У меня сломалась кошка. В том месте, где я это заметил, такое дело не представляло особенной проблемы. Какое-то время, я просто сидел, потом начал смеяться.
Поломка кошки, это вообще событие, чреватое большими неприятностями. Дело в том, что никто не ходит в кошках без причины. А причиной, понятное дело, тут является лёд, или заледенелые скалы, как в этом случае. На крутой скале, там где только зубьями на ногах и держишься, поломка кошки скорее всего приведёт к полёту не способного летать создания в нежелаемом для него направлении. Как говорил один из моих инструкторов, пока долетишь, помрёшь со смеху.
Но смеялся я не поэтому.
Отчасти, поломка кошки сродни поломке меча в бою. По многим причинам. И то и другое ломается в момент своего использования по назначению, и, как правило, нет ни времени, ни возможности для устранения последствий. Оставшийся без меча воин будет убит врагом, который конечно же не упустит столь удачного момента. А потерявший опору на льду альпинист, если даже не погибнет, то вряд ли и легко отделается. Погибшим и получившим травмы в такой ситуации нет числа, я и сам тому был свидетелем. Когда мы шли к Мунхулику по замёрзшему руслу реки, у Эдика сломался передний зуб ВЦСПС-овской кошки. Это стоило ему поломанной руки, а медицинскую помощь он смог получить лишь через две недели.
В своё время на склоне Эльбруса погибло сразу восемь человек, когда сорвался самый задний в связке, по причине разболтавшейся кошки. Это одна из причин, по которым я не особенно доверял классическим ВЦСПС-овским изделиям. Зубья у них толстые, профилированные, да ещё и слегка калёные. Такие и ломаются сразу и неожиданно. Свои кошки я делал собственноручно из листа нержавеющей стали толщиной в три миллиметра. Это вам не шутки, рубить зубилом сталь которая по пределу прочности втрое превышает обычную. Несколько зубил оказались сломанными, а громадные тиски разбитыми в хлам, потому что бить приходилось не с локтевого, а с плечевого замаха. При этом, понятное дело, я не каждый раз попадал по зубилу. Но своего я достиг, и эти кошки пометили своими зубьями многие горные склоны, от Кавказа, до Тянь-Шаня и Саян. И неоднократно являлись предметом зависти окружающих. Они хоть и страшные на вид, зато вдвое легче обычных, а красивыми кошки делать бесполезно. Стоит немного поэксплуатировать их, и поверхность окажется изъеденной конгломератом, исцарапанной камнями и забитой ударами ледоруба сбивающими налипающий снег. Этому своему изделию я не раз доверял жизнь, а бывало, не только свою, но и чужую. И смеялся я конечно же не над этим.
В этот день мы с подружкой решили прогуляться на природу. Дело было зимой, а погода не баловала лишним теплом. Под скалой я усадил её на рюкзак, а меня понёс чёрт на эту самую скалу. Нет, можно подумать, я там ни разу не был. Возле нижней стенки сидела компания школьников, вероятно не включавшая в себя потенциальных самоубийц. Они с сомнением поглядели на меня издали, не сильно понимая, чего это я собираюсь делать? Но по ходу дела заметили торчащие из пяток зубья, и кто-то проворчал:
-Ну, так-то конечно…
Это он правильно сказал. Так-то конечно можно. Скала в нижней части была заглажена бесчисленными подошвами и задницами, чем выше, тем меньше. Потому что большинство посетителей подавалось назад не сильно далеко продвинувшись. Все щели и зацепки были добросовестно затрамбованы снегом с помощью упомянутых частей тела, сам же камень щедро залит ледяной кожурой недавней оттепели. В принципе, ничего сильно сложного на скале не было, не считая одного места на половине высоты. Здесь приходилось полагаться только на трение, или на остроту зубьев, если зима. Перед этим местом я и заметил, что левая кошка болтается. И обнаружил, что сломалась стяжка, соединяющая переднюю и заднюю половинки.
Дело в том, что нержавейка по определению не ломается сразу. Сначала появилась бы трещина, и была бы замечена по ходу развития. Но эта полоска стали была сломана напополам, и безо всякой пластической шейки, что могло означать лишь то, что она с момента своего рождения носила в себе скрытый дефект металлургического характера.
Но и это не было причиной смеха. И никакая не реакция нервов тоже.
Причиной были извечные философские вопросы о жизненных ценностях.
Когда-то давно я написал стихи:
Когда улетучится вера
Оставив пустую печаль,
Надёжна лишь высшая мера.
Надёжна лишь правда и сталь.
В связи с этим, ситуация заслуживала пары десятков секунд смеха. Но не более того. Внизу меня ждала подружка, и день был не тёплый. А ведь она не станет жаловаться на холод и прочую ерунду. Она никогда этого не делает. И никогда не возражает, если меня тот самый чёрт несёт туда, где нет ничего кроме явления примерзающей ко льду задницы. Если конечно не считать невообразимой красоты страны горных вершин залитых нетающими льдами под прозрачнейшим в мире небом, сияющим первозданной голубизной, не взглянув на которую просто невозможно всерьёз рассуждать о смысле жизни.
Я не знаю, что она там думает о подобных философских материях, но, по факту, она всегда признаёт за мужчиной право на решения, даже если они ей и кажутся сомнительными.
И нечего тут дальше сидеть и предаваться рассуждениям. Ещё вниз долго ползти придётся, по принципу: «на одной ноге я пришёл с войны…». Вот с этого уступа уже видно как она сидит внизу подперев кулачками голову. И можно по ходу дела подумать о том, что, может быть, есть в жизни что-то гораздо надёжнее стали.