Пару лет назад под Пасху, один из наших центральных каналов умудрился показать фильмец «Мне не больно» режиссера Балабанова. Смотрела на все это действо с изумлением. Гламурная Рената Литвинова, одетая с иголочки, в бутиковском платье таскала на себе ватный матрас в синюю полоску. Крепился матрас на таких лямках от чемодана. Рената, видимо обладая силой не меньше чем Валуев, легко поднимала этот матрас, и таскала его всюду на протяжении фильма, куда бы ни шла. По сценарию у не был рак крови. Жить ей оставалось недолго. Но, со спонсором, которого играл Никита Михалков, в интимные отношения она не вступала. И ушла от него с матрасом и супер-матрасом, называемым по фильму копной, к юному гастарбайтеру, который был из бригады так называемых дизайнеров, ну это же кино... В жизни маляров подобного рода мы называем мошенниками. Серьезно смотрела это кино первые десять минут. Потом поняла, что это стеб. Балабанов не стал утруждать себя правдой и СПИД назвал раком. История очень невнятная. Просмеялась весь фильм. А ведь он должен был вызывать другие чувства: сострадание и сочувствия молодым, рано уходящим в мир иной людям. Вот уж точно, больно от этой истории мне не было, ни капельки.
Все это рассказываю потому, как после разгона Черкизона в нашем районе появилось много ночующих под открытым небом гастарбайтеров. Правда, к концу лета их стало меньше. Либо ночи стали холоднее, либо милиция сработала.
Около контейнера, куда сволакивают старую мебель, и все что не умещается в помойки стояли кресла, диваны. И «труженики» отдыхали на них. В открытую днем сутенер предлагал бомжих на выбор восточным народам. Желающих было много. Действо происходило под одеялом, как в наших фильмах. У него была пачечка сотенных, время он контролировал…
Да к чему же я это. Да вот такой же матрас, как таскала Рената, был на этой точке.
Прогуливаясь мимо киосков, видела как гастарбайтерные меркантилы приставали к толпе, выбирая кого помоложе. Они как маньяки открывали куртки и говорили: кокаин, героин…
Кончается лето и, наконец, увезли матрас с нашей помойки. Ночи стали тише. И собаки во дворе не лают. Съели их...