Очередная передышка и снова новое нападение с неба. Вокруг вспышки и взрывы. Не известно, чего здесь было больше. По всей местности разбросаны тела. Некоторые в приличном состоянии, некоторые в разобранном. Повсюду куски снарядов и самолетов, оружие и гильзы от патронов. Каски и одежда. Люди, лежащие в земле, прятавшиеся между трупов. Машины были в постоянном движении, они ездили по полю боя, но не было известно, что перевозили. Все было в непрерывной панике, казалось, что от одного этого война закончиться в один взрыв, и все мгновенно успокоится. Но такого не случилось.
Все практически затихло только тогда, когда уже не осталось ни снарядов, ни топлива в машинах, ни сил в людях. Уже была ночь и в палатках, где находились оставшиеся в живых, слабо мерцал свет. Люди говори сдержанно, на пониженных тонах. Никто не пел песни, как в начале, когда этот дурр дом только начался. Всех певцов перестреляли почему-то первыми. Да, и вообще, какие сейчас могут быть песни. Все были настолько напряжены, что железные кружки, с жидкостью чем-то напоминавшую чай, падали из рук. Страх. Везде был его запах.
Я вышел на улицу из своей палатки поспешив закрыть проем. Меры предосторожности здесь в данной ситуации были даже у меня, что в принципе было странно. Я боялся не за себя. А за этих людей. Что, кстати, тоже было странно. Побывав в стольких местах и узнав стольких людей, уже перестаешь за кого-то бояться и удивляться чему-либо. Но все-таки запах войны проел меня до мозга костей, и я не смог удержаться от этих странных чувств, присущих лишь человеку. Обычному человеку, но не такому, как я.
Медленно я ходил между разбросанных повсюду тел. Я заглядывал в их лица, которые хоть как-то, но еще освещало садившееся солнце. Они были полны ужаса и того самого страха. Они здесь впервые. Впрочем, как и я, но…. Я завидовал им. Они умерли достойно и практически мгновенно, по крайней мере, многие из них. Я уважал этих людей, что сейчас лежали у моих ног. Они умерли не по моей вине и не по моей воле. В списке своих жертв я никогда не встречал таких отважных. Эх, даже было в чем-то обидно. Но Родина, наверное, для всех важнее собственной жизни. Ведь трусы не идут в армию или на войну. Они отсиживаются где-нибудь в подполье, строя заговоры против своих же, боясь высунуть наружу даже нос. Подлые и мерзкие…
Меня пробила дрожь, но я сумел ее остановить. Я сделал шаг вперед и чуть было не наступил на голову. Неподалеку валялось и тело. Промелькнула мысль собрать его, но быстро отпала. Толку от этого было даже в минус. Ему все равно уже не помочь.
И сразу захотелось уйти с этого места. Теперь я заметил, что здесь дурно пахло, и сама атмосфера этого места была наполнена чем-то не тем. Мне это не понравилось, и я решил немедленно удалиться. Я вернулся обратно к нашему поселению.
Свет теперь выглядел ярче. Солнце село очень быстро, принеся со своим уходом прохладу наступающей ночи. Люди потихоньку приходили в себя. Войдя в палатку, я уже увидел некоторых улыбающимися. Все стали разговаривать громче, а в железных кружках уже был не псевдо чай, а напитки покрепче. Я усмехнулся и сел рядом с сослуживцами. Да, по-другому я их и не мог назвать. Ведь знаю я их от силы полдня. Некоторые имели милость забросить меня сюда не с самого начала…
Мне тоже налили прозрачной жидкости, в которой по запаху я узнал спирт. Все становились все более веселыми, и разговор постоянно перетекал с темы на темы. Я сделал один глоток и сразу опьянел. Спирт оказался не для меня.
- Вот скажи, Аллен, - один из, теперь уже собутыльников, обратился ко мне, и я с облегчением выдохнул, узнав, наконец, как меня здесь зовут. – Вот почему у тебя такое имя? Аллен Дош.
Парень уже не мог сам понять, что говорил. Он просто спросил то, что первое пришло ему в голову. Все, сидящее рядом, тоже задались теперь этим вопросом. Всю палатку разразил гогот. В ведь здесь находилось человек десять, не меньше.
- Потому что ты спросил, - пробурчал я и поспешил выйти наружу. За спиной снова засмеялись, а я лишь вздохнул и побрел вдоль палаток.
Их было много, считать мне было лень, да и не к чему. Просто их было много, в которых также было от десяти и выше человек. Все громко смеялись и что-то обсуждали на этот момент, казавшееся важным. Люди отдыхали, и я их ни капли не осуждал, просто я привык быть серьезнее.
Утром снова начали бомбить. И вместе со снарядами, которые упали на землю с неба, прошло и похмелье, ожидавшее наших бойцов. Бомбы были вместо будильника, и постепенно я привык к этой обстановке. Иногда мы меняли место положения лагеря, когда тел вокруг становилось очень много. Новобранцы все пребывали. Я смотрел на все это и не понимал, откуда так много людей в наше стране. Ведь она была очень маленькой по сравнению с той же Россией или Германией. Но, тем не менее, они прибывали, и в какой-то момент мне показалось, что выиграем мы только из-за численности. Но я ошибся. И во многом.
Бомбы все падали и падали. Я оглох на одно ухо из-за постоянных внезапных шумов. Но я продолжать жить, дожидаясь своей смерти, которая придет в свою очередь. Ночами было всегда тихо. Только шум пьяных, но это было уже не страшно.
Так прошло немного немало пол года. Все здесь стало родное, даже оружие, которые не любил с самой первой жизни, здесь стало моей частью. Эта грань меня нашла свой дом. Но вскоре - очередная битва, и снаряд попадет прямо в меня. Я не успел ничего ни сказать, ни почувствовать. Я оказался в невесомости и уже летел в якобы дом.
На землю полил дождь, а я спрятался за серыми облаками. От меня не осталось ни кусочка, может только клочки одежды. Там, внизу меня уже не существовало.
- Зачем вы забрали меня? – спросил я тихо, стоя в кабинете Создателя.
- Ты понял суть, смысла держать тебя там больше не было, - как всегда спокойствие и ни одного взгляда в мою сторону. Здесь я был пустым местом, которое ничего не значило и ни на что не могло повлиять. Но теперь я уже ни где не мог ни на что повлиять. Я опять стал находиться в подвешенном состоянии, которое, может, тяготило меня больше. Чем все остальное.
- Ваши эти игры…, - с этими словами я как обычно удалился из кабинета, чтобы ждать нового вызова.