоростью плевка. Пускается бежать. Бежит сквозь косохлесты дождя.
Дробочет пролетка.
Коробкин смотрит в окна. В форточках видит бакенбарды. Он останавливается. Приглядывается. Бакенбарды в окнах разворачиваются в профиль. Бакенбарды высовываются из  окон,переплетаются в сети. В  них   запутывается Коробкин.
Он рвётся, кричит.

КОРОБКИН
Я не дичь. Вы путаете меня с оленем, или я путаю бакенбарды Мандро с другими баками. Был – листочес, сукодрал, древо ломные скрипы. Окошко захлопнулось. И я подумал, что это Мандро у Грибикова за мной следит.

Бакенбарды падают на землю. По ним ступает Коробкин. Баки то поднимаются вверх, то стелются перед ним. Коробкин уворачивается. Бежит через площадь.
Лавочонки. Вывеска: «Белоцерковский Г усятинский – Овощи».

ДАМА
Экий нахал: куда прете?

КОРОБКИН
Я, в корне взять, надел на себя кота. Я над собой подшутивши.

ДАМА
Какие там шутки. У вас из-под шапки кровь течёт. Караул, грабят!

Дворник с метлой – перед ним

ДВОРНИК
Кого вам?

КОРОБКИН
Мне в Табачихинский.

ДВОРНИК
Это Гнилозубов переулок.

КОРОБКИН
Как? Я проделал переулочку счетом пятьсот сорок девять шагов. Вокруг квадратные пространства сознанья. Как их осознать? Ведь сознание – круг. Квадратура – поверхность фигуры, в квадрат обращенной. задача, увы! – не решенная. Да с. Осознать обстоянье – решить не решенное. И – в квадратурах запутался. Не осознал обстоянья.

ДАМА
Он ненормальный.

ДВОРНИК
Нормальный. Это профессор. В переулок не тот он свернули.

Коробкин смотрит подслеповато. У тумб разыгрываются мальчишки. Потаск между ними веселый идёт. Ворошится людьми переулок. Дождит. Клок из тумана висит в нависающем исчерна сизом и исчерна синем прихмурьи.
Коробкин указывает пальцем.

КОРОБКИН
Мандро!

ДВОРНИК
Кто?

КОРОБКИН
Если б мог ты осознать впечатленье от звука «Мандро», то увидел бы: в «ман» было – синее: в «др» – было черное, будто хотевшее вспомнить когда то увиденный сон. «Ман» – манило. А «др» – ? Наносит удар. Да, удар – над Москвой!

Идёт с разгромленьем во взгляде средь течи людской, многорылой
Осматривается. Пропирают составы фасадов. Дом – каменный. Дом за домом Фасад за фасадом. Останавливается. Видит - бежит кто –то с горящими рогами. Машет ему рукой. Земля становится вся в трещинах.Разверзается перед ним туда ныряет рогатый. Оттуда крики.

Poe рой… Роется… Старое старое… тартарараровое… Мандро

Коробкин плачет.

КОРОБКИН
Мне страшно! Не пойду я в  бездну. Я сам  без дна.

КУЧЕР
Приехали, барин.

Коробкин открывает глаза. Сидит в пролётке. Встаёт. Звонит в дверь

ИНТ. Дом Коробкина. День
Дверь отворяется. Коробкин влетает в неё. Перед ним Дарья.

КОРОБКИН
Вы бы, Дарьюшка, – знаете ли – не снимали б цепочки, а то, говоря рационально, – там всякие, воры шатаются…

ДАРЬЯ
Слушаюсь!

КОРОБКИН
С фомками…

ДАРЬЯ
Да с.

КОРОБКИН
Без цепочки пропустите, «он» – дело ясное – цап царап: по голове.

Идёт в кабинет.
Находит шлёпы. Входит в кабинет. Вздевочным взором глядит в потолок. Берёт огромную палку. Достаёт до потолка. Упирается в потолок.
Дарья заглядывает в кабинет.

КОРОБКИН
Не обрушится ль? Все – под ударом!

ДАРЬЯ
Да, да!

Коробкин переставляет тома. Переспрятывает бумажки. От удара палки сверхк падает паутина. Вылетающие мухи запутываются в ней..Они жужжат. Коробкин жужжит над сваленем книг. Запутывается в паутине рвёт её. Паук падает на окно. Коробкин крадётся к нему. Берёт том Ибсена. Замахивается. Паук смотрит на него. Вместо паука на подоконнике лежит голова мандро. Бакенбарды точат над его головой. Коробкин отскакивает от окна. Смотрит на то место где сидел паук –мандро. Никого нет. Профессор устраивает пихели бумажек в набитые ящики. Снова их вываливает. Трещит дверцей шкафа.
Кой как распихивает бумажки по томам.
Садится в кресло. Улыбается.

ЦЕЛЛЮЛИТНАЯ МУХА
Что то – будет! Наверное – что то огромное, – вот вот вот вот: подошло!

Коробкин раскидывает руки в стороны. За креслом стоит палка. Он похож на распятого. С его головы сочатся капли крови.

УМНАЯ МУХА В ОЧКАХ
Он надел на себя не кота, а – терновый венец.

Конец первой части.