ДВА НАЖРАВШИХСЯ ГУСАРА
ПОРУЧИК И КОРНЕТ.
(Их было ТОЛЬКО двое.
Это хорошо...)
Пригласили как-то поручика Ржевского на бал.
Устраивал мероприятие командир полка.
Зная буйный нрав поручика, предупредил:
- «Не безобразничать, как всегда.
О Вас, поручик, анекдоты неприличные
по СТОЛИЦЕ ходят.
Вам - то наплевать,
а у меня скоро заслуженный отдых.
Поберегите честь.
Хотя бы – МОЮ…».
Получив ОЧЕРЕДНОЕ заверение
в полной лояльности, понадеялся.
Как известно,
- НАДЕЖДА УМИРАЕТ ПОСЛЕДНЕЙ...
Выпив пару бутылок шампанского,
вышел поручик на террасу облегчиться.
Только настроился, услышал знакомый голос,
приглашающий употребить более крепкого напитка.
Голос принадлежал корнету Оболенскому,
так же опрометчиво приглашённому на бал..
Забыв про несправленную нужду,
спросил поручик корнета:
- «Вам, Оболенский, шампанского не хватило?».
Ответил корнет поручику:
- «Да его ВСЕГДА не хватает.
Осточертело заграничное пойло.
Ни в голове, не в жопе.
Присоединяйтесь, поручик.
Выпьем нашей, родимой!
Мы же - русские люди…».
Присоединился поручик Ржевский
к корнету Оболенскому*......
...
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Три дня после злополучного бала
ходили по столице СЛУХИ - УЖАСТИКИ...
Представьте себе,
что могут натворить ночью в столице,
да и не только,
два нажравшихся гусара.
Один из которых
- поручик Ржевский,
другой
- корнет Оболенский...
Попробуйте, но
– вряд ли получится…
Всё было гораздо
круче!
ПРИМЕЧАНИЕ
*Понятие "критической массы"
в ТЕ времена было неизвестно.
Но некоторые
- догадывалисЬ
ПОРУЧИКОВЫ КУРОЛЁСЫ
Поручик Ржевский сидел на топчане, пытаясь размышлять о смысле
ЖИЗНИ...
Верный друг, корнет Оболенский в это же время
лечился от простуды.
(Намедни подразмялись друзья (для затравки) холодным шампанским
из погребка)...
Сидел поручик, пытаясь
думать.
Не получалось.
Долго сидел...
Затосковала
душа!!!
Устав от непривычного напряжения,
кликнул кучера Антипку и велел запрячь
тройку вороных.
Проездив бесцельно по городу с часок, решил навестить
болящего товарища...
Долго куролесили соратники по ночному городу,
во многих злачных местах
побывали.
Наутро у Оболенского напрочь исчезли симптомы
простуды!!!
Правда - Ржевский подвернул ногу, соскакивая
на ходу с подножки кареты у очередного
борделя...
Досталось Антипке, не успевшему вовремя
притормозить!
На другой вечер навестил Оболенский
болящего друга...
Опять поехали!!!
Как всегда, было
- нескушно!!!
ь.
На основании жизненного
опыта...
ДВА ГУСАРА, МУЖИК И ЗАТОЧКА
Гусар Аристарх Обнорьев, из потомственных,
проснулся рано поУтру.
Мог бы ещё поспать, да скрежет металла,
доносившийся со двора и нужда
разбудили...
Вышел на крыльцо прознать про звуки, да помочиться,
как принято.
Выйдя, увидел две полусогнутые фигуры.
Одна принадлежала верному другу и собутыльнику,
Платону Бахметьеву,
такому же...
Другая — мужику Тихону, сопровождавшему Аристарха
в походе.
Оба занимались одним делом.
Точили клинки.
Платон точил свой, Тихон
— аристархов, хозяйский.
Справив нужду,заправившись, потянувшись и зевнув,
спросил Аристарх соратника
по походам:
- Что, Платоша, некому сабельку-то в заточку
отдать?
Ответил Платон :
- Да, есть, кому отдать.
Доверить - некому.
Сабелькой этой завтра махать
придётся,
Вот и решил сам заточить.
А ты, Аристаша, мужику
доверил.
Я-то в заточку сабельки своей душу
вкладываю.
Что мужик вложит в заточку
твоей?
Он точит, да представляет, что это
топор.
По своему, по-мужицки.
А топором только дрова
колоть.
Не мужицкое это дело,
саблю точить.
Всё равно, как тебе
топор.
Много ли наколешь, ежели
не твоё это дело...?
Каждый — своим делом
заниматься должон.
С душою и пониманием,
для чего.
И - как!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГУСАРСКОЕ ПАДЕНИЕ
(Незадача вышла...)
Гусары шли в атаку.
Красиво шли.
Как положено.
Со страшной силой.
У одного
подпруга лопнула.
Свалился с лошади.
Неудачно свалился.
Прямо в дерьмо.
Медвежье.
Атака закончилась,
Гусары вернулись,
чтобы подобрать
убитых и раненых.
Нашли его.
В дерьме.
Вначале обрадовались,
что живой,
затем стали дружно
хохотать.
Пожалел,что не убили
сразу.
Не стал героем,
Стал посмешищем.
На войне
всякое бывает.
И нет гарантии,
что подпруга не лопнет в самый
неподходящий момент.
Только на войне…?
ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
БАРИН НА ОТДЫХЕ
Деревенька Зачухонцево, родовое имение
Аристарха Ивановича Обнорьева, вышедшего
в отставку лет пять тому назад.
Аристарх Иванович занимается
привычным делом.
Сидит в купальне, скучает
и пьёт водку...
Сегодня мало кто,из бывших соратников, смог бы
признать в этом обрюзгшем, с потухшим взглядом, человеке
бывшего лихого наездника и рубаку,
гусара Аристарха...
Под задницей у барина— ядрёный голыш.
Перед ним — деревянный поднос.
На подносе — запотевший штоф с водкой, тарелка солёных груздьев,
балычок, да краюха свежеиспечённого нарезанного хлеба.
Выпив рюмку водки и хрустнув грибочком, хлопнул барин
в ладоши.
Это было знаком квартету, ожидавшему барского сигнала
на берегу пруда.
Квартет состоял из приблудного цЫгана Тимошки,
да трёх дворовых девок - Лушки, Машки да Глашки.
По барскому сигналу рванул цЫган гитарные
струны!
Лушка застучала в бубен.
Машка с Глашкой кинулись в пляс, распевая
похабные частушки...
Слушал и смотрел барин на театральное действо,
вспоминая лихую бесшабашную молодость, когда покоряли Париж
в составе гусарского полка с Платошей, верным другом и
собутыльником.
«Да, весёлые времена были! Не то, что сейчас
— размышлял Аристарх Иванович.
- Помнится, целый час мадемуазель Жужу к любви склоняли
вместе с Платошей!
Намаялись, аж вспотели, пока уговорили!
А здесь, в имении, только хлопни в ладоши,
всё, что хошь сделают.
И по-русски, и по французски,
и...
Эх, Платошу бы сюда!
Посидели бы, попили, да вспомнили весёлые
времена!
Да нет уже Платоши - сложил буйную головушку
на чужбине...
Тоска смертная!...
Исступлённо рвал гитарные струны цЫган.
Истошно стучала в бубен Лушка.
Самозабвенно отплясывали,
распевая похабные частушки,
Машка с Глашкой...
А барин сидел в купальне, механически выпивая и закусывая,
и глядел невидящим взглядом на театральное действо. .
Его мысли были в далеком прошлом, полном риска, веселья и куража...
Но прошлое не вернёшь.
Туда можно лишь заглянуть, ненадолго, в мыслях-мечтах.
А затем вернуться в свой пруд, о котором
ТАК ЖЕ МЕЧТАЛ во время изнурительных походов,
на привалах, да в перерывах
между жестокими боями...
ХОРОШО ТАМ, ГДЕ НАШИ МЕЧТЫ,
НО НЕТ
НАС...