Да… следы, определенно вели в космос… Ульрих шел по ним от самой лужи. Той, в которую неведомый гость забрел, видимо, по неопытности. Действительно, откуда у них там лужи? – подумал Ульрих. Гость, судя по следам, имел явно неземной облик – один след был больше другого, к тому же, следы постоянно меняли размеры, а под конец и вообще, исчезли. Ульрих остановился на тротуаре и задрал голову. "Эх…" - вздохнул он, и огляделся. Было раннее утро и кроме Ульриха на улице никого и ничего не было. Но тут он заметил, что около последнего следа гостя, в тени барьерчика, блестит что-то, похожее на небольшой серебряный камешек. Глаза Ульриха расширились, он нагнулся и поднял предмет, видимо, оброненный космическим гостем. Хотя, камень и блестел будто металл, на ощупь он был теплым и даже, кажется, чуть-чуть пульсировал. Или это пульсировала кровь в пальцах Ульриха?
Ульрих стоял неподалеку от лужи и зачарованно разглядывал находку, до тех самых пор, пока не скрипнула низенькая металлическая калитка и из дворового садика не вышла его старшая сестра Леа. Она, как обычно, должна была проводить его в детский сад. Мальчишка незаметно спрятал найденное сокровище в карман и пошел за спешившей сестрой, волоча ноги по тротуару и иногда поглядывая вверх, на голубое безоблачное небо. День еще только только начинался.
*
Оказавшись в детском саду, Ульрих не удержался и уже через пять минут продемонстрировал найденный серебристый камешек другим детям. Камень произвел впечатление. Почти все, кто прикасался к нему, подтвердили, что он и вправду теплый и очень необычный.
Перед самым обедом, когда воспитательница, очаровательная темноволосая мисс Марта куда-то ушла, Ульрих достал камень из кармана и в очередной раз показал своему другу Стену, по его просьбе. Они склонились над камнем, но в это время Дин, который с самого начала пожирал камень завистливыми глазами, пододвинулся поближе, резко выхватил драгоценную находку Ульриха и отступил назад.
- Мой отец – профессор, - заявил он, - это он его потерял! Я вам его не отдам! – И крепко сжал камень в руке.
- Не правда! – возмутился взволнованный Ульрих. - Я нашел его возле своего дома, а следы владельца вели...
- Владельца! – довольно повторил Дин. – Значит, это не твой камень! Я попрошу отца вернуть его.
Все понимали, что Дин скорее всего врет, но это мало что решало. Мальчишки, стоявшие в просторной комнате у полок с игрушками разделились. Рядом с Ульрихом сразу же встал Стен, к ним присоединились Боб и Джон. На стороне Дина было трое, включая, Гора, который считался здесь самым сильным.
- Отдай Ульриху камень, - твердо сказал Стен, глядя Дину в глаза.
- Это не его камень, - заявил Дин.
- Но и не твой! – выкрикнул Ульрих.
Дин покосился на Ульриха, но тут же опять взглянул на Стена. Стена в группе уважали. Он никого не боялся, даже Гора.
- Лучше отдай, - сказал Стен спокойно, но по тону Дин понял, что тот не шутит. Пару секунд он взвешивал в уме все «за» и «против», затем небрежно кинул камень Ульриху.
- Держи свой ворованный камень, - презрительно сказал он, - у моего отца есть и получше…
Противостоящие группировки разошлись миром и каждый занялся своими делами. Лишь Ульрих, благодарно взглянувший на Стена, еще некоторое время как-то потерянно стоял посреди комнаты. Камень, побывавший в руках Дина казался теперь Ульриху немного чужим, как будто пальцы Дина оставили на нем невидимое глазу клеймо. Но… - Ульрих еще раз взглянул на него, - камень в его руках блестел все так же. Серебристо. И был таким же теплым. Ульрих опустил камень в карман курточки и пошел вслед за Стеном в обеденную комнату. Постепенно он успокоился и перестал переживать.
"Вот бы взглянуть на настоящего владельца камня, - думал Ульрих. Интересно, он ему сильно нужен? И для чего?.." Ответов на эти вопросы у Ульриха пока не было. Зато камень снова был с ним. И это было хорошо.
**
Почти каждое воскресенье Ульрих выводил из папиного гаража свой двухколесный зеленый велосипед и ехал кататься за речку. Конечной целью таких поездок была пологая впадина, на дно которой вела старая хорошо утоптанная тропинка. Затем тропинка подималась наверх, к противоположному краю впадины, но доехать туда, не спрыгивая с велосипеда, Ульриху еще ни разу не удавалось. Ведь впадина тянула их вместе с велосипедом назад, коварно пыталась затянуть на самое дно. Ульрих давно заметил это странное свойство впадины. Но все же не оставлял надежды рано или поздно ее победить.
В это воскресное утро было довольно прохладно, и мама заставила Ульриха надеть куртку и шапочку, еще он положил в карман недавно найденный серебристый камешек. Ведь с ним гулять было гораздо интереснее.
Выведя велосипед из гаража, Ульрих вместе с ним покинул двор, закрыл калитку на задвижку и, сев на сиденье, поехал к концу улицы. Там он повернул направо и вскоре, переехав через мостик, оказался на тропинке, ведущей к впадине. Доехав до начала спуска, Ульрих затормозил и опустил ноги на землю. Он хотел внутренне собраться перед тем, как начать спуск.
Глубоко вздохнув, Ульрих оттолкнулся ногами и помчался вниз, все набирая скорость и чувствуя, как прохладный ветер дует ему в лицо. Дно впадины приближалось. Ульрих что было сил крутил педали. Он миновал нижнюю точку впадины и мчался теперь уже наверх, чувствуя, что приходится вращать педали все с большим усилием. На самом верху крутизна тропинки заметно возросла и в какой-то момент велосипед практически остановился. Ульрих, балансируя, приподнялся на педалях и попробовал выехать из впадины, но потерял равновесие и спрыгнул в рыхлую желтоватую почву, сбоку от тропинки. Он вывел велосипед на край впадины и, оглянувшись, посмотрел назад.
Странно, но на этот раз поражение его не расстроило. Он стоял наверху и думал о том, что для впадин просто свойственно затягивать все к себе, вниз и стараться по-возможности больше не выпускать наружу. Ведь в этом и состоит их природа. И, наверное, чем глубже и древнее впадина, тем больше разных вещей скапливается там – на дне. Наверное, если как следует поискать, то в мире найдется немало сокровищ скрытых в глубоких впадинах и никому больше так и не доставшихся...
Подумав о сокровищах, Ульрих, с некоторым беспокойством сунул руку в карман, но камешек был на месте. Сверкая серебром в мягких лучах солнца, камень, покрытый многочисленными микроскопическими неровностями, рассеивающими свет под самыми разными углами, казался настоящей драгоценностью.
Налюбовавшись, Ульрих опустил камень в карман и, сев на велосипед, проделал обратный путь, на этот раз без труда выехав из впадины, противоположный склон которой был гораздо более пологим. Приближалось время завтрака и Ульрих почувствовал, что уже проголодался. Может быть, мама испечет домашний торт с шоколадом, иногда она пекла его по воскресеньям. Получалось у нее очень здорово!
Думая о торте и неторопливо вращая педали, Ульрих переехал через мост и скрылся за поворотом дороги ведущим к дому не заметив одной вещи. Недалеко от мостика, в густой траве, лежал еще один камень, чуть побольше того, что нашел на днях Ульрих и также серебристо поблескивал в лучах солнца.
***
Вечером Ульрих сидел в одиночестве на кухне и доедал кусочек торта, запивая его чуть теплым молоком. Сестра закончила ужинать раньше и ушла готовить уроки на завтра, а Ульрих жевал домашний торт, облитый шоколадом и думал о том, что уже осенью он тоже пойдет в школу и тоже будет учить разные интересные вещи. Постепенно, незаметно для себя, он стал прислушиваться к разговору родителей, доносившемуся из-за неплотно прикрытой дверью спальни.
Они опять вспоминали разные странности дяди Алана, маминого брата, который жил сейчас где-то на севере и раз в год приезжал в гости к Стэнкобам. Ульрих всегда скучал по дяде и не очень понимал, почему родители обычно говорят о нем с немного странными интонациями. Впрочем, из-за этого дядя Алан становился только загадочней. Вот и сейчас. Кажется, дядя написал о своем намерении заехать в гости на следующей неделе, из-за чего и состоялся весь разговор…
- Он всегда был таким, - говорил папа, - помнишь тот случай, когда на третьем курсе я предложил нам четверым съездить в институт археологии, посмотреть на скелет мамонта, стоящий в фойе? Шел сильный снег, мы не поехали, а он сказал, что можно, например, постоять вокруг коричневого стола, находящегося в столовой и посмотреть всем вместе на него пару минут – ведь какая, в сущности, разница? Так и сказал...
- Просто он уже тогда перестал четко видеть разницу между вещами, - негромко ответила мама. – Это все из-за его медитаций, после них он вечно носился с горящими глазами и не мог сосредоточиться на чем-то одном. Хорошо, что в конце концов он все же бросил эти увлечения…
- Да уж… бросил, вместе с университетом…
- Да, жалко, но ведь он как-то устроился. Не думаю, что своим приездом он нам сильно помешает.
Да нет, конечно… Я же… Вот пишет, что погостит с недельку. Соскучился по тебе и племянникам…
- Так оно и есть. У него всегда было мягкое сердце.
- Я просто надеюсь, что он не начнет опять морочить нам голову… Помнишь, как он взялся учить Ульку кататься на велосипеде, начав со слов, что всякое движение относительно и чем оно относительнее, тем приятнее!.. Или как он там говорил?..
- Но ведь, научил, в итоге, - усмехнулась мама.
- Ну да… научил, причем, в пять лет! - отец, тоже, кажется, усмехнулся, – но все равно… Я не уверен, что это педагогично - забивать детям голову всякой ерундой.
- Алана не исправишь, - вздохнула мама и тут же добавила, - а все-таки я рада, что он к нам заглянет…
Ульрих тихонько поставил свою чашку с тарелкой в мойку и, внутренне обрадованный скорым дядиным визитом, пошел по лестнице на второй этаж к себе в комнату.
Перед сном мама, как обычно, пожелала ему спокойной ночи, нежно поцеловала в щеку и, поправив одеяло, прикрыла снаружи входную дверь. Ульрих уже совсем было заснул, когда вдруг вспомнил про камень, протянул руку к тумбочке и достал его из верхнего ящика. Отчего-то ему захотелось, чтобы камешек был поближе.
Он лежал, держа правую руку с камнем под подушкой, привычно удивляясь тому, какой он странно теплый и приятный на ощупь. Затем Ульрих заснул.
**
Ему снилось, что дядя Алан уже приехал, и теперь они вместе сидят на скамейке перед домом и разговаривают о чем-то очень интересном. Беседовать во сне с дядей Аланом было также увлекательно, как и наяву. Впрочем, Ульрих почти сразу же забыл, что все это ему сейчас снится, так как вспомнил кое о чем важном. Он засунул руку в правый карман штанов и достал оттуда камешек.
- Я нашел его недавно на улице, - произнес Ульрих во сне, держа на ладони серебристую находку. Камень во сне сверкал даже сильнее, чем днем, впрочем, почему-то казалось, что так и должно быть.
- А-а! – обрадовано воскликнул дядя Алан и широко улыбнулся Ульриху, - это же Плод Сердца!
- Этот камешек? – удивился Ульрих.
- Конечно… это самый настоящий Плод Сердца… Очень хорошо, что ты его нашел!
- А почему он так называется? Я думал… его потерял гость с другой планеты… - нерешительно договорил Ульрих.
- С другой планеты? – кажется, удивился дядя Алан, - но почему ты так решил?
- Ну, к нему от лужи вели странные следы, как будто это шел… инопланетянин, а потом они исчезли и… там… лежал он.
Дядя внимательно выслушал объяснение Ульриха и задумчиво потер висок.
- Я всегда считал, что они иногда падают на землю вместе с ночным градом. Однажды, много лет назад, я тоже нашел такой.
- У тебя тоже был такой?
- Да… был… когда-то. Ты ведь заметил, что он как бы теплый на ощупь и иногда сияет ярче, чем должен бы простой кусочек серебра?
- Да. А почему?..
- Ты позволишь?
Ульрих кивнул и положил камень на подставленную дядину ладонь.
Алан взял камешек, чуть прикрыл глаза и вдруг Ульрих увидел самое настоящее чудо - серебристый камень ярко засветился и через мгновение Ульрих понял, что он сияет уже чистым золотом!
Алан открыл глаза, улыбнулся племяннику и вложил камень обратно в руки мальчика.
Завороженный Ульрих ощутил, что камешек сейчас горячее, чем обычно, да и сиял он так, что невозможно было поверить, что это все тот же камень. Ульрих не отводил от него глаз, пока свечение не стало постепенно угасать, а золотистый цвет не стал вновь серебряным.
- Плод Сердца, - повторил шепотом Ульрих слова дяди, после того, как они помолчали, словно внутренне возвращаясь откуда-то издалека к привычному миру слов.
- Да, - негромко отозвался дядя. – Так их называют. Этот камень выглядит более драгоценным и светится тем сильнее, чем чище сердце и помыслы держащего его человека. В руках некоторых людей, он может показаться обычным палевым шпатом, а у тебя он - словно слиток серебра.
- А у тебя… стал золотым!
- Да, - кивнул дядя, улыбаясь, - но ведь я гораздо старше тебя и давно знаю секрет Плода Сердца. А вот когда я нашел его в детстве, он из серебристого вдруг стал серым и полупрозрачным, лишь с маленькими сверкающими прожилками, а потом и вообще стал темным, как коричневое бутылочное стекло...
- Темным?..
- Да, я тогда здорово обиделся на весь мир, и он потемнел…
Ульрих кивнул, а затем, подумав, спросил:
- А почему ты его так называешь?
- Ты, наверное, и так уже догадался - этот камень отражает содержание сердца того, кто держит его в руках. У хорошего человека он будет выглядеть драгоценностью, но у того, чье сердце полно горечи, обиды или злости… он может стать темным, кроваво-красным или вообще рассыпаться в пыль…
- Рассыпаться? – испугался Ульрих.
- Да, бывает и такое, но крайне редко…
- Почему же никто не говорил мне об этих камнях раньше?
- О них почти никто и не знает. Это ведь большая удача и редкость найти Плод Сердца! Человек нашедший его может стать…
- Волшебником!?
- Можно и так сказать, - усмехнулся дядя.
- Я иногда мечтаю стать волшебником, - смущенно признался Ульрих.
- Мечтаешь, значит когда-нибудь станешь, - сказал дядя, легко проведя рукой по волосам Ульриха и вновь улыбнулся ему своей особой, доверительной улыбкой. – Ты ведь уже…
Но тут громко скрипнула вредная скрипучая дверь спальни и мама, наклонившись, поцеловала просыпающегося Ульриха в теплый нос.
- Пора вставать малыш, Леа отведет тебя в садик...
*
Незадолго до полудня мисс Марта подозвала к себе Ульриха и сказала, что после обеда за ним заедет дядя. Ей сообщила об этом по телефону мама Ульриха. Ульрих очень обрадовался: значит, дядя уже приехал, так быстро! Время до обеда пролетело незаметно. К тому же, после приснившегося ему волшебного сна, который запомнился Ульриху в мельчайших подробностях, он, то и дело украдкой доставал камешек из застегнутого на кнопку кармана курточки и пытался заметить в нем какие-либо перемены.
Однако, камень оставался все тем же прежним серебристым маленьким камешком, и единственное, что его как-то отличало – иногда Ульриху казалось, что тот словно бы согрет своим собственным внутренним теплом…
После обеда дверь, ведущая в комнату для игр, вдруг распахнулась и внутрь заглянул худощавый мужчина с темной бородой и отыскал глазами Ульриха. Ульрих тоже заметил дядю и бросился к нему через всю комнату. Дядя, опустившись на одно колено, с улыбкой обнял племянника.
- Привет, Улька.
- Здравствуй, дядя!..
- Ну, как твоя жизнь?
- Хорошо, - улыбнулся Ульрих. – Здорово, что ты приехал!
Они с дядей зашли в раздевалку и пока Ульрих переодевал ботинки, дядя умудрился рассмешить мисс Марту, рассказывая давно знакомую Ульриху историю про одно мрачное привидение, которое никак не могло утопиться в колодце, а все потому, что уже однажды успешно это проделало… еще до того, как стало привидением.
- Вам бы писателем стать, - с улыбкой сказала чуть покрасневшая мисс Марта.
- Спасибо, как-нибудь в другой жизни, - отшутился дядя Алан и они, попрощавшись с воспитательницей, спустились по лестнице на первый этаж и вышли на улицу.
День был немного ветреным, в высоком небе летели вытянутые облака. За забором стояла мамина двухдверная Вольво серо-голубого цвета, на которой и приехал дядя Алан.
- А зачем нам машина? – спросил заинтригованный Ульрих.
- Заедем за Леа в школу. А потом, наверное, наведаемся в город. Осмотрим местные достопримечательности.
Ульрих рассмеялся, так как понял, что дядя шутит – никаких особых достопримечательностей в городе никогда не было. Шутки у дяди были не всем понятные, но Ульриху они очень нравились.
- Хорошо!
Они сели в машину и через пять минут дядя уже мягко остановил Вольво у школьного забора.
- Кажется, еще рано, - сказал Ульрих, посмотрев на дядю.
- Ничего, подождем.
И тут Ульрих вспомнил о камне. Вдруг, дядя и наяву что-то знает? – подумал он с робкой надеждой. Он достал из кармана курточки камень и протянул дяде свою находку.
- Дядя, посмотри, я нашел его на днях…
Дядя взял камень и внимательно его рассмотрел.
- Какой необычный… словно его покрыли серебристой краской.
- А тебе не кажется, что он чуть теплый? – спросил Ульрих немного разочарованно.
- Ну, он мог бы согреться у тебя в кармане, - неуверенно пожал плечами дядя, - а вообще-то, может ты и прав, добавил он, заметив, что Ульрих будто немного расстроился. – Это очень особенный камень, надо бы показать его специалистам… Говоришь, нашел прямо на улице?
- Да… по дороге в садик. Он лежал недалеко от той большой лужи, на повороте... И от лужи к нему вели странные следы, которые потом вдруг обрывались. – добавил Ульрих.
- Может, кто-то, выйдя из лужи, сел в машину и уехал? – предположил дядя.
Ульрих отрицательно замотал головой.
- Нет… и эти следы… они не были похожи на человеческие… Да и кому надо заходить в лужу, а потом уезжать на машине?..
- Так ты считаешь, что этот камень потерял кто-то оттуда? – дядя указал пальцем в обитый светло-серым материалом потолок салона.
Ульрих кивнул, а потом немного смущенно заговорил:
- Прошлым летом я смотрел ночью на звездопад и увидел, как одна из звезд начала расти, пока не стала похожа на золотой шар… размером... где-то с мяч и с золотистым поясом вокруг, как у Сатурна, только поуже… А потом, повисев... он также быстро уменьшился до точки, и я потерял его среди других звезд…
Дядя задумчиво помолчал.
- Если так – значит то, что ты видел, двигалось очень быстро, гораздо быстрее самолетов и было довольно большим.
- Да, - кивнул Ульрих. – Но я тогда был маленький и думал, что видел Сатурн… а потом понял, что это был… корабль… - неуверенно закончил он.
- Молодец, - кивнул дядя, - думаю, ты прав. Сатурн никогда не смог бы подлететь к земле так близко, да и выглядел твой... объект по-другому...
Ульрих закивал, обрадованный тем, что дядя ему верит и принимает его слова всерьез.
Дядя Алан с улыбкой вернул ему серебристый камень.
- Как-нибудь, я попрошу знакомого химика сделать анализ состава твоего небесного камешка, - серьезно пообещал он и еще раз кивнув Ульриху, ласково потрепал его по светлым волосам.