Давным-давно, ещё до Дефолта, в одном маленьком замкадном городке жили мальчик Кай и девочка Герда. Никто не знает, почему родители дали им такие странные имена. То ли потому, что в провинции это считается хорошим тоном и количество Анжел, Джоанн, Снежан, Альфредов и Эрнестов на душу населения в Задрищенске больше, чем в крупных областных центрах. То ли потому, что родители были чурки ****ые нерусские…
Как бы то ни было, в метриках они так и значились: Герда Ивановна и Кай Ванеевич. Родителей своих они не помнили. Кай жил с бабушкой, а Герда в семье дяди. Поскольку оба они были из неблагополучных семей, то учились плохо и с раннего детства совершали всякие плохие поступки. Но, несмотря на всё на это, в их груди бились горячие, добрые сердца! Сидя долгими зимними вечерами в старой бойлерной (и длинными летними, и короткими осенними, и тёплыми весенними тоже), передавая друг другу пакетик с «Моментом», они мечтали о том, как Кай откроет свой автосервис в бабушкином сарае, а Герда – устроится официанткой в единственный в городке ресторан «Ширин» на привокзальной площади, а потом они… Стоит ли удивляться, что когда однажды Кай попросил у Герды материальных подтверждений своего чистого и светлого чувства, она не отказала ему. Он был у неё первым, после почти недельного перерыва, несколько охмелевшим от двух бутылок местного портвейна - ласковым и податливым. Пашка, Лёха, Эдик Саидгазов, Юрочка, Андрюха, Матвеев и другие ребята, а главное – «дядь Сярожа», который ещё в четвёртом классе первый раз больно её изнасиловал, перестали существовать для Герды отныне. Она просто напрочь забыла их и предалась своему чувству. Безраздельно и даже с некоторым остервенением, совершенно забыв о не закончившихся месячных...
Зима…Ранняя зима… С колючим ветром, внезапными сугробами по колено, редкими прохожими… В предвечерней мгле к бойлерной подполз белый Х-5-ый на вихляющем переднем левом. С водительского сидения выпрыгнула, поёживаясь на ветру, хрупкая фигурка сорокалетней тётки в песцовом полушубке.
- Паренёк, ты в технике как? – Сверкнули металлокерамические зубы на подкопчённом в солярии старческом лице.
Кай аж поперхнулся дымом дорогущих «LD».
- Колёса перекинуть сможешь? – Паутинка старческих мимических морщин собралась в «гусиные лапки» в уголках напидарашенных тенями от «Ланком» глаз.
- Я? На «пятом ***»? Резину? Прямо щас?... Прямо щас, тётенька!
- Какая я тебе «тётенька»?! Я же ваша задрищенская…девушка. Типерь, правда, уже обласная, мухосранская, но – всётки девушка… Ты давай, крути, зая! Зябко…
Приёмистый родной некитайский баллонный ключ, казалось, проделал всю работу сам. Руки не успели почувствовать пронизывающего холода ноябрьского вечера.
- Держи, земляк! – Тысячерублёвка трепетала в порывах студёного ветра в жёсткой хватке наманикюренных пальцев. - Своя-то есть? Машина в смысле…
- Не-е-е… Ну-у-у… Н-у-у-у… Есть, тока – не ездиет. «Запор» ушастый, типа… Там, на свалке…Второй год, типа, ремонтирую, да… Может, поедет… Ну и чо? Типа…
- Ах ты, ушастый! Как звать-то? – Почти по-матерински усмехнулась в ответ песцовая гостья из задрищщенской пурги.
- Кай…
- Бабы Зины внук? А я – Светка Королёва, её соседка. Не помнишь? Вот, заехала родню навестить. Ты заходи завтра днём напротив, где ворота железные зелёные! Вина выпьем, музыку послушаем… Потом - съездим посмотрим твой «ушастый»…
- Кай! Ты где там? – Герда протянула в сырых потёмках родной бойлерной другу початую и тёплую уже бутылку «Клинского».
- Что это? – Кай выхватил скользкий сосуд из трясущихся девичьих пальцев. - «Клинское»? Засунь его себе знаешь куда? – Он швырнул бутылку о бетонную стену.
- Кай! Наше «Клинское»?
-Дура! Вот – смотри! – Кай протянул к лицу Герды «Миллер» отечественного производства, зажатый в сочившейся кровью, обветренной руке. Резким движением скрутив пробку, он опрокинул всё содержимое в себя. Рассмеявшись, швырнул порожнюю тару под ноги Герды и выбежал в широко распахнутые двери бойлерной.
- ****а-а-а-а!!! Ебучя-я-я-я!!!… - Донеслись до Герды последние слова друга.
Вы хотите знать, что было дальше? А вы совершенно нихуя не догадываетесь? Вы не догадались, что на следующий день Светка Королёва вытащила на буксире «ушастых» и умчала обоих в сияющие снежные дали? Да, Светка овдовела пять лет назад и, похоронив мужа-бандита, убитого в подъезде единственной на весь городок девятиэтажки, унаследовала после кончины супруга треть бизнеса с кафе, пяти палаток, двух заправок, автомойки и всего, что ей осталось от дележа 1/3 на 2/3 с дольщиками-бандитами. Она искала чистого, не испорченного мальчика с жилистым, мускулистым ***м… Кто её осудит за это? Не просто мальчика – земляка…
А Герда? Герда шла тернистыми путями в поисках своего наречённого жениха.
В самом начале, она встретила сначала добрую старушку в домике на окраине городка. Старушка угостила Герду волшебным порошком, за которым в её маленький, утопающий весь год в сирени и резеде домик, приезжали сказочные Принцы и Принцессы…Герда выносила им невесомые пакетики, принимала золотые пиастры, дублоны и цехины, которые относила в покои своей Госпожи. А резеда цвела, сирень благоухала … Почти год, пока не случился Дефолт. Исчезли Принцы и Принцессы, и, выйдя однажды утром в сад, Герда обнаружила, что стоит по щиколотку в грязной жиже на заднем дворе цыганской усадьбы на окраине родного городка. Герда подожгла в тот день маленькую грязную лачугу вместе со спящей хозяйкой, поняв, как жестоко та обманула её! Гнусная фурия! Кое-что из порошка она распихала себе по многочисленным карманам импортной китайской куртки… Ведь так приятно вдыхать целый год запах сирени, несмотря на времена года!
Дальше? Дальше Герда попала в дом областных олигархов. Отец-губернатор нажил единственный особняк площадью 568 кв.м., который был вынужден делить с сыном и невесткой. Границу нарисовали белой масляной краской прямо по наборному итальянскому паркету из ценных пород дерева. Однажды, старик-губернатор поймал Герду на своей половине в присутствии адвокатов и, по составлении протокола, больно её изнасиловал. Сын и невестка, услыхав жалобы Герды, увлекли её в свои спальные покои и заставили до утра изображать в лицах эту гнусную сцену.
Не стерпев позора, другой же ночью Герда бежала из коттеджа на стареньком «Кайене», в коротенькой хозяйской норковой шубке «по песде», предварительно поджегши усадьбу. Этим «людям» не стоило нихуя жить дальше!
По дороге из райцентра в областной, Герду взяли «на понт» местные бандиты. Норковая шубка, «Кайен» и почти весь волшебный порошок достались им за тривиальный, в общем-то, вопрос:
- Золотко, не знашь, где тут на звероферму сварачивать-та?
Вот тебе, Герда, и звероферма! Плата за незаблокированные двери… Три дня Герду больно насиловали все члены банды. На четвёртый, дочка главаря – молодая, татуированная «от пупка – до пупка» лесбиянка взяла её к себе на потеху. Целую неделю Герда прилежно надевала на себя все кожано-латексные причиндалы из московского секс -шопа, лизала, тёрлась, стонала….Во вторник, после очередного бурного оргазма с «волшебным порошком», Герда тихонько срулила с бандитской хазы на дочкином «Сааб»’е, предварительно поджегши дом с четырёх концов. Этим, тем более уж совсем «нелюдям», на нашей бренной земле делать было вообще нехуй три раза! Причём – давно… Волшебного порошка осталось едва-едва до Мухосранска…Ах, как пахла придорожная сирень! Даром, что Декабрь-месяц!
Ещё дальше? Дальше всё пошло, как по маслу! Бомжихи показывали путь прокуренными пальцами, «Сааб» сломался не доезжая 120-и км. до Мухосранска и был успешно обменян на месте на «шаху», с запасом хода ещё на километров 130-140!
Вот и Мухосранск! Низкое декабрьское небо, жёлтые потёки от бомжатской мочи на углах домов улицы Центральная. Местная Рублёвка с одним четырёхэтажным особняком за трёхметровым забором с «колючкой»… Охрана, собаки, чудесное действие «волшебного порошка»…
Кирпичный сарай размером со среднюю пятиэтажку, набитый Ламборджини, Феррари, Бентли, Бугатти – Букциали и Испано-Сюизами…
Кто это там, в салоне Бугатти? Курчавая голова, мозолистые руки, светлые, чуть зеленоватые, глаза! Как сильно он работает руками! Что он крутит? На заднем сидении?
- Кай, Кай! Это я – Герда! Помнишь нашу бойлерную и «Клинское»? Этоя, твоя Герда!
- Да отъебись ты нахуй, коза! Помню я всю эту рыгаловку! И ****ищщю твоё проёбанную помню! Мне Костян всё рассказал!
- Какой Костян?
- «Какой Костян?»… Дружбан мой со второго «В», который тебя ….
- Кашка, Каша, ты там долго? – Зажурчал вдруг из глубины салона надтреснутый старушечий фальцет. - Дай ей из «бардачка» долларов 250-280 на обратную дорогу и за труды! Любил? И она тебя? Хорашо, 285 - не больше! Не забыл, лапа, мы завтра в Курщавель должны… На твоих дур не напасёшся! Иди скорее…
- Ну, ты это... Давай, короче... До скорого… - Кай кинул к ногам Герды пять мятых полтинников и мелочь. - Как освобожусь, позвоню! Мобила есь у те? Нету? Ну и покеда тада!
- Какая я? – Донёсся до Гердиных ушей томный шёпот из кожаного нутра тёмного салона.
- Ты – нежная! Прям какбудтта насамделе Натаха Королёва! Бляяяя!!!…Как я дрочил-то на неё в детстве! В шестом классе… У вас обоих ноги с Гердой на её похожие! А у тебя - и фамилиё, и сиськи больше! ****ец просто! Королёва!
- Ну то-то, ушастый! Хочешь «Ролз-Роес»?
- Ага! Нежная ты, бля…. Королёва!!!
Кай всю оставшуюся жизнь пил только водку «Абсолют» и ходил при каждом удобном случае в «Макдоналдс», благодаря чему и дожил до 32-х лет.
А Герда… Это уже дальше ваша история, дорогие друзья!
Вы ж больше меня шоркаетесь, блять, по вокзалам и электричкам среди Герд и их ****ных историй поисков сваво ниибаццо Кайя са скаски..