О любви, творчестве, смысле жизни, поисках Бога и обретении веры.
ЛУНА В ВОДОЛЕЕ
Памяти друга – художника Стуканова Леонида Александровича.
«Когда мой внук выбрасывает из кровати
свою куклу, вздрагивают звёзды».
Макс Планк.
.
ГЛАЗАМИ КОШКИ И ЗМЕИ
Пролог
Кошка была старше человека, а змея – старше кошки. Змее было восемь лет, кошке три года, а человеку – полтора. Несмотря на столь юный возраст человек – Лев, Лёва, Лёвушка – проявляя изрядную самостоятельность, в одиночку разгуливал по запущенному фруктовому саду, подбирая падалицу и обследуя тенистые укромные уголки.
В этой связи стоит заметить, что к полутора годам маленький чело-век уверенно топотал по земле маленькими ножками в жёлтых сандалиях – ещё бы! Ходить, говорить и читать он научился практически одновременно – когда ему было чуть больше года. Ну – читать – это, пожалуй, громко сказано: просто родители, отмечая первый в жизни мальчика День Рождения и не имея возможности в трудные послевоенные годы купить кубики с картинками, подарили ему объёмную азбуку. И, играя с малышом, в шутку назвали ему все изображённые на кубиках буквы. А мальчик запомнил.
Разумеется, кошке не было дела до лингвистических способностей маленького человека: она беззаветно любила его как такового, как Лёвушку, возможно – как своего очень большого котёнка. Эта любовь началась с первого писка младенца, когда после долгих и трудных родов принимавшая их бабушка Льва – дипломированная «повивальная бабка» – выпростала ребёнка из последа и, взяв заморыша, в котором не было и двух килограммов весу, за ножки, энергичным шлепком по попке ввела его в непростой мир людей. А также – зверей, трав, деревьев, звёзд.
Кошка за три дня до этого события тоже стала мамой и, кормя двух своих первых котят, скоро поняла: младенец голоден. Неужели этого не чувствует его мама – огромная безволосая кошка? Или – не кошка? Эти большие существа такие странные – иногда ведут себя как настоящие добропорядочные кошки, а иногда….
…ведь этот маленький человечек настолько слаб, что пищит не громче её котят! И настолько голоден, что пищит напролёт – днём и ночью.
Когда котята подросли, кошка, чувствуя в своих сосцах избыток молока, попробовала тайком подкормить человеческого младенца – увы: для «котёнка», который вдвое больше её самой, молока было явно недостаточно, но маленький человечек, почмокав и высосав несколько капель, всё же уснул. Также как ненадолго засыпал после мучительных усилий извлечь хоть что-то из груди своей настоящей мамы – не столько наевшись, сколько обманув голод. Да, большой человеческий котёнок умирал от голода, и кошка недоумевала, по-чему ему не дадут вкуснейшего коровьего молока, которое щедро плескали в мисочку ей и её подросшим котятам? Нет, всё-таки его мама – не настоящая кошка, иначе бы сообразила, что если не хватает своего молока, за милую душу можно кормить коровьим.
(Вообще-то – не столько мама, сколько бабушка. Будучи акушеркой старой школы, она являлась ярой поборницей грудного вскармливания, а поскольку младенец, помучавшись у пустых сосцов, всё-таки ненадолго засыпал, то последовательница Руссо решила, что молоко у её дочери есть, но ребёнок его почему-то не усваивает – и малыша лечили. И он медленно умирал от голода. И, кто знает – если бы не кошка…)
По счастью, странные большие существа вовремя – правда, едва ли не за несколько дней до фатального исхода – одумались и накорми-ли ребёнка коровьим молоком. «Нет, всё-таки они не совсем безнадёжны, - подумала кошка, - имеют зачатки разума».
Сытый младенец сразу крепко уснул и с тех пор больше не голодал. И перестал плакать, став удивительно спокойным, быстро растущим и крепким мальчиком – на радость маме, папе, бабушке и, конечно, кошке. Которая, освободившись от несвойственных ей обязанностей, с ещё большим удовольствием забиралась в колыбельку к своему «молочному сыну». Безумно любя этого «большого котёнка» и чувствуя его ответную любовь.
Когда малышу исполнилось полгода, на него свалилась новая на-пасть: малярия – с ознобом и жаром. И кошка чувствовала, что во время озноба она должна лежать рядом с трясущимся Лёвушкой, а когда холод сменялся жаром – уходить. И малыш привязался к ней ещё больше – прижимая к бьющемуся в ознобе тельцу своего тёплого, мелодично мурлыкающего «ангела-хранителя».
К счастью, в отличие от голода, малярию можно было лечить лекарствами, и мальчика, за неимением хины, лечили акрихином – от которого, кроме звона в ушах, лицо ребёнка приобрело желтушный оттенок, что, впрочем, не мешало Лёвушке расти любознательным, непоседливым сорванцом: едва научившись ходить, он целые дни проводил в саду – благо, стояло чудесное крымское лето. Конечно, в этих прогулках мальчика постоянно сопровождали бабушка и кош-ка, но бабушка была рассеянная, а у кошки росли новые котята, так что к сентябрю своего второго года жизни юному исследователю всё чаще удавалось оставаться в одиночестве, знакомясь с самыми за-пущенными уголками сада. И в начале октября общительный мальчик нашёл себе нового друга – змею.
Здесь следует оговориться: на самом деле не Лев нашёл змею, а змея – непоседу-Лёвушку. Ибо, имея миссию, она всю вторую половину лета внимательно следила за мальчиком, надеясь застать его в одиночестве – без бабушки и кошки. Особенно – кошки, которая в от-ношении змеи была настроена крайне враждебно, почему-то считая, что её котят не уносит угрюмый сосед Лёвушкиных родителей, а пожирает эта безногая противная тварь.
В первую встречу, чтобы не испугать мальчика, затаившаяся под терновым кустом змея будто бы нехотя далась ему в руки, и как ей ни требовалось коснуться раздвоенным язычком рта и ушей маленького человека, не стала этого делать – ограничившись нежным шипением да ласковым поглаживанием его крохотных ладоней своей треугольной плоской головкой.
В следующее свидание и змея, и мальчик были куда смелее: забравшись по маленькой руке, змея позволила себе коснуться шейки и щеки ребёнка, и он в ответ на эту щекочущую ласку заливисто рас-смеялся.
При третьей встрече змея почувствовала: пора – Лёвушка её нисколько не боится, и она может исполнить свою миссия. Конечно, в действительности змея ничего этого не думала – её крохотный мозг в нашем человеческом понимании не умел думать – змея знала: ей необходимо несколько раз коснуться рта и ушей Лёвушки своим раздвоенным язычком. И мальчик, услышав «музыку сфер», обретёт неземную мудрость. Опять-таки: ни о какой «музыке сфер» змея ведать не ведала, но она являлась проводником того Высшего Разума, который существовал задолго до Человека и который передавался Людям через всех, обитающих на Земле, Живых Существ. Особенно – через Змей.
В этот раз уже ничуть не боящийся змеи юный Лев с удовольствием позволил посланнице нездешних сил целовать себя в губы, уши, глаза, лоб, щёки. Нет, он ещё не вкусил таящегося в змеиных поцелуях сокровенного знания – чтобы мальчик мог услышать «музыку сфер», должно было пройти время, а главное: требовался повторный сеанс.
Впервые почуяв исходящий от своего любимца запах Врага, кошка испуганно насторожилась: неужели мерзкая безногая тварь хочет сожрать её приёмного «котёнка»? Но – как? Ведь он же такой большой…
Почуяв этот запах вторично, кошка возревновала: неужели её питомец сдружился с отвратительной гадиной? И греет её на своей груди? Нет, этому безрассудству необходимо положить конец! Как бы ни была опасна схватка со змеёй, но ради спасения своего самого любимого «котёнка» она обязана покончить с подлой, лукавой тварью!
И всё-таки, отправляясь на четвёртое свидание со змеёй, человек чуть было не ускользнул от кошки: то ли сам по себе, то ли по наущению Врага Лёвушка в этот раз встретился с ней не в укромном уголке под кустом терновника, а посреди сада – под старой яблоней. Однако в последний момент кошка что-то заподозрила и, прокравшись за мальчиком, увидела, как он нагнулся навстречу высунувшейся из сухой травы змеиной головке.
Молнией взлететь по корявому стволу, броситься с низкой ветки и вонзить зубы в затылок противника было для кошки делом одного мгновения. Причём, так ловко, будто она не кошка, а мангуст – змея умерла сразу, не успев телепатировать кошке, что она не враг, а друг мальчика. Впрочем, если бы даже успела – это бы не остановило, а скорее раззадорило ревнивую кошку.
Лишившись нового друга, Лёвушка немного поплакал, но скоро утешился: кто же не прощает старым друзьям их маленькие слабости? Довольная победой кошка мурлыкала и тёрлась мордочкой о лицо и плечи сидящего на корточках мальчика-котёнка. Бездыханная посланница нездешних сил чёрной лентой растянулась под ста-рой яблоней – второго решающего сеанса ретрансляции, увы, не состоялось.
Примечание: о художнике Леониде Александровиче Стуканове есть иллюстрированная статья в Википедии. Заинтересовавшимся достаточно набрать его имя и фамилию в любой поисковой системе. Однако следует иметь в виду, что «Луна в Водолее» – не биографический роман, и один из его главных героев Алексей Гневицкий всего лишь отражает некоторые черты моего друга Леонида Стуканова.