Слово после Казни или Завтра воскрес мой Господь
Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающих посланных к тебе! Сколько раз хотел я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст.
Ев. от Матфея 23:37-38
«В последнее время дьявол будет разжигать среди священства содомию, что бы отвращать людей от Церкви», - прозорливая Пелагея.
Глава 1. «Келлия»
В спальной келии второго курса Полесского Духовного-Пастырского Училища было темно. В подвальном тесном помещении спало около тридцати человек. Поэтому стоял тяжёлый дух от нестиранных носков, пота, спермы. Дух был, хоть топор вешай, но предрассветный сон был сладок – молодым будущим пастырям УПЦ МП снилось-грезнилось будущие жёны, более-менее сытая доля сельского пастыря. Ивану Денисовичу снилось другое – родиной, утопающий в зелени дом в городке Западной Украины, родители – интеллигенты, книги Ремарка, Кэна Кизи, Брэдбэри которые научили его мыслить. Приснился не дорогой, в мягкой обложки Новый Завет – который подарил ему на улице протестантский проповедник. Евангелие преобразило его внутренний мир. Полный желания Благовестия Иван решил стать пастырем и тем самым бросить вызов социально-экономическому, духовному беспределу 90-х годов 20-го столетья в Украине. Начал ходить в храм, читать на хорах. Получив благословенье поступил в новооткрытое Полесское Училище по недобору. И увидел в нём то, что никогда не ожидал увидеть…
От сладкого сна Ивана разбудил не сильный, но чувствительный удар ногой в пружины его солдатской кровати второго яруса. Будил его семинарский товарищ Петро Доротюк, спавший внизу.
- Вставай, солдат, дембель проспишь! – грубовато пошутил Доротюк и тут же добавил: - Сейчас пол седьмого. Через пятнадцать минут ты должен быть на «дежурке». Если опоздаешь, иеромонах Макарий засечёт – живо на вторые сутки угодишь…
Поблагодарив Иван быстро, по-армейски, соскочил с кровати – застелил, и стал быстро одеваться.
Петро Доротюк – здоровенный, вульгарный детина заложил руки за голову и с скучающей невесёлостью уставился в пружинистое дно койки Ивана. Он грустил… И грустить ему было о чём. Полтора года назад по совету дядька – священника он поступил в ДПУ. Но увидев в нём «оперный кардебалет» решил покинуть его в сане пораньше. На зимних каникулах покорил сердце и тело дочки какого-то благочинного – бравый дембель-танкист знал, кого «охмырял». Но домой не пускали – на прошлой неделе напился самогона, напоил ещё двух других. Блюющим возле семинарского туалета его словил иеромонах Макарий, заломив руку за спину отволок в келлию к инспектору Дорофею. Тысячу раз предупреждал архимандрит Дорофей: «За алкоголизм – выгоняю!» И Петро Доротюк предупреждался дважды. Но если выгонять из училища алкоголиков – значит надо нанимать за большие деньги мирских рабочих. А если нанимать рабочих, а не припахивать студентов на стройку – это прости-прощай мечта про «шестисотый» личный «мерседес», облачения митру с настоящими бриллиантами, дорогостоящие поездки по православным святыням мира. Осуществить свои мечты лишь можно, если тратить спонсорские деньги православных братств Германии не на Монастырь и Училище, а на себя лично. На изгнание отличного рабочего-строителя рука у Дорофея не поднялась он наложил на Доротюка суровую епитимью, запретил выходы в город и поездки домой, определил в рабочую штраф-команду к бывшему сержанту ВДВ иеромонаху Макарию. Работая под ветром и дождём, терпя жёсткие шутки, подбадривающие копняки отца-воспитателя Доротюк стал одержим навязчивой идеей – съездить домой, помыться в нормальном душе, переспать с будущей женой. Доротюк решил «косить». Старый солдат прикинулся простуженным и не выйдя на труд к четверым товарищам по несчастью залёг на койку, прикинулся «болящим». Тяжело кашляя, залив в нос силикатный клей он с видом покаявшегося блудного сына понёс прошение к отцу инспектору. Наверное, выслушав серию тупых поучений он бы и добился отпуска домой, однако Макарий с свойственным ему садизмом отговорил Дорофея отпустить Доротюка. Но Доротюк не здавался – лил в носоглотку силикатный клей, который вызывал раздражение: сопли и кашель, по прежнему косил под «болящего»между ним и Макарием завязалась серьёзнейшая жизненно-психологическая дуэль. Иван Петра не осуждал – Доротюк был не стукач, как кое-кто, отличный товарищ. А двойной, «неправедной» жизнью в монастыре жили практически все, сам Иван.
- Косил бы на коросту. Дорофей её больше всего боится. Стены подвала цветут, тазик для мытья ног один на весь курс, всё природно. Дорофеюшка перепугается и сразу отпустит…
- Да ну в облом, - ответил задумчиво Доротюк – Мужиков подставлять не буду. В первую седмицу Великого Поста так «закосили». Не хочу что бы Дорофей понял, что короста – это «электрокосилка»… Обое замолчали, думая каждый о своём.
- Ладно, борись, - тепло подбодрил Иван товарища, беря пакет с книгами и покидая келлию.
- И тебя благослови Господь остаться человеком в этом дерьме…
Доротюк закрыл глаза, погружаясь в свой внутренний мир. Утренний свет сквозь подвальные окошка проник в келлию. Стали видны двухъярусные армейские кровати, тумбочки и табуреты, списанные из местной расформированной воинской части. На них стала видна развешенная и разложенная одежда, подрясники. Почему-то перед подъездом в гости в подвал пришла аура страха.
Глава2. «Дежурка»
Когда Иван вышел на улицу, то от чистого воздуха у него закружилась голова. Дорофей и Макарий были бессильны прогнать из монастыря и подвластного училища Весну. И она, истинная фея – волшебница оживляла и заставляла расти цветы, траву, наполняла воздух праздничным пением птиц. Иван прошёл в вестибюль – всегда тёмный и полухолодный, уселся в «дежурке» и ровно в 07.00 нажал кнопку звонка, пробудил бурсаков.
Взяв Молитвослов начал, вдохновенно молится перед иконой Богородицы с Младенцем просить Её заступничества, благословенья на день грядущий.
Из монастырского храма донеслось пение монахов. Через некоторое время на его душу стал сходить тот особенный благостный мир, который монахи зовут благодатью. Молитва прочищала душу – он начинал видеть и ощущать радость от простых вещей: цветов, зелени, трав. От тех вещей, на которые «в миру» не обращал внимания. В 07.45 позвонил на Утреннюю молитву и взяв большую метлу стал подметать перед входом в парадный корпус. Занимаясь работой он одновременно наслаждался праздником воскресающей природы.
Рядом появилось двое чистильщиков туалетов. Маленький неопрятный первокурсник по кличке Прыщ и Павел Степанов – с метлой в руках, высокий и сутулый, в рваном ватнике и огромных солдатских сапогах не по размеру. Он был живой копией Ивана год назад, из интеллигентов: сын вдовы-учительницы. В безденежье и всеобщем маргинесе 90-х избрал своей долей пастырство. Имея большое самолюбие и мозг интеллектуала он был лучшим учеником курса, много думал и мечтал. Через «стукачей» Макарий и Дорофей знали скептические и ядовитые изречения в свой адрес, поэтому «чмырили» его как могли. Изгнанный из Одесской семинарии за неуспешность и лишь благодаря монашеству восстановленный на заочном секторе иеромонах Макарий ненавидел Степанова особо и цеплялся к нему в первую очередь. Издевался он со Степанова с особой садисткой любовью, превращал его комок нервов. Ощущая свою неполноценность, старались его унизить грубые и тупые бурсаки из глухих сёл, обзывали сумасшедшим. В ответ он жестоко дрался, заставлял себя уважать и бояться кулаками. Парадокс, но именно из таких не от мира сего юношей-иследователей Закона Божия выходили и выходят пастыри, которых можно называть духовниками.
В монастыре и училище радио и телевизор запрещены, мирские газеты – практически тоже. Поэтому сплетни и скандалы – это единственное, что вносит разнообразие в жизнь монахов и семинаристов. Глаза Степанова горели возбуждённым огнем. Без слов поняв друга Иван загорелся сразу вопросом: «Что произошло?!»
- Слава Богу, - поприветствовал Павла Иван.
- Навеки слава, - ответил Павел и пожав руку горячо зашептал:
- Капец… Вчера наш Догматик окончательно рассорился с Дорофеем! Упрекнул, как инспектора, что из-за послушаний на стройке учёбы нет. Работа каторжная, и она нас превращает в алкоголиков и дегенератов. Они заспорили, и Догматик обозвал Дорофея тормозом, неуком! – закончил предложение Павел и дальше на едином дыхании продолжал в страхе за своего наставника и одновременно в восхищении от него – Дорофей архиепископа вызывает, гнать Догматика хочет!!!
- Да, с медленной не весёлостью задумчиво заметил Иван – Догматика, чую, гнать будут…
Обое задумчиво промолчали, ощущая, что будут резать вожака их овечьего стада…
- Но это ещё ничего. Наш орёл честь лжестарца Леонтия затронул! Он учил при СССР жить без паспорта, бродяжничать и за это его Почаевская Лавра осуждает, Блаженнейший Владимир. Но и действительно: Леонтий – святой, воплощения Бога – Отца на земле – это слишком. Лишь наши дебилы с хуторов могут в подобное верить…
Разговор духовных друзей прервало появление иеромонаха Макария – высокого, в чёрном рабочем комбезе, облегающем худую фигуру. Злое крысиное лицо с маленькой рыжей бородкой. Зелёные глаза с похмелья светились злом.
- Степанов, Денисович, чего стоите? Работы нет?!!
Быстро подойдя к Степанову Макарий ударил его в лицо. Тот инстинктивно увернулся, но Макарий задержал кулак в миллиметре от ого носа и засмеялся своей умелой шутке, униженности воспитанника.
- Не сцы… - с искренней отеческой любовью сказал Макарий – Солдат ребёнка не обидит. Иди чистить туалеты!
Степанов радый, что легко отделался, повернулся к Макарию спиной. Этого и ждал Макарий.
- Я хочу нюхать запах леса!!! – воскликнул воспитатель от Монастыря Макарий и дал Степанову такого пинка, что тот аж подпрыгнул. Ивана охватила ненависть к Макарию. Захотелось подхватить с земли соблазнительно лежащую на земле половину кирпича и всадить Макарию его в висок. Однако сдержал себя, сложил пальцы рук пригоршню, взял благословение.
- Сегодня приедет епископ. Поэтому всё что б перед парадным входом блестело. Понял?!!
- Так, отец Макарий, - поедая его глазами - Всё будет сделано.
- Не понравится, сгною на кухне. Думаете армию не отслужить?! Не получиться… - сказал, уходя воспитатель.
- Спаси Господи, - ответил смиренно Иван, но лишь враг отвернулся, показал ему в спину средний палец.
- Трапеза!!! – закричал, выходя дежурный по трапезной, бурсак Середюк - Звони на трапезу!!!
Иван позвонил на трапезу. Через минуту студенчество трёх курсов завалило на трапезу шумной тучей голодающих Поволжья. Кое-как пропели «Отче наш», «Богородице Дево» и стали набивать желудки, не слушая читаемое дежурным «Житие святых».
- Ану тише! Житие читается!!! – прикрикнул на студентов завтрапезной иеродиакон Пахомий. Бурсаки застучали ложками тише и из-за толстых дверей Иван услышал монотонное чтение про древнего святого который молился, постился и с детства был хорошим православным мальчиком. Появился Дорофей и метеором промчался в трапезную. На нём была праздничная ряса и скуфийка, золотой крест с украшениями, а лицо имело вид возбуждённый и злой. Как только он закрыл дверь, Иван стал подслушивать у замочной скважины.
- В частности м-м-м сегодня приезжает владыка… будем м-м-м говорить про жизнь училища, м-м-м, что с вами делать… про некоторых паршивых овец… и я говорю, что м-м-м, надо безжалостно выгонять тех, кто тайно пьёт, курит, блудит…
Он говорил короткими, тупыми бессвязными фразами наводя страх. Бывший дяк глухого сельского прихода, сделавший карьеру благодаря епископу-земляку так и не научился говорить. Однако запугивать он умел.
- Сегодня приезжает владыка… Все убираем территорию… Учимся зимой – в тепло строим монастырь.
За два года я раз кадило подержал. Как буду в церкви служить – не знаю. Правду люди говорят: «Кого е..т судьба индейца!» - подумав, горько сплюнул Иван.
- Иван, всё помоешь. Иконы, портреты протрёшь… - наставил инспектор, покинув трапезную.
- Спаси Господи, - смиренно ответил Иван и показал ему в спину средний палец. Уборка монастыря началась в лучших традициях армии СССР. С мылом мылся пол, тщательно собирались бумажки, вырывался сорняк. Всё это делал Иван на вверенном ему участке. Дорофей и Макарий не заканчивали ВУЗов. Поэтому для этих двух полудиких мужиков с глубинки единственной жизненной школой была армия. В ней учились, ею всё мерили…
Поев густого супу, Иван погрузился в работу. Для большого комфорта и успешности учёбы он создал себе имидж вождя Швабры из книги Кена Кизи «Полёт над кукушкиным гнездом». Только постоянно ловчить, лицемерить ради собственного выживания приходилось не в психбольнице, а в монастыре. Вокруг группы студентов метались туда-сюда исполняя нелепые, часто придурковатые благословения Макария и Дорофея. А Иван с внутренним самоуглублением делал свою работу, похожий на кусочек льда, упорно не желающий таять под лучами июльского солнца.
Дал звонок на завтрак «братии». Равнодушные ко всему, что не касается их частного спасения монахи поели и разошлись. Потом пришли учителя. Шли неохотно – в головах гудело после посиделок в честь дня рождения одного из них. У них были заспанные недовольные лица и они жевали «орбит», стараясь перебить им перегар. Это были, в основном, недавние выпускники духовных семинарий. Они все всё прекрасно понимали, но не пёрли против Дорофея – их интересовало получить вовремя зарплату из руки инспектора, женившись и приняв сан пойти на парафию по богаче. Дорофей имел сильное церковные знакомства и что бы выслужиться время от времени «дуплили» семинаристов, наводили страх за алкоголизм и другие проступки. Однако, с другой стороны за самогонку через их «шестёрок» или на прямик можно было договориться за оценку получше, поездку домой.
Единственно духовно не угасим, духовно крепкий был лишь преподаватель Илья Петрович Рыбин. У него было излучающее благодать светлое лицо. Преподавая Догматическое богословие он мог развеселить впавшего в грех уныния семинариста, умелой цитатой Святого Писания или Предания разбудить в его сердце ревность веры. Он закончил Киевскую Духовною Академию с отличием и справедливо считался наиболее эрудированным в стенах Монастыря. Его интересные и горячие лекции были очень духовно яркими и к нему магнитом тянуло всех, кто пытался через изучения Катехизиса и Догматического Богословия познать Истину. Как лесные зверята тянулись в пустые к преподобному Серафиму Саравскому, так и студенты – имеющие Бога в разуме тянулись к Илье Петровичу, считали своим Учителем. Правда хватало и таких среди студенчества, кто его ненавидел (туповатые, хамоватые хлопцы из сёл, поступившие в училище по знакомству ради сытного куска пастырского хлеба). Они не могли и не хотели понимать Слово Божие и ненавидели за то, что преподаватель заставляет едкой критикой ощущать собственную неполноценность.
Он пришёл есть после всех. Его бледное лицо выдавало бессонную ночь, полную молитв. Глубокой внутренней борьбы и сомнений. В нём было что-то от приговорённого к казни полит заключённого, который не смотря на всё старается держаться бодро. Увидев его Иван закончил работать и они тепло поздоровавшись сели на лавочку. Между ним и Учителем установились негласные дружеские отношения.
- Крещением должен я креститься, и как я томлюсь, пока всё свершится, - зацитировал одного из апостолов Христа весёлым и одновременно фатальным, на многое намекающим тоном.
- Я всё знаю, Илья Петрович, слышал! – горячо ответил Иван – Можно было всё дипломатичней… Испортить себе жизнь – раз плюнуть, а настроить её большая проблема…
- «Кротость и смирение христианина это не бесхребетность. Они не склоняются перед явным злом. Истинный христианин должен бороться со Злом всеми доступными ему средствами …» - зацитировал Илья Петрович святителя Аверкия Таушева – Непротивлении злу – толстовская ересь. Любить и прощать Спасатель учил врагов своих личных, не Бога и Отечества. Святитель Филарет Московский учил: «Люби врагов своих, бори врагов Отчизны, бори врагов Божиих». Ново открывающиеся храмы, как никогда, нуждаются в ярких, интеллектуально одарённых пастырях. А Дорофей и компания превратили училище в рабочий гетто, принимают учиться всякое «быдло». Покруче древних еретиков всех вместе взятых лжехристиане разрушают Церковь изнутри, морально. Всё делается для того, что б вы заступили на служение тупыми, морально и психологически неполноценнымы. Учение старца Леонтия – ересь, которою осуждает Блаженнейший митрополит Владимир! Почаевская Лавра осуждает Леонтия за то, что он учил верующих жить без паспорта и дома, «бомжевать» по монастырям. Против Евангелия учил не есть мяса и вступать в брак! Учат, что Леонтий – это Бог-Отец на земле… Лишь хуторские мужланы могут в это верить! Ставят букву Закона Божьего выше духа! Хорошо предрёк кто-то из преподобных: «В последнее время гонения явное заменится гонением тайным. Лжеверующие будут вкрадываться в Церковь, подрывать духовность пастырей и рушить веру мирян. Тех же, кто будет сопротивляться, кресты ожидают. Но не деревянные, а невидимые – из подлости, коварства, лицемерия и предательства. И не столько земля кровью христиан будет обмываться сколько слезами…» Я, как преподаватель и богослов, не имею права молчать. Понимаешь?! Иван ничего не ответил – всё было ясно. Лишь спросил:
- Может, подписи за Вас среди студентов собрать? – спросил Иван – Сами учили святой Григорий Богослов учил: «Молчанием предаётся Бог».
- Пустое… Пришло время дать бой Злу лично моё. Понимаешь?!
Из ниоткуда появился Макарий. Зло, сверкнув глазами на Илью Петровича, он накинулся на Ивана:
- Ты чего сидишь?! Работы нет?! А ну пыль в вестибюле с икон вытри. Думаете, сыняры, здесь от армии закосить?! Не выйдет… Сто поклонов за «шлангование»…
«Послушание – выше поста и молитвы», - вбивал в головы подчиненный Дорофей и его свита, и жёстоко карали непокорных. Понурив голову Иван пошёл в вестибюль и начал работать. Почему-то вспомнились страницы книги Валентина Иванова. «Русь Изначальная», где он описывает жизнь и быт византийских рабов. Видя, что «над душой» никого нет поклоны не отбил. Молитвенное настроение полетело в никуда, захотелось выкурить сигарету. В штанах очень «потвердело» идо слёз в глазах захотелось женщину. Мудро говорит Илья Петрович: «Дьявол – он архипрофессор психологии. Он знает, как угашать в вас веру», подумал Иван стоя на табуретке и протирая стекло на фотографиях Святой Земли и Патриарха. «Проучившись Ваша Святость, около двух лет в Вашей семинарии, начинаю понимать, почему духовные школы времен Империи дали Отчизне столько пламенных атеистов – революционеров. Сначала, батенька, любовь – уважение личности ближнего своего. Попрана она – церковная жизнь с её обрядами и Таинствами, святынями превращается в театр абсурда!» мысленно сказал Иван патриарху.
На кухне тем временем начался настоящий бедлам. В специальной банкетной комнате накрывался белой скатертью стол «из избранных». Послушник монастыря и одногрупник Ивана Костя Рукоятов, бывший повар элитного гэйклуба Харькова был душой совершающегося чинопоследования.
- Застилайте скатерть правильно! – властным писклявым голосом руководил двумя не выспавшимся, неловкими бурсаками, которым выпала беда дежурить на кухне.
Дверь была открыта и Иван увидел Рукоятова. Одетый с не мужской аккуратностью, уложенным гелем волосами Рукоятов взял большой праздничный букет в вазу и поставил перед местом епископа. Влюблено-педарастически им улыбнулся и послал нежный воздушный поцелуй. Наверно Костя и дальше был бы поваром в клубе для богатых гэев, если бы не какой-то конфликт с мафией. Жизнь заставила его спрятаться от «братвы» в монастыре.
То, что Рукоятов мужеложник стало известно ещё на первом курсе. Однажды парясь в монастырской бане тет-а-тет с Доротюком он подпоил его кагором. Напоив, признался в любви, предложил себя как пассивную сторону в оральном сексе. Доротюк смог отбиться от Рукоятова. Сбежать почти голым с одеждой в руках.
- Мужики!!! Амбец!!! В монастыре голубизна!!! – закричал, дрожа от ужаса Петро Доротюк и рассказал, к чему хотел его принудить послушник Константин. С того времени Рукоятов получил прозвище Моисеев и его стали помаленьку «чмырить» однокурсники. Но по-настоящему его никто не трогал. Студенты – потому, что сами жили двойной жизнью: водка, сигареты, бабы и деньги для большинства были приоритетами. Дорофей, узнав об инциденте через «стукачей» смолчал. Потому что Рукоятов умел делать для «высших» превосходные торты, его умение готовить рыбу высоко ценил сам архиерей. Как великий церковный хозяйственник изгнать такого специалиста может?!
- Ай-ай-ай! Это же фарфор!!! У вас что, ребята, руки под член заточены?! – закричал Моисеев, нервно дёргая за полы белоснежного халата. У одного из бурсаков не выдержали нервы, и он ответил ругаясь:
- Слушай, Моисеев, петух пассивный, у тебя не только руки, но и рот с задом под «красного богатыря!» Так что не бушуй, не строй Белоснежку!
Нет больше горя гомосексуалисту, чем находиться среди нормальных мужиков, для которых содомия – позорное клеймо! Моисеев истерически заплакал. Обиженный он нервно побежал жаловаться.
- Да, я голубой! – жаловался он на бегу сам себе женским голосом – Но кто тут праведный, кто?! Алкаши, лгуны, сволочь…
Прибежал Макарий, стал кричать, заставил бить земные поклоны. Известен средь семинаристов лозунг: «Конфликтуешь – бейся, кричи. Но на главные грехи врага – не стучи! Все одним миром, в конечном итоге, мазаны!»
Приведя к «смирению и покаянию» бурсаков Макарий умчался контролировать уборку территории. Облегчённо вздохнув, Иван пошёл якобы в туалет. Но на самом деле – услишать пение птиц, улыбнуться солнцу.
Возле туалета увидел Прыща и Степанова. «Трёх кабинетный» клозет с таблицами «М», «Ж», «СВЩ» для архиерея был слишком плебейским. Поэтому недалеко в огороде на вырытую ямку установили чистильщика туалетов переносную кабинку с надписями «АРХ». В нём был импортный унитаз, бочок с водой, бумага. Архимандрит, волнуясь, сам проверил, как спускается вода, наличие аксессуаров.
- В частности, м-м-м, Степанов, когда м-м-м, приедет владыка сторожи в стороне – что б никто из чужих не помочился… - волнуясь, благословил он, глядя большую белую бороду.
- Христос учил: «Кто хочет быть из вас старшим, да будет всем слугою»… Снизойдёт к нашим проблемам епископ, какому с нами гадить в одном туалете не хочется?!
- Да, - помрачнев, ответил Иван – Ты прав…
Глава 3. «Время Иуд»
После обеда все собрались встречать епископа – Высоко преосвященнейшего Михаила. Тщательно выполнялись все формальности, обычаи, которые накопились в Церкви со времён Византии. Послушник Калистрат залез на колокольню и по обычаю начал сторожить архиерея. Были наготовлены хлеб и соль с вышитым полотенцем, цветы. Епископу в УПЦ МП над пасомыми дана неограниченная власть. Единым взмахом пальца он может в постсоветский духовной сфере возвести из грязи в князи. А может и наоборот. Как пожелает. Поэтому у самого последнего послушника душа ушла в пятки, когда ударил колокол.
В монастырский двор въехал синий джип «Чероки-патрол». Молодой, модно одетый шофёр и иподиакон Серёжа как вышколенный денщик вышел из машины, открыл дверцы справа и угодливо нагнувшись переобул владыку – снял шлёпанцы и надел дорогие чёрные «саламандры». Владика Михаил, имевший сто пятьдесят кило живого веса, с помощью иподиакона сопя, выбрался из машины. На нём была дорогая шёлковая чёрная ряса, усыпанная бриллиантами панагия. Толстое лицо было окружено стриженой рыжей бородой. Сытые кабаньи глаза властным добродушным презрением смотрели на подопечных. Архимандрит Дорофей с «сыновней искренней любовью» поднёс хлеб и солью.
- Владыко! – торжественно произнес Дорофей – Большое спаси Господи от всей братии за Вашу молитвенную заботу, что нас посетили…
Произнеся речь сделал поясной поклон и сложил руки в пригоршню. Епископ перекрестил его и положил свою руку в руку Дорофея. Тот поцеловал. Потом благословенье стали брать другие – начиная от высших: священство, монахи. Закончили брать благословение семинаристы и трудники – послушники из бомжей. Семинаристам и трудникам руки целовать не давал – из-за антисанитарии и нищеты их помещений короста была не редкой гостьей, а заболеть кожной болезнью владыка не желал.
Краем глаза Иван увидел, что Высокопреосвященнейший Михаил благословил Рукоятова. И встретившись глазами они обменялись влажными взглядами. Невольно вспомнилась сплетня, что Моисеев и Михаил связывают личные отношения. Илью Петровича епископ демонстративно благословением обошёл. Заметив это Иван побледнел, переживая за Учителя. «Телефонное право сработало», - понял старый семинарист – Илье Петровичу хана». Обойдя благословением он на нёс бунтовщику серьёзный психологический удар. Этим дал «революционеру» понять, что его дело безнадежно. Властным движением руки епископ благословил монашеству и священству идти в класс.
Что бы семинаристы не подслушивали под дверями Макарий поставил иеродиакона Гаврила – здоровенного фанатика – леонтиевца, углублённого в частную молитву. Однако скандал можно было подслушать под окнами.
- По сёлам основываются парафии… - громко и внятно говорил Илья Петрович – Общинам нужен пастырь – эрудит, богослов, яркий миссионер! Может ли такого пастыря выучить училище типа нашего – рабконцлагеря с сорванным учебным процессом?! Как сталинисты опозорили левую идею – христианскую по философии, сделали её синонимом фашизма, так делают лжеверующие с Христианством! Двойные моральные стандарты, издевательства разрушают души учащихся, приводят к алкоголизму, отупению, разврату! Всё делается здесь для того, что бы Вы, Владыко получили в священство уже неполноценных личностей, - Илья Петрович делал ставки на логику, факты. Но позабыл, или не хотел вспомнить – что услышимым можно быть среди тех, кто хочет услышать.
- Макарий, Дорофей и им подобные есть засланные лукавым диверсанты, что б разрушить Церковь изнутри… - говорил он, цитируя Евангелие и Придание.
Но говорить не давала своим шумом «братия». «Блудник! Алкаш! Ты с студентами водку пьешь! Тебя видели, как ты с девкой целовался!»
- Прозорливая Пелагея Рязанская мудро предрекла: «Семинарии последних времён будут готовить кандидатов в ад!». Наше училище как раз относится к таким предантихристовым семинариям! Преподавая кроме инспекторства науку Литургику архимандрит Дорофей мало чему учит или вообще ничему! В место того что бы помочь законспектировать и усвоить богослужение Пасхи отец архимандрит заставлял нынешних второкурсников распевать «Царю Небесный»! Так же отец архимандрит закрывает глаза на случаи мужеложства…
- Вон!!! Вон!!! Клеветник, штунда!!! – кричали во все голоса монахи. Диспут, рассматриванье трезво с Законом Божиим в руках ситуации в училище не произошёл. Произошёл сельский скандал с примитивным враньем «на горло». Высоко преосвященнейший Михаил с видом сытого кота не мешал «братии» кричать, лишь вертел в пальцах дорогой «паркер». Смотрел на опального преподавателя с ехидным интересом, словно спрашивая: «Дурень, поиграв в ветхозаветного пророка, ты думаешь что-то изменить?!»
- Он обзывал меня публично тормозом! – кричал архимандрит Дорофей.
- Да, вы – тормоз! – выразительно, чеканя каждое слово, ответил Илья Петрович – Вы не просто тормоз, вы якорь который мешает церковному кораблю плыть в Царство Божие!
- Владыко, вы слышали?! – с нарочитым гневом воскликнул отец Дорофей и разорвал на себе рясу.
- Вон его, вон!!! – с требовательной злобой закричали монахи.
- Я умываю руки! – встав, торжественно пресек речь преподавателя епископ – Вы, мирянин Рыбин, не смотря на остроту определённых проблем, должны были уважать обычаи монастыря, старших по чину…
- Хорошо, я иду! – уходя ответил Илья Петрович – только знайте, ГОРЕ ВАМ! За то, что пошли против Евангелия не будет вам ни мира, не благодати в обители! Горе вам, книжники и фарисеи, что сами в Царство Божие не входите и желающих войти не пускаете! Училище опозорится из-за разврата и будет закрыто! А люди, видя нечестие ваше, перестанут жертвовать. Истинно говор вам, и семи лет не пройдёт, как покупка хлеба на обед станет вам проблемой!!!
Покидая класс, Илья Петрович услышал крики ненависти и злобы.
Глава 4. «Так учили святители»
Илью Петровича прошло провожать пятнадцать его учеников, которые его любили. Иван за две гривны договорился с Прыщом, что бы тот покараулил в дежурке два часа и пошёл проводить наставника.
От монастыря до автовокзала шёл путь в три километра через чудесные сады. В тот вечер сад и погода были особенно чудесными. Ярко светило солнце. Весело кружились над Учителем, радостно цвиринькая, пташки. Словно маленькие ангелята они приветствовали очередного бескровного новомученика и учителя Христианства. Всматриваясь внутренним взором в духовные дали Учитель давал последние наставления ученикам. Его мозг, словно компьютер, выдавал нужные цитаты из Святого Писания и Предания. А ученики серьёзно впитывали науку.
- Приеду в родную Киевскую Духовную Академию, там мне друзья организуют и службу, и хлеб, и стол. А относительно беспредела в училище я до Блаженнейшего дойду! – говорил, храбрясь учитель. Ученики благоразумно молчали. Догадывались – архимандрит Дорофей отомстить до конца не позабудет. Интриги церковных бюрократов скорее всего станут для него гвоздями и крестом. Так же знали что кроме 78-ми гривен, дешёвой турецкой куртки и книг у него ничего нет. Так же знали, что родители Ильи Петровича умерли, а в отчем доме с многодетной семьей проживает ненавидящий его старший брат. Он наверняка не примет потерявшего работу и положение брата-изгоя… Павел Степанов нёс портфель, Вадим – будущий отец Вадим – куртку.
- Ощущаю, что история человечества выходит на свою финишную прямую. Как замечал святитель православных США нашего времени Аверкий Таушев – слуги грядущего Антихриста разрушают старый мир со всеми его «представлениями» и «предрассудками», что бы построить на его месте Новый Мир, готовый принять Антихриста, как своего «мессию»! Мы хорошо в нашем 1997 году видим, как СМИ дикого капитализма учат жить по страстям, поступать без духовного рассуждения. А как дьявол нейтрализует духовную сферу, сами видите. Хорошо работают янычары – лжехристиане. Хорошо написал святитель Игнатий Брянчанинов: «Нашевремя подходит на последнее. Соль теряет свою силу. В высших пастырях Церкви осталось слабое, сбивчивое понимание по букве. Убивающее духовную жизнь в христианском обществе, которое есть дело, а не буква. Тяжело видеть, кому попались в руки овцы Христовы! Кому предоставлено их руководство и спасение! Волки, облачённые в овечью кожу являются и познаются от плодов дел своих».
- А как быть простому христианину? – спросил один из учеников.
- Руководиться Библией, совестью. Когда мешают – иди на исповедничество. И знай, страдая – ликуют вокруг тебя ангелы. Так учил святитель Аверкий Таушев.
- А откуда столько содомии среди духовенства и монашества? – спросил Вадим Розанов, будущий отец Вадим. Своим вопросом деликатно он перебил Учителя.
- Просмотри Послание к Римлянам апостола Павла. Зато, что зная силу Божию они не захотели иметь Его в разуме Бог наказал мужеложством и лесбиянством. Наказал, что бы «не такой» ощущал свою неполноценность. За то, что современное монашество и пастырство зная волю Божию не исполняет её Бог наказал так отступивших от Него. Содомия в духовной сфере – это наказание Божие и попущение Божие одновременно. Ничто не способно так гасить веру в христианине, как гомосексуальность того, кто его духовный наставник волей доли.
Так, разговаривая, дошли до автовокзала, собрали 21-ну гривну на дорогу. Наступили торжественные минуты прощанья.
- Се вот, сказал Учитель, когда настала тишина – Назначаю Вас пастырями «малого остатка» овец Христовых. То, что свяжете на земле, свяжется и на небе…
Уже стоя в дверях «Икаруса» Илья Петрович перекрестил троеперстием наклонённые головы учеников.
- Любить Христа, Церковь, людей, Русь Киевскую! – успел сказать торжественно он, прежде чем закрылись двери автобуса.
Тайком, воровато оглядываясь, что бы не попасться на глаза, каким ни будь «сверх правильным» мирянам, бурсаки взяли портвейн, сигарет помянуть проигравшего жизненно, но победившего духовно и морально наставника.
Говорили мало, больше смотрели в своё будущее. Понимали, понимали – будет в своё время поле духовной брани орошено их слезами, посеяно их нервными клетками, а возможно и кое-кого и кровь прольётся… Но никто, никто из них и в мыслях не думал сойти с взятого курса! Илья Петрович посеял в них такое зерно, которое не затоптать ни Макарию с Дорофеем, ни всем силам ада…
- Думал собрать вещи и уйти, - признался, вздохнув, Витя Цыганюк с первого курса – Да куда бежать? Дома мать и батька без зарплат – завод закрыли. Жрать мало, детей много… Одна у них радость – что старший сын на «батюшку» учиться, кормят бесплатно…
Четырнадцать детей нищей провинциальной интеллигенции улыбнулись – у них были похожие мысли.
- А ещё армия с десятками Макариев и Дорофеев… - с задумчивым намёком сказал Вадим – Перетерпеть надо немножко, братва. Ерунда учиться осталось… А уже когда сан получим, тогда поборемся!
Выпив два стакана портвейну Иван закурил сигарету с фильтром. Не курил несколько дней и поэтому «взлетел в космос» на пару сладких минут. Когда семинаристы пошли обратно Иван пошёл за товарищами думая своё…
Глава5. «Против Иуд»
Придя в училище, ученики Ильи Петровича Рыбина растворились в серо-безликой, отупевшей массе товарищей, как стараются диверсанты сливаться с окружающим ландшафтом. Лишь внутренне преображённый Иван достал «Дневник» и сделал запись:
«1. Хорошо учили святитель Аверкий Таушев Джорданвилльский: «если попрана христианская любовь, уважение достоинства ближнего, справедливое отношение к нему, то выполнение служб и обрядов, принятие Таинств идёт уже в осуждение. «Я превзошёл тебя, Соломон!!! – кричал в гордости император Византии Юстиниан, построивший супер собор в Царьграду. Однако позабыл он и его ромеи чтить добротолюбие, справедливость, честность и отдал Бог Царьград под разграбление, а супер собор – под мечеть. Подобную духовную ошибку совершили иудеи – и страшно разозлив Бога поплатились. Старую ошибку совершила Русская Церковь – и супер храм Христа-Спасителя отдал Бог большевикам на разрушение. Духовенство и церкви на пагубу.
Очень хочется, что бы наше Митрополитбюро и наши верующие покаялись в совершении древних ошибок преступлений. Если бы Бог воскресил пророка Амоса и прислал в Москву, он бы повторил Патриарху знаменитое слово к иудеям:» Ненавижу праздники ваши!».
2. «Соль теряет свою силу. Церковь может перестать быть Церковью, и стать «лжецерковью», имеющей принять антихриста как своего «мессию», кроме «малого остатка» истинно верующих, который становится скуднее и скуднее», - предрекали святители Игнатий Брянчанинов и Аверкий Таушев. Это сбывается. Как первые христиане должны были оставаться верными Христу на пытках физических, так мы – последние христиане должны сохранять веру в Бога среди мук моральных, психологических! Истинно, истинно писали древние монахи: «Мучения первых христиан были у всех на виду. Пытки последних христиан будут невидимы для людского ока – их им будут причинять окружающие неверующие люди, которым будут подсказывать что делать тут же находящиеся бесы». Истинно предрек преподобный Антоний Великий: «Развращённые люди последнего времени будут говорить современным себе христианам: «Человек, ты душевно больной, ибо не такой, как мы».
Сделав записи Иван преобразился духом. Перекрестившись, решил исполнить то, что положило на сердце Небо – привести Дорофея и Макария к покаянию. В кармане нащупал на всякий случай «газ баллон», подаренный некогда по пьяни соседом – милиционером: не получится Словом Божиим, приведёт в слёзы боевой химией. Хам понимает один разговор – силу, собственную боль. Иван понял это ещё в школе. После чего взял ручку и по вдохновению сделал запись: «Слово после Казни: завтра воскрес мой Господь».
От автора
Имена заменены. Мотивы реальны – описываю лишь то, через что прошёл лично. Извините за стиль – я не Тургенев. Очень хотелось бы, что бы описанное мною в нашей духовной сферы прекратилось. Поднятых мною проблем не существовало.
Николай Панько
г. Сарны
2002 г.