Она очень любила рисовать. Еще в детстве Ее нельзя было оторвать от раскрасок и переводок. Она часами могла перерисовывать картинки из любимых книг. Но девочка выросла – стала посещать художественную студию, устроилась креативным дизайнером в рекламное агентство и стала часто ходить в Художественный музей в поисках вдохновения. Там, в обществе картин, Она чувствовала себя уютно и спокойно, поэтому могла часами сидеть на маленьком стульчике перед каким-нибудь мировым шедевром и переносить дух прошлого на бумагу, размышляя о связи Жизни и Времени. Все-таки интересно: иногда картина живет дольше своего создателя, иногда становится известнее его, а иногда погибает (нередко от рук того самого создателя), не успев «выйти в люди».
Чаще всего Ей никто не мешал, но однажды…
День начался как обычно: чашка кофе и горячий бутерброд, партизанский выход из дома (не дай Бог встретить соседку – не уйдешь, пока все сплетни не выслушаешь), пробежка по каменным джунглям к священному храму – обители искусства и тишины, привычное приветствие билетера и… Хотя нет, не совсем привычное: женщина была очень рада Ее видеть – все-таки почти неделю не виделись (в музей никого не пускали – какой-то чудак завещал свою коллекцию картин не родственникам, а музею – бывают же такие!)
Как же Она соскучилась по этим тихим уютным залам!
– Давно гуляете?
Интересно, кто это с таким глупым вопросом? Неужели нашелся еще один любитель искусства, предпочитающий посещать музей по утрам? Только не это!
– Я не гуляю! – получилось довольно грубо, но будет знать, как лезть без приглашения. – Я любуюсь произведениями искусства.
– А давайте любоваться вместе…
Вот наглость! Пустой музей, а ему общенья хочется! Музей это не то место, где… Хотя ему не объяснишь – маньяк, наверное. Лучше попытаться оторваться.
– Ну куда Вы так спешите?.. Вы даже не взглянули на меня…
– А что на Вас глядеть – Вы же не «Мона Лиза»!
– А Вас интересуют исключительно мертвые портреты?
– Нет, не исключительно!.. К тому же они не мертвые! – Она уже буквально бежала по залам, надеясь, что этот (ну просто ЭТОТ) отстанет.
Но Он не отставал:
– Я знаю, что они не мертвые, просто…
– Просто! Ну что, просто?! ПРОСТО Вам не с кем поговорить и Вы ПРОСТО решили поговорить со мной. Я понимаю, все это очень ПРОСТО!
Она остановилась и резко повернулась. Перед ней стоял интеллигентного вида человек лет 30 в элегантном костюме, на груди поблескивала золотом цепочка часов, белый накрахмаленный воротничок рубашки оттенял смуглую кожу лица. Ему не хватало шляпы и трости до классического образа истинного джентльмена. Он был смущен и, похоже, не знал, как реагировать на такой выпад. Секунду Он колебался, потом поднял на Нее грустные темные глаза и тихо произнес:
– Извините за беспокойство.
Почему-то стоило Ей увидеть Его, и вся ее злоба испарилась.
– Постойте. Я не хотела Вас обидеть. Просто…
– О нет, ну что Вы. О какой обиде может идти речь: я поступил бестактно и прошу меня извинить. Я понимаю, в музее хочется побыть наедине с искусством… Прошу прощения! – Он слегка кивнул головой и скрылся в соседнем зале.
В этот день Она его больше не видела. Правда, Ей почему-то хотелось думать, что его темные грустные глаза тайно наблюдают за Ней из соседнего зала.
Прошло несколько дней. Каждое утро Она приходила в музей, как на работу. Раньше Она не придавала значения этой фразе, но за последнюю неделю, кажется, уловила ее глубинный смысл. Она перестала получать удовольствие от проведенного в музее времени. Что-то изменилось… Целыми днями Она бродила по залам в поисках подходящей картины, но ничего не находила. Казалось, Она что-то искала, но не могла понять – что. А Ей – как любому художнику – было просто необходимо найти это «что-то» и как можно скорее, пока не началась депрессия.
Чтобы как-то развеяться, Она решила посмотреть картины из коллекции того богача, который лишил своих родственников наследства. Ох и злились же они, наверное! Как еще в суд не подали…
Но увидеть «коллекцию сумасшедшего» (как Она ее мысленно для себя назвала) Ей не удалось. Сегодня в музее звучала какая-то тихая музыка, странно знакомая и все же неуловимая. Она пробежала по нескольким залам, но «поймать» музыку Ей не удалось. Она отчаянно завертела головой, пытаясь определить источник звука. Но мелодия стала стихать. И вдруг отчетливо зазвучала где-то рядом. Она бросилась навстречу звуку и… столкнулась в дверях зала с высоким мужчиной. Раздался щелчок, и музыка резко прекратилась. Она опустила глаза и увидела качающиеся на цепочке часы. Видимо, крышка защелкнулась, когда они столкнулись, поэтому музыка перестала играть.
– Это Вы? Прошу меня извинить. Я так спешил… Надеюсь, Вы не ушиблись.
– Нет-нет, что Вы. Ничего страшного, – Она наконец оторвала взгляд от «маятника» и посмотрела на человека, что вежливо придерживал Ее за руку, едва касаясь рукава – это был тот самый Джентльмен. – Это я под ноги совсем не смотрю.
– Извините, я Вам помешал. Вы так спешили.
– Да нет, никуда я особо не спешила…Просто услышала музыку и решила посмотреть, откуда она.
– Музыку?
– Ну да. Это же Ваши часы сейчас «пели»?
– Ах да! – Он выглядел как-то уж очень растерянно. – Простите, я не подумал, что часы могут кому-то помешать…
– А они никому и не мешали, – эта его вежливость начинала Ее злить – нельзя же быть вежливым до самобичевания!
– И все же извините. Вы куда-то шли, а мои часы Вас отвлекли. Еще раз прошу прощения.
– Да что Вы все время извиняетесь! Привычка у Вас такая, что ли!
Кажется, Она его напугала – сейчас убежит. Вот уже и в сторону смотрит – ищет пути отступления.
– Просто я боюсь Вас обидеть…
Да, странный молодой человек… Одним словом – Джентльмен.
– Неужели я выгляжу такой злой ворчуньей, что передо мной за все нужно извиняться?
– Нет, что Вы! Конечно, нет. Прошу меня простить, что дал повод так думать…
– Вы опять извиняетесь.
– Простите… Но мне кажется, сейчас было за что просить прощения.
– Пусть будет так, – Она решила не спорить и улыбнулась в знак примирения.
Он как-то весь просиял в ответ и, немного замешкавшись, спросил:
– Вы куда-то направлялись, когда услышали музыку. Может быть, Вы позволите проводить Вас?
Все-таки очень симпатичный молодой человек, особенно когда не извиняется.
– Да, конечно. Я хотела посмотреть коллекцию картин, которую недавно привезли…
Он потемнел лицом:
– Которую завещал нефтяной магнат?
– Да. Я ее еще не видела. Хотелось бы посмотреть, что привлекало такого богача.
– Я бы не советовал Вам туда идти. Если, конечно, Вам интересно мое мнение.
– Но почему? Картины так ужасны?
Он нахмурился:
– Просто с этой коллекцией лучше знакомиться во второй половине дня при закатном солнце или даже в сумерки.
– Вы так думаете?... Ну что ж, тогда пойду в какой-нибудь другой зал…
– Если хотите, – Он неожиданно оживился и повеселел, – я мог бы устроить для Вас небольшую экскурсию. Я знаю творческие истории многих картин и биографии многих художников. Думаю, Вам было бы интересно. Если, конечно, Вы позволите Вас сопровождать.
– Я с удовольствием приму ваше предложение. Только Вы ведь не просто так сюда пришли, а я у Вас время отнимаю.
Он опять помрачнел:
– Что Вы, я буду только рад.
Каждое утро Она приходила в музей. Он уже ждал Ее в одном из залов (обычно они заранее договаривались, где встретиться в следующий раз). Он, действительно, знал много интересного и очень увлекательно рассказывал – картины будто оживали, начинали двигаться и дышать. Однажды, когда Он рассказывал о счастливой жизни художника в южной деревне, где он создал много прекрасных пейзажей, Ей даже показалось, что ее тень на полу – тонкий колос, который колышется от ветра (по его просьбе Она то приближалась к картине, то опять отходила, чтобы увидеть игру красок).
Да, рассказывал Он очень интересно, но очень не любил, если не сказать – боялся людей. Утром в музее никого не было, но ближе к обеду появлялись туристы и с ними «надзиратели», которые постоянно кричат: «Не дышите на шедевр!», «Куда вы руки тянете?!». Он слышал их шаги в соседних залах и, заметно нервничая, уводил Ее подальше ото всех. Когда людей становилось много, Он извинялся и исчезал. На ее вопросы Он отвечал, что проводит экскурсию для одного человека и вообще, чтобы «услышать» картину, нужна тишина, а не топот и непонятный гвалт. И в этом Она с Ним была согласна. Шум и разноголосица, как расстроенный инструмент, портят восприятие. К тому же этих утренних часов было вполне достаточно, чтобы узнать историю одного художника.
Однажды Она решила узнать у билетера, кто встречает Ее каждое утро в музее. Просто на все ее вопросы об имени Он отвечал, что так даже лучше – сохраняется некая тайна, завеса искусства, поэтому пусть Он будет для Нее просто Джентльмен. Тайна тайной, а женское любопытство никто не отменял.
Но пожилая женщина, ласково улыбаясь, сказала, что первый билет всегда покупает Она. Странно… Может, Он работает в этом музее или дружит с кем-нибудь из работников… Иначе как Он попадает в здание раньше Нее…
На следующий день кассир, отрывая Ей билет, спросила: не видела ли Она в музее призрака. Призрака?! Что за глупости! Здесь никогда призраки не водились! Не водились-то не водились, а вот теперь появился – вместе с коллекцией нефтяного магната. Призрак хорошо одетого молодого человека. Иногда по вечерам работники музея видят его и всегда в одном и том же зале у одного и того же портрета. Женщина портрет не видела, но, говорят, красавица на нем изображена под стать Призраку…
Странно все, странно…
– Вы сегодня такая задумчивая… Даже не знаю, о чем Вам сегодня рассказать…
– Я бы хотела посмотреть коллекцию нефтяного магната, – Она сама удивилась тому, как неожиданно появилось у Нее это желание. – Вы ведь, наверное, и о ней много интересного знаете.
– Да, знаю… – растерялся Он. – Но я же говорил Вам: эти картины лучше всего смотреть вечером.
– Но вечером мы в музее не бываем, поэтому посмотрим их сейчас, – Она взяла Его под руку и уверенно повела по залам. В какой-то момент Ей показалось, что Он слабо сопротивляется.
Наконец, они остановились перед нужной дверью.
– Может быть, все же сегодня мы посмотрим что-нибудь другое. Я как раз вспомнил…
– Нет. Сегодня мы посмотрим эту коллекцию, – Она ощущала какое-то магнетическое влечение, исходящее от зала. – Тем более, мы уже пришли…
Не выпуская его руку, все время ускользающую от Нее, Она вошла в зал и осмотрелась. Вокруг висели портреты, пейзажи, натюрморты, но Ее интересовала конкретная картина.
– Интересно, работы скольких художников здесь собраны? – пробормотала Она.
– Одного… – глухо ответил Он.
– Одного?! – удивившись, Она повернулась к Нему и вдруг увидела Тот Самый Портрет.
Она бросилась к нему и резко остановилась: с портрета на Нее, мягко улыбаясь, смотрела Она. Правда, волосы были темнее и платье старинное, в целом, весь образ (впрочем, как и полагается портрету) был идеализированным, но это было лицо, которое Она каждое утро видела в зеркале.
– Что Вы знаете об этом художнике и этом портрете? – Ей казалось, что Она умрет на месте, если ничего не узнает сейчас.
Он вздохнул и, как-то сгорбившись вдруг, тихо ответил:
– Это я…
– Что – Вы? – не поняла Она.
Он опять вздохнул и почти прошептал:
– Это я создал этот портрет…
– Вы? Так это Ваша коллекция и Вы ее просто решили музею отдать? Так Вы не умирали?
Он совсем сник:
– Умирал…
Она вдруг почувствовала, что рукав ускользает из ее руки, что он все время ускользал, но Он старался делать так, чтобы их руки были рядом.
– Вы кто? – этот вопрос вырвался у Нее сам собой.
Он обхватил голову руками и, уставившись в одну точку, тихо заговорил:
– Я – художник. Вернее, был им… Я создал этот портрет и запечатлел на нем Мою Любовь. Я сказал Ей, что теперь Она будет жить вечно… и я рядом с Ней… Я обещал Ей, что мы всегда будем вместе, что я никогда Ее не покину. А Она смеялась и говорила, что мы встретимся в каком-нибудь музее как экспонаты, как два портрета… может быть, даже будем висеть рядом… Но после Ее портрета я уже ничего не мог создать – я отдал ему душу и силы. Все казалось мне бездарным, недостойным Ее… Но Она сказала, что не идол, чтобы Ей поклонялись и ушла…
– Ушла?..
– Да, ты ушла… – Он протянул руки к портрету.
– И Вы не знаете, куда Она ушла?
Он резко повернулся:
– Ты же лучше знаешь, куда ты ушла. Ты же не захотела быть идолом…
– Я? – Она опешила. А вдруг это вовсе и не призрак, а обычный маньяк, сумасшедший?!
– А мы, действительно, встретились в музее, как ты и говорила… – Он улыбнулся. – Только не как экспонаты, а как посетитель и призрак…
Она подняла глаза на портрет и долго вглядывалась в знакомые черты. В душе творилось что-то непонятное… Наконец, Она вновь посмотрела на Него. Он, действительно, был обычным призраком, а не маньяком – в лучах утреннего солнца Он просвечивал…
– Значит, я ушла навсегда?
Он кивнул.
– Давно это было?
– Давно. Я уже не помню, сколько поколений прожил с этим портретом в семье своего друга.
– Как же Вы оказались здесь?
– Последнему наследнику этот портрет очень нравился. Он повесил его в своем кабинете. Сильная головная боль не давала ему спать, тогда мы с ним и познакомились. Потом он умер, и картины привезли сюда. Если честно, переезжать из дома в дом я привык, но музей меня поразил – столько картин в одном здании! А потом появилась Ты… Я так боялся Тебе показаться, боялся, что Ты засмеешься и уйдешь, чтобы никогда не вернуться. А Ты меня просто не узнала…
– Но ведь это уже не совсем я. Портрет – мое прошлое. Я состарюсь и умру, потом вновь появлюсь на свет, но буду совсем другой… А Ты будешь вечно сторожить портрет?
Он кивнул:
– Я буду надеяться, что Ты и в следующей жизни придешь в музей.
– А если случится так, что не приду?
Он жалобно посмотрел на Нее:
– Но ведь сейчас пришла…
– Пришла… Но сколько Ты ждал…
Он смущенно пожал плечами:
– Я буду всегда ждать…
– Нет, я не понимаю! Это то же самое, что общаться с фотографией друга и отказываться говорить с ним! – что-то непонятное закипало, бурлило внутри Нее, готовое выплеснуться в любой момент.
– А что Ты предлагаешь? – тихо спросил Он.
– Я? – Она растерялась. Кипение прекратилось, будто погасили огонь под готовым блюдом. Но решение пришло неожиданно. Она улыбнулась и сказала: – Я назначаю Тебе свидание в следующей жизни.
Он непонимающе нахмурился. Она продолжила:
– Только Тебе придется сейчас выбрать – или я, или портрет. Понимаешь?
Он кивнул:
– Я должен подумать.
Она улыбнулась.
– А Ты обещаешь, что мы встретимся?
– Это зависит от Тебя.
Он тяжело вздохнул.
Тихо в музее по утрам, даже кассир молчит. Лишь однажды, отдавая Ей билет, женщина как-то грустно улыбнулась и вздохнула:
– Пропал наш Призрак…
– Пропал, – улыбнулась Она в ответ.
За это время Она многое узнала о художнике, изучила все картины, а на «своем» портрете в уголке нашла маленькие буквы – подпись автора – Ж.Д.У.
25 августа 2008 года - 6 ноября 2009 года.