Была школа построена с кирпича у нас, буквой П, ребятишки бегали, шумели…
А щас никого нету, чисто стало, спокойно…
Дачи поставлены в сосновом бору…
Там писатели пишут, лодочки у них…
Нас никто щас не проверяет, пошёл сети поставил и всё, а зимой налимов ловим якорьком…
Озерные то крупнее налимы…
Раньше-то много было, а теперь нее, поменьше стало…
Вот тридцать метров поставим мерёжу, а утром Серёга тащит...
Там щуки, лещи…
А потом он мерёжу то вытащил совсем, а там, ёб твою мать, сом во весь рост, только хвост виляет…
А потом как-то я и сам поймал вот таких два, у них мясо ооо… костей нет, хорошо бля, у нас продают на центральном рынке то теперь тоже…
А потом как-то лося убили, красивый такой, я за грибами там ходил, смотрю насрано у лося, я тогда вернулся через просеку и позвал Серёгу…
Вышли, и лось на нас идёт, и убили…
Топор взяли…, он разделал лося-то…, в мешки…, лошадь…, привязали и привезли…
Тогда лосей много было в шестидесятых, семидесятых…
Я помню, он работал снабженцем в РСУ тогда…
На охоту он всё ходил, все, зато, мужики у нас с мясом были…
Но лес сложный у нас, знать надо лес наш, никак иначе…
Просто там болото, бобры…
Я-то на глухарей ходил…
Так тихонько подкрадываешься, а он тут красавец, как барышня раскинулся…
Аа гад, думаю, вижу тебя…
Они в четыре часа начинают петь, хвост так красиво распустит, знаешь бля, как запоёт…
Да и тетеревов больше было тогда…
Мы уже в четырнадцать, в пятнадцать лет на охоту ходить начинали…
Раз было, и кабана шлёпнул он…
Он на охоту собрался, выходит и раз, кабан по полю ***рит, и идёт и идёт, а у него 12-й калибр, хуйнул и нахуй…
А секачи большие есть, клыки такие у них ууу, и злые…
А теперь нету Серёги, уехал…
И дед ушёл…
Долго не уходил, всё говорил уйду-уйду и не уходил, не знал наверное как, а может и некуда было...
А теперь вот ушёл...
Нашёл запасный выход и вышел…
Я смотрю народ у него, подошёл…
Да не застал его уже, лишь еловые ветки на подмёрзшей земле и молчание…