Тот, кто видел районный отдел БТИ после очередного указа районной управы -- легко представит себе последние минуты "Титаника".
Когда я приносил документы -- я записался в очередь 231-м . Теперь за получением долгожданных подписей, я -- наученный горьким опытом -- пришёл загодя и оказался всего лишь 54-м.
Пробившись к окошку -- выхватил тощий файлик с бумажками и по стеночке стал пробираться к выходу.
Дама офисного вида налетела на меня из-за угла стремительно и уверенно. Крепко приложившись ко мне упругим бюстом -- она подняла на меня бешеные от рабочего азарта глаза -- и вдруг выпустила из рук стопку довольных увесистах папок, которые гулко шлёпнулись на грязный затоптанный кавролин.
Я смущённо извинился и попытался собрать это архив, но дама споро присела и сгребла своё барахлишко, не сводя с меня глаз. Потом схватила за рукав и потащила к двери с красивой бронзовой табличкой "Юридический отдел".
"Ну всё, - обречённо подумал я, -- сейчас засудят....".
Кабинет был не то чтобы роскошный, но для БТИ довольно импозантный. Дама подвела меня к креслу для посетителей, бесцеремонно пихнула в грудь -- и я влип в кожзаменитель.
Сама она обошла огромный письменный стол, плотно уселась и стала внимательно меня рассматривать.
Ничего я не понял -- но сидел смирно.
-- Верочка , -- не поворачивая головы вполголоса сказала дама девушке, иступлённо долбящей по клавиатуре в углу за компом, -- иди пообедай...
-- Елена Львовна, ещё сорок минут...
-- Обедай!
Верочку как украли.
Дисциплинка... Я привычно приготовился к неприятностям. И стал рассматривать даму. Красивая женщина средних лет, на вид не больше сорока, ухожена. Привыкла командовать -- это в позе читалось...
Но вдруг она как-то робко и застенчиво улыбнулась -- и у меня сердце пропустило такт.
-- Вы меня не узнали, -- утвердительно сказала она, потом подумала и сняла затемнённые очки.
Глаза... глаза я узнал сразу. Зелёные , с рыжыми точками... такие глаза я видел только однажды и только у одной женщины... девушки... девочки?
-- Очень изменилась, да?
-- Вы знаете, я не совсем уверен...
-- Да узнали, узнали... А вы,Сэнди, почти не изменились, только седой совсем... ну оно и понятно, вы же тогда были практически взрослыми уже мужчинами, а я девчонка совсем... Помните, когда это было?-
-- Нууу... лет двадцать назад...
-- Не льсти мне...Тридцать, это было ровно тридцать лет назад, и это тоже был апрель, конец апреля. И я очень хорошо помню и день тот, и дату, и вас всех... потому что...ну, а вы-то что-нибудь помните?
...Конечно же, я помнил... я тогда очень жалел, что номер телефона оказался номером не то прачечной, не то булочной...
-- Я же звонил... только искать не стал -- вы наверняка не захотели бы этого...А так -- да , помню, это был именно апрель...
... вечер, пятница и я шёл по Мосфильмовской в сторону проходной студии, где меня уже должны были поджидать Фил, Лепёха, и Сергей. Программа для пятницы обычная -- портвешок, погулять, найти где весело и -- догулять до понедельника.
Я шёл вдоль забора, тротуар был практически пуст, только вот девушка... как-то она неправильно стояла. Почти у решётки забора, глядя прямо перед собой, высоко подняв голову.... так смотрят слепые в незнакомом месте, не слыша знакомых звуков.
Тоненькая, высокая, в синем, туго перетянутом в талии плаще...
Я почти прошёл мимо... но вернулся.
-- Барышня...
Она даже не повернула голову.
-- Барышняяя.... вы заблудились?
Даже не моргнула.
-- Может быть -- вы ждёте кого-то?
Тогда она всё-таки перевела взгляд -- и меня окатила такая волна отчаяния, что я даже на секунду пожалел, что притормозил.
-- Нет, уже не жду, -- голос был тихий, тусклый, без интонаций.
И глаза, огромные зелёные глазищи с коричневыми пятнышками. И видно было, что она совсем недавно плакала, даже рыдала наверное -- веки были красные и нос припух....
-- Ну и сколько вы тут ещё простоите?
-- А вам то что?
-- Вас дворник заберёт, тут студия, тут нельзя диверсантам стоять...
-- Кому?
-- Диверсантам
-- Я не деверсант...
-- Тогда вы Наташа!
-- Лена...меня Лена зовут...
Редкий случай в моей практике, когда девушка сама, без нажима называет своё имя -- не принято так было в те времена.
-- Знаете, Лена, тут всего в двух шагах остановка троллейбуса, который довезёт вас до любого метро и даже дальше.... или я могу проводить вас...
-- Нет, не надо меня провожать...я...
-- Алёёёёё!!!!Сэндииии! Ну ты где?
Со стороны проходной к нам направлялись мои приятели, которые, как видно, довольно долго наблюдали за процессом, как им казалось, охмурёжа....
-- Здравствуйте, барышня, -- Фил был самый элегантный -- у него были настоящие суперрайфл -- а поэтому самый наглый, -- Меня Филипп зовут.
-- Лена...
-- Просто Лена? А что тут Лена стоит и мёрзнет?
-- Мне надо....спасибо, я поняла про метро и остальное, спасибо... оставьте меня, пожалуйста...
Сказано это было таким голосом и с такими интонациями, что даже Лепёха молча пожал плечами и шагнул в сторону остановки...
-- Я её тут так не оставлю одну, -- почему-то я решил это сразу и твердо.
-- Сэнди, да брось, поехали, на фиг тебе эти сложности, -- вполголоса сказал Фил, и двинулся вслед за Лепёхой, -- пусть себе....
-- Я её не оставлю.
-- Твою мать... -- вздохнул Фил.
Он меня знал давно и выход теперь видел только один:
-- Девушка... что тут вот стоять, как Катерина над обрывом -- поехали с нами.
Люди мы честные, хоть и неженатые, вежливые и не обидим, честное слово.
Будем есть пироги. Мы будем пить пиво -- а вы чай. Или тоже пиво -- если захотите....
Поехали-поехали, и не бойтесь -- у хозяина дома очень строгие родители и они как раз пришли уже с трудовой вахты и заступятся за вас, если мы начнём скабрезничать, -- я дал Филу подзатыльник, -- или рассказывать неприличные анекдоты....
... Времена те были спокойные, практически некриминальные, доверчивые, тихие, и люди знакомились просто и без опаски.
И мы не очень удивились, когда Лена вздохнула, шмыгнула носом совсем по-детски и шагнула вслед за нами. И я вдруг почувствовал, как её ладошка скользнула мне в руку. Узкая, холодная ладошка, такая холодная, что моя горячая рука прикипела к ней, как к льдышке на морозе...
Так мы и двинулись -- сначала в магазин за креветками, потом за селёдкой, без которой Лепёха пиво не пил в принципе....
Лена всю дорогу шла молча, держа меня за руку, и было полное ощущение, что вот так её можно просто отвести в лес и оставить волкам -- там и замрёт.
-- И чё теперь? Не бусануть, ни портвешка....,-- бубнил Лепёха, стараясь, впрочем, чтобы никто, кроме Фила, его не слышал. Но я слышал...
-- А то ты не видишь -- Сэнди зарубился. Ну давай их тут оставим и пойдём бухать. Не бросит он ей.
-- Кавалеры хреновы, -- Лепёха очень хотел выпить, -- ну тогда завтра нажрёмся...
-- Ага, а в понедельник я опять тебя в тонвагене запру, чтоб ты продрыхся...нет уж, разгонишься пивком. Побереги здоровье..
-- Ага , здоровье сберегу, а нервы мои? -- Лепёха ныл бы ещё долго, но от Мосфильмовской до улицы Довженко рукой подать.
У Женьки дома оказалась только мать, Раиса Семёновна, врач-рентгенолог, а поэтому женщина резкая и бдительная.
-- Кого привели? -- с порога вопросила она, -- Батюшки... Деточка, как вас-то в эту компанию занесло? Лена? Ну что уж теперь... Вы не бойтесь их, они балбесы, но безобидные... мы с вами будем пить чай, а если эти обормоты попробуют напоить вас их мерзким пойлом -- не поддавайтесь и сразу жалуйтесь мне!
Женька, как хозяин и владелец канистр -- обречённо побрёл за разливным пивом в пивняк напротив студии, носивший гордое название "14 павильон" ( на самом Мосфильме их было 13), мы занялись креветками, а Раиса увела Лену -- приводить себя в порядок.
То ли я потом придумал этот "Ах" из прихожей, то ли он был на самом деле.....
На кухню ворвалась разъярённая Раиса, а вслед за ней смущённо вошла Лена..... в коричневом школьном платье с чёрным фартучком и трогательным комсомольским значком на лямочке...
У нас отвисли челюсти....
-- Деточка, ты иди в комнату, посмотри там пластинки, журнальчики полистай, мне с мальчиками поговоритть надо, -- ласково сказала Раиса и нас затрясло.
Лена послушено вышла.
Раиса медленно подошла к нам с Филом, крепко схватила за бороды и безжалостно рванула... У нас синхронно лязгнули зубы...
-- Вы что, совсем обалдели? Вам студийных мало? Она же ребёнок! Где вы её подобрали?
-- Это он, он ! --- Фил мотнул головой, но Раиса держала крепко. -- Это Сэнди её подобрал, она замерзала...
-- Таааак... Сэнди - объяснишь?
-- Ей было плохо. Видно было,что очень плохо. Нельзя было оставлять её вот так.....
Раиса ещё раз рванула нас за бороды и отпустила.
Посмотрела в глаза, сначала Филу, потом мне.
-- Почему-то мне кажется, что Сэнди не врёт... что уже подкупает... Но учтите, архаровцы -- пиво не давать, не шалить и в десять доставить девочку домой -- и до порога! Вы и так неисправимые греховодники, если не сказать -- грешники ( "ну прям уж" -- бормотнул Фил) -- Да-да, не видать вам светлых реинкарнаций, и вообще скорее верблюд пройдёт сквозь игольное ушко, чем из вас выйдет что-то путное... или там как-то по-другому... но -- не суть...Вобщем - вы меня поняли... Пойду пообщаюсь с девочкой....
Женька вернулся не один, а с Лёнькой, который тащил вторую канистру.
...Вообще домашние посиделки проходили у нас обычно тихо и камерно -- попить, попеть, поговорить именно ни о чём и наметить план на крупный загул уже на субботу...
В этот раз программа несколько изменилась -- но не слишком...
Раиса маханула с нами пива, схрумкала горсть креветок и поманила меня на кухню:
-- Вобщем так -- у девочки, как я поняла, трагедия -- её бросил мальчик, с которым она долгое время ээээ...надеюсь -- лишь дружила, ты понимаешь... О, Боже, шестнадцать лет дурёхе! Теперь она застукала его со своей же подругой и жизнь рухнула...
Вы там без намёков -- но хоть рассейте как-то, отвлеките, хоть одно доброе дело... Нет, вашим верблюдам всё равно не пролезть -- но стремиться к этому надо.Ты понял?
...Никто, собственно, не собирался Лену развлекать специально и нарочито... Но как-то потихоньку она сначала улыбнулась, потом Фил втихаря всё-таки подсунул ей бокальчик пива, который был тут же срочно запит чаем. Хором попели Аквариум, Машину Времени, потом Серёга приволок полуубитую "Яузу 5" -- но с новым альбомом Бэль Эпок. Я тут же потащил Лену танцевать, танцевали мы долго и, как мне показалось -- танцевала она с удовольствием и довольно умело.
Смели креветки, потом издевались над Лепёхой, который пытался съесть селёдку без помощи рук -- но не задев ни одной косточки...
Вобщем -- обычная фигня, если бы не присутствие девочки в школьном платье и с зелёными глазищами, которые смотрели на всю эту суету со странным восторгом....
Ровно в десять в дверях появилась Раиса...
-- Леночка, а родители не будут беспокоиться?-- голосом киношного завуча спросила Раиса, -- Сэнди, ты ведь проводишь девушку?....
Уходила Лена из нашего бегемотника, как мы его называли, с явной неохотой...
Но я видел, как она устала. Даже не от нас, а от того, что было до нас.... Слишком много для одного вечера...
В то время такси в любой конец Москвы обходился максимум в трояк.
Я довёз её до Бережковской, постояли у парапета.....
-- Вы забавные -- тихо сказала Лена, - я думала киношники совсем другие.
-- Мы разные... Плакать больше не будешь? Сегодня хотя бы?
-- Может и вовсе не буду... Жалко, что мне только шестнадцать....
-- Так это и хорошо! -- с фальшивой убеждённостью сказал я.
-- Нет, пока это плохо...А хочешь мне позвонить?
-- Конечно, хоть завтра!
-- Завтра не надо, родители дома, а вот в понедельник...или.. я не знаю...
Она достала шариковую ручку и долго писала на моей ладони номер...
-- Всё, я побежала, вон мои дома, не провожай дальше, вдруг кто увидит -- взрослый дядька, хи-хи...
-- Ну -- пока?
-- Пока... и спасибо вам всем... всем....
Она скрылась между домами, а я ещё покурил у воды и поехал допивать пиво......
--- Ну, вспомнили?
Я с трудом вернул себя из того апреля в кабинет.
-- Вспомнил... а я ведь звонил тогда, в понедельник... не то прачечная, не то булочная...
-- Да, наврала... ну какие могли быть тогда у нас отношения. И я испугалась ...
А самое главное.... маме вашего друга я тоже не всё сказала....страшно стало.....
Когда Андрей тогда меня бросил.... я думала, что беременна, ну понимаешь -- в шестнадцать лет тогда это было... ну слов не найти...
И я решила -- всё. Дальше ничего не должно быть. Знаете, что у меня в карманах было ? Все лекарства, какие я нашла у мамы-сердечницы и бабушки-диабетика.... Сейчас я понимаю, что мне и трети хватило бы за глаза... И я твёрдо решила, только не знала куда лучше пойти, то ли на Сетунь, то ли к правительственным дачам, к реке, чтобы не сразу нашли, чтобы не успели....Совсем уже было решилась ....
Ну вот откуда вы взялись? Я никуда не хотела с вами идти -- а пошла...
Шла и думала -- вот сейчас руку вырву .... а сама шла и шла... Или ты меня вёл.... а потом...Чай пили, вы песни дурацкие пели, прикалывали друг друга...
Всякое думала, пока вдруг не поняла -- ну вот же нормальные ребята, весёлые, наверное надёжные, ну вот казалось бы --что им какая-то замухрышка посреди Москвы? Но ведь не одни они такие, ну ничего, что они старше -- я тоже стану старше, и встречу если не кого-то из них -- то похожих, и всё у меня хорошо ещё будет.... ничего, что я это тебе...вам вот так?
... Я сидел и слушал эту взрослую, успешную наверное, красивую женщину, которая волновалась так, как-будто это только вчера она стояла, распахнув невидящие глаза, с карманами, набитыми непонятными лекарствами, готовая на всё...
-- Да, теперь я понимаю... Слава Богу, что всё было не зря и вовремя...
-- Спасибо. Я всегда хотела сказать -- спасибо. Только некому было.... А сейчас вас...тебя увидела и как ударило -- так не бывает! До сих пор не верю...
-- Ох, бывает.... не знаю я что сказать... Может быть, стоит...
Она мягко, понимающе улыбнулась :
-- Нет-нет, у меня всё хорошо, семья, сын, тоже юрфак заканчивает. Всё замечательно... не стоит ничего... не надо... не будем... просто вспомнили... я очень вам... тебе...благодарна.
-- Ты... вы уже это говорили....Ну, тогда я пойду? ... да понимаю я..... не волнуйтесь...не беспокойся -- я не буду звонить в прачечные и булочные, а сюда тем более.
-- Я знаю.... я ещё тогда поняла -- не будешь, если обещаешь.... Удачи вам, и друзьям своим передайте -- я их помню, прощайте..
--- Прощай.
... Я курил на остановке , пропуская один автобус за другим....
Милая девочка, почему я не прошёл тогда просто мимо, скользнул взглядом, как это бывало тысячи раз? Почему ты доверилась компании весёлых оболтусов, которые и в себе-то самих так никогда и не разобрались?
И жила все эти годы, считая себя чем-то обязанным этим людям, и помнила их. А мы почти забыли тот эпизод, жизнь закручивала, замучивала, только иногда Раиса, Царство ей Небесное, говаривала : " Вас, паразитов, спасает только то, что одно хорошее дело за вами я знаю....".
И вот попрощался я тогда на Бережковской набережной с девочкой Леной, как мне тогда казалось -- навсегда, девочка выросла, вышла замуж, у неё сын, будут внуки, и родители её живы, а не умерли от неслучившегося тогда горя, и -- дай Бог, они все любят друг друга...
И очень хорошо, Лена, что не знаешь ты, как весёлые балбесы превращались в озабоченных мужиков, что Лепёха погиб во второй чеченской на репортажах, и что Женька стал почти олигархом и был расстрелян из "Мухи" в своей машине на развязке МКАДа....
Как долго и упорно мы все вместе лечили Лёньку - но передоз взял своё...
Жила в счастливом неведении, иногда, может быть, вспоминая нас и надеясь, что и у нас всё хорошо....
Воистину, неведение -- это счастье...
...Подошёл полупустой автобус, я сидел у окна, смотрел на плывущие мимо дома...
В тот момент я не думал, что ещё большее счастье -- это то, что не знаем мы будущего своего....
Пройдёт совсем немного времени -- и Серёгу найдут под утро замёрзшим возле его собственного подъезда. Проснувшись под утро от депресняка и предрассветного похмельного ужаса, он пойдёт в ларёк за бутыльком, начнёт лечиться тут же, на ходу, и рухнет в сугроб возле ступенек....
....а Фила всё-таки оставит жена, заберёт дочку и уедет в Брюссель, к своему научному руководителю, с которым уже всё было, как оказалось, давным-давно оговорено....
И Фил поможет ей уложить вещи, проводит в аэропорт,поцелует дочку, вернётся на дачу, выпьет литр паршивой водки, засунет в салон шланг из выхлопной и плотно закроет дверцы.....
...а самого меня вскоре скомкает, сомнёт, скрутит в жгут чувство к чужой мне женщине, чувство позднее, глупое, нелепое в своей наивности и несоразмерности, зажжёт чадяще -- но пощадит почему-то, не даст сгореть дотла, угаснет, позволит с хрустом и болью снова развернуться , пусть надорванным и с опалёнными краями -- но в чистый лист, готовым принять новые фразы, которые всё равно будут похожи на привычную ложь....
... Но всё это будет потом, потом, это ещё не случилось, я просто ехал домой, вспоминая растерянную фигурку возле студии, и думал, что надо просто делать то, что должен и пусть будет, что будет, даже если ты давно и твёрдо знаешь, что твоему верблюду никогда не пройти сквозь игольное ушко....