Как мозг управляет поведением? Неосознанное общени
Глава первая
Инстинктивный язык немого общения
Невербальная информация, поступающая к нам от собеседника в виде интонации его голоса, взглядов, мимики, жестов, различных телодвижений и вибраций его тела, - чрезвычайно важна для нас. Она нужна нам, мы неосознанно жаждем этой информации. Именно она позволяет нам достаточно полно понимать собеседника и вступать с ним в гармоничный дуэт. И только в соответствии с этой невербальной информацией люди воспринимают значение слов.
Обычно, под мимикой понимают хорошо заметные сокращения лицевых мышц, которые обеспечивают достаточно точное отображение ощущений и эмоций, испытываемых человеком. Такие изменения мимики легко классифицировать (радость, печаль, удивление, гнев, страх, обида и др.). Это – ОСОЗНАННАЯ мимика, которая дополняет вербальное общение.
При нежелании выдать свои чувства другим, все люди могут осознанно, усилием воли прервать процесс непроизвольного отражения чувств на своём лице, придать своему лицу застывшее выражение (например, приветливого внимания) и сделать непроницаемым выражение своих глаз.
Однако, общаясь друг с другом, люди постоянно заняты немым диалогом, о котором они в большинстве случаев ничего рассказать не могут. Это – НЕОСОЗНАННЫЙ диалог.
Например, немой диалог вымогателя и просителя.
Человек обратился за помощью к чиновнику. Тот в ответ молча смотрит на него долгим выразительным взглядом.
- Плати деньги, - как будто написано в строгом взгляде вымогателя. Это ясно вижу я, и так же ясно видит проситель.
- Помогите, мне очень плохо! Вы обязаны мне помочь! – закричали в ответ глаза и лицо просителя.
- Вот именно, это тебе плохо, и я ничего не буду делать, пока ты не заплатишь деньги, - невозмутимо и строго смотрит вымогатель.
Проситель догадывается, что ему всё-таки придётся платить, и сникает. Я ухожу, чтобы не мешать им.
Здесь осознано только желание донести до собеседника свои мысли и чувства, не прибегая к словам или жестам, и ответная реакция собеседника. Но оба они не осознавали, что разговаривали без слов. Это сознательное, но не осознанное общение, на уровне немого сознания людей, которое принимает участие в общении наряду с доминирующим сознанием, владеющим речью.
Очевидно, существует язык невербального общения, врождённый инстинктивный язык мимики и взглядов, понятный всем на неосознанном уровне. Тонкие изменения тонуса мимических мышц и изменения выражения глаз, выражающие какую-либо мысль, касающуюся общения, у людей появляются только тогда, когда они неосознанно хотят, чтобы их поняли, когда они "говорят" на этом языке. В остальное время на лицах людей отражаются их чувства (если они не прилагают специальных усилий для их подавления). Можно заметить, что человек что-то задумал, можно понять характер задуманного (хорошо или плохо для собеседника) но что именно - по выражению его лица и глаз понять нельзя. До тех пор, пока он не захочет, чтобы его поняли, пока не войдёт в особый контакт с собеседником, т.е. - начнёт общаться с ним на особом, немом, языке. Таким способом люди обмениваются конкретными мыслями, касающиеся общения. Но любую абстрактную мысль, например, цифру, таким образом выразить нельзя. В выше приведенном примере, в глазах вымогателя можно прочесть "Плати", но сколько платить, - увидеть нельзя. На невербально заданный вопрос: "Сколько платить?", могут ответить таким же образом: "Сколько сможете", или: "Много", или: "Очень много".
Принимая эти немые сообщения, люди верят им больше, чем сопровождающим их словам. Словам при этом не придают главного значения, их могут не слушать, им могут не верить и искать правдивый ответ в выражении глаз и лица. Обычно, когда слова вызывают сомнения, то слушающий их человек молча внимательно смотрит в глаза говорящего, пытаясь определить,
правду или нет ему говорят (естественный "детектор лжи").
Много лет назад (в начале 70-х годов прошлого века), будучи студенткой, я была свидетельницей и соучастницей "морального растерзания" человека. Нам только что объяснили, как выглядит начальная стадия рака лёгкого на рентгеновском снимке и предложили ряд таких снимков. Мы все правильно поставили диагноз и были очень горды собой, так как пациента направили из района в областную больницу для установления диагноза, а мы, студенты, всё поняли с первого взгляда.
У человека был рак корня правого лёгкого размером с 5-копеечную монету. Нам объяснили, что шансов у него нет. Вот если бы у него был рак периферической части лёгкого, его можно было бы спасти, говорил преподаватель. Потом к нам в аудиторию пригласили пациента, чьи снимки мы только что видели. Это был молодой мужчина лет 35 - 37. Он выглядел совершенно здоровым и очень энергичным. Наш преподаватель с непроницаемым выражением глаз и приветливой улыбкой предложил ему лечь на обследование. Пациент отказывался, энергично доказывая, что у него масса дел. Преподаватель продолжал мягко настаивать. Пациент замолчал и испытывающе посмотрел на него. На лице и в глазах преподавателя было застывшее приветливое выражение, и прочесть на нём что-либо было невозможно. Мы стояли полукругом и очень хотели помочь преподавателю уговорить этого человека. Внезапно пациент встал и подошёл к нам.
Сначала он посмотрел на крайнего из нас всё тем же испытывающим взглядом. И в глазах студента он прочёл: "Смерть" (именно так я интерпретировала выражение его глаз). Затем пациент подошёл к следующему студенту. Всё повторилось. Наконец он подошёл ко мне. Его глаза казались большими, тёмными и глубокими. "Да или нет?", - прочла я в его взгляде вопрос и надежду. "Да, смерть", - ответили мои глаза.
Контакт прекратился. Его глаза стали просто глазами, органом зрения, обычного размера, серого цвета. Они были непроницаемы и не выражали ничего. Он отвернулся и пошёл к своему стулу. Его плечи опустились, спина согнулась, лицо осунулось и постарело. Он молча сел на стул и больше не возражал преподавателю.
"Испытуемый" в ответ может позволить "читать" в своей душе (как поступили студенты), может не позволить, а может и попытаться обмануть, изобразив "честный взгляд" (как поступил преподаватель).
Когда люди общаются только через взгляд, мимика здесь не участвует. Точнее, человек видит только глаза, которые при таком общении изменяются, они кажутся большими (значительно больше, чем они есть на самом деле), тёмными и глубокими. Это как будто внезапно открывшиеся ворота в мозг.
В глазах людей (особенно в момент первой встречи при взаимном инстинктивном ознакомлении) можно увидеть и понять всё о степени развития их разума, душевном сродстве или полном неприятии, в них отражаются чувства и мысли человека, состояние здоровья его души и тела.
ЧЕМ всё это написано в глазах, какими знаками? Существует ли язык взглядов? Видимых изменений в глазах при общении очень мало (изредка изменяются размеры зрачков и глазной щели), и они несут очень малое смысловое значение. Естественно предположить, что носителем информации в этом случае является излучение мозга, т.е. неосознанный обмен мыслями осуществляется телепатически. Не отрицая такой возможности, надо заметить, что общаться таким путём люди могут только глядя друг другу в глаза. Тончайшие изменения мимики и выражение глаз запечатлеваются на фотографии, а на киноплёнке фиксируется весь невербальный "разговор".
Кроме того, нужное выражение лица и глаз можно изобразить на рисунке, а это значит, что вся необходимая информация может быть выражена только мимическими мышцами!
Например, на портрете моны Лизы изображено лицо молодой женщины с глазами пожилого мужчины, как будто излучающими мысли и чувства живого мозга. Это глаза страстного мыслителя, пристально, сурово, с надеждой и затаённым страданием вглядывающиеся в будущего человека Разумного (на репродукциях это выражение глаз теряется). Они как бы говорят: "Эта картина - послание для вас, далёкие потомки, живущие в царстве Разума".
В автопортрете Леонардо да Винчи такого выражения глаз нет. Возможно, чтобы быть уверенным, что послание сможет прочесть человек, действительно, разумный, он зашифровал его в образе женщины. А в её лёгкой улыбке можно прочесть снисходительность высшего существа по отношению к современникам, грусть, и некоторое лукавство: "Вам и не догадаться, что я и есть Леонардо".
Большинство зрителей чувствовали в этой улыбке какую-то загадку и вызов, призывающий её разгадать. И лишь немногие УВИДЕЛИ в этом женском портрете лицо самого Леонардо. По содержанию и силе выражения эта картина созвучна сонатам Бетховена. Там так же нежно и страстно трепещет душа гения.
Немой диалог сопровождает словесное общение от начала и до конца. Людей, которые не замечают невербальных сигналов и не вступают в немой диалог, воспринимают как непонятливых, глупых или даже психически ненормальных. Людей, которые всё замечают, но не реагируют в соответствии с ожиданиями, воспринимают, как не желающих общаться. Общаясь с ними только на вербальном уровне, невозможно составить мнение об их личности, об их истинном отношении к предмету разговора и к собеседнику.
Это давно замечено писателями (многие из которых признаны знатоками человеческой души). Вот одно из таких наблюдений: "В светском общении он ПОКАЗЫВАЕТ СЕБЯ таким, каким ХОЧЕТ КАЗАТЬСЯ, и правильно судить о нём вы можете лишь по ... его поступкам да непроизвольно меняющемуся выражению лица" (С. Моэм, "Луна и грош", курсив — мой).
Со стороны поведение людей во время инстинктивного общения и поведения выглядит осознанным. Они понимают друг друга с первого взгляда и сразу делают правильные выводы. Об этом говорят их ответные поведенческие реакции. Но при вербальном общении вдруг выясняется, что люди ничего не знают о том, что с ними происходит! Услышав вопрос, они удивляются, теряются, не могут дать правильного ответа и сердятся. Или - высказывают предположение, что у спрашивающего не в меру развитое воображение.
Это значит, что с помощью инстинктивного языка мимики и взглядов люди общаются НЕОСОЗНАННО.
Очень трудно понять, каким образом люди, которые находятся в сознании, общаются и предпринимают определённые действия, делают это неосознанно.
Возможно, неосознанное восприятие и общение происходит подобно тому, как произошло со мной во время путешествия по горам.
Спускаясь с горы, я остановилась возле отвесного участка скалы, в который упиралась тропа. Скала была высотой около 2 метров и покрыта мелкими неровными выступами, не более 5-7см. Рядом была прикреплена толстая ржавая проволока для удобства спуска. Другого пути не было, справа и слева был крутой обрыв. Я попробовала спуститься, но ничего не вышло, слабые руки не выдерживали веса тела, а ноги скользили. Назад - далеко и тяжело, а я уже устала. Вперёд - страшно. Не смертельно, но шанс сломать что-либо был. Захотелось заплакать. Но делать нечего, присела отдохнуть перед возвращением назад и без всякой мысли смотрела на скалу. Примерно через 5 минут вдруг появилась уверенность, что я могу спуститься. Страха - как ни бывало. Я не стала раздумывать, как и почему, а скорее взялась за проволоку и легко спустилась. При этом нагрузки на руки почти не было, а вес тела, как обычно, приходился на ноги, которые "сами по себе" ловко, уверенно, умеренно быстро, не скользя, ступали под внимательным контролем глаз на не замеченные ранее уступы.
Я ВИДЕЛА скалу и уступы на ней, но НЕ РАЗЛИЧАЛА деталей. Различал мой мозг, который, в отличие от моего сознания, воспринял эту информацию, сделал не осознанный мною анализ и создал программу автоматических действий. Результат этой работы мозга я получила в виде чувства уверенности в том, что я могу спуститься. Я поверила этому ощущению, и решение спускаться приняла осознанно. Затем - автоматические действия, за которыми я могла осознанно наблюдать и в любой момент вмешаться, но делать это было бы неразумно и опасно .
Ни осознанного мышления, ни осознанного управления мышцами — здесь не было, я не обдумывала каждое движение (всё уже было рассчитано), а только наблюдала за собой со стороны. Роль сознания заключалась только в желании достичь цели и принятии решения.
Надо думать, что таким же образом работает мозг и у высших животных, и эту работу можно назвать НЕОСОЗНАННЫМ МЫШЛЕНИЕМ.
Видимо, тончайшая игра мимических мышц неуловима для восприятия большинства людей, как мелкие уступы на скале. Человек их видит, но не различает деталей и осознанно не анализирует.
Инстинктивный язык немого общения является общим для людей всех национальностей и животных. Явно видимые изменения мимики у животных по сравнению с людьми очень бедные, но тончайшие изменения мимики и взгляда появляются у них (так же, как и у людей) только тогда, когда они «говорят» на этом языке. Люди и животные могут обмениваться таким путём простыми мыслями, касающимися общения. Чем и объясняются удивительные феномены взаимопонимания животных и человека.
У одних народов этот язык общения богаче и выразительнее по своему "словарному" запасу, у других - беднее. Таким же образом отличается он и у отдельных представителей разных народов.
Описаний этого способа общения я не встречала в научных трудах. Но многие выдающиеся писатели упоминают об этом в своих произведениях.
"Возможно, сами вы даже НЕ ОСОЗНАЁТЕ значение увиденного, замеченного или услышанного вами. Вы ОСОЗНАЛИ ТОЛЬКО сам РЕЗУЛЬТАТ. С вашего разрешения, вы сами не знаете того, что вы знаете. Если хотите, назовите это интуицией". (Агата Кристи, "Конец человеческой глупости", курсив мой).
Пауло Коэльо упоминает о всемирном языке немого общения. Он пишет, что люди сначала общались на этом языке, а потом, «увлёкшись словами и рисунками, забыли его».
Не совсем так. При появлении у людей нового сознания - человеческого, появился и новый способ общения этих сознаний между собой, - словесное общение. Развиваясь одновременно с развитием осознанного мышления, вербальное общение и сопутствующая ему явно заметная мимика - были ИЗНАЧАЛЬНО ОСОЗНАННЫМИ. Но в отличие от врождённого способа немого общения, язык которого понятен всем с рождения, речевому способу нужно было обучаться, и у каждого племени он был свой.
Инстинктивный язык немого общения также развивался по ходу развития мозга, у людей он значительно сложнее языка животных, но этот способ общения как был, так и остался - неосознанным.
Лишь немногие люди могут осознанно понимать тонкую мимику инстинктивного языка и благодаря этому осознавать вторую сторону жизни, как бы невидимую для всех остальных (например, некоторые писатели, актёры, художники, режиссёры, священники, цыганки-гадалки), но они не знают о том, что общаются с помощью каких-то вполне конкретных знаков.
Обычные люди ВИДЯТ сигналы немого общения (ибо это видимые изменения мимики, заметные на фото и киноплёнке), но НЕ ОСОЗНАЮТ их.
Очевидно, анализ сигналов немого общения и ответные реакции - не проходят контроля осознанного мышления. Можно предположить, что анализом этих сигналов занимается неосознанное мышление.
На уровне неосознанного мышления решаются очень многие повседневные вопросы. Можно сказать, все, которые не требуют осознанного мышления. Решать всё на уровне осознанного мышления сложно, долго и нерационально. Доминирующее сознание получает готовую оценку или рекомендацию к действию, которую легко принимает на веру и легко подчиняется. И действительно, оснований для сомнений в этих случаях нет, неосознанное мышление опирается на прямое знание.
Глава вторая
Рефлекторные взаимодействия на расстоянии
Следующий механизм немого общения – на уровне инстинктов. Это инстинктивные сигналы-запросы посредством излучения мозга и врождённые рефлекторные реакции-ответы на них в виде возникающих ощущений. Этот способ общения в большинстве случаев также является неосознанным, но, в отличие от инстинктивного языка немого общения, он не зависит от воли людей. Помешать их возникновению сознание не может. Но развитое человеческое сознание способно наблюдать и анализировать (или только наблюдать и запоминать, а анализировать позже, в спокойном состоянии), удивляясь и поражаясь количеству и разнообразию непроизвольно возникающих эмоциональных реакций и ощущений.
В отличие от общения через взгляд, в этих случаях нет необходимости видеть глаза человека. Очевидно, мозг получает информацию с помощью электромагнитных излучений в более широком диапазоне, чем световое излучение.
Вот один из наиболее показательных примеров.
Во время немого общения мужчины и женщины при первой же встрече узнают друг о друге множество вещей, не осознавая, каким путём к ним пришло знание. При возникновении сексуального стремления мужчина посылает женщине сообщение-запрос в виде излучения своего мозга и тела, в котором закодировано его желание. При этом внешне он может выглядеть строго и сдержанно. Организм женщины улавливает это сообщение-запрос и непроизвольно рефлекторно отзывается на него, либо аналогичным ответным ощущением, либо полным неприятием. Подавить эту рефлекторную реакцию человек не может. Какое бы непроницаемое выражение лица он себе ни придал, партнёр по общению её уловит. Восприняв эту информацию, немое сознание мужчины задаёт женщине вопрос на инстинктивном языке немого общения, касающийся деталей её сексуального опыта и темперамента. И немое сознание женщины отвечает ему и на этот запрос. Если такого опыта нет, женщина отвечает: "Не знаю", и мужчина в большинстве случаев теряет к ней интерес, если: "Не знаю, но очень хочу узнать", то общение переходит в сферу осознанного. Сексуально разбуженная женщина тоже может задавать мужчине подобные вопросы.
Подобный процесс неосознанных взаимодействий происходит и при общении лидера уже созданной социальной группы и нового кандидата в её члены. Лидер посылает кандидату запрос, НРАВИТСЯ ли он ему, подходит ли он ему, как лидер. Человек отвечает на него непроизвольно, рефлекторно. Лучом своего взгляда лидер как бы проникает вглубь мозга кандидата и сразу понимает очень многое о его личности и его будущем месте в группе-стае. Вслед за тем идёт серия рефлекторных взаимодействий, в результате которых лидер признаёт кандидата членом своей группы-стаи.
Доказательством существования рефлекторных контактов посредством излучения мозга может служить общеизвестный феномен "ощущения взгляда за спиной" (по моим наблюдениям - на расстоянии до 30 метров), поскольку это "ощущение" приходилось испытывать каждому человеку неоднократно, как в роли смотрящего, так и в роли того, кто внезапно обернулся. Если этот феномен знаком практически всем людям, значит, здесь дело не в том, что источник излучения обладает особой силой, или реципиент обладает особой чувствительностью, и не в особом совпадении каких-либо параметров их мозга, а в чём-то ином.
Обернувшийся человек ничего не ощущает, даже желания обернуться, он не знает, почему он это сделал, он обернулся непроизвольно, - и встретил взгляд смотрящего на него другого человека или животного. Это значит, что действие это было рефлекторным, а сигнальным раздражителем в данном случае было излучение взгляда, сопутствующее инстинктивной работе другого мозга. Сознательно можно долго и напряжённо смотреть в затылок тому же человеку, но он не обернётся (исключение - эмоциональный взгляд в спину с близкого расстояния, который человек ощущает как бы кожей, он знает, что на него смотрят, и знает, с каким настроением смотрят, он оборачивается произвольно, он может не обернуться).
Смотрящий человек в этот момент может думать о том, на кого он смотрит и испытывать какие-либо эмоции, может думать о чём-то другом, а может ни о чём не думать и не испытывать каких-либо эмоций. Он может даже не смотреть на определённого человека (в большинстве случаев - незнакомого), а просто - в пространство, в котором случайно в этот момент находится "приёмник". Глаза его при этом так же, как и при инстинктивном общении через взгляд, кажутся большими, тёмными и глубокими. Взгляд - как будто очень серьёзно, внимательно и задумчиво изучающий, но ни мыслей, ни чувств в нём, обычно, незаметно. Человек как будто в каком-то кратковременном трансе. Иногда этот взгляд может выражать какие-то чувства, например, чувство похоти у эксгибициониста, или чувство страха у справляющего нужду в не очень укромном месте. Но их чувства на большом расстоянии не ощущаются реципиентом, они оцениваются уже после того, как человек обернулся и увидел выражение глаз и лица смотрящего.
Очевидно, излучение глаз, вызывающее непроизвольный поворот головы в сторону смотрящего, в отличие от эмоционального излучения на близком расстоянии, другой природы. Оно не ощущается органами чувств и сознанием не воспринимается, но мозг его воспринимает и реагирует рефлекторно. Вероятно, это излучение воспринимается мозгом как сигнал возможной опасности ("внимание - за тобой наблюдают").
Интересно, что когда за человеком таким образом наблюдают через зеркало, он оборачивается в сторону зеркала, и там встречает взгляд смотрящего на него человека. Это значит, что излучаемая через глаза энергия мозга может концентрироваться в виде луча, который, падая на зеркальную поверхность, отражается от неё так же, как и световой луч, т. е. это излучение - электромагнитной природы.
Точно так же человек непроизвольно отвечает и на другие взгляды-сигналы при инстинктивном общении.
Как уже упоминалось, люди могут сделать непроницаемым выражение своих глаз (закрыть "ворота в мозг") и не допустить в свой внутренний мир других. Но с помощью взгляда они могут сломать такую же естественную защиту у другого человека, через глаза проникнуть в его "душу" и увидеть его чувства и намерения. Это говорит о том, что взгляд обладает силой. Если у взгляда есть сила, то это значит, что через глаза излучается энергия, которая измеряется степенью своего воздействия на других людей.
Возможно, при "накале страстей" напряжённость излучения мозга усиливается. Фокусируясь с помощью глаз в более плотный сгусток энергии, оно становится непроницаемым «щитом» или «мечом», пробивающим такую же чужую защиту.
Люди постоянно используют силу излучения своих глаз как средство нападения и защиты, нападая и отражая нападения других. При желании победитель, пробивший защиту противника, может нанести ему психический удар (который в большей или меньшей степени травмирует его). Причём, это главный способ защиты и нападения при неосознанном общении.
Луч взгляда может отражаться от стёкол очков (так же, как и от зеркала), не причинив объекту нападения никакого вреда (если луч направлен не под прямым углом).
Силой взгляда люди пользуются произвольно, т.е. – сознательно, но неосознанно, на уровне немого сознания.
Кроме луча взгляда во время агрессивной атаки используется и второе инстинктивное оружие – агрессивная эмоциональная волна, исходящая от всего тела, но это происходит непроизвольно. Таким путём агрессор может ПОРАЗИТЬ противника даже НЕ ГЛЯДЯ в его сторону, и ощутить рефлекторную радость победы, на которой следует остановиться подробнее.
Агрессивное рефлекторное поведение и рефлекторная радость победы
Когда людям удаётся кого-либо победить, или чего-то добиться, или преодолеть собственные слабости, они испытывают удовлетворение и торжествующую радость. Человек может чувствовать себя на голову выше всех других людей, одержав особенно важную победу, он может себя чувствовать даже "богом" в некоторых случаях (например, кардиохирург), но это не та радость, о которой будет идти речь.
Кроме всем известной радости победы, добытой трудом или борьбой, существует особая радость победы, рефлекторная.
Впервые я заметила у людей эту радость, наблюдая скандалы в очередях.
В небольшой очереди покупательница справедливо упрекнула продавца, а продавец ответил ей грубо и агрессивно. Неожиданно для меня люди в очереди тоже начали упрекать эту покупательницу так же грубо и агрессивно. Но бросилось в глаза и удивило то, что все нападающие делали это с каким-то сладострастием, дрожа от возбуждения. В их глазах загорелся хищный весёлый огонь (как у хищников, загнавших жертву). А затем появилась радость, без злобы, чистая радость. При этом женщины впивались пристальным взглядом в "поверженную", как бы желая усилить и продлить удовольствие.
Люди поддержали не того, кто прав, а несправедливого обидчика! Почему? Первая мысль - потому, чтобы не задерживалась очередь. Однако, в других, значительно более редких случаях, когда продавец не отвечал покупательнице грубой бранью, а выслушивал её упрёки и требования с побитым видом, женщины в очереди нападали не на покупательницу, задерживающую очередь, а на продавца! И то же радостное возбуждение в глазах. И не на шутку злились, явно, испытывая фрустрацию, когда получали достойный отпор. Их нарастающее возбуждение не получало разрядки.
В описанных примерах люди нападали на обиженного (психически раненого) кем-либо человека и коллективно испытывали радость победы. Без злости, без торжества. Чувство торжества (или злобного торжества), сопутствующие радости победы или даже превышающие её, мне приходилось редко наблюдать, видимо, тогда, когда у агрессора были какие-то негативные чувства к противнику, или агрессор был злобным человеком. В тех случаях, когда агрессия не достигала цели, и объект агрессии не ощущал себя побеждённым (а как бы человек ни старался скрыть это ощущение, на инстинктивном уровне оно будет заметно), нападающие уходили раздражёнными, неудовлетворёнными и возмущёнными.
Случай помог мне понять, что описанная радость победы является рефлекторной, человек ощущает её помимо своей воли и желания.
Однажды на базаре продавец чем-то возмутил меня, и я повысила тон, испытывая соответствующее агрессивное чувство. И вдруг ощутила физическую лёгкость (как будто я взлетела и начала парить в воздухе) и полную свободу. Продавец, базар — всё исчезло. Радость разлилась по моему телу. Прекрасная и чистая, без примеси каких бы то ни было других чувств. А по силе выраженности её можно было назвать ликованием и даже счастьем. Не знаю, сколько это длилось, может быть, одну минуту. Я ощущала потрясение от пережитого. Что это было? Что это было такое прекрасное? - думала я.
А затем я «вернулась на землю» и непроизвольно повернула голову в сторону толпы на базаре (как будто, меня что-то потянуло). Взгляд мой упёрся в пожилую женщину, которая стояла в 3-х метрах от меня. Она делала усилие, чтобы скрыть выражение унижения на своём лице. Посмотрела на продавца - он, видимо, заметил моё состояние, так как замолчал и стоял с выражением удивления и непонимания на лице. Спор был закончен.
Женщина не имела к конфликту никакого отношения. У неё возникло чувство унижения (поражения) в ответ на агрессивный выпад, предназначенный вовсе не для неё! И это её чувство - вызвало у меня радость. В одно мгновение я поняла, что испытанная мною радость победы - была рефлекторной.
Оказывается, для того, чтобы испытать рефлекторную радость победы вовсе не нужно кого-то оскорблять, обижать или унижать! Достаточно агрессивного настроения. И если человек ослаблен, - он легко под энергетическим воздействием этой агрессии ощутит себя побеждённым, а агрессор - упоительную радость победы. И при этом будет честно ощущать себя хорошим человеком. Позже я всегда узнавала эту радость у других - по характерному выражению потрясения на их лицах. Обычная радость, не рефлекторная, не сопровождается таким ощущением удивления на уровне потрясения.
Я видела, при каких именно ощущениях противника люди испытывают рефлекторную радость победы (точнее, это видят все, я осознала, то, что видела), и могу утверждать, что рефлекторная радость победы (РРП) возникает ТОЛЬКО в ответ на ощущение чувства УНИЖЕНИЯ, которое представляет собой СТРАДАНИЕ ПОРАЖЕНИЯ. Это чувство, когда противник ощущает себя задетым, раненым или убитым (т. е. получившим психическую травму), - в зависимости от его внутреннего состояния. Чувства ОБИДЫ, ОСКОРБЛЕНИЯ, ГНЕВА, СТРАХА, - также могут быть признаками поражения в борьбе, если они сопровождаются страданием поражения. Страх противника без страдания поражения - не вызывает рефлекторную радость победы.
Страдание поражения – это ощущение страдания и внезапной физической слабости в той или иной степени.
Если психическая атака была отражена каким-либо способом, то чувство страдания поражения не возникает.
Очень часто люди маскируют свою агрессию под обиду, возмущение или оскорбление, которые не имеют под собой основания и являются лишь предлогом для, якобы, ответной агрессии.
Интересный случай я наблюдала в терапевтическом стационаре. Вновь поступивший больной - высокий, худощавый неловкий и растерянный молодой человек, постучавшись, вошёл в ординаторскую и, церемонно раскланявшись, поздоровался. Кроме меня, в ординаторской было ещё два врача, две добродушные женщины средних лет. Они были спокойные и ничем не расстроенные, мы мирно беседовали, сидя за столом с бумагами. Увидев больного, они внезапно пришли в непонятное возбуждение и буквально набросились на него, как голодные волчицы, стараясь на разные лады унизить его, изображая гнев и возмущение по надуманному поводу (ах, как он посмел войти, не дождавшись разрешения). Их трудно было узнать: глаза сверкали хищно и злобно, на губах появилась лёгкая улыбка, ноздри раздувались, лица порозовели. А каждый его оправдательный ответ вызывал у них ещё большее возмущение. Наконец, при виде его растерянности и унижения в их глазах появилась победная радость, удовлетворенное ощущение собственного превосходства и презрение к жертве. После его ухода они ещё долго не могли успокоиться, обсуждая его возмутительное поведение и искренне возмущаясь.
До этого случая я предполагала, что описанные выше агрессивные действия людей в общественных местах являлись преднамеренными, и представляли собой сознательное желание испытать радость за счёт чужого страдания, т.е. - естественный садизм.
Но, наблюдая поведение врачей, я сделала вывод, что оно было НЕОСОЗНАННЫМ. Осознанно, они искренне считали, что больной поступил неправильно, войдя в ординаторскую, не дождавшись ответа: "Войдите".
Вскоре я заметила, что в большинстве своём скандалисты – это ограниченные люди, которые нападают потому, что им ХОЧЕТСЯ напасть, их побуждает к этому природная агрессивность, инстинкт, а не расчёт разума. Осознанно они считали, что жертвы их нападений вели себя неправильно.
А затем я обратила внимание, что в течение многих лет после описанного случайного ощущения мною максимально выраженной рефлекторной радости победы мне совсем НЕ ХОЧЕТСЯ нападать на людей - даже ради этого прекрасного ощущения. И я сделала вывод, что при минимальной агрессивности (достаточной только для защиты) желания нападать ради РРП не возникает даже при наличии положительного опыта. Подобно тому, как сексуальная жизнь людей обусловлена вовсе не их осознанным стремлением к удовольствию, а постоянно поступающими в кровь половыми гормонами (в отличие от животных, у которых гормональная активность повышается периодически). При резко выраженном уменьшении количества половых гормонов, стремление к противоположному полу исчезает. Аналогично, когда у человека нет аппетита, даже самая прекрасная еда может показаться ему невкусной.
Многочисленные наблюдения подтвердили вывод, что побуждение к агрессии и выбор случайной жертвы, безусловно, инстинктивные. Осознанно уловить за спокойным и приветливым (надменным, высокомерным и проч.) выражением лица беззащитность, или во время скандала мгновенно выбрать сторону ПОТЕНЦИАЛЬНОГО победителя, - невозможно.
Так поступают даже близкие люди, матери с детьми (реже – наоборот), жёны с мужьями и мужья с жёнами, друзья. Любой нормальный человек не желает причинить боль своим близким. Очевидно, что люди унижают друг друга неосознанно, инстинктивно, объясняя себе своё поведение совсем другими мотивами, например, мать объясняет себе свою агрессивность к детям необходимостью воспитания.
-
Агрессивное поведение в общественных местах я наблюдала у людей обоего пола и всех возрастов, но чаще всего - у женщин среднего и пожилого возраста (возможно, это связано с какими-то инволюционными изменениями). И заметила, что люди нападали на других обычно по незначительному поводу, а часто и без повода. И не потому, что они были раздраженными, усталыми или больными (как принято считать). Наоборот, нападали на усталых, раздражённых и больных, т. е. на тех, кто ослаблен и открыт для агрессивного удара.
Примеры.
1. Я иду домой после ночного дежурства на скорой помощи, сонная и уставшая, и по дороге захожу в магазины, аптеку, различные учреждения. И везде обслуживающий персонал относится ко мне агрессивно и пренебрежительно. Но когда я иду по тем же самым магазинам и учреждениям в хорошем физическом состоянии и настроении, картина резко меняется. ТЕ ЖЕ САМЫЕ люди относятся ко мне приветливо и доброжелательно.
2. Малыш 3,5 лет дважды ударил веником свою больную бабушку, которая лежала в кровати, а затем его личико осветилось торжествующей радостью с оттенком удивления. Почему? Бабушка ему никогда ничего плохого не сделала, он и раньше много раз видел бабушку, лежащей в кровати, но никогда не бил её. Но теперь бабушка не просто отдыхала, она была тяжело больна (обширный острый инфаркт миокарда).
3. Хозяйка случайно наступила на своего кота. Кот болезненно закричал. И тут же соседская кошка, на которую этот кастрированный кот часто агрессивно нападал, стремительно набросилась на него и покусала.
Люди, ребёнок и кошка - рефлекторно реагировали агрессивным нападением на один и тот же сигнал: физическая слабость, невозможность себя защитить.
Второй сигнальный раздражитель для возникновения рефлекса нападения – страх, как признак слабости и невозможности себя защитить.
Во всех случаях возникновения рефлекторной радости победы словесная агрессия была завуалированной, не явной. Подобным словам всегда предшествовало и сопутствовало агрессивное невербальное поведение: победно разящий луч взгляда, насмешливая или откровенно издевательская мимика, без которых обидные слова не ранят жертву нападения.
Именно такой вид агрессии инстинктивно чаще всего используют агрессоры. Оскорбляют словами не прямо, а намёком, достаточно прозрачным, но так, что нельзя придраться, не отвечают на вопрос, на приветствие, на улыбку, оскорбляют жестами, например, не дали в руки сигарету или сдачу, а с подчёркнуто пренебрежительным видом бросили на стол, или - только мимикой и взглядом.
Со стороны эти действия выглядят разумными, но это тоже инстинктивное поведение.
Я видела, как малыш 4-х лет смотрел на взрослого мужчину, который говорил с ним, как говорят, обычно, с маленькими детьми, обучая его пользоваться зубной пастой. Ребёнок смотрел на мужчину насмешливо, как будто тот говорил явную глупость, затем сменял взгляд и мимику на удивлённое сочувствие, как бы говоря: совсем, бедный, не понимает, какие нелепые вещи он говорит. Он делал это достаточно долго. И когда, наконец, взрослый мужчина ощутил себя униженным, и это достаточно ярко отразилось на его лице, малыш счастливо и победно рассмеялся.
Оскорбительные слова и жесты играют вспомогательную роль, на них достаточно легко можно не обращать внимания, но агрессивный энергетический удар нужно отражать, иначе он, как достаточно сильное оружие, – ранит. Происходит это – рефлекторно.
Если собственная энергетика жертвы нападения достаточно сильна, то человек не ощутит себя раненым, агрессивная энергия нападающего отразится от его защитного энергетического поля, как от брони. Если он устал, болен, или уже ранен в подобном бою, то его ПСИХИЧЕСКАЯ ЗАЩИТА ослаблена, он не сможет противостоять энергии агрессивного удара, и ощутит страдание поражения.
ПСИХИЧЕСКАЯ защита – это энергия человека, которая зависит от состояния его здоровья, наличия хронического стресса, невроза, переутомления, пр. Надо заметить, что психические болезни, например, шизофрения или маниакально-депрессивный психоз, – не влияют на инстинктивные механизмы защиты и нападения.
Люди, получившие энергетическую травму в психическом сражении, чтобы не ощутить себя полностью разбитыми, ПЫТАЮТСЯ ЗАЩИЩАТЬСЯ СЛОВАМИ. Такую защиту с помощью слов (логоса), - принято называть ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ. Иногда это может помочь, если жертва ранена легко, не полностью потеряла возможность энергетического сопротивления и сумеет найти нужные слова для завуалированной агрессии.
Какой эффект будет иметь психологическая защита в виде прямых оскорблений - лучше всего видно на примере.
Двое пожилых хорошо одетых мужчин вошли в троллейбус и сели позади меня. Один из них язвительно сказал нечто унизительное для собеседника, но это не было прямым оскорблением. Не помню его слов, но они были недостойными и даже постыдными для уважающего себя человека (хотя, и приличными), и я ощутила к агрессору неприязнь и презрение.
Второй мужчина почувствовал себя униженным, но вида не подал и спокойно продолжал разговор, как будто ничего не произошло. Но если я почувствовала его унижение, то и агрессор, видимо, тоже почувствовал и ощутил рефлекторную радость победы, поскольку его голос стал весёлым. Через несколько фраз униженный мужчина, вдруг, грубо и не к месту оборвал речь собеседника прямым оскорблением, обозвав его словом, обозначающим в просторечии ничтожество личности ("г...о, ты"), - громко, чтобы все слышали. Тот, как ни в чём ни бывало, продолжал разговор всё тем же весёлым и довольным тоном. В голосе побеждённого стало слышно раздражение, но он всё ещё ПЫТАЛСЯ ЗАЩИТИТЬСЯ СЛОВАМИ. И ещё через несколько фраз он оборвал первого (всё так же безотносительно к смыслу его речи) ещё более грубым и унизительным словом: "Педераст!" И опять без эффекта. В его голосе наряду с раздражением появилась нарастающая тревога. Нанести ответный удар путём словесного унижения собеседника он не мог и был вынужден прибегать к всё более грубым оскорблениям, хотя они не ругались, а мирно беседовали. Наконец, он стал громко ругать первого в нецензурных выражениях, и в его голосе появились визгливые нотки. Я ощутила к нему презрение. Напавший первым по-прежнему не реагировал на прямые оскорбления и спокойно продолжал разговор. Но уже по тону обоих было ясно, что победил в этой схватке именно он. Он напал словесно и одновременно невербально, сразу "смертельно ранил" противника, а ответная словесная агрессия его нисколько не задевала, он спокойно наблюдал, как "раненый" им собеседник постепенно подал на обе лопатки. Невольно я ощутила к нему уважение. Это удивило меня, ведь ещё несколько минут назад ощущала к нему презрение!
Подобные случаи можно наблюдать довольно часто. Оказывается, каким бы ни был остроумным (или откровенно оскорбительным) ответный СЛОВЕСНЫЙ выпад, он не имеет никакого значения для агрессора, если выбранный им человек-жертва почувствовал себя униженным (энергетически «раненным», побеждённым) и страдает.
Свидетели подобных поединков всегда испытывали к побеждённым чувство презрения даже при их явной правоте, а победители всегда вызывали у них уважение, даже когда были не правы. Очевидно, эти чувства являются рефлекторными.
Я поняла, что в описанном выше примере, моё первоначальное чувство презрения к будущему победителю было продуктом моего разума, а чувство уважения к нему после его победы - рефлекторным.
Я заметила, что во время психических сражений степень страдания поражения (т.е. энергетического повреждения) у жертв не зависела ни от смыслового значения психического удара, ни от степени выраженности агрессивного намерения нападающих, а только от состояния их энергетической защиты.
Пример, подтверждающий это наблюдение, приведен выше: от моей ответной агрессии, направленной на противника, пострадал посторонний человек из толпы – пожилая женщина, которая случайно оказалась в области действия агрессивной энергии (которая, надо понимать, шла концентрической волной от моего тела). Моя агрессивная эмоциональная волна коснулась многих людей. А пострадала от этой агрессии - только она одна. При этом она не выглядела больной или уставшей. Есть люди, которые в определённые периоды своей жизни ощущают себя легко уязвимыми постоянно, независимо от их физического состояния. Реакция страдания на ЛЮБОЕ, даже самое малое агрессивное воздействие (например, пренебрежительный взгляд), – это реакция одиночки, ОТВЕРЖЕННОГО, у которого нет своей стаи. И эту реакцию обусловливает его собственный стадный инстинкт, наказывающий его страданием за неправильное поведение, а не «сила» нападающего.
При анализе смыслового содержания агрессии легко заметить, что люди используют словесные ШАБЛОНЫ, как во время прямых, так и во время завуалированных оскорблений, поскольку в таких ситуациях раздумывать некогда. В первом случае это довольно узкий набор слов и фраз, во втором – значительно более разнообразный.
Мне не приходилось видеть, чтобы прямые словесные оскорбления вызывали рефлекторную радость победы. Зато я много раз видела, как такие оскорбления используют в качестве защиты раненые жертвы. Потеряв возможность ответить на удар энергетически, они пытаются ударить словами, как правило, безуспешно.
Самые первые шаблоны прямых оскорблений, вероятно, были разработаны тысячи лет назад, чтобы бесплодный гнев ослабил противника. Это не мудрость разума, это – инстинкт. Все животные, прежде, чем начать бой, издают в адрес друг друга угрожающие звуки и жесты. Люди добавили к этому словесные шаблоны. Впоследствии за применение прямых оскорблений стали назначать наказание или общественное порицание. Тогда инстинктивное влечение к агрессии направило сознание людей по другому пути: они стали придумывать оскорбления в дозволенных выражениях, запоминать их, обучаться им друг у друга. Вероятно, так родился метод завуалированных оскорблений. Новые шаблоны в каждом сообществе людей были различными, постоянно обновлялись и дополнялись конкретными деталями в ходе психических поединков.
Пример шаблона завуалированной агрессии.
Ведущий телевизионной программы спрашивает у знаменитого на весь мир композитора, который сам исполняет свои песни: «Как вы считаете, вы больше певец или композитор?». Другой ведущий телепрограммы через 1-2 года спрашивает у известного писателя: «Как вы считаете, вы больше писатель или журналист?». Известные люди ощутили себя униженными, они приехали в Россию по приглашению и не ожидали такого отношения. Спустя 2 года тому же композитору на Украинском телевидении задали тот же вопрос: «Как вы считаете, вы больше певец или композитор?». Похожая формула встречалась мне более 30 лет назад. Когда в сельской участковой больнице я рассказала своей медсестре, что после окончания средней школы работала санитаркой, а потом медрегистратором, она спросила: «А зачем вы стали врачом? Оставались бы медрегистратором».
Рефлекторная радость победы – прекрасное и чистое чувство. Но это - всего лишь рефлекс на страдание унижения другого человека, который, как и все рефлексы, имеет очень короткий период действия.
Хочется заметить, что, в отличие от рефлекторной радости, инстинктивные источники радости (как поощрительное действие инстинкта, а не рефлекс) дают человеку долговременное ощущение счастья и резкое усиление психической защиты, вплоть до ПОЛНОЙ НЕУЯЗВИМОСТИ. Например, душевная любовь или инстинктивная РАДОСТЬ ЕДИНСТВА стаи, которая похожа на РРП, но менее остро выраженная и ощущается столько, сколько длятся гармоничные совместные действия под руководством харизматичного лидера. Но такого лидера найти нелегко, душевную любовь найти ещё сложнее, а рефлекторная радость победы доступна в любой момент. Осознанные охотники за РРП научились вызывать у себя максимальную агрессивность, ибо чем сильнее агрессивность нападающего, тем ярче его рефлекторная радость победы.
Наблюдая за такими людьми, я с удивлением заметила, что рефлекторная радость победы не сделала их счастливыми, а их психическая защита не стала сильнее.
Без проявления агрессивности тоже можно ощутить РРП. Я довольно часто наблюдала, как при ПОЛНОЙ НЕУЯЗВИМОСТИ ПРОТИВНИКА АГРЕССОР САМ ИСПЫТЫВАЛ СТРАДАНИЕ ПОРАЖЕНИЯ, а рефлекторную радость победы получал тот, на кого он пытался напасть. Это - сравнительно слабая радость, так как не было предшествующего агрессивного намерения. Откровенное выражение этой радости усиливает страдание поражения агрессора и радость победы у его несостоявшейся жертвы.
Рефлекторная радость победы, как регулятор психического равновесия
Положительные эмоции жизненно необходимы, они возвращают здоровье и молодость, а значит, продлевают жизнь. Отрицательные эмоции лишают сил и убивают, медленно или сразу.
Люди инстинктивно стремятся к психическому равновесию, а для этого отрицательные эмоции им необходимо компенсировать положительными.
Обычно для нейтрализации эффекта отрицательных эмоций и восстановления утраченного психического равновесия используются действия, заведомо приносящие удовольствие. Например, еда, половой акт, приятная музыка, и пр. Сюда же можно отнести курение и употребление алкоголя. Но иногда для нейтрализации выраженного страдания поражения (унижения) нужна именно радость победы, обычных положительных эмоций здесь недостаточно.
Для этого люди инстинктивно используют агрессию по отношению к заведомо слабому противнику (ребёнку, уставшему или больному человеку, животному), с которым победа гарантирована. Ибо чем меньше защищён человек, тем легче его поразить.
Пример.
Мать-алкоголик терроризировала своих двоих дочерей. У девушек развился невроз. Доведя старшую дочь до истерического припадка, мать вызвала скорую помощь. Но девушка к моменту приезда бригады уже успокоилась. Пытаясь доказать, что вызвала скорую помощь не зря, мать, властно глядя на уже успокоившуюся дочь, сказала: "Ты сейчас опять заплачешь"! И дочь начала плакать. А на лице матери появилось выражение торжества. "У тебя сейчас снова будет припадок", - продолжала она. Но я, заслонив собой девушку от гипнотизирующего взгляда матери, взяла её за руку и сказала, глядя ей в глаза: "Никакого припадка у вас не будет, не обращайте на неё внимания". Девушка снова успокоилась. Тогда мать, обойдя меня со стороны, начала язвительно говорить дочери, впиваясь в неё взглядом, что та не может выйти замуж, что она - полное ничтожество, в то время, как она, мать, уже не молодая женщина, в очередной раз нашла себе сожителя. Девушка уже не плакала. Она сидела с несчастным и подавленным видом. Мать (самый близкий и родной человек!) ударила её в самое больное место, и получила от её страданий явное удовольствие. Пришлось применить нестандартный подход - назвать вещи своими именами. Мать удивлённо замолчала.
Сёстры рассказали мне, что мать постоянно доказывала им, что они - никчемные, неумелые (и прочее в этом роде), что всё у них не так, как у людей. И у обеих дочерей, как под гипнозом, всё начинало валиться из рук. Девушки были умные, добрые и симпатичные. Они любили свою мать и даже не пытались с ней бороться, они верили, что она желает им добра, и не могли видеть в ней врага. И мать, конечно же, не считала себя их врагом. Вероятно, она таким путём доказывала себе и им, что она их воспитывает.
Я ласково и убеждённо сказала сёстрам, что обе они красивые, умные, сильные, и обязательно сумеют найти своё счастье.
Похожие ситуации я замечала и в благополучных семьях. Конечно, не так резко выраженные, но по сути - аналогичные. Даже любящие матери неосознанно используют своих детей, инстинктивно восстанавливая своё психическое равновесие, нарушенное в социуме или семье, с тем, с кем это сделать легко, - со своим ребёнком.
Иногда человек для того, чтобы избавиться от тягостного переживания, стремится не только унизить, а избить кого-то, значительно слабее себя, или убить доверчивое домашнее животное - в зависимости от степени обиды и злобности.
Один мой коллега постоянно жаловался на свою жену, что она всё время отталкивает его и оскорбляет, потому что он - импотент. А взрослые дети поддерживали мать и тоже обижали его. Хотя он работал для своей семьи на двух, иногда, на трёх работах. Так длилось довольно долго - все те годы, что я его знала (шесть лет). Однажды он позвонил по телефону на работу и сообщил, что удавил своих двух кошек. Ему нужно было сообщить об этом немедленно. Все были потрясены и не находили слов. Позже он рассказал, как всё было. Его жена оскорбила его как-то особенно тяжко. Обида и гнев давили его. Ему было настолько плохо, что захотелось кого-то убить. И он решил убить своих собственных кошек - всей семье назло. Он обмотал им шейки проволокой и вышел в другую комнату, чтобы не видеть их мучений.
Самое удивительное: когда он рассказывал об этом, он не стыдился своего поступка! Он не раскаивался! Хотя кошек ему было жаль. Он чувствовал себя сильным и явно гордился собой. Он впервые за всё время, что я его знала, относился к себе с истинным уважением. Как будто он победил всех своих врагов, а не убил ни в чём не повинных зверьков. После этого случая жаловаться на жену он перестал. Видимо, больше она его не оскорбляла. Но ещё долгое время, когда он вспоминал об этом случае, на его губах появлялась торжествующая радостная улыбка.
Как можно объяснить его поступок и самоощущение после него? Его жестоко оскорбили, нанесли ему психическую травму. Его страдание поражения было настолько глубоким и тягостным, что у него не было сил выносить его. И инстинкт подсказал его сознанию желание убить, ибо восстановить его психическое равновесие могла бы только полная победа над обидчиком - его смерть.
А что делать, когда обидчик близкий человек, которого ты не можешь убить, потому что любишь его или нуждаешься в нём? И мой коллега убил тех, кого можно было убить безнаказанно. При этом зрелища их мучений он перенести не мог. Он не был садистом.
Садизм
Видимо, подобные случаи привели к появлению теории, объясняющей возникновение маниакальной жажды убийства приобретенным нарушением психики в результате частых издевательств в детстве или постоянных издевательств в семье.
Да, известно достаточно много случаев, когда люди, доведенные до отчаяния унижениями, убивали обидчика (или животное, как в описанном выше случае). Но это - РАЗОВЫЕ убийства в состоянии аффекта. Это - не садизм. И в манию такой опыт у нормальных людей не перерастает.
Судя по моим наблюдениям, маниакальное стремление к убийству можно разделить на две группы: ВРОЖДЁННОЕ И ПРИОБРЕТЕННОЕ, обусловленное потребностью восстановления своего психического статуса, нарушенного в результате социальных влияний.
Но это - относительное деление. Истинно приобретенной маниакальной жажды убийства - не существует. Множество детей испытывали в детстве издевательства родителей или сверстников. Множество жён и мужей терпят издевательства и унижения от своих супругов, множество людей испытывают гонения в коллективе. Униженных и оскорблённых, жалких и гонимых – очень много. А садистов-маньяков - единицы. Потому что и в этом случае, есть врождённые предпосылки. Скрытое до поры уродство личности, которое проявляется в неблагоприятной среде.
Приобретенный садизм от врождённого отличается, лишь, тем, что врождённые садисты уже с раннего детства проявляются, как садисты. А приобретенному садисту нужен стимул. И если нормальный мужчина после ссоры с женой идёт развлекаться на стороне, то садист идёт насиловать и убивать женщин.
Большинство маньяков-убийц, судя по описаниям их жизни, явно были лидерами, сильным личностями, наиболее уважаемыми в обществе.
В одной из передач по TV рассказывалось о садисте-убийце. На портрете был молодой красивый мужчина с умным и мужественным выражением лица, которое вызывало симпатию и уважение.
Сначала он перед убийством связывал своих жертв. Потом начал вводить им вещество, которое вызывает обездвиживание человека, и, таким образом, полностью лишает его возможности сопротивления, но не лишает сознания и чувствительности. Так маньяк не отвлекал своё внимание и не напрягался для готовности отразить сопротивление жертвы, а всецело отдавался своим эмоциям.
Первое время он убивал один. Потом организовал небольшую социальную группу, чтобы ещё больше усилить свою рефлекторную радость победы, - резонансом от общих эмоций, упоительной РЕФЛЕКТОРНОЙ РАДОСТЬЮ ЕДИНСТВА стаи, радостью от их любви и восхищения, РАДОСТЬЮ ВСЕВЛАСТИЯ над ними. Для этого он придумал идейную основу, оправдывающую убийство людей (уничтожение неполноценных), атрибуты (знамя, лозунги и проч.), ритуал. Таким образом, он усилил свою рефлекторную радость победы в несколько раз.
Мне довелось воочию наблюдать развитие и становление врождённого маньяка-убийцы. У нас во дворе был мальчик. В 5-летнем возрасте он вставал рано утром и, дрожа от радостного возбуждения, переворачивал камни, находил мелких насекомых и червяков, и с наслаждением давил их. К 9 годам он передушил всех кошек во дворе. Некоторым предварительно ломал лапки и выдавливал глаза. Среди детей он был сильным инстинктивным лидером. Взрослые его уважали и боялись.
В норме в ответ на физическую боль и убийство - рефлекторной радости не возникает. В научно-популярных документальных фильмах можно увидеть, как убивают хищники. Хищные животные не мучают свою добычу, чтобы насладиться своей властью над ней, не едят её живьём, чтобы насладиться её визгом и стонами, а убивают её ловко и быстро (кроме единичных случаев, патологические мутации бывают не только у людей). Экстатическая радость от любых психических страданий жертвы, от её физической боли и убийства, свойственна, лишь, садистам-маньякам, и во всём мире признана патологией, врождённым дефектом инстинктов.
Единственный пример инстинктивного поведения, похожего на «естественный садизм», - это "игра" кошки с пойманной мышью.
Поймав мышь, кошка не ранит свою жертву, она лишь чуть придавит её, а затем, подталкивая лапой, заставляет убегать. Чтобы вновь и вновь ловить её. При этом кошка испытывает веселье и хищную радость. Когда обессиленная мышь перестаёт убегать, кошка быстро и ловко убивает её, и уходит (голодная кошка не играет с добычей). А её хищно радостное настроение тут же сменяется скукой. Радости в момент убийства у кошки не заметно.
Интересно, что таким же образом кошка играет и с игрушкой (часто даже отдалённо не похожей на мелкое животное).
Игрушка не испытывает страданий, но кошка, поймав её тоже радуется, хищно сверкая глазами, (хотя, и не так бурно, как с живой мышью)! Очевидно, что это – самораздражение рефлексогенной зоны. При онанизме животные и люди раздражают эрогенные зоны противоестественным путём. Это раздражение тоже вызывает соответствующий рефлекс, хотя и значительно менее ярко выраженный. Люди могут при этом воображать себе партнёра и его ответную страсть, или не воображать, но в любом случае им необходимо раздражение строго определённой эрогенной зоны, той же самой, которая раздражается во время полового акта.
У кошки во время игры с воображаемой мышью самораздражение тоже вызывает тот же рефлекс, что и во время игры с живой мышью, только менее ярко выраженный. Но какую же рефлексогенную зону раздражает кошка? Одного воображения (как показано на примере с мастурбацией) недостаточно, нужно раздражение СТРОГО ОПРЕДЕЛЁННОЙ зоны, ТОЙ ЖЕ САМОЙ, что и во время охоты или игры с живой жертвой. Поскольку игрушка не испытывает никаких чувств, значит, сигнальный раздражитель, вызывающий у кошки радость, - не смертельный ужас жертвы и не её предсмертное страдание обречённости, а МОМЕНТ её ПОИМКИ.
Так что природным садизмом это назвать нельзя. Каким-то образом этот случайно приобретенный опыт попал в раздел жизненно необходимых действий и закрепился в инстинктах.
Животные (в том числе и кошки) не охотятся ради удовольствия, а только ради пропитания. Бессмысленные убийства в азарте охоты являются не правилом, а исключением. В противном случае, жизнь на земле прекратилась бы, так и не развившись до высших форм
У каждого хищника (созданного для убийства) существует сдерживающий инстинкт: "Не убий". Не убивай представителя своего вида, если для этого нет достаточно серьёзных оснований (но и в этих случаях есть сдерживающий инстинкт: если противник сдался, то победитель его не добивает), не убивай травоядное, если не голоден.
АГРЕССИЯ, КАК РЕГУЛЯТОР СТАДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Всякая инстинктивная программа поведения - это точный математический расчёт. Согласно этому расчёту, каждое влечение или желание при его реализации награждается положительной эмоцией.
В случае удачной агрессии инстинкт награждает сознание за победу положительной эмоцией радости. Понятно, что победа в борьбе необходима для выживания. Но для чего нужна награда за победу в описанных выше случаях, которые не похожи на борьбу за выживание?
Случай помог мне найти ответ и на этот вопрос. Однажды я случайно заметила, как человек, привыкший ощущать себя жертвой, доведенный до отчаяния постоянными нападками, и, видимо, считая, что терять ему в этой социальной группе уже нечего, решился на завуалированную агрессию по отношению к «охотнику». И появилась удивительная вещь: сильный и как будто защищённый агрессор точно так же реагировал на скрытую агрессию, как и его беззащитная жертва, - страданием поражения.
Значит, «охотники» так же уязвимы, как и их жертвы! – поняла я. А вслед за тем наступила ещё более удивительная вещь: бывший агрессор начал смотреть на объект своего привычного нападения с уважением и симпатией! Очевидно, что это – рефлекторная реакция подчинения, которая не зависит от сознания людей.
Это ещё раз подтверждает, что такой популярный среди людей термин, как «сила», применяемый для обозначения высокоранговых членов группы, вовсе не отражает вложенного в него смысла, а является попыткой разума объяснить своё инстинктивное отношение к высокоранговым членам группы и лидеру.
Завуалированная словесная агрессия в сочетании с невербальной агрессией, обычно, не вызывает ответного удара (в отличие от прямого оскорбления). И не только потому, что не к чему придраться. В социальной группе такая агрессия вызывает у побеждённого цепочку рефлекторных реакций: рефлекторного страдания поражения, вслед за ним – реакцию рефлекторного подчинения, уважения и даже симпатии к тому, кто только что заставил страдать от унижения. Агрессора в этих случаях начинают уважать и любить - поневоле, инстинктивно.
Ещё несколько подобных наблюдений и собственный опыт - убедили меня в правильности моего вывода.
Однажды я расчётливо применила завуалированную агрессию. Мне было НЕОБХОДИМО «приручить» женщину, которая постоянно агрессивно нападала на меня и достаточно сильно портила мне жизнь. При виде её я ощущала страх и напряжение в ожидании нападения и следующего за ним страдания поражения. Прозрачным намёком я насмешливо намекнула при всех на её самое больное место. Эффект был достигнут, она ощутила страдание поражения, а я - редуцированную РРП (поскольку я не испытывала агрессивного желания напасть, я нападала на неё, преодолевая внутреннее сопротивление и ощущая внутри себя стыд). Но приём удался, после этого она стала уважать меня и симпатизировать мне. Поскольку я не проявлялась по отношению к ней как лидер, вскоре она снова попыталась напасть. Но, взглянув на меня, передумала и больше не пыталась. Впоследствии мы много лет общались с взаимным уважением и доверием на равных.
Видимо, для возникновения устойчивой реакции подчинения одной агрессивности недостаточно, нужна соответствующая программа стадного инстинкта, нужно быть «альфой» по отношению к побеждённому. Но добиться хорошего отношения таким путём можно.
Таким образом, рефлекторные реакции во время агрессивного поведения следующие.
Подобно тому, как сексуальный контакт обусловлен половым влечением и стимулируется определённым поведением сексуального партнёра, агрессивное нападение так же представляет собой влечение и провоцируется совершенно определённым поведением противника.
Резкое уменьшение энергии, как психической, так и физической, сразу ощущается окружающими. У людей с выраженной агрессивностью возникает рефлекторное неосознанное желание напасть. Сигнал для нападения – физическая слабость от болезни или ранения и недостаточная возможность себя защитить. Большая вероятность победы без особых затрат сил. Второй сигнал для нападения – СТРАХ. Полная невозможность возможность себя защитить. Гарантированная победа.
Благодаря инстинктивному языку немого общения человек видит агрессивное намерение в глазах и мимике потенциального противника. У него может возникнуть непроизвольный страх поражения или ответное агрессивное чувство. В последнем случае, конфликта не возникнет.
СТРАХ тут же вызовет у агрессора рефлекторное желание напасть (причём, не только у него, а и у окружающих его людей с достаточно развитой агрессивностью).
Нападают невербально и вербально одновременно, стараясь по какому-нибудь надуманному поводу оскорбить (в дозволенных приличиями выражениях) или унизить свою жертву.
Человек, имеющий слабую психическую защиту, почувствует себя униженным, психически побеждённым ("раненым") и ощутит характерное страдание поражения, которое непроизвольно отразится не его лице. Но даже если этот человек сумеет придать своему лицу и глазам непроницаемое выражение, или отвернётся, его противник всё равно ощутит это по излучению этого чувства, уловленного им на небольшом расстоянии. И у него тут же рефлекторно возникнет радость победы, напоминающая возвышенный оргазм, а в наибольшем своём выражении ощущается, как ликование и счастье.
Следующая рефлекторные реакции у победителя - ощущение собственной силы и уважения к себе и появление чувства ПРЕЗРЕНИЕ к побеждённому им противнику.
Если это сражение происходит не в случайном общественном месте, а в социальной группе, то следующая рефлекторная реакция в этой цепочке актов возникает у побеждённого: он ощущает УВАЖЕНИЕ к победителю и ЖЕЛАНИЕ ПОДЧИНИТЬСЯ ему, признаёт его - авторитетом над собой.
Для ПОДДЕРЖАНИЯ уже существующей стадной иерархии применяется как скрытая, так и явная агрессия (в том числе и физическая), но в этом случае она носит РИТУАЛЬНЫЙ характер. Чувства унижения у побеждённого не возникает, а сразу – реакция радостного подчинения, уважения и любви к победителю. У победителя - удовлетворение и уважение к себе, чувства уважения и покровительства к побеждённому, а лидер, кроме того, ощущает РАДОСТЬ ВСЕВЛАСТИЯ (термин сильного инстинктивно объединяющего лидера).
Глава третья
Неосознанные эмоциональные взаимодействия на расстоянии
При эмоциях выделяются различные медиаторы, что может сопровождаться вегетативными реакциями, которые вместе с выражением глаз и лица передают внешние признаки эмоций (эти же медиаторы влияют на весь обмен веществ, отрицательно или положительно - в зависимости от характера эмоций). Но информацию об эмоциях друг друга люди получают не только путём наблюдения за внешними признаками эмоций. Не обладая сверхчувствительностью, а только внимательно наблюдая за собой и за людьми, можно заметить, как это происходит.
Каждому человеку приходилось ощущать, как в нём вспыхивает чувство радости, страдания, гнева, страха, или волна сексуального возбуждения прокатывается внутри его тела сверху вниз и тяжёлым комком падает вниз живота. Здоровый волевой человек может не допустить внешних проявлений эмоций. Его лицо спокойно и сохраняет прежнее выражение, его глаза непроницаемы, а тело расслаблено и сохраняет прежнюю позу, не изменяются цвет его лица и ритм дыхания, и не усиливается потоотделение. Ничто не говорит о том, что он испытывает какие-то чувства. Но эту внутреннюю вспышку, возникающую в МОМЕНТ ПОЯВЛЕНИЯ эмоции, ПОДАВИТЬ НЕВОЗМОЖНО, окружающие её обязательно ощутят, как слабую вспышку внутри собственных тел. И это ощущение мгновенно передаёт их мозгу всю информацию о чужой эмоции. Подобные наблюдения встречаются постоянно при общении.
Например.
Однажды я угостила сотрудницу конфетой. Я знала, что она недолюбливает меня. Но не предполагала, что настолько. Она взяла угощение и с достоинством поблагодарила. Ничто не изменилось в её лице и теле. Но в тот момент, когда она взяла конфету, я ощутила, как внутри неё вспыхнул тоскливый внутренний вой. Я поняла, что она сделала то, чего не хотела делать, поскольку отказаться - у неё не было видимой причины.
Это не значит, что я обладаю особенной сверхчувствительностью, я всего лишь осознаю всё, что воспринимаю на инстинктивном уровне. Наблюдения показывают, что излучение, возникающее в МОМЕНТ появления эмоции, ощущается всеми людьми, ибо их мимика и последующее поведение соответственно изменяются. Даже немедленное подавление вспыхнувшей внутри своего тела эмоции сразу вслед за её возникновением не даёт ожидаемого результата, инстинктивное знание о ней мозг окружающих всё равно получает. Нежелательную собственную эмоцию можно только ПРЕДОТВРАТИТЬ, если заранее настроиться нужным образом.
Очевидно, возникновение эмоций сопровождаются электрическими и электромагнитными явлениями. Передачу эмоций на близких расстояниях, вероятно, можно объяснить явлением электромагнитной индукции. В момент возникновения эмоции на мембранах клеток мозга скачкообразно возникает изменение мембранного потенциала и, соответственно, изменяется магнитное поле. Изменение магнитного поля вызывает такое же скачкообразное изменение электрического поля и появление индукционного тока в соответствующих структурах собственного тела и в телах окружающих людей и одновременно порождает электромагнитное излучение. Что и вызывает описанные выше ощущения и является носителем информации для мозга.
Таким образом, ощущая излучение чужой эмоции в МОМЕНТ её ВОЗНИКНОВЕНИЯ, люди сразу осознают характер этой эмоции и от кого именно она исходит. Это знание оказывает влияние на их последующее поведение, но большинство людей НЕ ОСОЗНАЮТ, каким именно путём пришла к ним информация.
Глава четвёртая
Заключение
Немой диалог сопровождает речевое общение от начала и до конца, но не осознаётся.
Это значит, что обработка полученной информации идёт в двух плоскостях: осознанного и неосознанного мышления.
Известно, что у человека и животных – два сознания и два вида мышления. Одно – врождённое, оснащённое опытом предков (как своего вида, так и других), накопленным за миллионы лет. Другое – приобретенное, оно не имеет никаких знаний и представляет собой самообучающуюся программу для руководства индивидуальным поведением в ситуациях, которые невозможно предсказать и передать это знание по наследству.
Сознанию, приобретенному путём научения, соответствует восприятие посредством пяти органов чувств, общение с использованием звуков и жестов, логическое мышление на основе личного опыта и обучения, индивидуальное поведение. Например, когда волк, попавший в капкан, отгрызает себе лапу, чтобы освободиться, так как понимает, что придёт человек и убьёт его, - это логическое мышление. У людей этому сознанию соответствует осознанное логическое мышление, словесное общение, осознанная мимика и жесты, индивидуальное поведение.
Врождённому сознанию соответствует расчёт мозга без участия сознания и применения логики, с учётом всей воспринимаемой информации, инстинктивное поведение и общение с другими существами с помощью врождённых способов общения, которые доминирующим сознанием у большинства людей не осознаются.
Очень многие человеческие реакции имеют двойное происхождение: обусловленные разумным сознанием и обусловленные инстинктом.
Например, инстинктивная радость победы является рефлекторной реакцией на страдание поражения противника в психической борьбе, а радость победы мыслящего сознания возникает от достижения своей цели. Разумом люди уважают друг друга за ум, знания, умения, порядочность, мужество и прочее. А рефлекторно – презирают или уважают только за поражение или победу в инстинктивном психическом сражении, не осознавая этого.
В стадном инстинкте, соответственно двум видам сознания и мышления, появились две различные лидерские программы управления.
Одна из них соответствует врождённому сознанию и руководит инстинктивным поведением. Можно предположить, что эта лидерская программа появилась в глубокой древности, когда стая состояла из самки и её детёнышей, а самцы жили отдельно, каждый сам по себе. Лидером стаи-семьи была мать. Хищные самки были крупнее и сильнее самцов, чтобы защитить от них своих детёнышей.
У людей эта лидерская программа обеспечивается неосознанным восприятием, неосознанным мышлением и исключительно инстинктивным способом не только объединения и подчинения, но и УПРАВЛЕНИЯ. Лидер отдаёт команды без использования слов, посредством инстинктивного языка немого общения и других способов неосознанного взаимодействия. Лидеры этого типа объединяют людей, но не ведут за собой. Их поведение в качестве лидера, какими бы личными качествами они не обладали, всегда одинаковое, инстинктивное, и отличается только степенью воздействия на группу. И потому их можно назвать инстинктивно объединяющими лидерами.
Вторая инстинктивная лидерская программа соответствует доминирующему сознанию и предназначена для руководства как сознательным, так и инстинктивным поведением. Она опирается на все виды восприятия и мышления. Вероятно, эта программа появилась, когда животные стали жить парами и объединёнными стаями, ибо лидеры этого типа – самцы. Они ведут за собой на охоте и в бою. И потому их можно назвать ведущими.
У людей ведущие лидеры руководят любыми коллективными действиями. Это - трибуны, они доказывают и убеждают, воздействуя на осознанное мышление людей, а невербально – на их стадный инстинкт. Способ руководства ведущих лидеров осознанный, он зависит от их личных качеств, что обусловливает многообразие лидеров этого типа, но способ объединения и подчинения – инстинктивный.
Надо думать, когда человеческая стая представляла собой род, во главе которого была мать всего рода, преобладающим был инстинкт лидеров первого типа, а ведущие лидеры были в подчинённом положении. Но когда люди из-за ухудшения условий существования и, вероятно, войн с соседними племенами, претендующими на их территорию, стали жить крупными группами, состоящими из нескольких родов, в них, как и у животных, инстинкт лидеров второго типа стал иметь большее значение для выживания вида, и эпоха матриархата завершилась.
У людей в современной социальной группе лидерами обоего типа бывают как мужчины, так и женщины, но инстинктивно объединяющими лидерами бывают преимущественно женщины, а ведущими лидерами – чаще мужчины. Наиболее сильными лидерами обоих типов являются мужчины.
Оба вида управления дополняют друг друга. Как показывают наблюдения, осознанно люди всегда выбирают инстинктивно ведущего лидера, а неосознанно — инстинктивно объединяющего.
Примеры выбора лидера.
Организация незнакомых людей в социальную группу происходит очень быстро, и тем быстрее, чем меньше людей. Но и в большой группе, например, более 50 человек, это происходит тоже достаточно быстро. Достаточно лишь чуть внимательнее приглядеться к людям со стороны, и можно увидеть, как это происходит.
Дети были собраны для отправки в пионерский лагерь и ждали автобуса. Они ещё ничего не знали друг о друге, не успели узнать, они только МОЛЧА присматривались друг к другу, как бы зондируя и оценивая. На их лицах были БЕСПОКОЙСТВО и ТРЕВОГА.
Приблизительно через полчаса от группы детей в 60 человек, из разных мест отделились 5 наиболее уверенных, смелых, активных и смышлёных мальчиков, лет по 12-13. Каждый из них вызывал симпатию и уважение, и каждый мог бы быть лидером. Но они, ОЦЕНИВ И УЗНАВ ДРУГ ДРУГА ИЗДАЛИ, почувствовали взаимное уважение и симпатию, собрались вместе и искали взглядами ещё кого-то.
Наконец, они увидели мальчика, которого предстоящий отъезд как будто совсем не волновал. Он НЕ БЕСПОКОИЛСЯ и не нервничал - как остальные. У него был спокойный, уверенный, благодушный и скучающий вид.
Лица мальчиков осветила радость, и они тут же направились к нему. Каждый из них подходил к нему, представлялся и пожимал ему руку. На их лицах были написаны уверенность в выборе и уважение, они как бы молча говорили ему: «Ты тот, кто нам нужен».
Он был удивлён и благодарен. Мальчики вздохнули с облегчением, как будто сделали, наконец, тяжёлую и важную работу.
Закончив с выбором лидера, подростки стали оглядываться по сторонам и рассматривать окружающих детей. Осмотр их удовлетворил.
Но вот они увидели одного мальчика, у которого было злое выражение лица, и он ни на кого не смотрел. С удивлённо-возмущёнными лицами ребята направились к нему, но он, не глядя на них, всё с таким же выражением лица надел рюкзак и быстро пошёл к автобусу, так как объявили посадку. Один из мальчиков бегом обогнал его и заглянул ему в лицо. И тут же с облеченным и обрадованным видом вернулся к группе лидеров и успокоил их, что всё в порядке.
В сторонке стоял ещё один мальчик, который смотрел на толпу ребят со смешанным выражением лёгкого беспокойства и радости от ожидания предстоящих перемен. Он, как и я, смотрел на толпу в центре площади, но не видел того, что видела я.
Мальчики посмотрели на него строго, но подходить не стали. Он не заметил этого (или не обратил внимания).
В автобусе избранный лидер неожиданно повернулся к этому мальчику и посмотрел на него. На его лице были написаны: обида, удивление и насмешливо-возмущённое пренебрежение, что можно было перевести на язык слов приблизительно так: «Я не достаточно хорош для тебя, чтобы признать меня лидером»? Но тот мальчик опять ничего не понял.
В лагере лидеры называли этого мальчика "профессором", хотя ни стремления к знаниям, ни особого ума или таланта этот ребёнок не обнаруживал. Они дали ему прозвище: "профессор" потому, что он имел своё собственное мнение, отличное от их мнения, но не преследовали его. Они поддерживали порядок в лагере, быстро разрешая возникающие конфликты, а своей активностью делали жизнь детей насыщенной и интересной.
А вот пример выбора лидера в малой группе - среди взрослых людей. В этом выборе осознание также не принимало никакого участия. Это была туристическая группа, в которой уже был координатор — экскурсовод. Кроме того, пребывание в этой группе заведомо должно было быть кратковременным — 10дней. Причин для выбора нового лидера как будто бы не было.
Члены туристической группы постепенно собирались на вокзале. Люди держались безлично и настороженно. Когда экскурсовод объявила, что вся группа в сборе (8 человек), - неожиданно наступила тишина. Люди как будто ощущали растерянность и беспокойство. Они молча вопросительно заглядывали в глаза друг другу. Наконец их взгляды остановились на молодой женщине. Застенчиво и покорно улыбаясь, они как бы молча спросили у неё: "Ты наша мама?".
Выражение её лица и глаз было строгим, его можно было понять, так: "Может быть. Если заслужите. Я подумаю". Их глаза и лица выразили готовность подчиняться. Она снисходительно согласилась.
Люди с надеждой и благодарностью робко смотрели на лидера, как на высшее существо, которое даст им нечто крайне важное.
Эта молодая женщина была обычным ничем не примечательным человеком. Она вела себя приветливо, спокойно, скромно, без видимой агрессивности или властности. А её мнение никогда не отличалось от общепринятого.
Из разрозненных людей она создала сплочённую группу, не проявляя ни малейшей активности. Она НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛА и ничего не делала, ОНА ТОЛЬКО СМОТРЕЛА в ответ на их ищущие взгляды: строго, сурово, поощрительно, ласково - и т.п. Но каждый из них был сплочён только с ней, а не друг с другом.
Из этих примеров видно, что выбор лидера начинался после того, как люди осознали, что собрались уже все члены будущей группы. Этот вывод осознанного мышления запустил программу инстинктивного поведения.
Взаимодействие людей осуществлялось с помощью неосознанных невербальных способов общения, инстинктивно. А информацию, полученную во время этого общения, мозг людей анализировал без участия осознанного мышления. Сознание людей получило уже готовый вывод.
В первом примере действия мальчиков (в течение нескольких минут ставших лидерами небольших групп незнакомых и вербально не общавшихся друг с другом детей) при выборе лидера всего лагеря - были инстинктивными и частично осознанными. Они понимали, что выбирают лидера. Они представились избранному лидеру и выразили ему своё одобрение. А слова - это работа ведущего сознания.
По этим признакам можно предположить, что это был выбор ведущего лидера (ВЛ), что позже подтвердилось.
Но сам выбор они НЕ МОГЛИ СОВЕРШИТЬ ОСОЗНАННО, потому что они НИЧЕГО НЕ ЗНАЛИ о выбранном ими человеке и не общались с ним. Они увидели его издали и сразу поняли, что он - самый сильный лидер.
Действия взрослых людей во время выбора лидера в МАЛОЙ группе были полностью инстинктивными и неосознанными, молчаливыми, без слов, без жестов, только взгляды и едва уловимые изменения мимических мышц, которые обычные люди не замечают и не осознают. Их сознание получило готовый вывод неосознанного мышления: эта молодая женщина – и есть лидер, который создаст из них – стаю. Способ выбора этого лидера, и способ её управления группой, дают основание считать, что она была – инстинктивно объединяющим лидером.
Видимо, выбор лидера - это неосознанное сравнение образа объекта с собственным образом. Очень быстрое, с первого взгляда. Если человек чувствует, что сравниваемый объект может подчинить его, то он признаёт его для себя лидером. И уже больше не выбирает. Если нет, – смотрит дальше. То же самое происходит со следующим объектом. Наконец толпа разделяется на серую безликую массу и несколько авторитетов, равных между собой. Выбранные авторитеты выбирают вождя.
Но это сравнение осуществляется по разным параметрам. При выборе ведущего лидера, мозг людей в первую очередь сравнивает степень выраженности друг у друга инстинктивной способности вести за собой. При выборе инстинктивно объединяющего лидера оценивается и сравнивается не способность вести за собой, а инстинктивная способность объединять людей в единый организм (как рой у пчёл, например).
Результат неосознанного анализа доминирующее сознание людей получает в виде толчка к автоматическому действию, или готового заключения о личности человека, о его отношении к происходящему, о его желаниях или требованиях, о том, нужно ли ему подчиниться или, наоборот, вести себя с ним властно.
-
Находясь в социальной группе, люди постоянно используют врождённые способы общения, которые в большинстве случаев являются неосознанными.
Имеющим возможность осознавать увиденное, открывается скрытый мир инстинктивного человеческого общения, в котором бушуют животные страсти по ничтожному с точки зрения осознанного мышления поводу, а слова имеют либо второстепенное значение, либо не имеют никакого значения вообще. В этом мире немого общения все нормальные люди выглядят удивительно умными, они знают все неписаные законы поведения и понимают друг друга с первого взгляда. Увы, знает всё это только их инстинкт. Мыслящему сознанию людей известно об этом ещё очень мало.
(© Copyright: Лариса Светличная, 07.02.2009
Свидетельство о публикации №1902070497).