Как-то ко мне в руки попала книга Конкордии Ландау «Академик Ландау. Как мы жили».
По рекомендации одного человека, я обещала, что прочту ее. Книгу я долгое время откладывала, глупо считая, что для нее время еще не подошло. И наконец-то начала читать. Начав, я не смогла оторваться.
Это история жизни великого физика-теоретика Льва Давидовича Ландау и его жены Коры.
Кто такой Ландау?? Выдающийся физик-теоретик, лауреат Нобелевской премии (за теорию сверхтекучести гелия), гений. Но так как я в физике совершенно ничего не смыслю, я не могу по достоинству оценить его работы.
Меня больше интересует его личная, семейная жизнь.
Итак…
Лев Давидович Ландау при росте 182 см весил всего 59 кг. О себе он еще в ранние годы сказал: «А у меня не телосложение, а теловычитание».
«Его лоб свидетельствует о том, что он мыслитель. В жизни он был выше мелочей быта. Он был, прежде всего, физик, а потом человек. Он мог создать вселенную в собственной душе, пренебречь всем во имя поисков научных истин. Погружаясь в неразгаданные тайны природы, в нормальных условиях забывал обедать, ужинать и спать»
Занимался лежа на тахте, все свои формулы держал в голове. «Процесс его мышления не требовал никаких пособий: литературы, справочников, логарифмических линеек и таблиц». Вот, что пишет про него Кора: « Он был мне не понятен, ни на кого, ни в чем не похож. Все в нем было ново. Поражало его душевное изящество. Я стала ощущать какую-то, только ему свойственную, трепетную индивидуальность. Он ошеломлял непосредственной ясностью ребенка и зрелостью своего мышления. Он был прост. Никогда он не упоминал о своей значимости в науке. Я забывала, что он знаменитый профессор-физик, который в 20 лет пытался объяснить сущность квантовой механики самому великому Эйнштейну». Он умел все просто и спокойно объяснить. Жадность и жестокость Ландау считал самыми омерзительными человеческими качествами, врать не умел «Врать? А зачем? Проще говорить правду, тогда никогда не собьешься». Ландау был благороден «был прост и доступен всем, и если в семьях физиков случалась беда, он всегда помогал». Он считал скуку величайшим грехом, никогда не опаздывал, свое слово держал всегда. Был филантропом - «копить деньги нам нет никакого смыла. Я был бы очень счастлив, если бы ты, Кора, научилась дарить деньги хорошим людям», сам же Ландау умел красиво дарить деньги.
Но самой главной его теорией в простой жизни стала теория о том, «как мужчине надо строить свою личную жизнь». Ландау, считал эту теорию выдающейся. Причем первый сексуальный опыт, как я поняла из книги, был у него в 26 лет с его женой Корой.
Как результат этой теории появился «Брачный пакт о ненападении». В основу пакта о ненападении была положена двусторонняя свобода личной жизни. И Ландау ей пользовался в полной мере, чего нельзя сказать о его жене. «Запомни: никогда ни в чем мою личную свободу стеснять нельзя! Я врать не умею, не хочу, не люблю. Ты на моем пути встретилась такая, ну просто женское совершенство. Запомни одно: ревность в нашем браке исключается, любовницы у меня обязательно будут! Хочу жить ярко, красиво, интересно. Смотри, на мою свободу покушаться нельзя. И запомни: ревность – это позорный предрассудок. По своей природе человек свободен». Вот так вот и заключил Ландау свой брак с Корой.
Ландау считал, что жениться можно только по глупости или из-за каких-то мелко-бытовых или материальных соображений (с Корой они жили в гражданском браке). Жениться по любви может только дурак. Считал, что в браке страсть, влюбленность переходит в любовь-привычку. Говорил, что брак – это могила для страсти влюбленного. Женитьбу называл лавочкой мелкой торговли или кооперативчиком. «Что бы делали бедные мужчины, если бы все жены были верными? Но мужчины изменяют своим женам с чужими женами, этого не следует забывать!» Любимый анекдот Ландау – мне мой муж так изменяет, так изменяет, что я не знаю, от кого у меня дети!
Разработал четыре принципа, по которым должны одеваться женщины:
1. Одежда должна быть яркой.
2. Одежда должна быть прозрачной.
3. Одежда должна быть открытой.
4. Одежда должна быть обтекаемой.
Себя Ландау называл «красивистом», он обожал и преклонялся перед женской красотой. Все его женщины были исключительно красивыми. «Ценить красоту женщины могут только мужчины и то далеко не все. Настоящая красота женщин – очень редкий и очень ценный дар природы, поистине дар божий. Это больше, чем талант».
Постепенно изучая личность Ландау, я прониклась к нему отвращением. Мне было не приятно, как он отзывался о женщинах и в частности о своей Коре. «Должен сказать, что я все-таки скучаю по тебе, и мысль иметь Корушу под руками соблазнительна», «делать ее постоянной любовницей мне не хочется», «надо освоить ее дальше», «когда я облизываюсь на какую-нибудь особу, я всегда вспоминала про Корушу, например, что у нее грудь лучше», «изучаю Килечкину фигуру», «когда прикасаешься к какой-нибудь другой особе, то потом ярче вспоминаешь твое чудное тело», «она ходит не ногами, а грудью».
Согласно «брачному пакту» все денежные расходы семьи делились следующим образом: 60% Коре на все нужды семьи и 40% Ландау на личные расходы. «Коруша, ты должна знать: свои 40% я буду тратить на филантропию, помощь ближнему и, естественно на тех девушек, с которыми буду встречаться. Любовь чиста и бескорыстна. Покупать любовь - смертельный грех, так что на девушек пойдет самая малость: цветы, шоколад, театр.
Ландау придумал систему штрафов. Если его не устраивали высказывания Коры, он взымал с нее денежный штраф, если она была грустна, он снова наказывал ее штрафом.
Сам же Ландау жил «яркой, красивой, интересной» жизнью, осваивая и изучая новые экземпляры женщин. Как и хотел.
Мне искренне жаль Кору, она его любила, она о нем заботилась, она считала его человеком с другой планеты «Дау – человек не нашей планеты. Ты слишком чист и необычен для нас, землян». «Когда я узнала, что Дау в своих расчетах никогда не использовал ни логарифмическую линейку, ни таблицы логарифмов и никакие справочники, что все эти сложнейшие математические расчеты он производит моментально сам, тогда я решила: те клетки мозга, которые у нас, смертных, занимают ревность, зависть, корысть, злобность и разные другие низменные черты характера, этих клеток у Дау нет, его мозг составляет мощная машина железной логики и еще счетно-математическая машина. Хорошо, что осталось место для клеток любви к женщинам, в том числе и ко мне».
Она, на мой взгляд, так и не смогла принять его «пакт о ненападении», она просто душила в себе чувство ревности, боролось с отчаянием, плакала горьким слезами, мучалась. Она всегда следила за собой, с утра целый час делала гимнастику, шила себе красивые платья, чтобы как соперничать с любовницами Ландау. Кора готовила им есть (Дау и его любовницам), стелила им чистое белье. И когда особы приходили к Дау в дом, Кора запиралась в своей комнате и ждала….
Она любила его всем сердцем. И он ее любил тоже, но по-своему, логично, научно.
И дочитывая книгу до конца, а конец там очень трагичный, я все-таки прониклась симпатией и уважением к Ландау. Ведь в его словах есть правда, в принципе все его слова, по большому счету и есть жизнь.
Ландау попадает в автокатастрофу, 6 лет он борется за жизнь, а потом умирает. В эти тяжелые 6 лет, он них отворачиваются все друзья, все физики, которые решили, что Ландау больше ничего не сможет. С Коры постоянно трясут деньги на нужды физиков, которые, видите ли, спасли жизнь гению. Кору унижают, не пускают к мужу в больницу. Другие женщины выдают себя за жену великого физика. Она все терпит. Бывают времена, когда им нечего ест, нечем накормить сына. Она спит по 2 часа в сутки, ухаживает за ним.
Все 6 лет Ландау мучился от страшных болей, лечили его от одного, а умер он совсем от другого. В книге подробно описаны ошибки врачей и к чему это приводит.
В это время Кора поняла цену мировоззрения Ландау. «Я презирала себя за то, что мелочам быта, раскаленной ревности придавала слишком большое значение. Наконец я поняла, насколько Дау был прав». После смерти Ландау она скажет: «Я только сейчас поняла, как он был прав. Конечно, ревность – это варварский пережиток. Ну какое вот для меня сейчас имеет значение, что у него была девушка по имени….ой, я даже имен не помню. У меня к его девушкам не то, что ревности, у меня даже неприязни нет».
Я очень благодарна человеку, который дал мне прочесть эту книгу. На многое я взглянула по-другому. А, в сущности, на те низменные черты характера, про которые говорил Ландау. Ведь действительно, какое имеет значение ревность, если любимого человека с тобой уже нет?
Ландау любил говорить: «Я не такая, я иная, я вся из блесток и минут». И в этой фразе скрыта вся его индивидуальность.