О жизни серьёзно говорит тот, кто её не понимает, а знает её настолько – насколько ушибся.
Дерево растёт на земле, оно только от земли – это его ноги, живот, еда, мозги. Все на месте, все в одном, и ходить не надо.
Насекомое бегает, прыгает, скачет, летает. Они повсюду – над землёй, на земле и под землёй. Насекомое земля тоже кормит, на ней все можно найти, не пропадать же зря добру, пока микроб не успел сожрать. Да и микробу не всё в пользу, он любит больше конечный продукт. Вот почему человеку микроб вреден – нам внутри не нужны окончания, нам подходит начало. Лучше микробу подождать, когда мы до конца доберёмся, а там пусть пользуется.
Есть животные. Их меньше чем насекомых, но они большие. Без земли совсем не живут. Некоторые над землей летают, а остальные по земле бегают.
Все заняты делом, но одним – это что-то откусить, сожрать. Не всем удаётся это до конца сделать, самих съедают. В промежутках что-то строят – ульи, гнёзда, норы. У одних крепкие челюсти, твёрдые клювы, острые зубы, когти. У других все тоже, но хуже, ноги спасают.
Но у всех этих тварей ума нет, и не предвидится, мозгов маловато. Но об этом потом, в конце.
И все это: летает, ползает, жужжит, чмокает, квакает, тявкает, рычит, визжит.
Всё движется, и никто остановиться не может, как заведённые. Они видят движение и видят в движении, в этом у них проблема: не двигаться вредно, двигаться опасно. И кидаются на все, что движется. Жёсткий мир. Отдыха никакого, потому и радости нет. А радости нет, то и мозгов нет. Мозги только от радости появляются. Вон обезьяны как радуются: скачут по деревьям, за хвосты друг друга дёргают, бананы кушают. А завидят человека – это глупое существо без шерсти, как после ядерной катастрофы, и сбросят на голову гладкокожего орех. Радуются. Человек тоже радуется, когда очнётся, и думает, что бог послал ему пищу. Он сначала так и думал, что обезьяна и есть бог, который сделал людей по своему подобию, и теперь кушать даёт. Это потом он передумал и завет пришлось переписывать.
И вот все, эти безрадостные твари, т.е. безмозглые, человека обижали: бодали, топтали, кидали в него, и даже пробовали есть, но он оказался совсем не вкусным. Мало кто его ел, только совсем голодные и совершенно безрадостные.
И тогда человек стал придумывать как отомстить этим безмозглым. Придумал орудия, и стал сокращать стада безмозглых, а чтобы не пропадало добро, то стал есть. Сегодня даже до микроба добрался. Микроскоп изобрёл, чтобы разглядеть скрытую тварь. Но это самая сложная тварь. Мамонты да динозавры оказались мелочью по сравнению с микробом.
Наказав безмозглых, человек научился радоваться солнцу, теплу, уюту и ничегонеделанию. Это первое существо, которое научилось ничего не делать. И это высшая степень радости – ничего не делать, и это мозги увеличивает. И стали люди друг перед другом радоваться – у кого мозги больше. Наращивая мозги ничегонеделанием человек увеличивал вес, жирный делался, даже ходить был не в состоянии. Носить мозглявых стали те, у кого мозги поменьше. Потом жирные стали на машинах свои тела возить, которые придумали худые. Худой сам не знает для чего он придумал машину, наверное от безделья. А толстый придумать ничего не может, но умеет радоваться, и стал катать своё тело. В будущем докатается до того, что один жирный мозг будет, даже есть перестанет, а жиреть будет по инерции, одна радость и ничего больше. И останется ему только переместиться в некуда - в “Ханут”. Богом станет, радостью на небесах. Всё равно на земле от них нет радости, всё усосали за 2000 лет. Хватит. И решили худые, что лучше жить без мозгов, зато счастливо, хоть и без радости. Уж лучше с тараканами дело иметь, а от микроба ни куда не денешься. Микроб он и есть микроб, даже отравить нельзя. И не подавится микроб, да и как он подавиться, когда ест маленькими кусочками и главное не останавливается, без отдыха ест и ест, ням-ням. Вот только что-то было и уже нет. И главное - в туалет не ходит. Всё куда-то уходит, какие-то телепортаторы. По заказу работают наверное, посланники от Туда. Ни какой радости. И без мозгов. С мозгами не задерживаются на земле, утечка мозгов, на виллы свои в космос.
Молятся безмоглые на небеса, радуют жирных, чтобы назад не захотели, спокойнее без их радости. Поменьше радости, больше счастья. Вот последних отправим и заживём. Только вопрос – Зачем?