Варвара подсчитывала выручку, когда в дверь постучали. Она вздрогнула, никто не должен был прийти в это позднее время. В небольшом окне помещения сельского магазина мелькнула голова в платке. Варя решила открыть.
- Александра Тимофеевна, ты что ли?
- Я.
- Что так поздно? Я уже закрылась.
- Вижу свет, думаю, зайду, хлеб возьму, может, не откажешь?
- Тебе сколько? – спросила Варвара, переворачивая счеты.
- Батон белого и черного половинку, а то завтра дочь Татьяна приедет.
- Пришла бы утром, чего на ночь глядя? – продавщица подала Шуре хлеб, но та не торопилась уходить.
- Я …это, спросить хотела, ты случайно деньгами не богата?
- Ну, есть, только Ваня по весне собирался дом поправлять, вот и откладывали. А тебе на что?
Александра вздохнула.
- Танька от мужа ушла, загулял окаянный. Теперь ей жить негде. Хочет половину дома купить на станции, завтра приедет за деньгами. Я с пенсии откладывала, да чего там отложишь, - она махнула рукой, - одни слезы! Теперь Ирка без отца будет расти сиротой. – Шура хлюпнула носом, затем громко высморкалась краем платка.
- Какая же она сирота? Это без матери - сирота.
- Все одно.
- Прости Тимофеевна, денег я тебе дать не могу. Иван у себя их держит.
- Варь, - опять заныла Александра, - а может быть, из кассы дашь, а я перезайму и верну через пару дней.
- Ты что?
- Ей Богу, верну, - женщина перекрестилась, слезы просохли.
Варя засомневалась.
- Не губи, Варвара. Вот тебе крест, верну! – она повернулась к маленькой иконке на двери и снова перекрестилась.
- Сколько тебе? – Варя открыла сейф.
Шура заглянула ей через плечо, назвала сумму и замерла при виде волшебных бумажек. В голове, как тараканы забегали мысли. Она мечтала, что дочь купит дом, они станут жить вместе, и Александра станет нянчить трехлетнюю Иришку. А блудливый муж, ирод проклятый, будет кусать локти, ходить и заглядывать через забор, умолять, чтобы Танька его простила, но она останется непреклонна. «Не видать тебе моей Татьяны, как своих ушей», - скажет ему Александра. Потом дочь найдет себе жениха получше, да побогаче…
- Чего молчишь? – Варька ткнула ее локтем в бок.
- Сколько же тут денег? – выдохнула Шура.
- Много, Тимофеевна. На той неделе из банка не приезжали, выручку не сдавала, вот и набралось. А что?
- Погоди, Варвара. Я тут подумала… Давай сделаем так, будто тебя ограбили, а деньги поделим. Тебе – большую часть.
- Ты что, с ума сошла! – Варька захлопнула сейф. - А что Ваня скажет?
- А он ничего не узнает, - ласково пропела Александра, - скажешь, ворвались двое в масках, ты и лиц не разглядела.
- Нет, Тимофеевна, не могу я.
- Что не могу, - зашипела Шура, - так всю жизнь с Ванькой в нищете будете жить. – Затем она снова заговорила медовым голосом. – Припрячешь, а потом скажешь, мол, премию дали. Купишь себе что-нибудь, приоденешься, ты баба молодая, видная, сюда все село ходит. А Ванька не поймет, сразу все показывать не надо, а понемногу, он и не заметит.
Варя задумалась.
- Верно говоришь, - жестко сказала она, - а если все раскроется, тогда и посадить могут.
- А кто узнает? Я хоть режь – не скажу, а для верности можно синяк на лице сделать, или связать тебя.
- Нет, Тимофеевна, не то все, не пройдет это.
- Слушай, у меня дома ружье есть, Федьки, мужа покойного.
- Откуда у него?
- В лесу нашел, отчистил. Жив был, на охоту с ним ходил.
- А оно стреляет?
- А как же! – Александра оживилась, хоть и не была уверена, что ружье стреляет. Не Бог весть сколько пролежало, может, ржавое совсем. – Я сейчас, я мигом принесу. – Шура схватила хлеб и убежала в темноту. Сапоги скользили, она увязла в грязи и упала в придорожную канавку.
- Ах ты, бес тебя разбери! - Тимофеевна поднялась, вытерла руки о телогрейку, подошла к дому, открыла покосившуюся дверь, вошла, включила свет и полезла под пол. Через пару минут она вытащила завернутое в тряпку ружье. Оттуда выпала коробочка с патронами. Александра судорожно схватила ее и сунула в карман.
Обратный путь к магазину показался длиннее, тяжелое ружье мешало идти. Шура торопилась, боялась, что Варвара передумает.
В это время Варька сидела на стуле у сейфа, подперев голову рукой, и думала. У нее постоянно были недостачи, которые приходилось покрывать за счет своей зарплаты. Случалось, что обсчитывала покупателей. Начальник выговаривал ей, но не увольнял, потому как работать некому.
- Долго ты! – сказала она входящей Александре, взяла из ее рук ружье и развернула.
- Заряжено?
- А пес его знает, вот патроны, – Шура полезла в карман и достала серую коробочку. От неловкого движения содержимое высыпалось на прилавок.
- Ты заряжать умеешь? – Варька взяла патрон.
- Да, Бог с тобой, что ты! – Александра перекрестилась.
Варвара осторожно переломила ружье и вставила патрон в круглое отверстие.
- Значит так, - решительно произнесла она, - ты стреляешь мне в ногу, вот сюда, - указательный палец показывал чуть выше колена, куда должна войти пуля, - ружье и деньги спрячешь, потом побежишь вызывать милицию. Скажешь, «услышала выстрел, грабителей не видела, больше ничего не знаю». Все поняла?
- Да…, но стрелять не буду…. Ты сама.
- Ты что, сдурела! Стрелять будешь ты! – твердо, проговаривая каждое слово, сказала Варвара.
Александра закивала и взяла ружье в руки. Ее била дрожь. Она прицелилась, как могла, зажмурилась и …выстрелила. Зазвенело в ушах. Варвара наклонилась вперед, обхватив живот руками.
- Что ты? Зачем ты? – Она уцепилась за стоящий рядом стул, рука была в крови.
- Варька, прости я не нарочно! Что же теперь будет? – заголосила Шура.
- Не ори, дура, - с трудом проговорила Варвара, - бери деньги и ружье, все спрячешь. Поделим потом …, - она потеряла сознание.
Шура дрожащими руками взяла из сейфа деньги, распихала по карманам, подняла с пола ружье и побежала домой. Посередине дороги остановилась, она вдруг решила не бежать и уже шла медленно, тупо глядя в темноту. Войдя в дом, спустилась под пол, разрыла руками холодную землю, положила ружье, засыпала и утоптала ногами. Деньги, как попало, запихнула в трехлитровую банку и закопала рядом.
Александра вылезла из под пола, вымыла руки, разделась и легла спать.
Утром у магазина стояла милицейская машина. Везти в больницу Варвару было поздно.
Дочь Александры Тимофеевны приехала только днем. Мать лежала в кровати и не дышала. Врач сказала, что Александра умерла от сердечного приступа, вероятно ночью.