Стендаль
Кладбище Мountmartre
Его реальная жизнь - великолепное подтверждения положения, что человек предполагает, но располагает только Господь, или, как изящно выразились классики «Судьба играет человеком, а человек играет на трубе». Всё это воплотилось в астральной его жизни, которая, как водится, началась сразу же после смерти и, вместо ожидаемого спокойствия, стала сплошной чередой взлётов и падений. Но её реальное начало следует искать задолго до этого.
.Всю сознательную жизнь он прослужил в Италии, где зарабатывал на хлеб службой в консульском отделе в Чивита-Веккиа. В свободное время писал романы, которые не пользовались успехом у современников. Последние годы жил в Риме безвыездно и никогда не хотел покидать его, собираясь и умереть здесь. Он даже успел написать завещание, где просил похоронить его на римском кладбище, рядом с могилой Шелли. Но к тому времени, как собрался, нелегкая, ни с того, ни с сего, занесла его в Париж, чем он не преминул воспользоваться во вред себе. Еще со времени ранней молодости он твёрдо рассчитывая умереть от сифилиса, что подхватил в 19 лет и, который беспокоил его всю жизнь. Сифилис был каким-то особым, любительским. Он не поддавался медицинским препаратам и делал жизнь Стендаля чернее черной. Тогда вместо бессмысленной медицины, рекомендованой врачами, он стал лечить себя сам по хорошо известному в России рецептy. Это тоже не очень помогало, зато давало отключку и забвение реалий. В Париже, наверное, чем-то огорчился, то ли опять крепко наклюкался, после чего, плюнув на сифилис, взял да умер от разрыва сердца. Это было лишь первое звено в цепи невезений. Проводить его дроги на погост в мало знакомым с его творчеством Париже нашлось только три человека и в довершение ко всему, другого места, кроме как в глубокой тени под виадуком, что проходит над частью Монмартрского кладбища для него не нашлось. Памятник на казенный кошт он тоже, видимо, себе не заработал.
И здесь он пролежал без движения, если так можно сказать о покойнике, и без памятника около полувека до 1905 года, когда начался отлив в полосе невезения. Его наконец-то внимательно прочитали, оценили как должно, собрали деньги на монумент и заказали его Родену. Дальше все посмертные овации уже приходили только по нарастающей. Шли годы и его литературная слава всё набирала и набирала очки. Пик признательности пришелся на 1962 год, когда его кости внезапно отрыли и в порыве восторга и благодарности перенесли вместе с памятником из могильного мрака под виадуком в гораздо более престижное место, на пригорке, под солнышком, что особенно подчёркнуто в литературном источнике
Почему надо было проявлять свою признательность Стендалю подобным образом и, как пригорок и солнышко влияет на скрытые процессы, происходящие в астральном теле покойника – я не знаю. Попытался подвести научную базу, только не вышло. Но, мне кажется, солнце здесь совершенно не при чем. Что касается пригорков – имею особое мнение. Может быть, потому, что они хорошо обвеваются всеми четырьмя ветрами.
В Париже на кладбищах учреждена система хозрасчета. Место для лежания продаётся на пятьдесят лет. После этого кости отрывают, выбрасывают в каменоломни под городом, и могила уже опять готова для следующего проката. Это случается почти всегда, так как за это время сменяются два поколения, а скорбь третьего не идет ни в какое сравнение с суммой доплаты за последующий срок. На элитных кладбищах – другой коленкор. Там уже не хоронят честной народ, но постоянно освобождаются от малоименитых местовладельцев, нехитрым способом, описанным выше. Делается это, чтобы приготовить места к приему новых знатных гостей и тех, кто неожиданно вынырнули из небытия и, так сказать, выбились в люди, за время купленное для первой лежки, как Стендаль. Теперь, он проходил уже по другому разряду и оставлять его под виадуком было неприлично.
Испокон веков участки земли под мостами и виадуками считается владениями парижских клошаров. Клошары – это те, кого в Европе и Америке вежливо называют бездомными, а в России – бомжами. Как они выглядят и пахнут, а главное, какое амбре стоит вокруг, в плохо проветриваемых пространствах, это, поверьте, не для нервных. Когда утром они расходятся на работу (обычно в городской транспорт по карманной части, или с протянутой рукой) около знаменитых могил начинают кучковаться туристы.
Говорят случилось такое. Не знаю правда или нет, но мне не трудно представить в лицах этот рассказ. Как некий хулитель и завистник сказал, якобы понюхав воздух. Громко, специально для толпы, окружавшей могилу Стендаля: «А от покойничка-то не на шутку несет перегаром». Дурацкая фраза стала повторяться, как тонкая шутка, что и вынудило администрацию кладбища поспешить с действиями.